Только победа союзников освободила немцев или Я рада что мой дед не победил.Die Welt (Германия)
В Германии продолжаются извечные дискуссии о том, что же принес для страны май 1945 года — поражение или освобождение. На сей раз свой вклад в них в беседе с журналистом Die Welt вносит главный военный историк бундесвера.
В комментариях читатели высказывают свою точку зрения, отличающуюся от официальной.
Несмотря на то, что большинство мероприятий в этом году было отменено из коронавируса, 8 мая 2020 года в столице ФРГ Берлине — официальный праздник «День освобождения от национал-социализма». Такое название Сенат, управляемый сейчас красно-зеленой коалицией, явно заимствовал у ГДР, где этот дата праздновалась как «День освобождения».
С другой стороны, в 1985 году тогдашний федеральный президент Германии Рихард фон Вайцзеккер (Richard von Weizsäcker) также говорил в бундестаге о «Дне освобождения».
Правда, он добавил к этой формулировке слова «от бесчеловечной системы национал-социалистического господства».
Так что же знаменует 8 мая сегодня? Понятно, что поражение, ведь вермахт капитулировал.
Но означал ли он в то же время «крах» немецкого рейха?
Или все-таки это был день освобождение?
И если да, то только для запада Германии?
Профессионально в этом разбирается капитан 1 ранга Йорг Хилльман (Jörg Hillmann). С 2017 года этот 56-летний офицер руководит Центром военной истории и социальных наук бундесвера в Потсдаме.
ВЕЛЬТ: Поражение, «крах» или освобождение — тут речь идет о чем-то большем, чем о терминологии?
Йорг Хилльман: Прежде всего, это вопрос взгляда на Вторую мировую войну.
Германский рейх в 1945 году прекратил свое существование.
В отличие от 1918 года победители полностью заняли территорию рейха, некоторые её части были утрачены навсегда.
Союзники взяли на себя и функции правительства, и местных администраций.
Они, а не немцы, в течение нескольких лет определяли, что можно делать, а что нельзя.
Многие города из-за бомбардировок прекратили существовать физически: они лежали в руинах. Потеряли жизни миллионы людей: миллионы солдат пали на фронтах, миллионы гражданских лиц стали жертвами боев.
— То есть это был «крах»…— С точки зрения военных этот «крах», свидетельства которого они видели повсюду, был скорее поражением.
В отличие от 1918 года вермахт потерпел поражение действительно на полях сражений.
Это болезненно воспринималось многими, и некоторые ответственные лица, следуя старым представлениям о чести, но также и для того, чтобы избежать ответственности за соучастие в этой преступной войне, покончили с собой.
— Но это было и освобождением?— Для многих это было освобождением.
Это относится в первую очередь к миллионам людей, жившим до самого конца на оккупированных территориях, затем к многим тысячам узников концлагерей, где вплоть до последней минуту продолжались убийства.
Это относилось к миллионам военнопленных, живших в нечеловеческих условиях в лагерях, и к бесчисленным людям, угнанным в рейх для принудительных работ и подвергавшихся жестокой эксплуатации.
— А что касалось немцев?— Многие немцы также восприняли конец войны как освобождение — хотя у тех, у кого разбомбило дома, и у беженцев настроение от освобождения было другим, чем у тех, кто пострадал относительно мало.
К этому добавлялись и региональные различия.
Вспомните малые города западной Германии и сравните их с теми, которые «освобождала» Красная Армия.
О полностью разрушенном Берлине я вообще говорить не хочу.
— Какую же роль с учетом всего этого имел день 8 мая 1945 года?— Бесспорно, для нас, послевоенного поколения, подписание безоговорочной капитуляции вермахта 7 мая в Реймсе и затем 8/9 мая 1945 года в Берлине-Карлсхорсте сделало эти даты «днями освобождения».
Но я хочу добавить: были различия в зависимости от регионов: освобождение, именно реальное освобождение наступило во времени для одних раньше, для других — позже.
— Возвратимся к исходному вопросу — это больше, чем спор о понятиях?— Тот, кто на этом фоне намеренно противопоставляет «крах», поражение и освобождение, сравнивает степень страдания немцев со страданиями других наций, тот игнорирует один из самых важных результатов поражения:
только победа союзников освободила немцев от господства режима, который нес полную ответственность за кровавую грабительскую, захватническую, направленную на уничтожение целых народов войну, гибель миллионов человек и разрушение Европы. Многие немцы участвовали в подготовке и ведении этой войны, лишь единицы отважились на активное сопротивление.
— 8 мая в 23 часа полная капитуляция вермахта вступила в силу. Как этот акт реализовался на практике с военной точки зрения? — Подписание безоговорочной капитуляции в Берлине-Карлсхорсте 8 мая растянулось до полуночи и повторило уже произошедшее подписание капитуляции 7 мая в Реймсе.
Все это свидетельствует о сложности и комплексном характере этого акта.
Только после его подписания появилась возможность подготовить соответствующие приказы воинским частям.
Это потребовало некоторого времени, время понадобилось и для того, чтобы эти приказы довести до войск.
Мы должны отдавать себе отчет в том, что к тому моменту радиосвязь с большинством войсковых частях отсутствовала.
Этим объясняется тот факт, что в некоторых отдаленных районах военные действия продолжались.
Там просто-напросто не знали, что война кончилась.
— Когда в 1985 году Рихард фон Вайцзеккер говорил о «Дне освобождения», его многие подвергли критике. Вы смогли бы его понять в то время? — Да, критики в его адрес было много, и в какой-то степени тогда я смог бы ее понять.
Было много эмоций, возникших в результате различий в восприятии в разных регионах.
Такие темы, как разрушение городов, изгнание немцев из бывших немецких областей, нахождение в плену, все еще присутствовали в головах людей.
Какую-то роль сыграло и то обстоятельство, эта в формулировке угадывалась определенная близость с тем, как отмечали этот праздник в ГДР.
Мы говорим о 1985 годе.
Время было совершенно другое.
Кроме того, тогда мы еще не знали того о размахе нацистского террора и о роли вермахта, что знаем сегодня.
— То есть реакция была понятной…— Но я хочу подчеркнуть также, что его речь у многих встретила признание и заслужила похвалу. С моей точки зрения фон Вайзеккер сделал то, что мы как граждане этот страны ожидаем от нашего федерального президента: что он займет четкую позицию в таком важном социальном вопросе и таким образом как видный политик будет способствовать формированию определенной политической воли.
Неспроста сегодня эта речь считается всеми одной из самых значимых политических речей в истории Федеративной Республики Германии.
— Сегодня, спустя целое поколение эта речь ни у кого кроме правых экстремистов не вызывает критики. Или это не так? — Думаю, что большая часть населения сегодня не стала бы критиковать эту речь.
Но, к сожалению, есть круги, которые пытаются преуменьшить преступный характер нацистской эпохи и представить вермахт в лучшем свете. Тем важнее, как мне кажется, просвещать население о преступлениях нацистского режима.
Как Центр военной истории и социальных наук бундесвера мы вносим с это дело свой вклад везде, где только можно.=====================
Комментарии читателей:Smith A.У меня возникает вопрос: на что надеялось большинство немецкого населения между 1939 и 1945 годами? Определенно, не на победу союзников.
Поэтому это было, вероятно, все-таки не освобождение, а скорее поражение.
Wolfgang K.Это был день, когда закончился кошмар. Это однозначно день поражения.
Страна была разрушена, многие потеряли свою малую родину.
Это факты, независящие от вопроса о вине.
Совершенно ясно, что это был день, когда нужно было начать новую главу.
Праздновать его мне не хочется, даже 75 лет спустя.
RonsommaЯ рад, что мой дед не победил.
Axel S.Хорошее интервью.
Многое уже сказано в комментариях.
Было освобождено много жертв немецкого насилия разного рода.
Германия хотя и была освобождена от национал-социалистической диктатуры, но не от ее духа, а также от нацистов, которые ведь в воздухе не растворились. ИноСМИ