Поэзия и прочая муза

Как тот актер, который, оробев,
Теряет нить давно знакомой роли,
Как тот безумец, что, впадая в гнев,
В избытке сил теряет силу воли, —

Так я молчу, не зная, что сказать,
Не оттого, что сердце охладело.
Нет, на мои уста кладет печать
Моя любовь, которой нет предела.

Так пусть же книга говорит с тобой.
Пускай она, безмолвный мой ходатай,
Идет к тебе с признаньем и мольбой
И справедливой требует расплаты.

Прочтешь ли ты слова любви немой?
Услышишь ли глазами голос мой?

_________________
Великие умы обсуждают идеи. Средние умы обсуждают события. Мелкие умы обсуждают людей.

Париж в огне. Король низложен с трона.
Швейцарцы перерезаны. Народ
Изверился в вождях, казнит и жжет.
И Лафайет объявлен вне закона.

Марат в бреду и страшен, как Горгона.
Невидим Робеспьер. Жиронда ждет.
В садах у Тюильри водоворот
Взметенных толп и львиный зев Дантона.

А офицер, незнаемый никем,
Глядит с презреньем – холоден и нем –
На буйных толп бессмысленную толочь,

И, слушая их исступленный вой,
Досадует, что нету под рукой
Двух батарей «рассеять эту сволочь».

_________________
Великие умы обсуждают идеи. Средние умы обсуждают события. Мелкие умы обсуждают людей.

Не пишущий стихов, нас не поймёт,
А пишущий, пожалуй что, не примет.
Фантазии оконченный полёт
Отправлен в мир иной словами злыми.

Прощание обидами полно,
Упрёками нелепыми и желчью.
И беспробудно, дальше суждено
За вечером прожить ненужный вечер.

И ночи бесполезные проспать,
В которых голоса всё тише, тише.
И с завистью борясь, осознавать,
Что те, кого ты знаешь, дальше пишут.

Пусть и у них наступит свой конец,
Который есть всегда в конце дороги,
Но белый и пушистый неписец
Сейчас мурчит у нашего порога.

Он просит ласки, миску молока.
А обнаглев, ещё и рюмку водки.
Ему смешна наивная строка,
В попытке прочертить маршрут полёта.

Он признаёт исписанный уют,
В котором, подведя итог итогам,
По строчкам рыбки снулые снуют,
Теряя нить суждений понемногу.

И на коленях нежась и урча,
Под лаской рук измученных бездельем,
Твой неписец, в покое жизнь влача,
Уснёт тихонько, справив новоселье.

Тогда страхуя сон его рукой,
Старательно чеша за чутким ушком,
К листу бумаги тянешься другой -
Отчаявшейся жадной побирушкой.

И гладя этот чистый, белый лист,
Испытывая сладостную муку,
Лишь молишь, чтоб с Парнаса приколист
Не сбросил камень в жаждущую руку.

И если на товар придёт купец,
Подкинет в стих нетленных, свежих строчек -
Летит в окно орущий неписец,
И этот стих когтями рвётся в клочья.

А если камень в руку упадёт,
На нём воздвигнут будет храм подвижный,
Летя со свистом в каждый огород,
Где словом упиваясь, кто-то пишет.

Не пишущий стихов, нас не поймёт,
А пишущий не примет нас, с укором.
А нам бы, хоть такой бы, но полёт -
С чужим полётом, на расправу скорый.

Идут часы, и дни, и годы.
Хочу стряхнуть какой-то сон,
Взглянуть в лицо людей, природы,
Рассеять сумерки времен...

Там кто-то машет, дразнит светом
(Так зимней ночью, на крыльцо
Тень чья-то глянет силуэтом,
И быстро спрячется лицо).

Вот меч. Он - был. Но он - не нужен.
Кто обессилил руку мне? -
Я помню: мелкий ряд жемчужин
Однажды ночью, при луне,

Больная, жалобная стужа,
И моря снеговая гладь...
Из-под ресниц сверкнувший ужас -
Старинный ужас (дай понять)...

Слова? - Их не было. - Что ж было? -
Ни сон, ни явь. Вдали, вдали
Звенело, гасло, уходило
И отделялось от земли...

И умерло. А губы пели.
Прошли часы, или года...
(Лишь телеграфные звенели
На черном небе провода...)

И вдруг (как памятно, знакомо!)
Отчетливо, издалека
Раздался голос: Ecce homo!
Меч выпал. Дрогнула рука...

И перевязан шелком душным
(Чтоб кровь не шла из черных жил),
Я был веселым и послушным,
Обезоруженный - служил.

Но час настал. Припоминая,
Я вспомнил: Нет, я не слуга.
Так падай, перевязь цветная!
Хлынь, кровь, и обагри снега!

_________________
Великие умы обсуждают идеи. Средние умы обсуждают события. Мелкие умы обсуждают людей.

Плещется ром и кокаин
Желтыми пальцами в тонкие ноздри
Вы предлагаете вместе уйти
Поздно милая дамочка поздно

Дышите в ухо что там за углом
Черный блестящий нас ждет Роллс-Ройс
Он повезет нас на аэродром
Томной дорогой рассыпанных роз

А там за дорогой ваш аэроплан
Страшная дикая дивная птица
Дремлет пилот ему снится канкан
Он призывает нас торопится

Утро лучами согрело восток
Ну же вскричали вы Ну полетели
Но струи багровые мое лицо
Вдруг озарили и вы побледнели

Как закричали вы мне что еврей
Лучше бы сердце пронзили мне пулей
Вы погубили меня вы злодей
Вы обманули вы обманули

Вы отравили мой девичий мозг
Вы растоптали мои эдельвейсы
Так убирайтесь пархатый Вы монстр
Брейте свои азиатские пейсы

Я вам ответил Мадам вы кокотка
Падшая женщина жалкая гойша
Так улетайте же Вы одиноко
Нам разговаривать не о чем больше

Вернусь я туда где кушают смерть
И черпают жизнь из хрустальных бокалов
Где ничего невозможного нет
Да это немного но это немало

Там декаданс случайные встречи
Солнышко тушит ненужные свечи
На патефон поставлю пластинку
И застрелюсь под музыку Стинга

_________________
Великие умы обсуждают идеи. Средние умы обсуждают события. Мелкие умы обсуждают людей.

По телевизору реклама тишины,
Но он же выключен! Какая неприятность!
Апрель устроился на должность старшины,
Он отвечает за порядок и опрятность.

А я люблю тебя, но это лишь предлог
Не верить в Бога, оставаясь в зоне риска,
Чужие рифмы не сложились в эпилог,
И ночь ругается, хотя не скандалистка.

По телевизору реклама пустоты,
Но он же выключен! Подумаешь, проблема!
Луна, спустившись к нам с небесной высоты,
На мотороллере катается без шлема.

А я люблю тебя без шума и хлопот,
Как любят сладкое, весну и море в детстве,
Пусть небо серое упало на капот,
И друг — синоптик предлагает мне раздеться.

Я положу твою весну на депозит,
Снимая в банке капли неба, как проценты,
Открыты форточки, но нас не просквозит,
Теперь понятно назначение абсента.

Устала быть сильной, устала быть мудрой…
Устала спасать, побеждать, выживать.
Глаз хочется добрых, рук хочется милых,
И губ, чтоб могли о любви прошептать.
В объятьях укрыться, уснуть, раствориться,
Подушкой пусть станет мужское плечо,
Чтоб наговориться, как будто напиться,
Чтоб все это было еще и еще…

Стихи Лермонтова в песне.

Мир улыбается солнечным светом,
шорохом листьев, светлой росой,
музыкой капель дождя на рассвете,
яркой и доброй летней травой.
Мир улыбается алым закатом
и отражением Солнца в реке,
мир улыбается запахом ягод,
детским рисунком на мокром песке.
Мир улыбается радугой тонкой,
к небу ночному рукой прикоснись
и улыбнись и мелодией звонкой
утром весенним с улыбкой проснись.

_________________
Я отвечаю за то, что говорю, но не отвечаю за то, что вы слышите.

Затем лишь я друзей бы попросил
хоть капельку здоровья поберечь,
чтоб дольше у души хватило сил
на радость от нечастых наших встреч.

_________________
Я отвечаю за то, что говорю, но не отвечаю за то, что вы слышите.

ЛЮБОВЬЮ БОЛЕЮТ ВСЕ НА СВЕТЕ

Любовью болеют все на свете.
Это вроде собачьей чумы.
Ее так легко переносят дети
И совсем не выносим мы.

Она нас спасает. Она нас поддерживает.
Обещает нам счастье, маня.
Но усталое сердце уже не выдерживает
Температуры огня.

Потому что оно безнадежно замучено
От самых простых вещей.
К вечной казни и муке оно приучено,
Но не может привыкнуть к ней.
© Александр Вертинский

Мой голос для тебя и ласковый и томный
Тревожит позднее молчанье ночи темной.
Близ ложа моего печальная свеча
Горит; мои стихи, сливаясь и журча,
Текут, ручьи любви, текут, полны тобою.
Во тьме твои глаза блистают предо мною,
Мне улыбаются, и звуки слышу я:
Мой друг, мой нежный друг... люблю... твоя... твоя!..

_________________
Великие умы обсуждают идеи. Средние умы обсуждают события. Мелкие умы обсуждают людей.

Я и ты, нас только двое?
О, какой самообман.
С нами стены, бра, обои,
Ночь, шампанское, диван.
С нами тишина в квартире
 И за окнами капель,
С нами всё, что в этом мире
 Опустилось на постель.
Мы лишь точки мирозданья,
Чья-то тонкая резьба,
Наш расцвет и угасанье
 Называется — судьба.
Мы в лицо друг другу дышим,
Бьют часы в полночный час,
А над нами кто-то свыше
 Всё давно решил за нас.

© Валентин Гафт

Ах, этот сок, и эта Ева -
Свежа, пленительна, стройна...
Но как ехидно из-за древа
на Еву смотрит Сатана!

Он все исчислил наперед -
И ревность Бога, и изгнанье...
Но все равно - так сладок плод,
Что сорван с дерева познанья!

И пусть уйдем навеки в прах,
Пусть боль, пусть мрак и безнадега,
Но, с соком яблок на устах,
Любимая дороже Бога.

(с)

Ева

Адам! Адам! приникни ближе,
Прильни ко мне, Адам! Адам!
Свисают ветви ниже, ниже,
Плоды склоняются к устам.

Адам

Приникни ближе, Ева! Ева!
Темно. Откуда темнота?
Свисают ветви справа, слева,
Плоды вонзаются в уста.

Ева

Адам! Адам! кто ветви клонит?
Кто клонит, слабую, меня?
В певучих волнах тело тонет,
Твои — касанья из огня!

Адам

Что жжет дыханье, Ева! Ева!
Едва могу взглянуть, вздохнуть...
Что это: плод, упавший с древа,
Иль то твоя живая грудь?

Ева

Адам! Адам! я — вся безвольна...
Где ты, где я?., все — сон иль явь?
Адам! Адам! мне больно, больно!
Пусти меня — оставь! оставь!

Адам

Так надо, надо, Ева! Ева!
Я — твой! Я — твой! Молчи! Молчи!
О, как сквозь ветви, справа, слева,
Потоком ринулись лучи!

Ева

Адам! Адам! мне стыдно света!
О, что ты сделал? Что со мной?
Ты позабыл слова запрета!
Уйди! уйди! дай быть одной!

Адам

Как плод сорвал я, Ева, Ева?
Как раздавить его я мог?
О, вот он, знак Святого Гнева, —
Текущий красный, красный сок.

Валерий Брюсов

_________________
Великие умы обсуждают идеи. Средние умы обсуждают события. Мелкие умы обсуждают людей.

ВСЁ ВЕРНЁТСЯ

Слава Богу, боль не длится вечно —
Всё утихнет в свой черёд и срок —
И в кармашке сумочки сердечной
Боль себе отыщет уголок,
Чтобы жить там долго тихой мышкой,
Вспоминать о прошлом шепотком.

Я сменю работу, стиль и стрижку,
Буду ладить с мужем и котом.
Много лет пройдёт… однажды ночью
Боль вернётся, сбросив дремоту.
Рухнет мир, такой простой и прочный…
«Я любила!» — крикну в темноту.
©

...
Если б поняли люди - хотя бы отчасти
В каждом плохо всегда есть своё хорошо

_________________
Я отвечаю за то, что говорю, но не отвечаю за то, что вы слышите.