Российский разворот на Восток действительно случился, и многочисленные старые прогнозы западных «экспертов» о том, что Россия никогда не отвернется от Запада и не установит тесное партнерство с Китаем, оказались пустыми. При этом отношения с Западом выглядят куда более спокойными, чем можно подумать, судя по заголовкам СМИ.
«Валдай —2019»: Россия разочарована Западом, но надеется наладить новые связи с Европой (Russia Matters, США)Ежегодное заседание клуба «Валдай»
30.10.2019
Анатоль Ливен (Anatol Lieven)
Заседание клуба «Валдай» в Сочи состоялось до того, как США вывели войска из Сирии, а российский авторитет на Ближнем Востоке вновь резко вырос. Хотя
уже было очень заметно, как возросла уверенность русских в собственных силах. Настроение, однако, было ближе к здоровой уверенности, чем к высокомерию. Как отметил Марк Чемпион (Marc Champion) в своем отчете для «Блумберга», «президент
Путин произнес наименее язвительную речь за последние десять с лишним лет» ежегодных выступлений на этом международном форуме политиков, ученых и журналистов. На самом деле журналистов на «Валдае» в этот раз было куда меньше, чем в предыдущие годы. Интерес он представлял, как обычно, скорее благодаря возможности оценить текущие настроения и позицию российской внешнеполитической элиты, а также взглянуть на глобальные проблемы с другой точки зрения.
«Валдай» в этом году отразил, как и предполагалось, определенный разворот в сторону от Запада. Темой конференции была «Заря Востока и мировое политическое устройство». Особое внимание, само собой, уделялось докладчикам из Китая, Индии и, в меньшей степени, с Ближнего Востока. Что касается Ближнего Востока, не только Путин, но и русские в целом придерживались точки зрения, более или менее деликатно высказанной, что
США, как и Великобритания, довели регион до таких бедствий (от Ирака, Ливии и до Сирии и молчаливого согласия с агрессивным шовинизмом Нетаньяху) лишили себя какого-либо законного права претендовать на ведущую роль. В то же время я заметил, что некоторые участники обеспокоены тем, во что может быть втянута Россия, добиваясь господства в этом регионе, который породил (даже если Запад этому не потворствовал) такое множество страшных и неразрешимых кризисов в прошлом.
Западных участников стало несколько меньше, а западных журналистов — намного меньше по сравнению с заседаниями клуба предыдущих лет. Как сказал мне один из российских участников, российский истеблишмент в целом оставил надежду на более сбалансированное и взвешенное освещение России со стороны западных СМИ (при этом нельзя сказать, что большинство российских СМИ со своей стороны освещают Запад справедливо и взвешенно). Что касается Украины и отношений с Западной Европой, российские участники приветствовали инициативу президента Владимира Зеленского как попытку применить для урегулирования украинского кризиса «формулу Штайнмайера», разработанную тогдашним министром иностранных дел, а ныне президентом Германии Франком-Вальтером Штайнмайером в 2016 году. Участники также приветствовали сентябрьскую инициативу президента Франции Эммануэля Макрона «разрядить и прояснить» отношения Европы с Россией. Однако, в сравнении с некоторыми беседами, в которых я принимал участие на «Валдае» в период с 2005 по 2008 годы,
российские участники не очень-то надеялись, что эти шаги позволят достичь больших результатов. В случае с Украиной это происходит из-за убежденности в том, что украинское правительство (даже с учетом впечатляющей победы Зеленского на выборах) слишком слабо, чтобы продвинуть компромисс перед лицом радикальной националистической оппозиции, а также потому, что ключевая проблема безопасности на Донбассе во время и после мирного процесса остается полностью нерешенной. Я не увидел какой-либо готовности передать Донбасс под неограниченный контроль украинских сил безопасности — хотя, конечно, этот вопрос в принципе можно было бы решить, как и в случае других мирных соглашений, с помощью присутствия миротворцев США.
Что касается более широких отношений Западной Европы с Россией, преобладает ощущение безнадежности, потому что, как мне говорили многие российские участники встречи, в прошлом их надежды слишком часто не оправдывались. Снова и снова западноевропейские страны отказывались поддержать Россию и выступить против США, даже если были согласны с позицией России — в первую очередь в вопросе поддержания ядерных соглашений. Неспособность Европы противостоять Вашингтону в отношении санкций против Ирана лишь укрепила эту точку зрения России. Более того,
российский истеблишмент считает Швецию, Польшу и страны Балтии непримиримыми, заклятыми врагами России, а значит, еще долгое время любой коллективный шаг ЕС в направлении улучшения отношений, вероятно, столкнется с их вето. Что касается конкретно США, то, по общему мнению,
американская политика и политическая стратегия находятся в состоянии такого непредсказуемого хаоса, что лучшая политика для России — просто переждать это состояние. Конечно русским претит сама мысль о том, что президентом может стать Джо Байден. Но они также подчеркивают, что если Россия что-то и выиграла от президентства Трампа, то это было плодом беспорядочной неэффективности политики его правительства и общего падения авторитета и престижа США, а не чего-то конкретного, реализованного Трампом, чтобы улучшить американо-российские отношения. Что касается возможности избрания на пост президента Элизабет Уоррен (Elizabeth Warren), у меня сложилось впечатление, что русские на самом деле не готовы делать о ней какие-либо выводы, и предпочитают ждать и наблюдать.
Таким образом, российский поворот на Восток действительно случился, и многочисленные старые прогнозы западных «экспертов» о том, что Россия никогда не отвернется от Запада и не установит тесное партнерство с Китаем, оказались пустыми. В то же время этот сдвиг отнюдь не безоговорочный. Россия и Китай вступили в партнерские отношения, а не в союз (это принципиальное различие затуманила свободная и небрежная подача СМИ и аналитических центров).
Русские не надеются, что Китай будет сражаться бок о бок с ними на Украине, на Кавказе или в Сирии, и не собираются воевать на стороне Китая в Южно-Китайском море. На протяжении всей конференции акцент делался на России как на евразийской, а не на азиатской державе. И в конечном счете, российский истеблишмент очень надеется на то, что США продолжат отступать в изоляционизм, а у России сложатся равноправные партнерские отношения с Европой и Китаем. Русские также не хотят, чтобы их втягивали в союз с Китаем против Индии, хотя признают, что из-за дальнейшего объединения Индии в блок с США это может в конце концов стать неизбежным. Не нужно копать слишком глубоко, чтобы увидеть серьезную обеспокоенность по поводу колоссального экономического и демографического веса Китая, и тревогу, что политика Китая в отношении «Пояса и пути» может привести к тому, что роль России в основном сведется к чему-то среднему между торговым коридором (пусть и за хорошее вознаграждение), соединяющим Китай и Европу, и сырьевым придатком Китая. Это будет высокая цена то, чтобы оттеснить экономическую и геополитическую мощь США из Евразии. Стремление к стратегическому партнерству с Европой также коренится в надежде на то, что рано или поздно западноевропейские государства осознают, что их единственный шанс остаться в равновесии с Китаем (без участия в потенциально катастрофических антикитайских стратегиях США) — наладить тесные отношения с Россией. В контексте дискуссий об изменении климата
возникла удивительно спорная идея о том, что в будущем Россия станет продовольственной и, прежде всего, водной сверхдержавой, которая обеспечит важнейшие поставки и Китаю, и Европе, чтобы помочь им пережить свой собственный нарастающий экологический кризис. Какова позиция Путина по поводу изменения климата, остается неясным. В своем выступлении он одновременно усомнился в том, действительно ли оно имеет место, и пообещал, что Россия сделает все возможное, чтобы предотвратить его. Очевидным кажется одно:
он и любой выбранный им преемник постараются сделать так, чтобы Россия получила максимальную выгоду от климатических изменений. (Что касается вопроса о переходе власти,
большинство россиян, выражая свое частное мнение, заявили, что Путин уйдет с поста президента, когда в 2024 году истечет его конституционный срок, выберет верного себе преемника и станет при нем «серым кардиналом». Но, по общему признанию, помимо самого Путина, никто и понятия не имеет, кто это может быть.) Есть еще кое-что, что мне показалось примечательным — Россия стала возлагать меньше надежд на Евразийский союз, который до 2014 года был центральным элементом геополитической стратегии администрации Путина. Участники из центрально-азиатских государств высказывались очень твердо как в официальном, так и в частном порядке, что Евразийский союз останется блоком, направленным на торгово-экономическое сотрудничество, с некоторыми элементами безопасности, а не тесным союзом в сфере безопасности, не говоря уже о конфедерации во главе с Россией. В то же время нео-тоталитарные репрессии, которые Китай осуществляет против мусульманского населения Синьцзяна (в составе которого много этнических казахов) вызвали большую обеспокоенность в Центральной Азии, хотя это официально замалчивалось с помощью цензуры и самоцензуры. Эта обеспокоенность и огромные масштабы Китая на самом деле ведут к тому, что жители Центральной Азии по-прежнему стремятся поддерживать партнерские отношения с Россией в качестве уравновешивающего фактора.
Что касается надежд России на Евразийский союз, то сейчас, похоже, все готовы признать, что в обозримом будущем Украина не сможет вернуться к союзу с Россией, а без Украины Евразийский союз остается лишь тенью того, каким его хотел видеть Путин. С другой стороны, россияне сейчас совершенно убеждены в том, что Украина никогда не сможет вступить в НАТО или ЕС. И кажется, они готовы позволить Украине спокойно разрушаться в надежде на то, что само время создаст новый баланс.
Однако
есть опасения, что новый внутренний украинский кризис может привести Россию и Европу к очередной конфронтации; и я думаю, что большая часть российского истеблишмента приветствовала бы создание нового совещательного механизма между Западом и Россией, чтобы помочь предотвратить такие кризисы. Однажды
подобное предложение уже поступало от Дмитрия Медведева во время его пребывания на посту президента (Запад его проигнорировал), а недавно оно было изложено в другой форме в документе, подготовленном для корпорации РЭНД (RAND) группой во главе с американским членом клуба «Валдай», доктором Самуэлем Чарапом (Dr. Samuel Charap). Конечно, россияне крайне настойчиво говорят о том, что
это должен быть подлинно консультативный процесс, а не очередной механизм в духе Совета Россия-НАТО или ОБСЕ, в рамках которых, как считают россияне, западные лидеры объединяются, чтобы диктовать свое мнение России.Наконец, необходимо сказать еще две вещи, учитывая истерический тон как западных, так и российских СМИ, а также многих западных и российских военных деятелей.
Предположения о том, что Россия может напасть на страны Балтии или Польшу, отметали все русские, которых я знаю, как абсолютно нелепые. Помимо колоссальных краткосрочных рисков, связанных с нападением на членов НАТО и ЕС, такой шаг не принесет России абсолютно никакой выгоды, зато напугает остальных европейцев, побуждая их снова заключить постоянный и тесный союз с США. И опять же в основе долгосрочного стратегического видения России лежит надежда на то, что все постепенно само рассосется. В то же время, ни один здравомыслящий член российского истеблишмента, которого я знаю, не считает, что США на самом деле собираются атаковать Россию. При этом, несмотря на весь шум и крики, отношения между Западом и Россией, вероятно, куда спокойнее, чем можно подумать, судя по заголовкам новостей.
https://inosmi.ru/politic/20191030/246132488.html
