nnik писал(а):
VORON писал(а):
...в 60-х годах ВСЕ документы, касающиеся внешней политики СССР с 1925 по 1941 год признали подлежащими уничтожению (т.к. доверия к источнику, из которого они были получены не было), но потом началась "холодная война", и часть документов решили сохранить именно для компрометации СССР...
Не тороплюсь.
Приведённого тобой материала - пока
недостаточно. ИМХО, конечно.
Следует оценить автора(ов), но для этого нужна ссылка.
Плять, ЕЩЕ РАЗ ИЗ ТВОЕЙ ЖЕ ССЫЛКИ:
Цитата:
II
Постановления
Политбюро
и другие секретные
документы 1934 года
От редактора-составителя
В январе 1960 г. Милтон Ловенталь, один из американских советологов,
обратил
внимание Б. И. Николаевского на материалы 1934 и 1935 гг., хранящиеся в
библиотеке Гуверовского института, в Калифорнии. Документы, о которых пойдет
речь ниже, хранились в библиотеке вот уже несколько лет. Однако принято было
считать, что они представляют собой фальшивку, и в научный оборот тексты их
не вводились. Речь шла о постановлениях Политбюро 1934 и 1935 гг., объемом
превышающим 300 машинописных листов убористого текста, на немецком языке.
Сам Ловенталь пришел к выводу, что документы не являются подделкой. И к
Николаевскому он обратился, как к эксперту, прислав ему на просмотр
фотокопии части материалов.
Сообщение Ловенталя о наличии таких документов для Николаевского было
новостью. Но, прочитав их, он пришел к выводу, что документы сфабрикованы.
Вот что писал Николаевский Ло-венталю в письме от 3 февраля 1960 г.:
"Мне кажется, что для окончательного решения вопроса у меня еще нет
всех нужных данных. Тем не менее я склоняюсь к выводу, что документ является
подделкой. Конечно, подделкой, совершенной весьма осведомленными лицами и
очень умело выдержанным в определенном смысле, -- но подделкой. [... ]
Прежде всего Политбюро собиралось регулярно раз в неделю, в
определенный день, который тогда был точно установлен (кажется, по
четвергам). Правда, существовала комиссия Политбюро по внешней политике, но
общие вопросы рассматривало Политбюро.
В числе решений нет некоторых вопросов, которые, как точно известно,
были рассмотрены Политбюро. Например, вопрос о по-
ведении компартии Франции в феврале 1934 г., когда по приказу Политбюро
эта компартия круто изменила свою тактику.
Можно с полной категоричностью утверждать, что решения о ликвидации
коллективизации Политбюро никогда не принимало: это вообще лежало вне
плоскости возможных решений.
Я не вполне понял, где снимались "копии": если в Вене, то это самое
убедительное доказательство подлога. Копии решений Политбюро в 1934 г. за
границу не посылались. Посылали только выписки из решений тем полпредствам,
к которым они имели прямое отношение. [... ]
Я не хочу теперь же говорить это в утвердительной форме, но у меня
складывается впечатление, что речь идет о двойной игре советских
(сталинских) агентов, которые с ведома своего начальства посылали немцам ту
информацию, которая им казалась полезной, дезинформируя в соответствующем
духе немцев. Под этим углом документы представляют некоторый интерес: какое
представление Сталин хотел создать у немцев о своей политике. Но, конечно, и
под этим углом документы подлежат дополнительной проверке".
Для Ловенталя ответ Николаевского, видимо, не был неожи-танностью. Вот
что отвечал он в письме, написанном им на русском, 11 февраля:
"Меня глубоко заинтересовало Ваше замечание, что речь идет
0 двойной игре советских (сталинских) агентов. В 1934 г. Адольф Ерт,
глава "Антикоминтерна", также считал, что документы представляют собой
попытку советских агентов дезинформировать немецких [... ]. Приступая к
исследованию документов, я просмотрел их тщательно именно с этой точки
зрения, но я не мог найти данных для такого заключения. Международная
политика Советского Союза за 1934--1935 гг. изложена почти полностью в этих
документах. Вообще они вредят положению Советского Сою-за как в
международных, так и во внутренних делах [... ].
Говоря о крутом повороте в тактике компартии Франции в. 1934 году, я
[... ] нашел, что компартия Франции пришла к неожиданному решению коренным
образом изменить линию партии не в феврале, а 30 мая 1934 г. (См., например,
речь Рэно Жана, французского коммуниста, произнесена на Иврской конференции
КП Франции 24 июня 1934 г., в которой он жаловался на то, что Объединенный
фронт должен был быть проведен в первой неделе февраля 1934 года, но
Политбюро компартии Франции того не сделало, пока не появилось письмо о
Тельмане (опубликованное 31 мая 1934 г. в "Юманите"). С остальными членами
партии никакого совещания по поводу этой перемены не состоялось. [... ]
см. также статью А. Вассарта во французском издании "Комму-нистического
интернационала", в которой он утверждает, что пер-вые предложения КПФ об
Объединенном фронте были сделаны
Социалистической партии Франции 30 мая 1934 г и приняты, наконец-то,
социалистами 15 июля 1934 г. [... ] В "Правде" 23 мая 1934 г. появляется на
второй странице нападение на Дорио за его политику Объединенного фронта [..
] Итак, можно заключить, что где-то между 23 и 30 мая -- скорее всего, ближе
к 23 маю -- в Москве было принято решение переменить партийную линию в
сторону Объединенного фронта [... ]. И постановление Политбюро ВКП(б) от 24
мая 1934 г. (по докладу Сталина) содержит в себе это решение. [... ]
Между прочим, я совершенно согласен с Вами, что некоторые вопросы,
которые Политбюро должно было бы, по всей вероятности, обсуждать --
отсутствуют. Я никогда не претендовал на то, что эти документы представляют
собой полный отчет деятельности Политбюро за данный период. [... ].
Предполагается, что документы были переписаны карандашом в советском
посольстве в Вене, по-видимому, служащим, который заведовал
расшифровыванием. Он их передавал нацистским агентам, которые, весьма
возможно, нанимали русского для переписывания ясным почерком. Нацисты делали
переводы с этих русских копий [... ]. Американская армия [в 1945 году] нашла
и русские тексты, и немецкие переводы.
[... ] Я всегда считал, что документы являются выдержками -- таким
образом, это не должно противоречить Вашим заметкам. Я смотрю на эти
документы как [на] сжатые доклады, которые посылались важным советским
агентам по всему миру, с тем чтобы осведомлять их о буднях политики
Советского Союза".
Однако переубедить Николаевского не удалось. В письме Ло-венталю,
написанном 25 февраля, он заключил следующее: "Я склонен к мысли о
дезинформаторской работе советских агентов, -- эта версия мне кажется более
правдоподобной, Но нельзя совершенно отбрасывать и возможность грубых
фальшивок". Возможность того, что документы подлинны, Николаевский даже не
рассматривал. Тем не менее во время поездки в Вашингтон в июне 1960 г он
встретился со своим старым знакомым, Ричардом Врагой, работавшим в
1934--1935 гг. в польской разведке. Именно к Враге, как оказалось, в 1935 г.
кто-то обратился с предложением купить секретные советские документы,
содержавшие в том числе и материалы, касающиеся Польши, прежде всего
намечаемого Советским Союзом и Германией "четвертого раздела" этой страны.
Врага тогда же ознакомился с документами и пришел к выводу, что это
фальшивка.
Так завершилась переписка между Милтоном Ловенталем и Борисом
Николаевским. Каждый из них остался при своем мнении Сегодня, когда
отечественным историкам открыты архивы, легко проверить -- подлинными или
сфабрикованными являются публикуемые ниже секретные документы, предложенные
в 1935 г.