никто их не расстреливал. (с)

21 июля (3 августа)

Священномученик
Петр Голубев

Священномученик Петр родился 12 января 1880 года в селе Коледине Подольского уезда Московской губернии в семье Григория и Пелагии Голубевых. Его отец, псаломщик, служил в Троицком храме в селе Коледине и умер, когда мальчику было три года. До восьми лет Петр жил в родном селе с матерью Пелагией Евграфовной, а затем был отдан в подготовительный класс Перервинского духовного училища, которое он окончил в 1894 году и как примерный учащийся был зачислен в первый класс Московской духовной семинарии без сдачи приемных экзаменов. По окончании духовной семинарии Петр был назначен в 1900 году учителем церковно-приходской школы в селе Старом Коломенского уезда.
В 1904 году он был рукоположен во диакона к Покровской церкви в селе Покровском на Городне и определен законоучителем церковно-приходской школы, располагавшейся в этом селе, а также земской школы в деревне Чертаново Московского уезда.
С 1912 по 1914 год он был законоучителем земской школы при деревне Битцы того же уезда. В 1914 году диакон Петр был рукоположен во священника к Вознесенскому храму в селе Шебанцеве Подольского уезда и в 1915 году назначен законоучителем в школу в этом селе.
В 1925 году он был переведен в Успенскую церковь в селе ПетровскоеДурнево Звенигородского уезда, на место своего брата, который зимой 1924 года во время гололеда упал и расшибся и уже не смог служить; поселившись у одного из прихожан, он вскоре скончался.
Отец Петр совершал богослужения во все праздники и воскресные дни, часто служил молебны в домах прихожан и во время крестных ходов по селу. Прихожане любили священника за его приветливость и доброту: он помогал старикам, неимущим, привечал детей, всегда одаривая их какими-нибудь подарками, в особенности на Пасху.



Переехав в Петровское-Дурнево, отец Петр сначала снимал комнату, так как свободного помещения здесь для священника не было, но в 1931 году он с разрешения местных властей выстроил дом. В 1935 году власти запретили ему совершать таинство Крещения, тогда отец Петр стал крестить дома, тайно. Положение священника в селе стало особенно тревожным с того времени, когда его племянник занял должность помощника председателя сельсовета; ходя по селу, он частенько говаривал: «Я своего дядю уберу, надо
мной насмешничают».
В конце 1930-х годов сотрудники НКВД предложили председателю местного сельсовета стать у них секретным сотрудником и доносить на тех, кого они в ближайшей перспективе предполагали арестовать, и в частности, на священника. Председатель добросовестно исполнял данное ему задание, затевая с отцом Петром провокационные разговоры на антисоветские темы, но безуспешно. Впоследствии, вызванный на допрос, он лжесвидетельствовал, показав, будто священник ему говорил: «Трудно верить теперь коммунистам из вышестоящих работников, так как все они оказываются подлецами. Борьба за власть приносит в жертву и правых и виноватых». А о выборах будто бы отец Петр сказал: «Все равно выборы пройдут односторонние; партия большевиков проведет своих людей, а кого хочет выбрать народ, тот выбран не будет».
Другой лжесвидетель показал, будто священник жаловался ему, что его налогами вогнала в нищету советская власть, и говорил: «Неужели все это так будет продолжаться? Нет, советская власть не может долго существовать. <...> Летом 1937 года Голубев говорил мне о своем племяннике <...>, что он лезет в коммунисты. Я понял его слова так, что Голубев чужд советской власти», – заключил он.



22 марта 1938 года отец Петр был арестован. На следующий день храм был разграблен и с колокольни сброшены колокола. Вскоре по приказу председателя колхоза храм и вовсе был взорван; председатель обосновал необходимость его разрушения постройкой колхозных теплиц, для которых был нужен кирпич. Однако после взрыва на месте храма осталась лишь куча щебня, которая впоследствии была вывезена на свалку.
Некоторое время после ареста священник содержался в камере предварительного заключения при Красногорской милиции, где состоялись первые допросы.
– Признаете ли вы себя виновным в том, что систематически среди окружающего населения проводили контрреволюционную агитацию против советской власти, высказывали суждения о расстрелянных врагах народа? –
спросил отца Петра следователь.
– В предъявленном мне обвинении виновным себя не признаю, – ответил священник.
– Весной 1937 года вы говорили, что советская власть обобрала вас налогами, неужели так будет продолжаться, и сами себе ответили: нет, не может так продолжаться.
– Таких разговоров я никогда не вел, так что виновным себя в этом не признаю.
– Следствию известно, что вы систематически среди окружающего населения проводите контрреволюционную агитацию, высказываете сожаление о расстрелянных врагах народа.
– В предъявленном мне обвинении виновным себя не признаю.
– Что вы еще можете сказать по данному делу?
– На стороне врагов советской власти я никогда не был, политическими вопросами не занимаюсь, недовольств по отношению к советской власти не высказываю, – ответил священник.
16 июля тройка НКВД приговорила отца Петра к расстрелу, и он был перевезен в Таганскую тюрьму в Москве, где за день до казни с него была снята фотография для палача. Священник Петр Голубев был расстрелян 3 августа 1938 года и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.



Священномученик Пётр прославлен в лике святых новомучеников и исповедников Российских Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 13−16 августа 2000 г.



На сле­ду­ю­щий день по­сле аре­ста свя­щен­ни­ка храм, где слу­жил отец Петр, был раз­граб­лен. Вско­ре вслед за этим при­е­ха­ла бри­га­да та­тар, ко­то­рые сбро­си­ли ко­ло­ко­ла и сва­ли­ли ку­пол церк­ви. При­мер­но через год по­сле рас­стре­ла свя­щен­ни­ка пред­се­да­те­лем кол­хо­за стал Аарон Льво­вич Аль­пе­ро­вич. За­ду­мав ис­поль­зо­вать кир­пич хра­ма для стро­и­тель­ства теп­лиц, он при­ка­зал взо­рвать цер­ковь. По­сле взры­ва храм об­ра­тил­ся в гру­ду щеб­ня, в ко­то­рой не бы­ло ни од­но­го це­ло­го кир­пи­ча.

Сарежа...

куда пропал?

Святые йожЫки кончилиь?

_________________

https://www.proza.ru/2018/07/23/815

Речь Екатерины2 перед сенатом.
Сергей почитай не поленись.
Многое станет понятно.

там букафф много... а у Сирежи тяжелая болезнь... РПЦ головного мозга...

_________________

И опять двадцать пять, я же много уже раз вам тут говорил, хотите флудить - идите флудить в другом месте, интересна вам другая тема, - создавайте отдельную ветку, там и обсудим все ваши вопросы. Пожалуйста, перестаньте тут флудить. РПЦ головного мозга у меня? - да ради Бога, путь так и будет, но это не тема для разговора здесь на этой ветке.
Речь Екатерины II, на совместной конференции синода и сената, якобы прозвучавшая в далеком 1764-м году, скорее всего фальсификат. Никаких ссылок нормальных на нее нет. Карлович 3-й том своих "исторических исследований" готовил и издавал находясь в Австрии, никакого доступа к российским историческим архивам не имея, самого 3-го тома нигде нет, как будто его никогда и не было, других ссылок кроме как на 3-й том "исследований" Карловича, тоже нет. Возникает вопрос, что же это за такая секретная речь императрицы Екатерины, перед синодом и сенатом, о которой только Карлович один и знал, и рассказал о ней через сто лет как она прозвучала. Выставлена данная речь императрицы Екатерины на весьма сомнительном сайте Кротова, откуда все блогеры ее и почерпывают по желанию, а сам сайт Кротова, весьма прославлен заскорузлыми фейками и вбросами, чем этот сайт напрямую и занят.
Представленную речь просмотрел, ничего интересного в ней ,кроме весьма сомнительных формулировок приведенных от имени императрицы, - не нашел, выводы после конференции, остались известные исторические, - обрядовые различия считать равноспасительными.
Карлович сам, весьма интересный тип, крещеный жид, получивший талмудическое образование, крещеный уже во взрослом возрасте, сначала у старообрядцев, после в православие, после опять в раскол ушел, но после и в четвертый раз желал стать ренегатом, но я уже не понял, стал или не стал, но точно был принят в России и на конец своей жизни жил в Москве, имел разрешение на печать своих трудов но по сути ничего уже не печатал, он столько раз предавал своих богатых благодетелй что окончил жизнь в нищете. Ну и к чему тут был этот флуд?

22 июля (4 августа)

Священномученик Михаил Накаряков

Священномученик Михаил родился в 1866 году в Пермской губернии в семье потомственного дворянина Александра Накарякова.


Священник Михаил Накаряков с супругой и сыном Николаем.

Он учился в Пермской духовной семинарии; служил псаломщиком в тюремной Николаевской церкви в городе Перми. В 1892 году Михаил обвенчался с дочерью протоиерея Василия Конюхова Агнией предложили местным властям отпустить отца Михаила под залог; те отказали: «Он слишком популярен, собрал вокруг себя народ, его слишком многие слушаются».
Было решено убить священника, но чтобы избежать народного возмущения, объявили, что отца Михаила отправят на принудительные работы в Чердынь. Некоторые солдаты стражи были из местных крестьян, они хорошо знали отца Михаила и раскрыли обман. В те дни священник находился в тюрьме на Усолке. 3 августа отсюда взяли на расстрел троих заключенных – врача, офицера и отца Михаила; к каждому арестованному приставлено было по два конвоира.
Конвоиры, помогая священнику забраться на телегу, заговорили с ним вполголоса:
– Батюшка, мы тебя везем расстреливать, а нам тебя жалко. Мы все помним тебя, ты нас учил, помогал семьям. Не можем мы тебя убить. Мы будем стрелять в воздух, а ты падай, а то иначе тебя застрелим, а мы этого не хотим.
– Нет уж, что распорядились делать со мной ваши начальники, то и делайте, – сказал священник.
Приехали на место казни в лес. Врач и офицер были сразу расстреляны; конвоиры повели отца Михаила вглубь леса и стали стрелять поверх головы. Священник стоял напротив красноармейцев, когда-то своих прихожан, и молчал. Тогда один из конвоиров подошел к отцу Михаилу вплотную и с такой силой ударил его прикладом, что священник потерял сознание. Очнувшись, он увидел: смеркается, какие-то впереди тени мелькают. Он пошел прямо на них и натолкнулся на трупы врача и офицера, а неподалеку красноармейцы усаживались на телегу. Священник стал читать отходную молитву. – А поп-то еще жив, – сказал один из них и в темноте несколько раз выстрелил наугад. Пули попали в правую руку, в левую ногу и в грудь священника.
На следующий день красноармейцев послали закапывать трупы. Подъезжают и видят: отец Михаил сидит на пне. – Батюшка, ты разве жив? Как же мы будем тебя живым закапывать? Ну, ладно, может, обойдется, повезем тебя отсюда. Выкопали могилу, засыпали землей тела расстрелянных, посадили отца Михаила на телегу и повезли. Но везти через села раненого священника было опасно, и, желая от него поскорее избавиться, красноармейцы спросили: – Батюшка, скажи, куда тебя спрятать? – Вы меня не прячьте, – спокойно ответил тот. Тем временем въехали в село, стали спрашивать жителей, кто бы приютил священника. Но ужас, который наводили на население карательные отряды, был столь велик, что никто из крестьян не решился предоставить раненому приют. Поехали к дому приходского священника, но тот, увидев издалека красноармейцев и раненого священника, замахал руками, делая знаки, чтобы они скорее проезжали мимо. Просили конвоиры, чтобы кто-нибудь из жителей хотя бы перевязал раны. Но, видно, жестокосердный навстречу все попадался народ, который, как зачарованный, не мог очнуться от ужаса, какой наводили повсюду большевики, – никто не согласился предоставить священнику кров и перевязать раны. Поехали дальше. В соседней деревне женщина напоила отца Михаила парным молоком, но приютить отказалась, и конвоиры повезли его дальше, и так привезли его обратно в тюрьму. В камеру его поместили вместе с офицером Белой армии Пономаревым, и священник рассказал ему обо всем, что с ним произошло, и добавил: – Знай, что если будут меня забирать и будут говорить, что на работу, – это значит поведут на расстрел.
Действительно, на следующий день тюремная стража объявила отцу Михаилу и офицеру, чтобы собирались на работу. Памятуя слова священника, Пономарев приготовился к худшему. Их вывели во двор. Один из конвоиров ударил священника прикладом по голове – легонько, второй стукнул с другой стороны, и так били по очереди, пока не убили. Поглощенные убийством отца Михаила, палачи забыли об офицере. Он тем временем перебрался через забор, бросился в реку и спрятался за сваей моста. Обнаружив его отсутствие, стража кинулась на поиски, но они ни к чему не привели. Пономарев видел, как красноармейцы волоком притащили тело священника на берег реки, привязали к нему большой камень и бросили в воду. На следующий день женщины пришли на берег полоскать белье. На середине реки, крестообразно раскинув руки, с крестом на груди лежал замученный накануне священник. Женщины подняли крик, отовсюду стал сбегаться народ, и известие быстро дошло до чекистов. К реке подогнали лошадь, красноармейцы выловили из воды тело священника, положили на телегу и повезли из города, и за неходко катившейся телегой пошла большая толпа народа. Красноармейцы пытались отогнать людей то руганью, то угрозами, но это не помогало, и они стали стрелять поверх голов, но люди продолжали идти. Выстрелили по толпе, некоторых ранили, и только тем и остановили народ. Домой в Усолье жена отца Михаила приехала в трауре; ее стали спрашивать прихожане: – Родная матушка, где же наш батюшка? Где наш кормилец? Что с ним? Она подробно обо всем рассказала. Через некоторое время к ней пришли чекисты и пригрозили: если будешь о своем муже рассказывать, сама туда же пойдешь.
Епископ Феофан отслужил по отцу Михаилу заупокойную всенощную, сказав, что теперь он молится обо всех перед Богом.



После мученической кончины отца Михаила власти долго преследовали его семью, лишали продуктовых карточек, препятствовали детям учиться в школе, но семья молитвами мученика жила, не зная больших забот. Господь не оставлял их. Бывало, кто-нибудь из детей или матушка выйдет утром из дома, а на пороге – пакет с едой, припорошенный снегом, с запиской. Некоторые прихожане поминали отца Михаила как мученика и обращались к нему в своих молитвах.
Один из учеников приходской школы, где когда-то преподавал отец Михаил, сам стал священником. Во время гонений на Церковь он был арестован и в заключении, видя неминуемое приближение смерти, стал усердно молиться священномученику, чтобы сподобил его Господь пережить заключение и выйти на волю. И Господь молитвами священномученика Михаила исполнил его просьбу: он дожил до конца срока и еще долго затем служил в Божием храме.

Отношение церкви к государству не всегда было лояльным. И это низзя назвать флудом.
Когда именно "противоборствующаяя" её часть оказалась под "репрессиями".
Не.
Ты приводишь лишь те факты(причом основанные более на слухах, нежли документальные), которые устраивают лишь невнимательного читателя. Грубо говоря - 'совковое" (скарбезность удалил - куратор) в наихудшем его виде.
<<В конце декабря 1927 года митрополит Сергий и Временный синод вновь обратились с посланием к пастве, еще и еще раз разъясняя причины, по которым церковная жизнь выстраивается в соответствии с опубликованной летом 1927 года декларацией...
Постоянно встречающееся в церковной и околоцерковной литературе утверждение о том, что 90 процентов приходов вернули в Синод текст декларации, не читая и не желая оглашать его в храмах из-за своего несогласия с ним, не имеет никакого документального подтверждения. Это просто вымысел...>>
Но около трети духовенства её в той, или иной мере - не приняли. И впоследствии они-то и попали под "каток".
Зачем, и с какой целью об этом умалчиваешь? )

_________________
Тот же лес, тот же воздух, и та же вода...

репрессирована никак не треть русского священства, а практически все целиком, либо прямо убиты, либо умучаны по разным лагерям и тюрьмам.
Александр Н. Яковлев. «По мощам и елей». М. 1995. С. 94–95.

Но в целом это тоже не тема для разговора в этой ветке. Здесь разговор о конкретных убитых людях, которых "никто не убивал" (с).

Врёт, как сивый мерин.
<<...В Базе данных Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета собираются сведения обо всех за Христа пострадавших, в том числе и о тех, вопрос о канонизации которых не стоит.
Кратко ее можно охарактеризовать как базу данных репрессий по отношению к Русской Православной Церкви в ХХ веке.
На основе Базы данных издана монография «За Христа пострадавшие», содержащая более 4000 биографических справок.
На 1 января 2007 г. на сайте ПСТГУ ( www.pstbi.ru ) представлено 29000 биографий...>>
Понятно, что не все, но вряд ли к о н е ч н а я цифра возрастёт в во многия разы.
Да, если что:
<< 21 декабря, 2018г. Число открытых имен пострадавших за веру в БД "За Христа пострадавшие" превысило 36.000...>>

_________________
Тот же лес, тот же воздух, и та же вода...

Видишь ли, ты всех убитых пытаешься отнести к "убиённым" именно советской властью.
Но это, в годы гражданской войны, далеко не так.

_________________
Тот же лес, тот же воздух, и та же вода...

возрастет примерно вчетверо:

Количественная оценка пострадавших за веру Христову

Просто Сергей забывает, что основной террор над церковью и попами начался с марта 1917 года... Это были разборки народа с карательной системой РПЦ...

К середине 1918 года это прекратилось... За что он как минимум обязан сказать БОЛЬШОЕ СПАСИБО труженикам ВЧК .

И только после того, как поповская братия почти полным составом перешла на поддержку белочехов и оккупационных войск, началось отпять...

В основном народ их на вилы поднимал а не красные расстреливали...

И не за ВЕРУ их наказывали...А за откровенное предательство России...

_________________

я говорю исключительно о пострадавших за веру Христову. И тут советская власть предстает как невиданное чудовище за все века христианства, ее сравнить вообще не с чем.

Но, заметь, и твоя ссылка говорит лишь о пострадавших не "за веру", но просто православных. Не надо подменять одно другим, и жонглировать цифрами.)

_________________
Тот же лес, тот же воздух, и та же вода...

23 июля (5 августа)

Священномученик Михаил Троицкий

Священномученик Михаил, двоюродный брат священномученика Илариона, архиепископа Верейского, родился 6 ноября 1888 года в селе Покровском Алексинского уезда Тульской губернии в семье священника Михаила Петровича Троицкого и его супруги Анны Александровны.
8 ноября младенец был крещен дедушкой, заштатным священником Благовещенской церкви села Липицы Каширского уезда Петром Троицким. В 1904 году Михаил окончил Тульское духовное училище, в 1911-м – Тульскую духовную семинарию. 15 июля 1913 года он был рукоположен во священника ко храму Покрова Пресвятой Богородицы в родном селе, на место почившего к этому времени отца; 2 сентября того же года он был назначен законоучителем Якшинской земской школы. В 1915 году отец Михаил поступил в Московскую духовную академию, но после окончания трех курсов был вынужден оставить учебу в связи с закрытием академии после государственного переворота в октябре 1917 года и поступил служить в храм в селе Троицком Подольского уезда, а чуть позже – в Успенскую церковь в селе Валищеве того же уезда, строительство которой началось еще в 1907 году, а освящена она была только в 1919-м.
27 ноября 1937 года отец Михаил был арестован и заключен в тюрьму в городе Серпухове. Вызванные на допрос свидетели из местных крестьян показали, что священник жаловался, что советская власть притесняет духовенство, требует от него уплаты непосильных налогов, старается уничтожить религию, высказывал контрреволюционные взгляды, критикуя мероприятия, проводимые советской властью. Один из свидетелей показал, что в начале ноя-бря 1937 года он вручил священнику письменные требования на самообложение, на что тот будто бы стал говорить, что смотри, мол, «как издевается советская власть над нами, ведь ты сам видишь, что нам совсем платить нечем, а нам все же еще шлют, разве это не издевательство».
Вызвав в самый день ареста священника на допрос, следователь спросил его:
– Следствие располагает данными, что вы среди населения проводили антисоветскую агитацию. Признаете в этом себя виновным?
– Нет, виновным себя не признаю, антисоветскую агитацию я не проводил, – ответил отец Михаил.
В тот же день следствие было закончено, и на следующий день составлено обвинительное заключение, в котором священник обвинялся в том, что, «используя религиозные обряды, вел среди верующих контрреволюционную агитацию, высказывая враждебные взгляды на советскую власть». 1 декабря 1937 года тройка при УНКВД СССР по Московской области приговорила отца Михаила к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере, и он был переведен сначала в Бутырскую тюрьму в Москве, а затем отправлен этапом в город Лесозаводск Уссурийской области Дальневосточного края, куда прибыл вместе с большой партией заключенных 5 февраля 1938 года.
Отец Михаил пробыл в заключении три с половиной месяца, когда против него и других священнослужителей в соответствии с распоряжением советского правительства было начато новое дело. В марте 1938 года один из заключенных 145-й колонны, в которой было много священнослужителей, высланных из Москвы, где находился и отец Михаил, подал на них донос. По доносу был арестован протоиерей Леонид Харьюзов, который на допросе 12 марта малодушно этот донос подтвердил. После этого были арестованы тридцать один человек; четверо из них признали себя виновными и оговорили других. Священник Михаил Троицкий виновным себя не признал.
31 марта 1938 года тройка УНКВД по Дальневосточному краю приговорила его к расстрелу. После приговора священника по-прежнему продолжали выводить на общие работы в лагере вместе с другими. Четыре месяца приговоренные к расстрелу работали на общих работах, по всей видимости даже не зная о своем приговоре.
Священник Михаил Троицкий был расстрелян 5 августа 1938 года и погребен в безвестной могиле.

Нда_с. А это вообще - за гранью...
<<Всех священников и монахов, не уклонившихся в расколы, мы считаем пострадавшими за Христа. ...>>

_________________
Тот же лес, тот же воздух, и та же вода...

и с этим тезисом я вполне согласен, просто не надо выдергивать цитаты из контекста, потому как и то что написано до выдернутой цитаты, и то что написано после, читать надо, если хочешь понять что сказано, а не выдергивать в желании потрындеть бла-бла.

На здоровье.
Но разговор идёт о репрессиях, и , в частности - расстрелах.
Ты взял с потолка цифру - <<в 1937 году было арестовано 136.900 православных священнослужителей, из них расстреляно – 85.300; в 1938 году арестовано 28.300, расстреляно – 21.500>>

Я привел тебе тебе р е а л ь н у ю цифру - репрессировано (не расстреляно!) << Число открытых имен пострадавших за веру в БД "За Христа пострадавшие" превысило 36.000...>>
ЗА ВЕК.
И это число вырастет, максимум, вдвое.

_________________
Тот же лес, тот же воздух, и та же вода...

мне не интересно с тобой тут на эту тему разговаривать, и объясняю почему:
За век, - за какой век? Может за тысячу лет уже тогда? За век - это вброс. С 1917-го по 1954-й, 37 лет.
Вырастет вчетверо, уже было тебе обосновано, ты юлишь, в смысле врешь и самодурствуешь, то есть передергиваешь, типа вдвое вырастет. Почему вдвое? Самодурство. Обосновано, - открытых имен может быть сто тысяч.
И это только открытых имен, которых может быть шестая часть от всех, и это тоже обосновано. Всего же пострадавших, более 600 тысяч.
Все цифры в моей статье с обоснованиями, встречаются по нескольку раз. А твои пустопорожние заявления, это лишь бы вброс сделать, и на этом пофлудить.

Нет.
"Страдание" не = репрессирован. В том числе и ссылкой(высылкой).
Не стоит натягивать "сову на глобус", приводи - реальные цифры, и реальные деяния, без фантазий.

_________________
Тот же лес, тот же воздух, и та же вода...