Ненавидеть Россию или задуматься?

Ненавидеть Россию или задуматься?

Rebelion, Испания, Мишель Колльон (Michel Collon)

В своей новой книге «Русофобия. На пути к новой холодной войне?» заслуженный профессор права Робер Шарвен* рассказывает о том, как власти начинают новую холодную войну, в которой мы европейцы мало что обретем, зато многое потеряем.

1945 году французы знали, что только что произошло. В 2015 году им следовало бы знать гораздо больше. В 1945 году на вопрос о том, кто внес наибольший вклад в разгром гитлеровской Германии, 57% французов отвечали «Советский Союз», лишь 20% говорили «США» и 12% — «Великобритания». Однако через пятьдесят лет все встало с ног на голову: в 1994 году, в рамках празднования 50-й годовщины высадки союзников в Нормандии 49% называли в первую очередь США, 25% — СССР и 16% — Великобританию. В 2004 году эта тенденция еще более усилилась: 58% называли США и лишь 20% — СССР. В 2015 году британское социологическое агентство ICM получило еще более плохие результаты во Франции, Германии и Великобритании.

Однако факты вещь упрямая. Гитлер потерял свои лучшие войска в сражениях под Москвой и в ходе Сталинградской битвы. Используя промышленный потенциал Франции и Бельгии, оказавшихся под немецкой оккупацией Гитлер привлек к сражениям значительное число иностранных войск и пользовался странной пассивностью США. Эта страна в течение ряда лет уходила от открытия второго фронта в Западной Европе и высадила свои воска уже в самом конце войны, в июне 1944 года. Большая часть Европы уже была освобождена и, немецкие войска отступали. То, что произошло, можно было бы выразить одной фразой: «Поспешили присоседиться к победе».

В той войне с фашизмом СССР потерял 23 миллиона своих граждан, в то время как США — 400 тысяч (184 тысячи — на европейском фронте). Западные журналисты и интеллектуалы, в настоящее время принижающие и дискредитирующие роль СССР, в высшей степени неблагодарны: интересно, кем бы они были сегодня без этих кошмарных русских? Разговаривали бы по-немецки в одном из отделов Министерства пропаганды?

Похищение истории

Как можно поставить один и тот же вопрос — не о личных предпочтениях, а об исторических фактах — и получить сначала результат, соответствующий действительности, а затем другой, полностью лживый? На самом деле, этот лживый результат не возник сам по себе. Он возник в процессе обработки западной общественности, которой настойчиво внушали «США — наш освободитель» и демонизации образа СССР, которого называли пособником Гитлера.

Может ли подобное незнание считаться чем-то из ряда вон выходящим? Или же речь идёт о прошлом, которое нужно оставить историкам? Нет, речь идёт не только о нашем прошлом. Знать историю крайне важно.

Для того, чтобы сейчас каждый гражданин мог ответить на вопрос «война или мир?», очень важно понимать «правила игры» между великими державами. Именно в этом заключается полезность, и я бы даже сказал нужность книги Робера Шарвена. Потому что она настраивает нас на неприятие того, что называется «похищение истории», показывает нам, что, сколько бы ни извращали эту самую историю в угоду низменным амбициям, ее никогда не удастся предать забвению.

«Похищение истории!». Не слишком ли сильное выражение? Нет, не слишком. Основываясь на неоспоримых фактах и проверенных источниках, Шарвен показывает нам, насколько надуманны высказывания некоторых западных интеллектуалов и журналистов. Они либо сами штампуют примитивные и ложные тезисы, либо берут их на вооружение, не задумываясь.

Брошен очень серьезный вызов, поскольку вопросы ставятся основополагающие. Поняли ли мы во Франции и Западной Европе истинные причины Первой мировой войны 1914-1918 годов? Нет. Поняли ли мы, как Первая мировая война спровоцировала Вторую? Нет. Поняли ли то, что стали называть Пактом Гитлера-Сталина? Нет. Мы поняли истинную стратегию США в 1940-1945 годах? Нет.

Может быть, речь идет лишь о простой забывчивости, о плохой памяти или ошибочных оценках? Нет, все гораздо серьезнее, считает Шарвен: «Государственная власть в западных странах упорно использует фальсификации с тем, чтобы развернуть память в соответствии с потребностями политической конъюнктуры». Они переписывают историю для того, чтобы манипулировать нами? Это серьезное обвинение. Но следует признать, что оно основывается на четырех досье, о которых блистательно рассказал Шарвен.


Четыре факта, о которых преступно умалчивают

По сути дела, Шарвин обвиняет западную историографию в ревизионизме и отрицании очевидного.

1. Реабилитация фашизма в Латвии. Почему ни одно западное СМИ не пишет о том, что в Латвии (нашем любимом новом члене Евросоюза) подвергают преследованиям бывших партизан и втихую реабилитируют пособников гитлеровцев? Судебные инстанции этой страны издевались над бывшим партизаном, воевавшим против фашистов. Дело дошло до того, что 75-летнего ветерана посадили в тюрьму. Но это полностью замалчивалось. Почему?

2. Использование Западом неонацистов-антисемитов на Украине. Почему наш новый союзник реабилитирует бывших гитлеровских приспешников? Хуже того, почему их назначают на ключевые должности в администрации, сформированной в результате государственного переворота? И все это происходит на фоне полного молчания СМИ, которые называют их просто «националистами».

3. Отрицание геноцида, который Гитлер намеревался осуществить на территории СССР. Но программа уничтожения народов была с предельной точностью изложена в немецких документах. Рассматривая славян как «недочеловеков», план «Ост» предполагал уничтожение 40% русских с тем, чтобы освободить пространство для переселения десяти миллионов немецких поселенцев и представителей германизированных народов. Эта программа начала осуществляться, но народное сопротивление сорвало эти планы. Почему Вторую мировую войну сейчас представляют исключительно как уничтожение Гитлером евреев, когда в действительности геноциду подверглись несколько народов?

4. Умаление подвига, совершенного истинными победителями Второй мировой войны. Оно начинается еще с фальсификации предвоенного периода, с обвинений СССР в том, что он был пособником Гитлера! Но СССР неоднократно предлагал западным странам заключить союз с тем, чтобы предотвратить возможность дальнейшего распространения нацизма. Лондон и Париж отвергли эти предложения, заключили Мюнхенский сговор с Гитлером, одобрили его союз с Польшей и отдали Чехословакию, подтолкнув его тем самым на вторжение в Восточную Европу и обеспечив свободу действий в Западной Европе. Теперь же пытаются представить все в совершенно другом свете.



Идет замалчивание количества погибших. Кто на Западе помнит, что СССР потерял в войне 23 миллиона своих граждан, что Китай потерял 20 миллионов, а потери Англии составили 1,8% от общего числа, потери Франции — 1,4%, а потери США — 1,3%? Зато дается высочайшая (но при этом лживая) оценка высадке в Нормандии. Ее представляют как судьбоносное событие, хотя в действительности Гитлер проиграл войну уже в 1941 году, когда не смог взять Москву и увяз на просторах СССР. Это впоследствии подтвердил разгром его войск под Сталинградом зимой 1942-1943 годов!

Для чего нужна демонизация?

Исходя из этих посылов, Шарвен ставит следующий нелицеприятный вопрос: кто в нынешнее время пытается полностью демонизировать Россию и почему? И дает четкий ответ: эта демонизация является частью стратегии, ведущей нас к новой холодной войне планетарного масштаба.

В первой части его книги дается точный анализ целей и методов США. Ввиду надвигающейся новой холодной войны возникает вопрос, будет ли она действительно холодной или перерастет в горячую.

Заявления Шарвена призывают нас задуматься. По его мнению, дискредитация тех, кто сражался с фашистами, используется для демонизации современной России с тем, чтобы, возможно, в будущем напасть на нее. Фактически, этот удар готовился с момента падения Берлинской стены и вопреки всем данным тогда торжественным обещаниям. События, произошедшие в Восточной Европе за последние годы, следует рассматривать как последовательное окружение России целой сетью военных баз, которые развертываются все ближе к ее границам.

Демонизацией пропитана вся пропаганда, которую ведут СМИ: в каждой газете муссируются отрицательные стороны Путина. Он и манипулятор, и обманщик, и агрессор, и захватчик и т.д. То есть, верить ему совершенно нельзя! Более того, мы вообще никогда не могли верить русским, независимо от того, красные они были или белые. Шарвен дает обзор предрассудков и стереотипов, встречающихся в западной литературе и социологии как современной, так и прошлых лет, и обнаруживает, что везде красной нитью проходит утверждение: «Русским нельзя верить, они не такие как мы».

Разумеется, все эти пропагандистские приемы принесут свой эффект только в случае, если читатель или телезритель не задумается: а почему наши СМИ утверждают, что именно Европа всегда права? Почему Европа всегда знает больше, чем русские, китайцы, латиноамериканцы, арабы, да и по сути дела, чем весь остальной мир? Почему мы считаем себя всегда правыми и поучаем других? Как же это мы сумели родиться в таком, чтобы всегда оказываться правыми?

Или, может быть, необходимо поставить вопрос несколько по-иному и перестать верить пропаганде, которую нам подсовывают. Может быть, пропаганда идет не только «с той стороны»?

Производство страха

В своей знаменитой книге «Производство согласия», написанной в 1988 году, Эдвард Герман (Edward Herman) и Ноам Хомски (Noam Chomsky) показали, как западная информационная машина (сознательно или нет) создает единодушное мнение, всегда выступая в поддержку крупных решений своих правителей. Этот анализ может и должен применяться при «производстве страха».

В сентябре 1948 года, Поль-Анри Шарль Спаак (Paul-Henri Spaak), премьер-министр и министр иностранных дел Бельгии, произнес в парижской штаб-квартире ООН речь, сделавшую его знаменитым. Она называлась «слово о страхе»:

«Основой нашей политики является страх. Советской делегации не нужно искать сложных объяснений нашей политики. Вы знаете, какова основа нашей политики? Страх. Стрех перед вами, страх перед вашим правительством, страх перед вашей политикой».

Спаак намеревался обличить опасность, исходящую от СССР, который, по его словам, намеревался вторгнуться в Западную Европу, а затем пойти дальше. По сути дела, Спаак повторял американскую пропаганду. Впоследствии его назначили генеральным секретарем НАТО в качестве вознаграждения за верную службу.

Вот мое личное воспоминание. Могу засвидетельствовать, что в 50-е годы, когда я был еще маленьким ребёнком, эта пропаганда была очень действенной в Бельгии. Народ в буквально жил в атмосфере страха перед этой угрозой. Везде царил страх, русские вот-вот вторгнуться в нашу страну, родители запасали в шкафах сахар, рис и кофе, то есть то, чего больше всего не хватало в период войны 1940-1945 годов.

В течение долгого времени я тоже верил в то, что русские на нас нападут. И вот теперь, после падения Берлинской стены руководство ЦРУ публично признало, что в действительности США прекрасно знали, что СССР не имел ни возможностей, ни намерений нападать на нас. Значит, это была пропаганда? С какой целью? Благодаря этой пропаганде, США вторглись во многие страны (начиная с Кореи и затем Вьетнама), свергли и даже убили целый ряд руководителей независимых стран под предлогом того, что они являлись составной частью «советской угрозы». История повторяется? Тогда кто же на кого нападет в действительности?

Кому это адресовано?

Кому адресована эта книга? Нужно ли быть сторонником политики Владимира Путина, чтобы попытаться разобраться в этих вопросах. Думаю, что нет. Строго говоря, я убежден, что эта книга адресована нам всем.

Вопрос заключается не в том, чтобы узнать, разделяем ли социально-политические воззрения Путина или нет. А также не в том, чем могла бы стать Россия без Путина или после него. Вопрос состоит в том, что понять сейчас, в 2017 году, согласны ли мы с тем, что всем миром руководят США и их союзники. А также с тем, что в международных новостях преобладает их трактовка событий. Вопрос заключается в том, чтобы понять, представляет ли этот однополярный мир угрозу для всех нас, независимо от того, левых или правых взглядов мы придерживаемся, живём в той или иной стране.

У нас есть право не восхищаться Путиным, если мы принадлежим к левым силам, у нас есть право полагать, что социально-экономическая система, сложившаяся в России, породит серьезные проблемы. Но это не дает Западу права развязывать войны и вмешиваться в дела других стран. Социально-экономические противоречия в отдельно взятой стране — это одно дело, а противоречия между государствами с разными системами — совершенно другое. И разрешаются они по-разному.

Между прочим, международное право и Устав ООН запрещают прибегать к войне как способу разрешения противоречий. Единственной законной политикой считается та, которая дает народам возможность решать и выбирать самим свои системы и своих руководителей. Кроме того, это единственно возможный способ сохранить мир на земле. Тем более удивительно то, что «любезные западники» постоянно нарушают международное право, в то время как «злобные русские» его соблюдают.

И очень странно, что наши СМИ постоянно применяют к этим проблемам двойные стандарты. Получается, что у Косово есть право на отделение, а у Крыма такого права нет. Они приветствуют государственный переворот в Киеве, но юго-восточные области не имеют права выступить против правительства, в котором изобилуют сторонники нацистов. И, наконец, если США бомбят Сирию, то всё нормально, а когда Россия (по просьбе правительства этой страны) делает то же самое, то это плохо. Какой смысл в подобном лицемерии?

После 1989 года на международной арене господствующее положение заняла одна сверхдержава — США, которая считает себя мировым жандармом. А раз так, то Вашингтон может подавить любой демократический или социальный протест, вести войну и совершать государственные перевороты чуть ли не повсюду, чтобы ставить у власти «хороших руководителей».

В настоящее время это приводит практически к одной войне ежегодно, если учитывать также необъявленные войны и те, что ведут марионетки США.

Но если оставить в стороне Европу с ее предрассудками, то многие люди предпочитают многополярный мир, в котором великие соперничающие державы — США, Европа, Китай и другие — более или менее уравновешивали бы друг друга. Это дало бы возможность для маневра тем малым и средним странам, которых беспокоит собственная независимость, суверенный путь развития, охрана их природы и поддержание социальной справедливости.

Во что может вылиться «маленькая» война?

И вот тут-то у нас есть все основания для того, чтобы внимательно прислушаться к Шарвену. Но мы также можем поразмышлять и сами.

Что взбудоражило осиное гнездо на Украине? Отказ президента Януковича подписать с Евросоюзом соглашение о свободной торговле, поскольку это привело бы к закрытию значительной части украинских предприятий. И Янукович решил пойти на сближение с Москвой. Складывается впечатление, что такая страна как Украина уже не имеет права свободно выбирать своих партнеров, что противоречит концепции свободной торговли. А существует ли она в действительности? Может ли происходить свободный обмен между волком и ягненком?

Рассмотрим вопрос в исторической перспективе. Разве не развитие капитализма в США и Европе (сначала в виде свободной торговли, затем — хищнических вездесущих монополий) привело к невиданному сосредоточению богатства и власти в руках горстки руководителей транснациональных, промышленных и банковских корпораций? Разве не это сосредоточение породило глубочайшую пропасть между богатыми и бедными?

Разве не эта пропасть ввергает экономику в системный кризис в течение вот уже нескольких десятилетий: одни могут продавать все больше, а другие не в состоянии купить то, что производят? Разве не по этой причине избыточный капитал на Севере устремляется на Юг, чтобы завоевать его, завладеть его сырьевыми ресурсами, растущими рынками, а также дешевой рабочей силой? Разве это не основная причина всех современных войн, главной целью которых является, в основном, завоевание и новый передел мира между державами?

Весь вопрос состоит в том, что эти обстоятельства могут привести нас к Третьей мировой войне по одной весьма простой причине, не имеющей ничего общего с чувствами одних и нравственными установками других. Когда вы возглавляет транснациональную корпорацию, занимающую главенствующее положение в одной из отраслей мировой экономики, когда вам уже не удается получать «достаточную прибыль» (согласно биржевым меркам), а конкуренты угрожают вам уничтожением, разве не пойдете вы на любые меры, чтобы спасти собственную шкуру и свои привилегии? Например, «маленькая локальная война», чтобы надежно контролировать всю сырьевую базу, с которой вы работаете: энергоносители, полезные ископаемые или что-то еще? Но если вы пойдете по пути «маленьких войн», которые представляют опасность лишь для местного населения, то ваши соперники, разумеется, тоже пойдут по этому пути. В таком случае, что же вы предпримете, чтобы уйти с этого опасного пути? Давайте представим себе, что неожиданно вы решили действовать на основе нравственных принципов или же посредством договоренности с конкурентами… Тогда вопрос будет стоять так: кто из двоих съест другого?

Перед Первой мировой войной почти все обозреватели полагали, что будет достигнуто соглашение и можно будет вовремя остановиться и что война будет очень недолгой. В итоге мы получили десять миллионов погибших. Перед Второй мировой войной обстановка была аналогичной. Результат: пятьдесят миллионов погибших. И вы думаете, что нынешние руководители транснациональных корпораций лучше вчерашних?
Вы готовы взять на себя этот риск?

* Робер Шарвен (Robert Charvin), заслуженный профессор, почетный декан факультета права, политических и экономических наук Университета Ниццы — Софии Антиполис.

http://www.rebelion.org/notici ... 44313
https://inosmi.ru/politic/2018 ... .html

Ненавидеть всегда проще, чем задумываться.

Задумайся, почему ты живешь на полях аэрации?

... и ёбнуть

Предлагаю по западному побережью.

По 100 грамм для рывка?
Ну-ну

_________________
Строю русский миллиард населения.

СВЕЖАЯ СТАТЬЯ В ИСТОРИЧЕСКОМ (!!!) ЖУРНАЛЕ - КТО ОБЕСПЕЧИЛ ПОБЕДУ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ.

Какой фактор определил итог Второй мировой войны — авантюризм Гитлера, превосходство союзников на море или криптографы из особняка Блетчли-парк? Основной вклад в разгром нацистов внесли Советы, считают трое из восьми ведущих военных историков, обсуждающих также причины, почему страны «Оси» войну проиграли.

HistoryExtra (Великобритания): почему Вторую мировую выиграли союзники?
Вторая мировая глазами западных СМИ
06.05.2020
Какие моменты Второй мировой предопределили победу союзников? Об этом размышляют восемь ведущих военных историков.

1) Самообольщение нацистов

Бен Шепард (Ben Sheperd)

Главную роль в уничтожении немецкой военной машины сыграли ВПК союзников, их флот и ВВС. Но для победы надо было захватить территорию и уничтожить силы, которые ее удерживали. И в этом смысле хребет Вермахту перебили на Восточном фронте. Я считаю, Гитлер и его генералы недооценили Красную Армию, — их идеология и слепая вера в собственное превосходство привели их к краху. Такое мышление перед вторжением в СССР было пусть и не у всего командования, но у очень многих. Достоверные факты о Красной Армии немецкая разведка подменяла высокомерными и расистскими догадками, будто там царят хаос и неразбериха. Немецкое командование не поняло истинной силы Красной Армии и не увидело опасного рассогласования в собственных рядах.
В катастрофе Красной Армии на первом этапе войны немцы увидели лишь доказательство своей правоты. Но сопротивление становилось все ожесточеннее, потери росли, а мобильность немецких войск терялась из-за огромных расстояний, суровых условий и зачастую изношенной транспортной инфраструктуры. К декабрю 1941 года, когда немцы вышли на подступы к Москве, блицкриг уже выдохся, и с ним улетучился их единственный шанс на решающую победу. В последующие полтора года Вермахт не раз пытался перехватить инициативу, — самой известной такой попыткой стала Сталинградская битва, — но безуспешно. Тем временем боевая мощь Красной Армии росла по всем параметрам. Она подпитывалась огромными подвигами советской промышленности, которые дорого обошлись советскому народу, и ширящейся экономической помощью США.

После еще одного поражения Германии, в июле 1943 года на Курской дуге, Красная Армия неумолимо двигалась вперед, и Вермахт уже даже не льстил себя надеждой вернуть превосходство.

Бен Шепард — автор книги «Солдаты Гитлера: немецкая армия в Третьем рейхе» (Hitler's Soldiers: The German Army in the Third Reich, 2016), преподаватель истории в Каледонском университете Глазго.

2) Производственные мощности союзников

Джеймс Холланд (James Holland)

Историки склонны рассматривать Вторую мировую войну преимущественно через призму стратегических решений и сражений на передовой, однако ресурсная база воюющих сторон по-своему была даже важнее. Недавно мне попалась на глаза фотография, как загружают танки на десантные корабли перед вторжением союзников на Сицилию. Она говорит сама за себя, — это демонстрация огромной военной мощи и богатства. Что удивительно, так это то, что еще в начале войны ни у Британии, ни у США столь значительной армии не было, а ВВС были сравнительно ограниченные — а у США так и вовсе небольшие. И все же за четыре года они выросли в геометрической прогрессии и сражались на равных в воздухе, на суше и на море — поистине в глобальном масштабе. Еще они помогали техникой Советскому Союзу. То, что США превратились в арсенал демократии — хорошо известно, но скорость, с которой они этого добились, нередко недооценивают. Не столь известен и впечатляющий военный прирост Британии, — в частности, на ее долю приходится 132 500 самолетов и 31% всех поставок Соединенным Штатам на европейском театре военных действий. Так что помощь по лендлизу односторонней не была. Ключом к успеху стала верная расстановка приоритетов и четко поставленные цели. Упор делался на исследования, разработки и производство. Напротив того, Германия и Япония после первоначальных успехов ушли в нисходящую спираль, выбраться из которой так и не смогли. Не хватало продовольствия и топлива, а потом прибавились перебои с материально-техническим снабжением. Япония не смогла потопить американские авианосцы в Перл-Харборе, а Германия не выиграла битву за Британию. Победу Британии и США принесла их военная мощь, — успех гарантировала их стратегия «большой войны».

Джеймс Холланд — историк и автор. В настоящее время работает над новой книгой о Сицилийской кампании 1943 года.

3) Вторжение в Советский Союз

Макс Гастингс (Max Hastings)

Решающим моментом войны стало гитлеровское нападение на СССР в июне 1941 года — операция «Барбаросса». После этого основную работу сделала Красная Армия — ценой невыразимых человеческих жертв. Это она остановила и разгромила немцев. Есть мнение, что победу СССР приблизили американские поставки — от алюминия до консервов «Спам», сапог, грузовиков и телефонных кабелей, — но в первые и решающие полтора года войны на Восточном фронте западная техника достигала СССР лишь в скромных масштабах. До 1943 года и победы под Сталинградом ее вклад в советские военные действия был весьма невелик. Как говорил великий историк сэр Майкл Ховард (Michael Howard), отрицать факты — глупо, потому что смена одной единственной переменной открывает бесконечные возможности. Я всегда полагал, что если бы Гитлер вместо «Барбароссы», укрепил Роммеля и завершил завоевание Средиземноморья и Ближнего Востока — как по мне, это ему было вполне по силам, — правительство Черчилля бы не удержалось. Пришедшая ему на смену администрация Тори могла бы заключить с Германией компромиссный мир. После Первой мировой войны я не думаю, что британский народ — да и французский тоже — был готов к столь ужасной войне на истощение, которая развернулась на Восточном фронте, пока немцев не отбросили. Легкого пути к победе во Второй мировой войне не было — да и вряд ли могло быть. Так всегда бывает в столкновении более-менее равноценных промышленных держав. Полагаю, можно представить себе сценарий, когда западные союзники слабели вплоть до появления атомной бомбы — а затем сбросили ее на Германию. Но это предполагает вступление в войну США и многое другое. Я стою на своем: разгромить нацистов удалось лишь огромными жертвами. И хотя западным союзникам на тот момент так не казалось, потомкам это открылось со всей ясностью: основной вклад внесли Советы.

Сэр Макс Гастингс — писатель и журналист, автор книги «Операция „Большая порка": разрушители плотин 1943» (Chastise: The Dambusters Story 1943, 2019).

4) Танк Т-34

Эндрю Робертс (Andrew Roberts)

С 1941 по 1945 год Советский Союз построил 58 681 танк Т-34. Они не были ни первыми по огневой мощи, ни самыми быстрыми, но благодаря их огромному количеству Красная Армию выигрывала битву за битвой — и в конечном счете уничтожила нацистскую Германию. «Рано или поздно, — будто бы говорил Сталин о T-34, — количество переходит в качество». Хотя по отдельности немецкие танки превосходили Т-34, они ничего не смогли противопоставить трех-, четырех-, а иногда и пятикратному превосходству Советов в ключевых сражениях вроде Курской битвы в июле-августе 1943 года.

Ключевая статистика Второй мировой войны — это то, что четыре пятых боевых потерь Германии (без учета гражданских потерь от союзнических бомбардировок) пришлись на Восточный фронт. Мы на Западе по понятным причинам основной упор делаем на «День Д» (высадка в Нормандии), операции «Огород» и битве в Арденнах, но это благодаря не в пример более масштабным кампаниям на Востоке Красная Армия вышла на Берлин и вынудила Гитлера покончить с собой. Например, немецкая группа армий «Центр» только в ходе операции «Багратион» в Белоруссии с июня по август 1944 года потеряла 450 тысяч человек. Вот почему самым решающим фактором в уничтожении нацизма стал Т-34 (включая основные модификации Т-34/76 и Т-34/85).

Эндрю Робертс — военный историк, чья последняя книга называется «Лидерство в войне» (Leadership in War, 2019).

5) Союзники правили морями

Ник Хьюитт (Nick Hewitt)

По сути, поражение нацистской Германии обеспечили морские силы союзников. В мрачные дни 1940 и 1941 годов военные и транспортные корабли союзников спасли целый ряд армий от неминуемой гибели, организовав эвакуацию сначала из Норвегии, затем из Франции через Дюнкерк и, наконец, из Греции и с Крита, — несмотря на неустанные попытки противника им помешать. После падения Франции Великобританию от вторжения спас именно Королевский флот.

Военные корабли защищали конвои транспортных судов с жизненно важными грузами из США, Канады и всего мира от решительных попыток стран «оси» их перехватить. Благодаря этому Великобритания — а затем и Советский Союз — смогли продолжить борьбу. Когда США вступили в войну в декабре 1941 года, флот обеспечил подавляющий рост американской военной и воздушной мощи, благодаря которой борьба на континенте развернулась с новой силой.

Благодаря морской мощи армии Британского Содружества выстояли в Северной Африке, несмотря на разрушительные атаки противника в Средиземном море и опасно длинные маршруты снабжения вокруг мыса Доброй Надежды. Позже она обеспечила союзникам возможность перебрасывать армии по всему миру, перехватывать инициативу и наносить противнику удары в самые уязвимые места — от Мадагаскара, Марокко и Алжира до Сицилии и южной Италии. Для западных союзников Вторая мировая война была скорее морской, а воевали в ней главным образом экспедиционные армии.

Наконец, подавляющее морское превосходство — огромный флот из 7 000 кораблей и судов всех размеров — обеспечило 6 июня 1944 года высадку огромной армии на побережье Нормандии. Это они подвозили каждый день подкрепление из тысяч солдат и транспортных средств, обеспечивали ее продовольствием, топливом и боеприпасами и предоставляли все необходимое — от артиллерийской поддержки с моря до ремонтных мастерских и штаб-квартир.

«День Д» вынудил нацистскую Германию повести войну на два фронта — и в ней она была обречена. Этот последний и решительный триумф морской мощи союзников и положил конец войне в Европе.

Ник Хьюитт — руководитель отдела коллекций и исследований Национального музея Королевского флота и автор ряда книг по военно-морской истории.

6) Вмешательства Гитлера

Мэри Кэтрин Барбье (Mary Kathryn Barbier)

Главным фактором в победе союзников над нацистской Германией в Европе стала роль Адольфа Гитлера в немецких наступательных операциях. Гитлер допустил целый ряд просчетов. Хотя для политического деятеля вмешиваться в военные действия своей страны — обычное дело, Гитлер нередко игнорировал мнение советников и настаивал на крупных операциях, которые в конечном счете имели колоссальные последствия и помешали Германии добиться успеха.

Так, 20 июня 1941 года Гитлер дал зеленый свет вторжению в СССР, и операция началась через два дня. Несмотря на первоначальные успехи по всему фронту, в течение нескольких месяцев блицкриг выдохся. Вместо обещанной легкой победы, немцы разбудили спящего медведя, и он не захотел уступать ни Москву, ни Сталинград. В боях за Москву, Ленинград и Сталинград тысячи немецких солдат погибли или сдались в плен. Война на востоке перемолола миллионы людей, как мясорубка. 11 декабря 1941 года, через три дня после завершения зимней кампании, Гитлер вслед за Муссолини объявил войну США, хотя Советский Союз сдаваться не собирался.

Весной 1943 года, несмотря на сокрушительные потери Вермахта под Сталинградом, Гитлер все еще рассчитывал триумф Германии. Он дал добро на операцию «Цитадель», но наступление на Курской дуге, одно из последних на Восточном фронте, обернулось неминуемой катастрофой.

После поражения Вермахта в этой битве советские войска неуклонно двинулись на запад — на Германию. К лету 1944 года, теснимые западными союзниками немецкие войска столкнулись с наступлением в Италии, Франции, Бельгии и Нидерландах. Не желая сдаваться, Гитлер одобрил последнее контрнаступление рейха на западе, операцию «Осенний туман» — она же битва в Арденнах, — которая тоже закончилась поражением и вбила последний гвоздь в крышку гроба. Шансов на победу у Германии не осталось. Хотя Германию победили советская, британская, американская и канадская армии, их победу приблизили просчеты самого Гитлера.

Мэри Кэтрин Барбье — профессор истории в Университете штата Миссисипи и автор книги «Шпионы, ложь и гражданство: охота на нацистских преступников в Америке и за рубежом» (Spies, Lies, and Citizenship: The Hunt for Nazi Criminals in America and Abroad, 2017).

7) Шифровальщики из Блетчли-парка

Питер Кэддик-Адамс (Peter Caddick-Adams)

Когда их родину в сентябре 1939 года захватили, несколько польских математиков бежали на Запад с секретами немецкого шифровального устройства «Энигма». Она шифровала все 26 букв алфавита особым кодом, который менялся каждые 24 часа. Начиная с вторжения во Францию в мае 1940 года, все немецкие сообщения — на тарабарском языке «Энигмы» — перехватывались и отправлялись в особняк Блетчли-парк, недалеко от Милтон-Кейнса в графстве Бакингемшир. Там разместились училище Шифровальной службы правительства Великобритании и программа разведки «Ультра».

Светлые умы из Блетчли разработали так называемые «Бомбы» — электромеханические устройства для взлома кода «Энигмы». Начиная с марта 1940 года, они наладили дешифровку и перевод немецких сообщений, облегчив их стратегическую оценку. Перехват сообщений во многом предопределил победу в битве за Британию, помог правильно оценить угрозу немецкого вторжения в Англию и сыграл ключевую роль в битве за Атлантику в 1941-42 годах, когда на карту было поставлено само выживание британцев.

«Энигма» поставляла в основном тактические разведданные краткосрочного значения. Более долгосрочное понимание немецкой стратегии наступило в середине 1941 года, когда командирование начало обмениваться шифровками через беспроводной телетайп «Лоренц». Его шифр британские криптографы прозвали «Танни» («тунец»). Поначалу данные расшифровывались вручную, вплоть до создания первой ЭВМ под названием «Колосс». Она заработала в феврале 1944 года.

Работу Блетчли-парка, где взламывались еще и итальянские, и японские шифровки, трудно переоценить. Доподлинно известно, что 12 июля 1945 года американский генерал и будущий президент Дуайт Эйзенхауэр написал секретное письмо с благодарностью сэру Стюарту Мензису (Stewart Menzies), который ежедневно снабжал материалами «Ультры» и Черчилля, и самого Эйзенхауэра. Он писал: «Разведданные, исходившие от вас до и во время этой кампании, принесли нам неоценимую пользу. <…> Они спасли тысячи британских и американских жизней и немало ускорили разгром врага и его капитуляцию».

Это подтвердил сэр Гарри Хинсли (Harry Hinsley), бывший сотрудник Блетчли, а впоследствии автор официальных книг о британской разведке во Второй мировой. Он заявил, что без «Ультры» война продлилась бы «на два, три, а то и все четыре года дольше».

Питер Кэддик-Адамс — военный историк, чья последняя книга называется «Песок и сталь: новая история Дня Д» (Sand and Steel: A New History of D-Day, 2020).

8) Нацисты уступали в силе

Эван Модсли (Evan Mawdsley)

По сути, европейская «ось» и Япония проиграли, потому что были намного слабее союзников. Вторая мировая война разыгралась между имущими и неимущими, между истеблишментом и ревизионистскими державами. Лидеры «оси» считали, что мировые ресурсы — как в Евразии, так и за ее пределами — поделены несправедливо и без их участия, по Версальскому договору 1919 года и ранее. Тройственный пакт от сентября 1940 года необходимым условием долговременного мира назвал «предоставление каждому государству возможности занять свое место в мире». В 1939 году им категорически не хватало ресурсов. Кроме того, перед Германией стояла дополнительная трудность: до середины 30-х годов договор ограничивал ее вооруженные силы.

Нет смысла отдельно обсуждать Италию или малых спутников «оси»: у них тоже были притязания, но победить без Германии они не могли априори. Гитлер же полагал, что справится с господствующими державами, выбивая их одну из другой и одновременно укрепляя защищенную от блокады ресурсную базу в глубине Евразии. Вся прусско-германская военная традиция с ее безукоризненной организацией исторически делала ставку на быстрые победы в «маневренной войне», а не затяжной войне на истощение. Но план провалился: уже к концу 1941 стало ясно, что Гитлер не может ни завоевать Великобританию, ни продвинуться вглубь СССР. Как выразился сам Гитлер в своем «Завещании», написанном в осажденном Берлине в финале войны: «Трагедия немцев в том, что у нас всегда мало времени». Исторически страны «оси» были опоздавшими, которые пытались наверстать упущенное. Они были слабее и потому проиграли.

Эван Модсли — почетный профессор Университета Глазго и автор книги «Война за моря: морская история Второй мировой войны» (The War for the Seas: A Maritime History of World War II, 2019).

https://inosmi.ru/social/20200506/247376730.html

С Наполеном вся Европа на Россию напала, так же без штанов драпали. Гитлеровский поход ни чем не отличается от наполеоновского. Если европа еще раз пойдет на нас войной её ррлсто нужно застеклить т.к. по другому они не успокоятся, если же они умеют извлекать уроки, то пусть живут. Но судя по всему не умеют.

_________________
«Храматыка е выскусьтво правыльно чытаты ы пысаты…»
Американская Террористическая Организация ВСУ, ИГИЛ, Аль-Каида.

Никого нельзя ненавидеть.
И кстати, российских мракобесов сие утверждение касается в первую очередь.

ненавидеть?? много чести. гадливое чувство к вам украинцам..

_________________
"Мой родина Рязань" Чупакабра/Арарат/Fire Dragon

Ну конечно, европейцы совсем не мракобесы, ео посему то все войны развязывают они, Ирак не они начали, Ливия, Сирия это арабы на европу напали.... блдь, когда эти долбоёбы si123 закончаться?

_________________
«Храматыка е выскусьтво правыльно чытаты ы пысаты…»
Американская Террористическая Организация ВСУ, ИГИЛ, Аль-Каида.

Робер Шарвен (Robert Charvin), заслуженный профессор, почетный декан факультета права, политических и экономических наук Университета Ниццы?

Ааа, легушатник... Вы его читаете?
Да он налоги платит на танки НАТО. Разве можно быть на стороне России, родившись и живя в европе?

Где иХорек, Спутник с Ворчуном и Трактористы с каклами? Да вытрите вы уже ноги об этого непутевого бумагомараку. Позволяет себе отбеливать Путина. Совсем охренел?

Может ли сравниться книга этого французика со справедливой критикой путенской России местного хорья? Да что вы! Они же по методичке светлых эльфов долбят, выковыривая какашки отовсюду и скача неустанно, а тут... фигня какая-то. Западная пропутинская пропаганда.

Круто.
Весь мир украинцы.

украинец, только не надо мифов , что все ненавидят россию...

_________________
"Мой родина Рязань" Чупакабра/Арарат/Fire Dragon

Даже самый благополучный исход войны никогда не приведёт к распаду России, которая держится на миллионах верующих русских греческой конфессии. Эти последние, даже если они вследствие международных договоров будут разъединены, так же быстро вновь соединятся друг с другом, как находят путь друг к другу разъединённые капельки ртути.

Это неразрушимое Государство русской нации сильно своим климатом, своими пространствами и своей неприхотливостью, как и через осознание необходимости постоянной защиты своих границ.

Не надейтесь, что единожды воспользовавшись слабостью России, вы будете получать дивиденды вечно. Русские всегда приходят за своими деньгами. И когда они придут — не надейтесь на подписанные вами иезуитские соглашения, якобы вас оправдывающие. Они не стоят той бумаги, на которой написаны. Поэтому с русскими стоит или играть честно, или вообще не играть.
БИСМАРК

Весьма красноречивый идиотизм незалежной украинской мифологии,
si123, в России живут в мире и согласии более 190 народов.

Чтобы не прогневать Советский Союз, Великобритания решила не чествовать вклад поляков на Параде Победы. Автор решила напомнить об их подвигах. Читатели ее поддержали. По мнению одного из них, Сталина больше нет, поэтому пора исправить ошибки и признать роль отважных поляков в разгроме Гитлера.

День Победы в Европе: забытым подвигам польских асов не нашлось места на параде (The Times, Великобритания)
О войне 1939-1945
08.05.2020
Сара Тор (Sara Tor)

После двух безуспешных попыток Тадеуш Шленкер (Tadeusz Szlenkier) все же бежал из Польши и вступил в ряды Королевских ВВС. Во время Второй мировой войны он пытался спастись от русской оккупации, но его схватили и отправили в советский трудовой лагерь. Но он и там не сломался. Освободившись, он воссоединился с земляками. Сначала воевал на Ближнем Востоке, а потом в Британии. В 1944 году он летал с 308-й «польской» истребительной эскадрильей. Однажды в воздушном бою он сбил немецкий самолет, но его самолет тоже пострадал. Но Шленкер не только посадил подбитый самолет, но и сфотографировался на фоне вражеских обломков. Можно сказать, решимость Шленкера — качество наследственное. Его двоюродная сестра Ханна Хржановская помогла стольким больным, что в 2017 году ее наградил папа Франциск.



Он один из многочисленных польских солдат, которые внесли свой вклад в победу. Однако на первый официальный Парад победы в 1946 году польских ветеранов британское правительство не пустило, — чтобы не злить Советский Союз, который аннексировал Польшу. После жалоб со стороны Королевских ВВС нескольких польских асов, участвовавших в Битве за Британию, все же пригласили, но те отказались. Поляки приняли участие лишь в 2005 году на 60-ю годовщину Дня Победы — и то пришлось ходатайствовать сыновьям ветеранов. На этой неделе польский посол в Великобритании Аркадий Жегоцкий призвал Лондон искупить оскорбление 1946 года и воздать должное британцам и полякам как братьям по оружию. Он заявил, что истории трех менее известных польских героев, на которые пролила свет газета «Таймс», подчеркивают польский вклад в победу. «Они — вместе с более известными героями, 303-й польской эскадрильей, криптографами, взломавшими код „Энигмы", генералами Мачеком и Адресом, польским флотом, Тихотёмными и многими другими — продемонстрировали ключевую роль поляков в борьбе за свободный мир, — сказал он. — Их доблесть, отвага, дух товарищества и солидарность с другими народами — особенно с британским — достойны чествования в этот особый год».

Как и Шленкер, Ромуальд Шукевич и Доминик Мендела в 1950-х годах жили в Лондоне и работали в в авиастроительной компании «Де Хавиланд» (De Havilland). Их военная судьба сложилась по-разному. После побега из оккупированной нацистами Польши Шукевич вступил в ряды 302-й эскадрильи, а потом стал летчиком-испытателем в центре ВДВ, подразделении ВВС для воздушной переброски.
В 1942 году он чуть не погиб, когда хвостовая часть испытательного планера оторвалась в полете. При аварии Шукевич сломал плечо, однако изловчился дернуть кольцо и раскрыть парашют. Приземлившись в лесную чащу, Шукевич изрезал ветками лицо. Многие потом искренне верили, что шрамы он получил на дуэли, и Шукевич никого не поправлял, а лишь улыбался. Правду он рассказывал редко. «Помню, смотрю то вверх, то вниз, выбираю момент, когда дергать», — рассказывал он позже своему коллеге Алану Вудсу. Дернешь рано, и парашют запутается в кресле, вместе с которым он выпал из самолета. Дернешь слишком поздно — разобьешься о землю.
Мендела был одним из первых польских летчиков, предложивших Британии свои услуги. Бежав из Польши через Румынию, он добровольно вступил в ряды Королевских ВВС в 1939 году. Он служил в 300-й бомбардировочной эскадрилье, первой «польской» в британских ВВС. Это был летчик от бога, позже он даже отказался от повышения, лишь бы продолжать летать. За выдающееся мастерство и отвагу в 1942 году Мендела получил высшую польскую награду — медаль Военной доблести.

В тот год он не раз встречался с опасностью лицом к лицу, но об одном случае стоит рассказать особо. В апреле Менделе и его экипажу после бомбардировки Кёльна пришлось отбивать атаку немецкого истребителя. Двое членов экипажа получили тяжелые ранения, а передатчик и индикатор скорости вышли из строя. Без передатчика их чуть было не приняли за немцев, но Менделе все же удалось посадить самолет, хотя скорость пришлось определять на глаз. Все обошлось благополучно, все выжили. «Вспоминать войну отец не любил. Он не видел в ней ничего героического, — рассказывает дочь Менделы Кэролайн Дэнс. — Но в этот День Победы я буду думать и вспоминать его. И других тоже». Летчики не любили рассказывать о своих подвигах. Они просто исполняли долг, и им повезло, что выжили. Другим повезло гораздо меньше.

https://inosmi.ru/social/20200508/247387804.html

Комментарии читателей:

Lapsed Calvinist
Разумеется, польских ветеранов и представителей вооруженных сил надо позвать — как это было, начиная с 2005 года. Надо рассказывать детям о героизме и жертвенности поляков, других европейцев и всех, кто помог отстоять Британию и дать отпор нацистам. Но нельзя потакать современным правым популистам, чтобы те эксплуатировали историю и сеяли рознь. Партия «Право и справедливость» разжигает эмоции и насаждает нелиберальную повестку. Если Великобритания отнесется к этой просьбе всерьез, правительство в Варшаве однозначно использует ее ради пропаганды.

Kiwi Christopher
Польша — единственная из аннексированных Германией стран, где не было марионеточного правительства (как, например, вишисты во Франции). Никто не захотел браться за эту работу — отчасти из-за боязни расправы, но в основном из-за принципов. Нацистам пришлось управлять страной напрямую. Мы в неоплатном долгу перед поляками. Будь мы действительно порядочными людьми, мы бы освободили их от миграционных ограничений из-за Брексита.

Gentleman from Surrey
Брекситёры думают, что мы выиграли войну в одиночку, и все должны нам кланяться по гроб.
Брекситёры снова предали поляков, сделали из них козлов отпущения, а затем внушили им, что их здесь не хотят. Джонсон все еще добивается жесткого Брексита и лебезит перед США… История повторяется, только теперь вместо Черчилля Джонсон.

Itsy Bitsy
Нет. Великобритания предала Польшу в 1989 году, поддержав преобразования Джеффри Сакса и Джорджа Сороса, благодаря которым у власти остались перекрасившиеся коммунисты, а возврат экспроприированной у поляков и евреев собственности не состоялся (в отличие от Чехии). Затем эта же бригада отправилась в Россию, чтобы передать ее экономику горстке олигархов.

Thorny Issues
Я рос с детьми польских военных (солдат и летчиков), которым после войны разрешили остаться в Британии — без гражданства. В 50-х и 60-х они жили здесь и вносили свою лепту в возрождение страны. В отличие от поздних иммигрантов, они легко интегрировались. По характеру они были похожи на британцев, как и недавняя евросоюзная волна польских рабочих из ЕС, это были крепкие и целеустремленные специалисты. Надо помнить, что войну мы начали из-за военного договора с Польшей — а не с Францией, Бельгией или Голландией.

Alan Kenchington
Мы вступили в войну, чтобы освободить Польшу от тирании и утвердить ее суверенитет. Это нам не удалось. Мы заключили дурной уговор с Советами и не сдержали обещание. В результате Польша вместо нацистской оккупации попала под тиранию Советов. Их страна воевала и сильно пострадала. Поляки многого натерпелись.

The Fixer
… и британцы все расхваливают своего Черчилля, хотя он и запродал поляков в Ялте.

Randomly Yours Truly
Популярная история гласит, что Гитлер завоевал в Польшу в сентябре 1939 года за считанные дни (лошади против танков). На самом деле поляки доблестно сопротивлялись и держались до конца сентября. Напрасно надеясь, что Великобритания и Франция (у которой было полмиллиона солдат на германской границе) откроют Западный фронт, как и обещали. Может быть, только это удержало Гитлера от вторжения в Западную Европу?

Irene Michlin
Популярную историю состряпали Штази и КГБ. Это их лучшая деза.

Paul Matarewicz
Мой отец освободился из советского лагеря в Сибири и (каким-то образом через Урал и Ташкент) добрался до Великобритании. Он служил в ВВС, летал на «мустангах» и был вечно благодарен. Он и другие польские летчики начали потом новую жизнь — здесь, в США, Канаде, — но он никогда не жаловался, что их «не признают». Ничего, кроме благодарности за свободную жизнь.

Ian Stuart MC
Раз уж мы заговорили о предательстве поляков, надо вспомнить как тот же Черчилль предал казаков и согласился на насильственную репатриацию мужчин, женщин и детей в конце войны, — большинство из них попали в лапы НКВД и были уничтожены.

2Twin
Большая часть этих казаков и украинцев воевала против союзников, особенно СССР, за страны «оси», особенно Германию. Кроме того, репатриацию проводили США, Франция и Италия.

Oldflo
Сталина больше нет, поэтому давно пора исправить ошибки и признать роль отважных поляков в разгроме Гитлера. Еще давайте вспомним чехов и смелых моряков из Бретани.

Dave Smith
Это несмываемое пятно на нашей репутации, что мы вступили в войну, чтобы спасти Польшу от Германии, а закончили тем, что сдали ее России.

Mark Bishop
Что касается дезинформации и вранья, то Путин ничуть не лучше. Российское правительство выдает непрекращающийся поток лжи про действия в Польше во время Второй мировой.

ЕЩЕ ОДИН ПСЕВДОИСТОРИК

Автор полагает, что мировые лидеры ставят разные цели, проводя памятные мероприятия, посвященные 75-ой годовщине победы над Германией. При этом, по его мнению, День Победы должен в первую очередь напоминать о тех гигантских силах, которые были мобилизованы, чтобы достичь победы, и той цене, которую пришлось за нее заплатить.

Foreign Policy (США): мы неправильно вспоминаем Вторую мировую войну
Вторая мировая глазами западных СМИ
В самый разгар крупнейшего международного кризиса настало время признать, какой была — и не была — та война

09.05.2020
Адам Туз (Adam Tooze)

Одной из жертв пандемии covid-19 стал Парад Победы, который российские власти планировали провести 9 мая на Красной площади в Москве. Этим парадом Россия планировала отпраздновать 75-летнюю годовщину победы союзников над нацистской Германией во Второй мировой войне и героическую борьбу Красной Армии. В ходе этого парада российская армия должна была продемонстрировать военную технику новейшего поколения. Впервые за много лет Москва ожидала приезда многочисленных делегаций с Запада. В 2015 году представители западных государств не приехали на масштабные парады, приуроченные к празднованию 70-летней годовщины победы, которые проходили в Москве и Пекине. В 2020 году они не приедут из-за сложной эпидемиологической обстановки. В этой ситуации присутствует некоторая ирония, поскольку по крайней мере в англоязычных странах пандемия covid-19 вернула Второй мировую войну в общественное сознание. В Великобритании упоминания о той войне звучат постоянно. С момента своего чудесного выздоровления премьер-министр Великобритании Борис Джонсон как будто хочет одновременно быть и Уинстоном Черчиллем, и Клементом Эттли (Clement Attlee). В отчаянных попытках запастись аппаратами ИВЛ и индивидуальными средствами защиты многие страны обратились к модели военной экономики. Согласно текущим прогнозам, в США коэффициент государственного долга по отношению к ВВП превысит уровень, который был зафиксирован в период Второй мировой войны.

Дело не только в пандемии covid-19. За последние полтора года мы часто слышали упоминания о Второй мировой войне как о моменте коллективной мобилизации. Члены правительства Франклина Рузвельта испытали огромное воодушевление после его призыва создать гигантский воздушный флот, прозвучавшего в 1940 году. Если Соединенные Штаты сумели сделать подобное тогда, то почему сегодня они не могут провести зеленую промышленную революцию? Упоминания о Бреттон-Вудской конференции 1944 года стали привычным явлением как среди сторонников реформ глобальной финансовой системы, так и среди защитников классического мультилатерализма на Всемирном экономическом форуме в Давосе. День Победы, который на Западе отмечается 8 мая, а в России — 9 мая, может предоставить нам возможность повторить подобные жесты. Однако этот день также должен стать подходящим моментом для того, чтобы задуматься об искажениях событий прошлого и о том, как подобное использование истории может негативно влиять на современную политику.

***

Если Китай и Россия используют образы Второй мировой войны для разжигания националистических настроений, то странность ее восприятия на Западе заключается в том, что ее кровавость не нашла отражения в коллективной памяти жителей западных стран. Часто, особенно в реформистском дискурсе, эта война рассматривается как момент коллективной организации и мобилизации, из которого практически полностью удалили кровавый компонент. Фашистская операция Blitz («Блиц») позиционируется как момент национальной солидарности, и при этом полностью отрицается горькая правда о том, что жертв среди гражданского населения Лондона, Бирмингема и других городов на юге Англии оказалось так много из-за того, что экономное консервативное правительство в свое время не обновило старые системы противовоздушной обороны. Радикально настроенные эксперты аналитических центров, консультирующие члена Палаты представителей США Александрию Окасио-Кортес (Alexandria Ocasio-Cortez), обращаются к образам эшелонов бомбардировщиков, разумеется, летавших на высокооктановом авиационном топливе, забывая, однако, упомянуть о том, что те самолеты должны были нести огонь и разрушения многим городам Европы и Японии. В результате какой-то творческой перестановки Бреттон-Вудская конференция предстает перед нами скорее как послевоенная конференция, в ходе которой мировые державы договорились о создании нового экономического порядка, основанного на принципе сотрудничества, а вовсе не как встреча в период войны — к тому же совпавшая по времени с решающей битвой в Нормандии и уничтожением группы армий «Центр» на Восточной фронте — членов одерживающей победу коалиции во главе с Соединенными Штатами.

Пик исторического переосмысления достигается тогда, когда немецкие и французские дипломаты оглядываются на 1945 год и искренне уверяют друг друга в том, что это был момент, когда они научились ладить друг с другом и не повторять ошибки карательного Версальского договора. Однако к истине гораздо ближе как раз обратное. Союзники поняли, что просто принудить Германию к безоговорочной капитуляции было ошибкой. Когда в мае 1945 года бои наконец прекратились, лучшим вариантом действий было попросту стереть Германию с карты.

Одним из наиболее примечательных в историческом смысле аспектов 1945 года стало то, насколько поздно случилась капитуляция Германии. С июня 1944 года, когда немцам не удалось отразить высадку союзных войск в Нормандии, даже самым недалеким членам руководства Вермахта стало понятно, что Германия проиграет. Но Третий рейх заставил свой народ сражаться до самого конца, что повлекло за собой огромные потери как среди немцев, так и среди тех, кто против них сражался. Япония ассоциируется у нас с мифами о камикадзе, но эта страна капитулировала еще до вторжения на ее острова. Немецкому сопротивлению пришел конец, когда советские и американские силы соединились, не оставив между собой ни одного живого немца. Неудивительно, но по мере приближения окончательного поражения многих представителей режима Адольфа Гитлера преследовали апокалиптические образы «конца Германии» — исхода, который они неосознанно старались претворить в жизнь своими собственными действиями.

Смысл акцентирования внимания на кровопролитии заключается не в том, чтобы поставить под сомнение его обоснованность в ходе лицемерных рассуждений об этике. Смысл в том, чтобы поставить под сомнение те образы 1945 года, которые сформировались в 21 веке — в которых кровопролитие как правило обходится молчанием, а послевоенный мир предстает результатом слияния позитивных энергий солидарности, мобилизации и сотрудничества. Такой образ заставляет нас терять из виду то, какой Вторая мировая война была на самом деле и как она изменила мир. Весной 1945 года три типа войны сошлись в одной точке, чтобы поглотить Третий рейх, и каждый из них продолжает оказывать воздействие на мир вплоть до сегодняшнего дня.

Первым типом стало столкновение гигантских сухопутных сил в совокупности с мощью тактической авиации, кульминацией чего стала битва за Берлин. Это была в первую очередь война между Вермахтом и Красной Армией, и именно в результате этой кровавой бойни советская армия стала самой сильной сухопутной армией в мире. Это послужило основой господства Советского Союза на всей территории Восточной Европы и Дальнего Востока, где советские войска разгромили японскую империю в Манчжурии августе 1945 года. В основе этого господства лежала традиция, уходившая своими корнями в далекое прошлое, через великую битву с Наполеоном к моменту рождения России как современной военной державы при Петре Первом. Эта же традиция обуславливает тот факт, что и сегодня применение военной силы является неотъемлемой составляющей российского государственного управления. И именно эту традицию президент России Владимир Путин надеялся продемонстрировать на этой неделе на Красной площади.

Вторым типом войны, который был представлен в 1945 году, была масштабная колониальная война, начатая Третьим рейхом шестью годами ранее, кульминацией которой стало вторжение Красной Армии на территорию Германии. Советские солдаты крайне жестоко обошлись с гражданским населением Германии, что особенно ярко проявилось в сексуальном насилии над немецкими женщинами, и это придало новые оттенки понятию расовой войны. Сразу после окончания войны по всей Восточной Европы начались этнические чистки в отношении немцев, что в тот момент стало самым масштабным насильственным переселением людей, — по некоторым оценкам, тогда вынужденными переселенцами стали 12-14,6 миллиона человек. Это повлекло за собой существенные изменения в этнической карте Европы и завершило формирование логики этнонационализма, основой которого стали националистические движения 19 века. Причина, по которой репарации, выплаченные Германией, не оказались еще больше, заключалась в том, что значительную часть ее территорий уже у нее отняли, а значительную часть имущества — уже захватили.

(1945 год ознаменовал собой не только окончание великих колониальных завоеваний. Тот год стал моментом зарождения их противоположности — нового типа революционной антиколониальной крестьянской войны. Коммунистическая партия Китая при Мао Цзэдуне позже предъявит свои права на эту традицию. Однако точно такую же войну вели против Германии советские партизаны, а также партизанские армии Иосипа Броза Тито в Югославии. После 1945 года такие войны привели к изменениям на огромных территориях Азии и Африки.)

Наконец, воздушная война и ее близкая родственница, морская блокада, стали ярчайшим воплощением современного режима войны, в которое Великобритания и Соединенные Штаты вложили огромное количество усилий. Берлин, куда Красная Армия устремилась начиная с 16 апреля 1945 года, был заблаговременно разрушен в результате атак британских и американских бомбардировщиков, которые начались с ноября 1943 года. Британские и американские самолеты сбросили на германскую столицу 69 тысяч тонн взрывчатки, а за последние две недели войны советские войска добавили к этому еще 40 тысяч тонн артиллерийских снарядов. К 1943 году Лондон и Вашингтон уже получили полный контроль над океанскими маршрутами и большей частью воздушного пространства в мире. Именно та масштабная кампания породила технологии современной логистики, радиолокации и эхолокации, новое поколение самолетов с реактивными двигателями, а также Манхэттенский проект. Между тем бесплодные попытки Германии найти достойный ответ военной авиации Запада породили программы по разработке баллистического оружия. К концу войны камеры, установленные на ракетах V-2, которые запускались вертикально вверх, а не на Лондон или Антверпен, позволили впервые увидеть внешнюю границу атмосферы Земли.

***

Что удивительно, есть историки, готовые отстаивать приоритетность одного из этих трех типов войны. Но в этом случае теряется суть. Вторая мировая война стала такой, какой она была, именно благодаря сочетанию всех этих трех типов, — она стала глобальной, гиперсовременной конфронтацией военно-воздушных и военно-морских сил, величайшим сухопутным конфликтом в истории и предсмертными муками колониальной войны. Страны нацистского блока капитулировали, оказавшись под огромным давлением на всех этих фронтах, от Атлантического океана до небес над Тихим океаном, от Северной Африки до Украины и внутренних районов Китая. Однако сложная многогранность этой войны породила такую же сложную многогранность ее последствий.

Поражение стран-зачинщиков — Германии, Италии и Японии — было абсолютным. Но ни одна из этих стран не была уничтожена так, как они этого боялись. Несмотря на все разрушения, с которыми Германия столкнулась в 1945 году, «конец Германии» оказался всего лишь мрачной фантазией националистов, а вовсе не послевоенной реальностью. К 1950-м годам Германия, Италия и Япония снова поднялись на ноги и присоединились к западному блоку.

Между тем британцам, французам и голландцам — хотя в итоге они оказались на стороне победителей, — Вторая мировая война принесла конец их империям. Те поражения, которые они потерпели с 1940 по 1942 год, спровоцировали в их колониях резкие перемены, которые продолжались вплоть до дойны во Вьетнаме 1950-х годов. Что касается Великобритании, одна из составляющих алхимии исторической памяти заключается в том, чтобы переосмыслить 1945 год как момент формирования новой национальной идеологии, основанной на принципах государства благосостояния, — как будто Британской империи никогда и не было. Битва за Дюнкерк привела к созданию Национальной системы здравоохранения. И в этой ограниченной национальной истории нет места позорному поражению в Сингапуре в феврале 1942 года, жестоким репрессиям в отношении движения «Вон из Индии» («Quit India»), а также голоду в Бенгалии 1943 года.

Во Второй мировой войне неоспоримыми победителями стали Соединенные Штаты и Советский Союз, которые и поделили мир между собой. Называть то, что получилось в итоге, «империями» — значит не иметь исторического воображения. В сравнении с империями, существовавшими прежде, блоки, возникшие после начала холодной войны, представляли собой новомодные скопления силы, основанные на гораздо более осознанном понимании глобального военного порядка, идеологий и экономического развития. Военные модели промышленного производства и организации сохранялись долгое время после 1945 года, что резко контрастировало с обстановкой после окончания Первой мировой войны. Самое значимое проявление непрерывности мобилизации было отмечено в области энергии. Вторая мировая война заложила основы атомной эпохи и повсеместного применения нефти в качестве основного двигателя экономического роста после 1945 года. Победа союзников и их послевоенное процветание было основано не только на их более совершенной политической и социальной организации, но и на их гораздо более активной мобилизации природных ресурсов.

С точки зрения 21 столетия, если и существует какая-то общая историческая интерпретация, в рамках которой воздается должное 1945 году, то в центре нее стоят вовсе не такие международные организации, как институты Бреттон-Вудса или государства национального благосостояния. В центре нее стоит то, что историки окружающей среды 21 века называют «Великим ускорением» — широкомасштабное и резкое ускорение расходования человеком природных ресурсов, которое достигло переломного момента в середине 20 века. Благодаря своим глобальным масштабам, многоплановой интеграции суши, моря и воздуха, а также своей невероятной интенсивности, Вторая мировая война стала одновременно предвестником и двигателем этого процесса, который продолжается по сей день.

Разумеется, когда эта война упоминается в выступлениях политиков, она может служить множеству целей. В той версии, которая чаще всего возникает в англоязычном мире, эта война совмещает в себе идеи солидарности и умеренного патриотизма, с помощью которых можно достичь самых разных целей. Однако она также может внушать своего рода стремление уйти от действительности — прогрессивный политический эквивалент детской видеоигры GI Joe. Это не те настроения, которые должна внушать годовщина разгрома Третьего рейха. Эта годовщина должна напоминать нам о тех гигантских политических и материальных силах, которые были мобилизованы, чтобы достичь победы, о невероятной жестокости и той цене, которую пришлось заплатить. Она должна напоминать нам о том, насколько мы сегодня далеки от той реальности — от ее опасностей и новых возможностей одновременно.

Адам Туз — профессор истории и директор Европейского института при Колумбийском университете. Его новая книга называется «Сокрушенные: как десятилетие финансовых кризисов изменило мир» (Crashed: How a Decade of Financial Crises Changed the World). В настоящее время он работает над историей климатического кризиса.

https://inosmi.ru/politic/20200509/247398701.html

Автор воспитан в традиции, считавшей победу над нацистами англо-американским достижением. Тем большее уважение вызывает его способность признать: именно под Москвой были разбиты боеспособные части вермахта, способные завоевать мир. Дальше автор высказывает спорные мнения о «варварстве обеих сторон» и возможности сталинской диктатуры «до Лиссабона», не приди англосаксы во Францию.

The Telegraph (Великобритания): подлинная история варварской операции Гитлера, из-за которой он проиграл войну
Вторая мировая глазами западных СМИ
18.04.2021
Нападение Гитлера на Советский Союз было самой масштабной, самой кровопролитной и самой варварской военной кампанией за всю историю войн. Цель операции «Барбаросса», а именно такое кодовое название дал ей Гитлер, состояла также в том, чтобы стать самой решительной кампанией Второй мировой войны. Добейся Гитлер своей цели, которая заключалась в уничтожении Советского Союза, и он мог бы распоряжаться судьбой всей Европы. Но к тому времени, когда гитлеровские армии менее чем за шесть месяцев подошли к воротам Москвы, все шансы на осуществление бредовой идеи фюрера о создании тысячелетнего рейха улетучились.

Вооруженные силы нацистской Германии вермахт будут и дальше проводить крупные наступления, одерживая серьезные победы. Но это уже будет эфемерный триумф. К концу 1941 года, а то и раньше нацисты утратили все реальные шансы одержать победу в этой войне. И все из-за провала операции «Барбаросса». Еще три с половиной года земля Восточной Европы будет пропитываться кровью десятков миллионов людей. Но эту будут жертвы ужасной развязки, исход которой уже был предопределен. Мой отец Ричард Димблби (Richard Dimbleby) был отважным военным корреспондентом Би-Би-Си и служил на Ближнем Востоке в те месяцы, которые предшествовали первому сражению при Эль-Аламейне в 1942 году. Он вел дневник и писал книгу об увиденном и пережитом. Но я захотел узнать больше. Результатом стала моя первая книга о Второй мировой войне «Судьба в пустыне» (Destiny in the Desert). От нее я сразу перешел к написанию второй книги «Битва за Атлантику» (The Battle of the Atlantic), где рассказываю о непростых взаимоотношениях Черчилля, Рузвельта и Сталина. То, что я обнаружил, изучая материалы и готовясь к написанию этих книг, вызвало у меня чувство стыда. Дело было в том, что, как мое поколения, я воспитывался на уверенности в том, что Гитлера победили британцы при поддержке американцев. Советский Союз почти никогда не упоминали. Но вдруг мне стало предельно ясно, что в таком изложении налицо вопиющее искажение фактов. И это искажение до сих пор формирует наш взгляд на события той войны. Поэтому я написал новую книгу под следующим заголовком: «„Барбаросса". Как Гитлер проиграл войну» (Barbarossa: How Hitler Lost the War). Я не знаю, что подумал бы о моих взглядах отец, но поскольку он был человеком правдивым, хочется думать, что он бы меня понял.

Конечно, это обескуражит тех, кто по понятным причинам считает, что Гитлера победили доблестные парни, высадившиеся в июне 1944 года на пляжах Нормандии. Но свидетельства очевидцев и документы говорят об обратном. Безусловно, высадка союзников в Нормандии ускорила победу Сталина над Гитлером, но вермахт получил смертельное ранение от Красной Армии еще задолго до начала операции «Оверлорд». Историческая заслуга тех наших воинов, кто с боями прошел всю Францию и дошел до Берлина, заключается не в том, что они разгромили нацистов. Нацистов разгромили русские. Заслуга наших войск в том, что они спасли Западную Европу от сталинской тирании.

Начало операции «Барбаросса»

В начале лета 1941 года нацисты казались непобедимыми. Хотя в Битве за Британию люфтваффе потерпело поражение, а операция «Морской лев» (план гитлеровского вторжения в Англию через Ла-Манш) была отложена на неопределенный срок, вермахт захватил почти всю Западную Европу. Но Гитлера это ни в коей степени не удовлетворило. Как он пишет в «Майн кампф», его дьявольская концепция Третьего рейха среди прочего включала уничтожение Советского Союза. Сталин, со своей стороны, всеми силами старался избежать войны с Германией — до такой степени, что он раздраженно отмахивался от многочисленных и недвусмысленных докладов разведки о концентрации гитлеровских войск на западной границе СССР. Даже накануне немецкого вторжения Красная Армия не была приведена в состояние полной боевой готовности. Она была совершенно не готова к темпам и масштабам гитлеровского наступления, начатого в предрассветные часы летним утром 1941 года в рамках операции «Барбаросса».

Армии фашистской Оси, перешедшие границу Советского Союза и начавшие вторжение, насчитывали в своих рядах примерно 3,3 миллиона человек. У них на вооружении были разнообразные и мощные танки, артиллерия, грузовики и самолеты. На бумаге немцам противостояла колоссальная по своей мощи сила: более четырех миллионов человек в составе 170 советских дивизий с гораздо большим количеством вооружений. Но сталинские войска были слабо подготовлены к этой войне и плохо обучены. У них были слабые командиры и устаревшее оружие, которое к тому же плохо обслуживалось. Немецкое верховное командование не сомневалось, что громоздкая и некомпетентная Красная Армия будет разбита в считанные недели. Такую точку зрения разделял остальной мир и, что весьма примечательно, Вашингтон и Лондон. За две недели войны танковые дивизии вермахта продвинулись на восток такими высокими темпами, что начальник штаба сухопутных войск генерал Франц Гальдер (Franz Halder) уверенно объявил о победе. «Русская кампания выиграна», — написал он в своем дневнике. Но уже очень скоро начали появляться сомнения. Вместо того, чтобы капитулировать, сталинские войска упорно оборонялись и сражались, несмотря на то, что солдат уничтожали тысячами. Был ли это патриотизм, нежелание быть расстрелянным за трусость или попасть в плен к противнику, считавшему русских недочеловеками, но сопротивлялись русские фанатично. К сожалению, одной доблести и отваги было недостаточно. К середине июля немцы продвинулись вглубь Советского Союза на 600 с лишним километров и находились в 300 с небольшим километрах от Москвы.

Первая ошибка Гитлера

В этот момент Гитлер допустил первую ошибку. Он заколебался. Не в силах решить, продолжать наступление на Москву или сосредоточить усилия на захвате южных территорий Советского Союза, чтобы получить доступ к богатым месторождениям полезных ископаемых и промышленным районам юга, он не сделал ни то, ни другое. К изумлению и нарастающему негодованию фронтовых генералов Гитлер почти месяц не мог решить, что делать. Эти недели стали для советского Верховного Главнокомандования драгоценной передышкой, чтобы перевязать раны обескровленных армий, отремонтировать сломанную технику и восстановить оборонительные рубежи. Со временем Гитлер решил все-таки идти прямо на Москву, и наступление снова начало набирать темпы. К началу ноября проницательный и обычно осторожный генерал Готхард Хейнрици (Gotthard Heinrici), командовавший пехотным корпусом, излучал уверенность. В письме жене он отмечал: «В целом необходимо сказать, что противник уже разбит, и что теперь он потеряет остатки своей армии, которая должна оборонять Москву». Начальник Хейнрици фельдмаршал Федор фон Бок (Fedor von Bock), чья группа армий «Центр» возглавляла наступление на Москву, точно так же позволил себе нехарактерное для него высокомерие. 19 октября он объявил о «крахе русского фронта». Если для таких триумфаторских заявлений имелись какие-то основания, то это были длинные колонны голодных советских военнопленных. Во время стремительного немецкого наступления их брали в плен на поле боя или окружали сотнями тысяч. Изможденные и раненые солдаты в лохмотьях брели в западном направлении, проходя сотни километров. У этих людей, которых всячески оскорбляли, избивали и лишали медицинской помощи, еды и воды едва хватало на то, чтобы выжить. Тысячи умерли, не дойдя до выстроенных на скорую руку концлагерей, куда их сгоняли как скотину, огородив колючей проволокой. Лишенные крыши над головой, элементарных санитарных условий и средств выживания, некоторые военнопленные опускались до людоедства. Большинство умерло от голода.

Самая варварская операция

Бесчеловечность и жестокость на Восточном фронте отчасти объяснялась тем, что нацисты считали славян недочеловеками. Распаленные адреналином сражений, немцы проявляли ничем не сдерживаемую свирепость и варварство. Молодой немецкий офицер Роберт Рупп (Robert Rupp) описал ужасные события в одной типичной советской степной деревне. Живших в ней крестьян заподозрили в том, что они укрывают русских партизан, убивших неподалеку пятерых немецких солдат. Поэтому подразделение Руппа получило приказ окружить деревню. «Я услышал звуки выстрелов и крики детей. Я понял, что мы вот-вот устроим кровавую бойню, — вспоминал Рупп. — Жители прятались в своих избах, а солдаты бросали гранаты на соломенные крыши, которые загорались почти мгновенно. Вскоре горели все 50 домов. «Мы слышали ужасный рев скота, вопли женщин и детей — а потом крики стихли… Мы ехали из деревни, а небо позади нас пламенело».
Жестокость порождала жестокость. Но со стороны русских варварство, однако, объяснялось обоснованным гневом в отношении захватчиков, которые забирали у них земли, сжигали дома и амбары, бомбили деревни и без счета убивали ни в чем не повинных людей. Зверства поражали даже участников этих событий. Советский пехотинец Борис Баромыкин вспоминал: «Однажды в конце октября противник выбил нас из деревни, которую мы удерживали, и начал по нам стрелять. Но мы перегруппировались — и отвоевали деревню. Мы захватили пять немецких солдат и буквально порвали их на куски голыми руками, зубами, чем угодно. Один человек даже схватил ножку стола, чтобы разбить немцу череп. Мы убили этих людей в угаре ненависти».

А потом изменилась погода

К концу октября, когда солдаты вермахта приближались к Москве, погода изменилась. Генерал Хейнрици, до последнего времени сохранявший оптимизм, помрачнел. «Весь день идет снег, превращающий все дороги в черное бездонное болото, — писал он. — Я вижу длинную колонну утонувших в грязи, зажатых с двух сторон и поломанных грузовиков, которые безнадежно завязли». «Рядом с машинами в грязи лежит почти столько же околевших лошадей», — заметил он. Начались осенние дожди, и раскисшие дороги стали почти непроходимыми. Тяжелая техника сползала в воронки от снарядов, которые не было видно из-за заполнившей их воды. Машины буксовали, все больше утопая в грязи, и безнадежно увязали. Все большее количество топлива, недостаток которого начали ощущать войска, сжигалось в зачастую бесплодных попытках вытащить застрявшие машины. Но и это было не самое неприятное. Из-за износа деталей машины быстро выходили из строя. Темпы наступления замедлились, и наступающие войска уже не мчались вперед, а еле ползли. В последующие недели температура воздуха опустилась до минус 30 градусов. Советские войска привыкли к таким условиям, а захватчики, никогда прежде не сталкивавшиеся с такими погодными условиями и все еще одетые в летнюю форму, начали замерзать. Обморожения стали обычным делом. Военные хирурги во избежание гангрены ампутировали пальцы, ступни, а в некоторых случаях и ноги. Многие замерзали до смерти. В письме жене Хейнрици сообщал: «Никто на самом деле не может себе представить, что предстоит пережить здесь каждому человеку при такой погоде, на такой местности, при таком состоянии страны и в условиях тех вызовов, которые навязывает нам война». «Только тот, кто пережил это сам, может понять, каково это — стоять всю ночь в карауле без теплой одежды… с мокрыми ногами, в лесу, без укрытия, на морозе, без горячего питья и, возможно, на голодный желудок». Какое-то время Хейнрици, как и другие командиры с фронта, упрашивал свое начальство выдать солдатам подходящую зимнюю одежду. Но его лишь строго одергивали, и он слышал «категорические» указания, что боеприпасы и продовольствие важнее. «На мой взгляд, — сухо замечал он, — категорические решения чаще всего бывают ошибочными».

Провал немецкого верховного командования

После войны высокопоставленные генералы вермахта винили погоду в том, что произошло дальше. Но это не выдерживает критической проверки. Погодные условия лишь усугубляли многочисленные ошибочные оценки, но не были их причиной. Красная Армия воевала в таких же условиях, но она была лучше к ним подготовлена. Хотя Гитлер рвал и метал, настаивая на том, что российская столица должна быть в руках у нацистов до Рождества, к концу октября солдаты фельдмаршала Федора фон Бока, по его собственному признанию, были близки к полному изнеможению. Немецкое верховное командование недооценило не только стойкость Красной Армии, но и упорство русского народа. Как свидетельствуют письма и мемуары этих людей (некоторые из них лишь недавно были извлечены из секретных глубин советских архивов), и советские солдаты, и мирные жители были упрямы, непоколебимы и готовы пойти на смерть ради спасения Родины.

Москва укрылась маскировкой, чтобы скрыть от ночных налетов люфтваффе свои исторические здания, в том числе, Кремль и Большой театр. Тысячи заводов и фабрик были демонтированы и эвакуированы на восток. Была создана Московская зона обороны, прикрывшая город противотанковыми ловушками, рвами и рядами колючей проволоки. Каждый гражданин, за исключением нетрудоспособных и слабых здоровьем, получил приказ участвовать в этой работе. За считанные дни была создана разношерстная трудовая армия численностью 600 000 человек, состоявшая из мужчин и женщин. Они вооружились лопатами, топорами, ломами и всеми прочими инструментами, какие у них были.

Объезжая город по периметру, беспощадный командующий генерал Георгий Жуков, к которому Сталин обращался в моменты самых серьезных кризисов, был впечатлен решимостью работников, особенно женщин: «Я видел тысячи и тысячи непривычных к тяжелому труду москвичек, которые уехали из своих городских квартир в легкой одежде, работали на этих непроходимых дорогах, в грязи, копали противотанковые рвы и окопы, устанавливали противотанковые заграждения и баррикады».

День большой паники

16 октября, в «день большой паники», порядок уступил место анархии. Когда из Москвы на своих служебных машинах побежали партийные функционеры и чиновники, вслед за ними пешком двинулись тысячи людей, везя свои пожитки на тележках. Люди ринулись на железнодорожные станции, готовые отдать все, лишь бы уехать из города. Люди дрались в очередях за хлебом. Один журналист, в задачу которого входило гнуть партийную линию, заметил в узком кругу: «Истерика проникла в массы. Сможет ли выстоять город, когда такое настроение?» То, что Москва выстояла, во многом объясняется молниеносными и безжалостными действиями, которые начали осуществлять спустя три дня по приказу Сталина. 19 октября в Москве ввели комендантский час. Людям запретили покидать город без разрешения, и Кремль предупредил: «Нарушителей порядка будут быстро привлекать к ответственности суды военного трибунала. Провокаторов, шпионов и прочих вражеских агентов, пытающихся подорвать порядок, будут расстреливать на месте». Это дало результат. Порядок восстановили почти моментально, и город начал с трепетом ждать прихода врага.

Но враг не пришел. Упорное сопротивление советских армий замедлило наступление вермахта, снизив его темпы до минимума. Боеготовых войск становилось все меньше, остро не хватало танков, грузовиков, запчастей, топлива, продовольствия и зимней одежды. В совокупности все это стало катастрофическим провалом в расчетах и в организации материально-технического обеспечения. И исправить ситуацию было уже невозможно. Ответственность за эту военную катастрофу лежит непосредственно на основателе Третьего рейха и на ближайших советниках Гитлера, которые из-за своей безропотной покорности перед фюрером не осмеливались ему возразить, — либо разделяли его заблуждения.

«Барбаросса» кончается крахом

Не исключено, что некоторые немецкие солдаты даже увидели в отдалении здания Москвы, но ближе чем на 25 километров подойти к ней не смогли. К началу декабря операция «Барбаросса» подошла к своему роковому финалу. Отступление стало неизбежно. «События дня снова вызывают глубокую скорбь и унижение», — написал 7 декабря генерал фон Бок, когда его солдаты начали длительное отступление к рубежу обороны, поспешно возведенному почти в 160 километрах от Москвы. После кампании, в которой было убито, ранено или взято в плен полтора миллиона немецких солдат, вермахт так и не смог больше оправиться и накопить достаточно, чтобы создать существенную угрозу Советскому Союзу.

Хотя гитлеровские армии в 1942 году в достаточной мере восстановились и сумели одержать ряд существенных побед, это был эфемерный успех, за которым последовали сокрушительные поражения, прежде всего в Сталинграде в 1943 году. Красная Армия понесла более тяжелые потери, чем вермахт, но людских резервов у Советского Союза было намного больше, а еще он быстро набирался опыта в ведении боевых действий. Хотя Германия использовала все свои резервы для производства вооружения, ее военная промышленность не смогла догнать СССР по объемам выпуска продукции, а армия не сумела составить конкуренцию советским войскам по огневой мощи. Месяц за месяцем, год за годом Советы становились все сильнее, а страны Оси слабее.

Война продолжалась еще три с половиной года, но судьба нацистской Германии определилась на полях сражений Восточного фронта в период с июня по декабрь 1941 года. Операция «Барбаросса» была первым и последним шансом Гитлера уничтожить Советский Союз. Он потерпел неудачу, и в процессе этого утратил все возможности одержать победу во Второй мировой войне.

https://inosmi.ru/politic/20210418/249587791.html

КАЖДАЯ СТРОЧКА СКВОЗИТ СОЧУСТВИЕМ К НЕМЦАМ, КОТОРЫМ ПЛОХОЙ ГИТЛЕР ПОМЕШАЛ ВЗЯТЬ МОСКВУ.

А что там со Стали нской тиранией? Гыы... Американская терания до сих пор над Европой. В европейских государствах только играют в государственности, на самом деле самостоятельно ничего решать не могут.

_________________
«Храматыка е выскусьтво правыльно чытаты ы пысаты…»
Американская Террористическая Организация ВСУ, ИГИЛ, Аль-Каида.