WSJ (США): У оказавшихся в трудном положении американских фермеров новая беда: усиливающаяся Россия
Россия вновь вышла в лидеры среди мировых экспортеров пшеницы. Американская WSJ отмечает несколько причин: доходы в долларах от продажи зерна за рубеж, дешевая земля. Благоприятна и внутренняя конъюнктура: усилия государства по поддержке фермеров бессистемны, и это идет им на благо — появилась долгожданная свобода распоряжаться своими ресурсами максимально эффективно.
Российские экспортеры зерна на подъеме, несмотря на резкий обвал цен, а фермеры страны преодолевают длительный период запустения
Джеймс Марсон (James Marson)
Отрадная, Россия — Владимир Мишуров превратил остатки колхоза «Ленинский путь» в этой станице в высокодоходный бизнес. Он также помог России впервые с царских времен стать крупнейшим в мире экспортером пшеницы.
За последние десять лет или около того Мишуров поменял стареющую российскую технику на десяток современных машин компании «Джон Дир» (John Deere) и других изготовителей и начал широко использовать новые эффективные удобрения и семена. У соседей и родственников он купил и арендовал дополнительную землю, доведя ее площадь до 1 500 гектаров — благо, что в России цены на нее относительно низкие.
Подобно многим американским фермерам, он часто работал днями и ночами и очень мало спал, особенно во время уборки.
Главное отличие Мишурова от среднестатистического фермера с Великих американских равнин заключается в том, что в России ниже затраты, и в основном они в рублях, а от продажи своей продукции за рубеж он получает большие деньги, потому что продает ее за доллары.
На фоне многолетнего и серьезного снижения цен на зерно
российское сельское хозяйство процветает. За год, закончившийся в июне,
страна экспортировала более 40 миллионов тонн пшеницы, что на 50% больше, чем в прошлом году, и самый высокий показатель среди всех стран мира за последнюю четверть века. В 2016 году Россия обогнала США по объему экспорта пшеницы и стала первой в мире, а в 2018 году повторила это достижение.
Рост российской конкурентоспособности — серьезная проблема, создающая угрозу американским фермерам. В США закрылось самое большое количество ферм с 1980-х годов. Перепроизводство зерна в мире подтолкнуло цены вниз, и сегодня они составляют половину по сравнению с уровнем 2012 года, когда был достигнут ценовой пик. По этой же причине фермерам США трудно получать долларовую прибыль.
Из-за торговых споров США с Китаем и другими странами
российская пшеница может стать еще более привлекательной, если крупные покупатели введут ответные пошлины на американское зерно. Китай увеличил их на 25%, однако китайские ограничения на импорт из России помешали Москве воспользоваться появившимся преимуществом. Об этом рассказал Свитан Стилл (Swithun Still), работающий директором швейцарской компании «Солярис Коммодитиз» (Solaris Commodities SA), которая торгует российским зерном.
Пока «торговой войны нет, а действуют законы экономики», они помогают российской пшенице конкурировать, причем
даже в таких странах, которые соседствуют с США, скажем, в Мексике, отметил Стилл. По его словам, российское зерно стало качественнее, и оно дешевле.
Российские фермеры выходят вперед, когда доходы от экспорта конвертируются в рубли. Российская валюта подешевела, и курс доллара сегодня в два раза выше, чем в 2014 году. У России — такое же преимущество по отношению к евро и другим валютам. Ее фермеры покрывают расходы дома, продолжая сеять зерно, а также побеждают своих западных конкурентов по ценовым показателям.
Рост экспорта российской сельскохозяйственной продукции, включая зерно, рыбу и мясо, является составной частью усилий по диверсификации экономики и устранению ее зависимости от нефти. Когда-то нефть и газ давали половину поступлений в федеральный бюджет. Сейчас, когда нефтяные цены на 25% ниже рекордного показателя 2014 года (они существенно поднялись после более чем 60-процентного падения), нефтегазовый экспорт обеспечивает примерно 40% бюджетных доходов.
«Поскольку цены на нефть упали, вперед вышло зерно. Зерно — это наша нефть», — заявил в 2016 году тогдашний министр сельского хозяйства Александр Ткачев.
Более
дешевая пшеница из России выдавливает американское и европейское зерно с рынков импортозависимых стран на Ближнем Востоке и в Северной Африке, где Кремль в последние годы ведет борьбу за усиление своего военного и дипломатического влияния.
В 2017 году
экспорт сельскохозяйственной продукции составил в денежном выражении 20,7 миллиарда долларов, обогнав экспорт оружия и заняв второе место по доходам. Пшеница составляет около четверти в общем объеме.
По данным Министерства сельского хозяйства США, посевная площадь пшеницы в России по состоянию на июнь была почти в два раза больше, чем в США. Американские фермеры, не видя возможности заработать, засеяли пшеницей наименьшую площадь за всю историю статистических наблюдений. В этом году
производство пшеницы в США сократилось на 25%.
Фермерское хозяйство Мишурова находится в плодородной степи на юге России. Этот район — самый большой в стране производитель зерна. За богатый минералами чернозем и мягкий климат его издавна называют житницей России.
Мишурову сегодня 46 лет. В молодости он работал трактористом, разъезжая на грохочущем тракторе, мотор которого приходилось ежегодно ремонтировать, из-за чего руки у него навсегда огрубели. Денег не хватало, и зарплату работники получали натурой: мешки с мукой, пшеница и сахар. Пьянство на селе было повсеместным.
В начале ХХ века Россия была самым крупным в мире экспортером пшеницы. Советы убили и бросили за решетку миллионы людей, включая самых трудолюбивых и успешных фермеров. Делали они это в попытке создать систему коллективных хозяйств, которая оказалась неэффективной. К 1970-м годам Советский Союз был вынужден импортировать зерно.
После распада Советского Союза в 1991 году колхозы с трудом, но продолжали существовать, а руководили ими все те же начальники, не имевшие ни деловой хватки, ни денег для инвестирования.
«Не было хозяина, — говорит Мишуров. — Они не могли приспособиться к рыночной экономике. Они привыкли бездумно следовать указаниям».
Старейшины колхоза определяют качество зерна
Сельхозрабочие приходили на работу, «чтобы убить время, и ждали окончания рабочего дня, чтобы пойти домой», — рассказывает фермер Андрей Бурдин, живущий в соседнем селе и обрабатывающий землю, которая когда-то принадлежала колхозу «Заря коммунизма». «Земледелие зашло в тупик», — добавляет он.
В конце 1990-х годов Россия разрешила продавать землю, однако новые инвесторы и их менеджеры были далеки от сельского хозяйства и не желали рисковать.
Мишуров, который работал главным агрономом в крупной многопрофильной сельскохозяйственной компании, вспоминает, как в начале 2000-х рассказал одному управленцу, что если использовать пестициды, урожай ячменя можно повысить на четверть.
«Нет, Вова, нам и этого хватит», — ответил ему этот руководитель. «Почему я должен уговаривать кого-то заработать больше денег?» — говорит Мишуров.
В середине 2000-х он решил начать собственное дело. Сначала он собрал землю своих родственников и всю технику, какую только мог отыскать. Сегодня Мишуров выращивает пшеницу, ячмень, свеклу, кукурузу, подсолнечник, горох и другие культуры.
43-летний Бурдин в 2005 году начал обрабатывать примерно 100 гектаров земли на своем видавшем виды тракторе и сеялке. Прибыль он вложил в более эффективную технику и удобрения, а потом расширил площадь своих пахотных земель, взяв их в аренду у соседей.
«Когда мы заработали первые деньги, я не стал покупать "мерседес" и квартиру, — рассказал Бурдин. — Я вложил их в следующий сезон».
Сначала он купил российское оборудование, но потом перешел на тракторы и комбайны «Джон Дир», которые русские называют «зеленой техникой». По словам Бурдина, он испытывал комбайн «Джон Дир» в сравнении с российским комбайном и обнаружил, что с одной и той же площади он может намолоть на треть больше зерна.
Он также купил сеялку точного высева шведской компании «Вадерстад» (Vaderstad AB), которая сажает семена на оптимальную глубину и с оптимальными интервалами, что повышает урожаи. Сегодня Бурдин обрабатывает около 1 500 гектаров.
Загружая в апреле семена в сеялку, он шутил со своими рабочими на тему старой техники. Бурдин вспоминал, как работал с распылителем пестицидов, который насквозь пропитывал его ядохимикатами. По словам фермера, он работал на нем не более четырех часов в день, опасаясь за собственное здоровье. Теперь его установка сама измеряет, сколько распылить пестицидов и где, что ведет к сокращению затрат.
Цены на землю в том районе, где живут Мишуров и Бурдин, значительно ниже, чем во многих странах-конкурентах. В среднем
сельскохозяйственные угодья в Румынии, которая находится на Черном море и является членом Евросоюза, стоят почти в три раза больше, чем в России. А земля в Айове и Канзасе дороже российской в пять с лишним раз, о чем свидетельствуют данные исследования московской фирмы «СовЭкон», специализирующейся на анализе аграрных рынков, прогнозах по российскому сельскому хозяйству и консультационных услугах.
По словам Бурдина, российские семена и удобрения стоят дешевле западных, хотя их качество в последние годы существенно улучшилось.
Семенную пшеницу он покупает в государственном институте сельского хозяйства, и может использовать полученный урожай для сева в следующем сезоне. Многие американские фермеры пользуются дорогими и высокоурожайными патентованными семенами таких компаний как «Байер» (Bayer AG) и «Доу Дюпон» (DowDuPont Inc.); но п
олученный от них урожай нельзя использовать для посадки, из-за чего фермеры вынуждены ежегодно покупать свежие семена.
Транспортные расходы в регионе тоже невелики. Он находится недалеко от черноморских портов, а солярка и бензин там стоят гораздо меньше, чем в Западной Европе. У Бурдина и Мишурова собственный парк грузовиков, на которых они вывозят зерно в порт Новороссийск, находящийся на расстоянии 320 километров.
Частные и
государственные компании в последние годы модернизируют зерновые терминалы и увеличивают их пропускную способность. Фермеры при помощи приложения в своих смартфонах могут заказать временной интервал для доставки зерна своими грузовиками, благодаря чему машины сегодня уже не ждут сутками в очереди.
Рекордные урожаи создают серьезную нагрузку на инфраструктуру. Окна для выгрузки зерна разбирают очень быстро, и фермерам зачастую выделяют время с задержкой в несколько дней, говорит Бурдин.
Экспорт можно было бы еще больше увеличить, найди они возможность больше отгружать, отмечает он.
Россия рассматривает это в качестве приоритетной задачи. Президент Владимир Путин приказал чиновникам устранить узкие места в инфраструктуре, которые мешают увеличивать экспорт. В районах внутри страны большие расстояния, а также нехватка вагонов и элеваторов является главным препятствием, мешающим поставлять зерно на внешний рынок.
В одном из крупнейших в России
новороссийском терминале в этом году завершается модернизация, и он почти в два раза увеличит свою мощность. Другие компании тоже планируют строить и расширять терминалы на Черном и Балтийском морях, а также на Дальнем Востоке. По словам чиновников, расширение портов способно обеспечить увеличение экспорта зерна на 50%, и к 2020 году он может быть доведен до 7,5 миллионов тонн в месяц.
Правительство всячески расхваливает государственные субсидии, в том числе,
недорогие кредиты, помогающие фермерам менять старую технику. Аналитики и фермеры отмечают, что усилия государства по поддержке фермеров бессистемны и дают переменный успех. Субсидии часто попадают в компании с нужными связями, инвестиции поступают в сельское хозяйство медленно, а бюрократы и чиновники часто ждут взятки.
«Фермеры обрели свободу и могут заниматься своим делом так, как считают нужным и эффективным, — сказал директор аналитического центра "СовЭкон" Андрей Сизов. — Роль государства в последние десять лет весьма незначительна, и это хорошо для отрасли».
Гигантские агрохолдинги, представляющие собой многопрофильные компании, создаваемые богатыми магнатами и близкими к федеральным и региональным властям людьми, действуют с таким размахом, что
западные фермерские хозяйства на их фоне выглядят карликами. На долю частных хозяйств площадью более 100 тысяч гектаров или тысячи квадратных километров в России приходится около 13% всех обрабатываемых земель, говорит Сизов.
Теперь Мишуров может себе позволить такую роскошь, как коллекционирование и восстановление старых советских автомобилей и отдых на Мальдивах или в Таиланде. Но он говорит, что предпочитает оставаться дома.
Здесь небогатые деревни зависят от щедрости состоятельных фермеров.
Мишуров выделил деньги на ремонт статуи Ленина и памятника местным жителям, погибшим в годы Второй мировой войны, а Бурдин оплатил ремонт местного детского сада.У Мишурова работают 10 сельскохозяйственных рабочих, три охранника и
повар, готовящий еду для работников. «Для наших площадей это очень много, но мы стараемся сохранять рабочие места на селе», — говорит он. Как-то утром на хоздвор к Мишурову пришел человек, чтобы попросить ведро кукурузы для своих кур. Это был бывший председатель колхоза.
https://www.wsj.com/articles/grain-is-our-oil-russia-is-besting-the-u-s-as-a-wheat-powerhouse-1537719747
https://inosmi.ru/economic/201 ... .html
