Авиабаза № 88503 в Пермском крае печально известна в армейской среде бардаком, который никто не может устранить десятилетиями. С указания и позволения младшего и среднего офицерского состава там царят скорее не военные, а тюремные порядки. За последние четыре года здесь трагически завершили свою жизнь три призывника из Челябинской области — 20 августа 2013 года покончил с собой 19-летний Игорь Филичев из Златоуста, 20 апреля 2017 года — 21-летний Максим Михайлов из Карталов, теперь новая трагедия — 5 января этого года совершил суицид 20-летний Рустам Авазов из Магнитогорска. Командование ЦВО официально заявило, что никакого физического насилия к парню не применялось, но этого и не было нужно — хватило просто шести месяцев службы в нечеловеческих условиях.
В распоряжении Znak.com оказалась информация из служебного доклада, составленного от имени командующего 14-й армией ВВС и ПВО генерал-лейтенанта Александра Татаренко на имя командующего войсками ЦВО по результатам разбирательства по факту гибели рядового Авазова. Картина, которую описывает автор заключения, не оставляет никаких вопросов.
Рустама Авазова призвали в армию 30 июня 2017 года из Магнитогорска. Ранее парень успел закончить техникум и буквально за две недели до проводов на службу сдать на права категории «В» и «С», что позволило юноше получить престижный для срочников допуск к управлению служебным транспортом. Дома у Рустама осталась 48-летняя мама, работающая поваром, отец — инвалид 2-й группы и старшая сестра с мужем.
Служить магнитогорец попал на авиабазу в Большое Савино. И фактически сразу там начали происходить нарушения, достигшие апогея к Новому году. Так, больше месяца юноша находился в части, но не назначался ни на какую воинскую должность. Между тем по уставу сделать это должны были в течение трех дней с того момента, как парень прибыл в воинскую часть.
Затем, не обращая внимания на то, что солдат допущен к работе на специальных автомобилях авиационного типа, Рустама назначают химиком-дезинфектором отделения роты охраны и РХБЗ (радиационная, химическая и биологическая защита). В октябре его переводят на должность стрелка роты охраны. При этом фактически юноша постоянно исполнял обязанности водителя автомобиля ГАЗ, перевозя личный состав части. Но машину за ним не закрепили.
Дедовщина в части, где погиб солдат из Магнитогорска, происходила с позволения офицеров
Тем временем в подразделении с Авазовым служил срочник из Дагестана по фамилии Магомедов, призванный на несколько месяцев раньше и имеющий наряду с еще двумя такими же срочниками привилегированное положение и неофициальный статус «старшего в подразделении». Причем таким неофициальным статусом солдат наделяли офицеры части, в частности, командир роты, старший лейтенант Анатолий Дзюрбей.
«В их обязанности командир роты и командиры взводов вменили функцию подмены командиров отделений, которыми являются военнослужащие по контракту, — говорится в докладе Александра Татаренко. — А именно: следить за выполнением распорядка дня во взводе, чистотой в отделении, соблюдением воинской дисциплины военнослужащими…»
В результате, замещая должности штатных командиров, срочники фактически устроили в части беспредел. Магомедов изначально невзлюбил Авазова, который не всегда был готов подчиняться по сути незаконным приказам южанина.
«…Тем самым он (Магомедов) пытался принизить Авазова, в том числе при всем личном составе роты отдавал указания выполнять „непрестижные команды“, как-то: охрана верхней одежды в период приема пищи личным составом, уборка спального помещения…» — сообщается в докладе. Далее генерал армии делает акцент на том, что все это продолжалось длительное время при полном попустительстве командования роты и командиров взводов.
Ко всему прочему практически через день Рустама Авазова отправляли в караул, тогда как сами «смотрящие» вообще избегали этого.
Вот как описывает сложившуюся ситуацию Александр Татаренко: «Из 40 военнослужащих роты охраны и РХБЗ к несению караульной службы допущены 27 человек. Реально выполняли задачи в карауле только 15 военнослужащих по призыву. Рядовые Гараев и Магомедов к выполнению задач в составе караула допущены не были, к выполнению задач в составе наряда привлекались эпизодически. Командир роты Дзюрбей самоустранился от исполнения служебных обязанностей…»
Ситуация обострилась 26 декабря, когда в столовой после очередного приказа Магомедова между ним и Авазовым произошла стычка, которую разнимал один из офицеров. На следующий день Рустам Авазов сам, добровольно пошел к штатному психологу части. Психолог констатировал, что тот пребывает в очень нестабильном состоянии: у парня выявлена тревожность, низкая самооценка, значительное эмоциональное напряжение и депрессия. Врач составил заключение и отпустил солдата, не рекомендовав в ближайшее время переводить его в другое подразделение, чтобы не усугубить нервное напряжение.
Однако офицерский состав части, вероятно, даже не читал то, что написал психолог, и решил развести конфликтующих солдат по разным подразделениям. Перевод по документам провели 27 декабря (задним числом), а официально — 30 декабря. Авазова, не взирая на его желание служить водителем на транспортном средстве, обслуживающем аэродром, переводят водителем в группу газообеспечения, а Магомедова — в аэродромно-эксплуатационную роту. Этот одновременный перевод и стал ключевым моментом, потому что офицеры не обратили внимания на то, что оба подразделения находятся на одном этаже переполненной казармы.
«Тем самым межличностный конфликт не разрешился, а только усугубился… Пользуясь авторитетом неформального лидера, рядовой Магомедов в течение 4 дней создал в батальоне атмосферу изоляции вокруг рядового Авазова…. Моральная изоляция оказала разрушительное влияние на психику военнослужащего… Таким образом, причиной суицида стал нервно-психический срыв, обусловленный затянувшимся моральным давлением со стороны Магомедова, наличие неуставных взаимоотношений и непринятие командованием роты мер по наведению уставного порядка», — написал в докладе Александр Татаренко.
Рустам Авазов покончил с собой 5 января. Сомнений в том, что это было именно самоубийство — ни у кого нет.
|