Отважные британцы. Победители.

"Сопротивление? Какое сопротивление?" - с удивлением спрашивали островитяне британскую писательницу Мадлен Бантинг, в девяностые написавшую книгу об оккупации, и опросившую для этого многих очевидцев. 570 человек были отправлены в концлагеря в Европу - среди них было трое евреев, три коммуниста, остальные - "за уголовные преступления" ("карманники", нарушение комендантского часа, кража еды со складов), 22 не вернулись назад. Нет, о чем я, сопротивление случалось. Некий человек отказался жить в одном доме с женой, которая шила одежду для немецких солдат. Ещё один раз немецкий ефрейтор, стоящий на постое у горожанина, сфотографировал его дочь без разрешения. Тот храбро пожаловался в комендатуру, и военного перевели в другой дом. Кстати, постой солдат щедро оплачивался.

Доносительство было распространено, информаторы получали за донос 20-50 рейхсмарок. Так, один островитянин донес на трех друзей, что они слушают британское радио, и тех отправили в заключение. "Две добрых подруги" предали старую женщину, спрятавшую сбежавшего пленного из немецкого лагеря. После освобождения предатели не были осуждены, ибо ну знаете, случается такое: чего уж тут страшного, люди немного хотели подзаработать, всё оккупанты проклятые виноваты. Ни один инцидент коллаборационизма не был расследован.

Случай реальной храбрости был один. Мэри Озанн, проповедник "Армии спасения", протестовала против жестокости по отношению к советским военнопленным на островах. Её предупредили, что добром не закончится. Она сказала, что ей плевать, и она всё равно протестовала. Женщину посадили в тюрьму, где она и умерла в апреле 1943 года. Другие же случаи сопротивления - хоть стой, хоть падай. Например, описывается инцидент, где с лестницы спускался пьяный в жопу немецкий солдат, а полицейские-англичане видели это, и не помогли ему. Тот свалился и потерял сознание - тогда они вызвали ему "скорую". Вот какие храбрые люди были, не то, что сейчас.

На островах было 4 концлагеря для военнопленных (в основном из СССР), которые строили военные укрепления. 700 человек погибло и похоронены на острове. Как явствует из случая со старой леди, иногда их прятали и кормили, но в целом подобные проявления доброты были единичны. Островитяне не хотели ссориться с немцами, и не хотели ввязываться в проблемы. "Но относились к пленным с сочувствием", как пишет историк. Пленным от этого, конечно же, становилось намного лучше.

Сражения там разворачивались на фронте 1000–2000 километров в длину и несколько десятков километров в глубину. Да, они затрагивали немало людских ресурсов СССР и Германии, но лишь небольшую часть общей боевой мощи последней. Напротив, на воздушно-морские «фронты», захватывающие многие тысячи километров, обладающие третьим измерением (высотой: от морского дна до стратосферы), были брошены главные ресурсы Третьего рейха, Великобритании, США и Японии. Там и решался исход войны.

О’Брайен не голословен: его книга опирается на многолетнюю работу в архивах и сотни томов вторичной литературы. В первой же главе он сравнивает, сколько материальных ресурсов каждая из великих держав выделяла на нужды войны в воздухе и на воде. За исключением СССР, на это уходило как минимум две трети доступных средств. Только СССР тратил на корабли, самолёты и ПВО одну треть, а остальное шло на вооружение и снабжение огромной армии (танки, пехота, артиллерия).

Такими статистическими выкладками О’Брайен пытается показать, что «центр тяжести» Второй мировой сдвинулся в сторону ВВС и ВМФ. И далее: большинство потерь воюющих держав опять же пришлось на великую битву на воде и в воздухе, которая началась уже в 1940 году. И к прямым потерям (убитые, раненые, жертвы бомбёжек, потопленные корабли и сбитые самолёты) нужно прибавить непрямые, уверен военный историк: все танки, самолёты и так далее, которые не были построены из-за сбоя поставок или не могли быть доставлены в зону боевых действий. Война в воздухе и на воде, настаивает учёный, сковала Германию и Японию.

Первым поклонником воздушной войны стал Рузвельт, Черчилль сделал этот выбор по нужде, ну а Сталин до последнего верил в главенство войны на суше… Такая перспектива позволяет О’Брайену по-новому взглянуть на узловые моменты Второй мировой: союзники легко могли открыть второй фронт во Франции в 1943 году, если бы они захотели это сделать. Но перенос операции на год не был ошибкой: Япония была куда более серьёзным противником, чем обычно думают военные историки. Кроме того, морская блокада и бомбардировки потребовали немало времени для эффективного «удушения» Германии.