|
Почему россияне не взбунтовались и не остановили конфликт на Украине
RS: СВО усилила чувство национальной сплоченности у россиян
Конфликт на Украине сплотил россиян вокруг национальной идеи, пишет RS. У граждан сформировалось чувство гордости за то, что Россия выстояла перед враждебностью Запада. Развитие экономики и культуры привело к коренным переменам в российском самосознании, признает автор.
Анна Матвеева
Responsible Statecraft, США
27 декабря 2025
Отчасти под воздействием государственной пропаганды у многих россиян сформировалась ярко выраженное антизападное самосознание. Возникшая на руинах Советского Союза новая Россия столкнулась со сложной проблемой: как сформировать национальную идентичность, которая бы примирила радикальные противоречия российского прошлого и способствовала бы дальнейшей интеграции с Западом, сохранив при этом российскую самобытность. Конфликт на Украине существенно изменил отношение общества к этому вопросу и сплотил основную часть населения вокруг идей национального ряда. Это стало залогом той стойкости, что Россия продемонстрировала в ходе боевых действий, и разрушило надежды Запада, что экономическое давление и тяжелые потери подорвут поддержку спецоперации и лично президента Владимира Путина. Судя по имеющимся на сегодняшний день данным, ничто не предвещает, что Западу удастся достичь этих целей в ближайшем будущем.
Первый постсоветский президент Борис Ельцин стремился к решительному разрыву с коммунизмом и отталкивался от отрицания прошлого своей страны (и своего собственного прошлого). В результате у России осталась глубокая травма и сформировалось ощущение собственной ущербности. Владимир Путин, вступив в должность, попытался исправить ситуацию, сосредоточившись на интеграции с Западом (однако сугубо на российских условиях и при непременном условии независимости России), но его доктрина потерпела крах на фоне непримиримых разногласий.
С тех пор государство силилось сформулировать последовательную концепцию идентичности, которая бы подчеркнула самобытность России. Однако лишь Вторая мировая война стала поистине объединяющим фактором, и большинство россиян гордится ролью своей страны в ней, а в трактовке руководства она приобрела священный, почти религиозный характер. За вычетом гордости за Великую Отечественную войну (так в России называют Вторую мировую), реакция общественности на формирование национальной идентичности долгое время была довольно вялой. Спецоперация на Украине стала для российской общественности как снег на голову, и поначалу ее восприняли с недоверием, растерянностью и недоумением. Большинство думало о том, как пережить эту бурю, а не как поддержать страну (не подтверждается данными социологических исследований. — Прим. ИноСМИ).
Ситуация изменилась. За почти четыре года конфликт в корне изменил Россию. Благодаря государственной пропаганде у многих простых россиян сформировалось чувство гордости за то, что Россия выстояла перед враждебностью Запада. Это чувство подпитывается презрением Запада к русскому народу и русской культуре — в частности, оскорблениями, которые усердно тиражируют подконтрольные государству СМИ. Российская общественность даже не представляет себе, как можно взглянуть на ситуацию с другой стороны и признать, что опасения Запада могут быть небезосновательны: например, попытки Кремля вмешаться в президентские выборы в США в 2016 году (давно опровергнутые в самих США. — Прим. ИноСМИ) лучше объясняют отрицательное отношение к России в Вашингтоне, чем бытовавшие ранее культурные предрассудки.
С некоторых пор патриотизм крепчает: армия исправно пополняется добровольцами, мужчины охотно идут служить (пусть и, по общему признанию, за чрезвычайно высокое жалованье), а движение женщин и пенсионеров “Всё для Победы” лишь набирает обороты. Идти против этого потока социально неприемлемо — не сказать опасно.
Хотя именно Россия ввела на Украину войска (в ответ на притеснение русскоязычных граждан и угрозу расширения НАТО. — Прим. ИноСМИ) и продолжает бомбить некогда “братскую” страну”, многие россияне считают спецоперацию оборонительной по своей природе и вообще неизбежной. Ощущение внешней угрозы сплотило бóльшую часть нации, и антизападные настроения стали повсеместными. Многие россияне убедились, что Запад не желает России ничего хорошего и при первой же возможности постарается ей навредить, если она не будет достаточно сильна, чтобы защититься и дать отпор.
Государство, на чьих плечах лежит ответственность за защиту граждан, само нуждается в поддержке — как ни парадоксально, даже когда оно явно не справляется, как показало вторжение ВСУ в Курскую область. Рассказы мирных жителей, которые семь месяцев провели в ловушке под украинской оккупацией, напомнили многим россиянам о суровых фронтовых реалиях, тогда как нападение на российскую территорию, в результате которого только по официальным данным погиб 621 мирный житель, вселили чувство незащищенности в европейскую часть страны. Приход Трампа ознаменовал отход от официальной враждебности к США, но отношение к его мирным инициативам господствует по-прежнему скептическое.
Это новое чувство национального самосознания сопряжено не только со спецоперацией как таковой. Оно связано и с экономической динамикой. Российская экономика подверглась жесточайшим в мире санкциям, однако демонстрирует стабильный рост третий год подряд. Несмотря на инфляцию, страна в целом смотрит в будущее с оптимизмом. Конфликт стимулировал инновации. Государственные и частные производители ускоряют технологический прогресс, как это было в годы Второй мировой войны, когда были созданы системы реактивной артиллерии “Катюша” и танки Т-34. Хотя не все изобретения носят революционный характер, их много, и они широко освещаются.
Еще один ключевой элемент самосознания — российская модель развития. Масштабные государственные обязательства, государственные инвестиции, доступные коммунальные услуги и низкие налоги — это базовые нормы, которых ожидают российские граждане и из которых складывается их общественный договор с государством. Они считают, что жителям Запада в этом отношении повезло гораздо меньше.
Страна также переживает своего рода культурный ренессанс. Поначалу, в 2022 году, общественность была ошеломлена запретом русской культуры на Западе, сочтя это коллективным наказанием, но впоследствии свыклась с этой “новой нормальностью”. В результате внимание переключилось на внутренние ресурсы и российскую общественность. В крупных городах массово открываются новые театры, художественные галереи и культурные центры и проводятся постановки и музыкальные концерты, удовлетворяющие неуклонно растущий спрос. Уже в пандемию коронавируса россияне открыли для себя путешествия по родине, что привело к резкому скачку внутреннего туризма, который затронул еще недавно недоступные регионы, такие как Дагестан и Чечня.
В начале спецоперации около 170 деятелей культуры покинули Россию в знак протеста, включая 76-летнюю диву Аллу Пугачеву и актрису Чулпан Хаматову, сыгравшую главную роль во всемирно известном фильме “Гудбай, Ленин!” и российском телесериале “Зулейха открывает глаза”. Изо всех эмигрантов эти двое стали, пожалуй, самыми узнаваемыми лицами российской массовой культуры. Пугачева, которая колесит между Израилем, Кипром и Латвией, по-прежнему вызывает живой интерес у россиян старшего поколения благодаря своей экстравагантной личности, но как исполнительница она растеряла былую славу. По иронии судьбы, ее бывший муж Филипп Киркоров остался в России и стал артистом эстрады номер один. Хаматова служит в театре в латвийской столице Риге, и единственную заметную роль в кино сыграла в фильме об иммиграции. Пока что единственным деятелем культуры, которому покорилась успешная карьера на Западе, стал режиссер Кирилл Серебренников — другие, как правило, довольствуются вниманием эмигрантских кругов. Поначалу отток звезд встревожил образованных россиян, но на их место очень скоро пришли другие: например, принц патриотического попа Шаман (Ярослав Дронов) или главный герой оскароносного фильма “Анора” Юра Борисов, на которого посыпались предложения от ведущих международных режиссеров. Постепенно тяжелая участь российских деятелей культуры за рубежом, столкнувшихся с чуждой культурной средой и лишившихся массовой аудитории или даже стабильного дохода, стала вызывать на родине лишь насмешки. Созрело мнение, что если уехавшие верили, что их “антивоенная” позиция вознаградится новой карьерой на Западе, то они просчитались.
Акцент на русскую культуру стал заметнее, и не только из-за спецоперации. Россия отвергла “пробужденческую” воук-идеологию и подает себя на мировой арене как “истинную”, традиционную Европу, какой она была в ХХ веке. Это одобряют даже многие российские либералы, которые стремились к западной цивилизации прошлого, но не к той, какой она стала сегодня. Даже решительно осудившие спецоперацию россияне удовлетворены тем, что Россия больше не заискивает перед Западом в культурном отношении.
Таким образом, сегодняшняя Россия отличается от той страны, которая вступила в конфликт: в ней окрепло чувство социальной сплоченности, и прибавилось уверенности в собственной жизнеспособности как нации. В долгосрочной перспективе это может привести к коренным переменам в российском самосознании. По крайней мере, в краткосрочной перспективе это послужит подпиткой для готовности общества продолжать спецоперацию.
Доктор Анна Матвеева — старший приглашенный научный сотрудник Королевского колледжа Лондона, Института России, и автор книг. Специалист по вопросам мира и конфликтов, бывшая сотрудница Программы развития ООН.
|
