Батальон Богдана Хмельницкого создан из пленных солдат ВСУ: Почему украинцы проливают кровь за Россию и чего никогда не простят ЗеленскомуВоеннопленные украинцы из батальона имени Хмельницкого приняли первые бои с ВСУ
Дмитрий СТЕШИН
28 декабря 2023
Из граждан Украины в составе ОБТФ «Каскад» сформирован батальон имени Богдана Хмельницкого. Недавно бывшие военнопленные приняли свой первый бой с ВСУ и сейчас активно принимают участие в сражениях на Угледарском направлении. С одним из бойцов, уже пролившим кровь за Россию, поговорил военкор «КП».
За неделю до встречи с бывшим пленным мне вдруг позвонил старый товарищ, знакомый еще по боям за Мариуполь и Угледар. Он удивил меня, рассказав, что «сменил место» и сейчас у него в подчинении бывшие «ВСУшники», сдавшиеся в плен или взятые в плен. Воюют на нашей стороне! Целый батальон.
Я спросил, конечно:
- Как к ним относятся в войсках?
Ответ поразил:
- Мне так нарезали задачу: «Отнесись к ним, как к родным». Отношения с ними отличные, в располаге сплю от них через стенку, дверь не запираю.
Я не унимался:
- А как это – как к родным?
- Для начала, дали им возможность сообщить близким, что живы. Это дорогого стоило. Снарядили их хорошо, насколько могли. Сейчас они воюют. Воюют честно. Есть потери и раненые.
К одному из таких раненых, бойцу с позывным «Скай», я отправился в больницу. Подумал… и набрал большой мешок всяких вкусняшек – шоколадок, фруктовых батончиков, печенья. Добавил пакет томатного сока. Его почему-то редко приносят больным, а раненые томатный сок уважают, я знаю. Явиться с пустыми руками было решительно невозможно. Другим раненым гостинцы принесут. А кто навестит «Ская»? Но все оказалось и просто, и, в то же время, сложно. Его путь в Россию оказался долог и труден.
Меня встретил высокий парень. Глаза веселые, но за этим весельем какая-то боль или мука. «Скай» ходит с палочкой, даже по лестнице - поправляется. Я выгрузил гостинцы в палате и мы пошли в больничный сад, в уютную беседку. Все интервью где-то рядом с нами, в тумане, кипел невидимый глазу, но хорошо слышимый бой. И прилетало, и улетало в ответ, а ПВО вела бой с какими-то целями. Обычный будний день в Донецке, только противник, как взбесился. В этот день украинские артиллеристы попали в Донецкий Политех и даже запалили один из корпусов. Обстрел был плотный, сосредоточенный.
Я, конечно, спросил бы «Ская», что он думает про 10 лет обстрелов Донецка, знал ли про это? Но «Скай» меня опередил. Сказал, что родился в Донецке, у него здесь живут мать и брат. Это было неожиданно. И в непростой судьбе «Ская» возникла еще одна грань.
Батальон «Богдана Хмельницкого» создавался в колонии в ЕленовкеУДАР ПО БАРАКУ В ЕЛЕНОВКЕ НАВЕЛИ ПО ТЕЛЕФОНУВ далеком 2014-м, было очень просто оказаться с другой стороны нынешней линии фронта. Никто даже не думал, что от весеннего референдума в Мариуполе до освобождения от бандеровцев, пройдет столько лет. Половина прожитой жизни «Ская». В 2011-м он закончил школу в Донецке и уехал к бабушке в приазовский поселок Ялта. Выучился на токаря – весьма востребованная в нынешней России профессия.
Говорю это «Скаю», он улыбается, мол, «знаю» и продолжает рассказывать:- Работал в пароходстве, плавал до 2019 года. Женился, ребенка завел и тут начался ковид. Работы нет по специальности. В армии не служил, в АТО («Антитеррористическая операция» - Украина ее начала как каратьельную операцию против ДНР и ЛНР в апреле 2014 года. - Авт.) не был, но в погранслужбу меня взяли. Часть рядом была, в паре километров от моего дома. Зарплата хорошая. Пришел, сутки отстоял в наряде – охранял территорию, двое суток дома.
- Как для тебя начались боевые действия, когда?По словам «Ская», весной ему довелось провоевать всего два дня:
- Под Мариуполем нас отправили оборонять поселок Старый Крым. Там тоже была пограничная база. Мы 2 марта на нее заехали, на эту заставу, и ее тут же начали «разбирать» из танков. Уже 4 марта был ранен – миной посекло, осколками, грудь, глаз, руку… Всю правую сторону. Тогда я принял решение уходить.
Если внимательно приглядеться к «Скаю», на лице видны следы тех ранений, не думаю, что они были легкими. Задаю логичный вопрос:
- Почему тебя не эвакуировали?- Командование сказало держаться до конца.
- Как удалось уйти?- За заставой были поля. Я перекусил проволоку штык-ножом. Дошел до дороги на Мариуполь. Там меня подобрала «скорая». Отвезли в украинский госпиталь, оказали первую помощь, пролежал две недели. Ребра еще оказались сломаны. Надели корсет, все как-то поджило. Узнал, что 16-17 марта заработал «зеленый коридор» на выход из Мариуполя. Переоделся в гражданку и выехал по этому коридору на Ялту.
- Тебя нашли или задержали при проверке документов?- Нет, я сам через два дня пошел в военную комендатуру. Рассказал, как было.
- Как там к тебе не отнеслись?- Начальник спросил: «хочешь служить»?
- А ты?- Сказал, что служить за Россию буду. Меня отправили домой, сказали – жди, свяжутся. Я три месяца дома просидел, потом за мной приехали и сказали: «На фильтрацию». Отвезли в Донецк, а потом в колонию в Еленовку. Там я просидел полтора года… Но там, в Еленовке, и создавался батальон «Богдана Хмельницкого». С ним я и уехал на фронт.
Понимаю, что говорю с очевидцем одного из самых загадочных событий – удар «Хаймерсами» по бараку в Еленовке на территории ДНР с пленными украинскими националистами - «сидельцами «Азовстали». Спрашиваю «Ская»:
- Ты был в Еленовке, когда в «азовский» барак прилетело?- Да. У них были телефоны, с Украиной связывались. Кто-то из «азовцев» настучал, что их часть сотрудничает со следствием... По телефонам и навели… Два снаряда и прилетело. Думаю, в Киеве очень не хотели, чтобы они рассказывали про Мариуполь. Как мирных расстреливали, и кто давал им такие приказы.
ВТОРАЯ КРОВЬВ октябре 2023 года «Скай» вместе с батальоном ушел из Еленовки воевать. Но сначала был месяц подготовки на полигоне. «Скай» говорит, что инструкторы были очень грамотные и знающие, учили именно тому, что нужно:
- Штурму зданий учили, например. Штурму окопов, как правильно заходить и «углы нарезать». Учили обращаться с «групповым оружием». Стреляли из «Утеса» (крупнокалиберный пулемет. - Авт.), из РПГ и СПГ (ручной противотанковый гранатомет и его станковая модификация. – Авт.), метали гранаты.
- Кто ты сейчас по специальности и званию?- Командир минометного расчета.
- Расскажи, где воевал в батальоне? Как был ранен?«Скай» рассказывает обстоятельно и подробно:
- Нам поставили задачу – забрать опорный пункт в лесополосе. Нас прикрывала артиллерия. Провели разведку, определили с какой стороны заходить. Зашли без потерь в окопы и начала работать вражеская арта. А мы одновременно с обстрелом, штурмовали опорник, потом его зачищали. Потом прикинули, откуда нас будут контратаковать. Начали переоборудовать позиции...
То, что рассказывает «Скай» полностью укладывается в логику «битв за лесопосадки» и не только:
- Мы отбили одну атаку, опять вражеская артиллерия по нам насыпала, пошла вторая атака. Боекомплект стал заканчиваться. Не ждали, что столько будет пехоты противника. Пересмотрели боеприпасы, у кого сколько осталось, и решили отходить назад. На отходе рядом упала мина, я потерялся на какое-то время. Когда пришел в себя, увидел, что нога в крови. Оказал себе помощь – наложил турникет. Спросил: «все ли живы». Живы были все, но все ранены осколками.
«Скай» уже созванивался с боевыми товарищами:
- Переживаю за них. Говорят, что по чуть-чуть, но двигаются вперед на своем участке. Настрой у них боевой, хороший. Дух у них есть. Меня ждут.
ЧЕГО УКРАИНЦЫ НИКОГДА НЕ ПРОСТЯТ ЗЕЛЕНСКОМУУ меня был вопрос, на который еще никто не дал внятного ответа. Можно сказать, «вопрос года»:
- Смотри, у ВСУ потери ужасающие, сложно это отрицать. Участников «мясных штурмов» отлавливают на улицах, как бродячих собак. Но при этом украинцы массово не сдаются, позиции не бросают, на «мясные штурмы» ходят. Почему?Как я предполагал, причина была сложная, многосоставная, «Скай» разложил:
- Большинство мобилизованных понимают, что их отправляют на мясо, но в тылу у них заградотряды. Получается, назад нет дороги. Есть надежда выжить на передовой, только на это и рассчитывать. Сдаться в плен – удача, это очень сложно сейчас. А в тылу, знаю, дезертиров связывают и закапывают в землю заживо. Свои же. Выбора у мобилизованных не остается. Таких жалко.
- Как думаешь, закончится СВО – сможем помириться?- Лет через десять.
- А ты сам готов простить?- Готов, но не всех. Политическое руководство Украины, идейных – нет. Я знаю, что по-прежнему, половина Украины считает, что мы один народ и должны быть вместе, как раньше.
- У тебя уникальная ситуация, ты можешь сравнивать. Как изменилась твоя жизнь на Украине после Майдана? Что было с русским языком? В Державной варте (погранслужбе. - Авт.) на каком языке говорили? Только на мове?- Если командование в погранслужбе узнавало, что ты говоришь на русском, тебя сразу же штрафовали. Я говорю: «Мне не заходит украинский язык, я не могу на нем говорить,» - штраф. Я русский, говорю на своем языке! Других не знаю. Но, все команды, документация, все было на мове. Они с 2014 года начали истреблять русский язык, делали нам инъекцию украинства. В магазин заходишь, видишь, что продавец пытается говорить с тобой по-украински, у него не получается, не знает языка, ему неприятно. Да, чтобы работать, приходилось отказываться от родного языка. Народ бухтел, конечно.
«Скай» вздыхает, а я на секунду задумываюсь, чтобы я сам ощутил, если мне завтра какие-то самозванцы: захватившие власть с помощью госпереворота, вдруг запретили бы говорить на родном языке? Как это?
Мы немного говорим со «Скаем», как изменилась жизнь на освобожденных территориях. Мариуполь, конечно, претерпел, но власти сделали все, что могли и больше. Начиная с бесплатного проезда на общественном транспорте. «Скай» перечисляет:
- Дороги починили! Мне, в Ялте, сейчас к дому газ тянут. Мариуполь уже привели в порядок, почти весь. Люди это видят, сравнивают жизнь на Украине и в России.
В последнее время эта тема появилась в разговорах, хотя еще год назад, про это старались не говорить:
- Думал, чем закончится СВО и как бы ты хотел, чтобы спецоперация закончилась?- Хотелось бы, чтобы ОНИ опомнились и отдали наши земли. Наши – это все русскоязычные регионы, до Западной Украины. Киев – обязательно!
Мы прощаемся, поздравляем друг друга с Новым годом, и я желаю «Скаю» провести этот праздник с близкими. По глазам вижу, он верит, что получится.
Фото: Дмитрий СТЕШИН
***
Я долго не мог доехать от больницы «Ская» до дома. Центр Донецка был перекрыт полицией и МЧС. В последние месяцы артиллеристы ВСУ полюбили повторные обстрелы. Дожидаются, когда соберутся пожарные, медики, спасатели и журналисты. И повторяют артналет. В пробке-тянучке у меня было время подумать о нашем разговоре со «Скаем», его последнем выводе о границах и рубежах СВО.
Программа «Ская» выстраданная лично и абсолютно понятная. В ней есть справедливое обоснование – запрещать людям говорить на родном языке, это одна из форм геноцида. Геноцид должен быть наказан.
А если где-то на планете Земля делают вид, что этого не понимают, значит, одобрение этих людей и стран нам не нужно.
Читайте на
WWW.KP.RU:
https://www.kp.ru/daily/27550.3/4873024/
