Мясные штурмы

где-то читал, что термин "пушечное мясо" появился с изобретением, собсно, артиллерии.
ну, в принципе, логично.
а до того говорили "смазка для мечей". без пушек, но суть та же.

тут вопрос: для чего командиры ВСУ так поступают? на что расчет?

тут вопрос: для чего командиры ВСУ так поступают? на что расчет?

Новый термин появившийся благодаря хохлам.

На Запорожском направлении фронта продолжаются "мясные штурмы" позиций ВС РФ украинской армией.

По информации с мест, ВСУ бросает в под огонь российской армии новые и новые подразделения фактически на убой.

Это хорошо. Денацификация проходит эффективно.

По некоторым данным, у ВСУ сейчас полтора миллиона штыков. Но это не точно. А сколько у нас? На самом деле, сколько?

Мы начинали, говорят, со 150 тысяч. Потом были призывы в ЛДНР, где-то на 100 тысяч. Ещё 100–200 тысяч пришло контрактниками-добровольцами. Потом 318 тысяч мобилизованных. А сколько осталось? Если вы думаете, что как мы осенью набрали 318 тысяч, так они сейчас тем же числом и воюют, то нет.

Докладывают с Запорожского фронта: капитан, комвзвода. Когда сформировали полк (мобилизованных), под его началом было 25 бойцов. Сейчас осталось 4. Спрашиваю: «Куда делись остальные – убиты, ранены?» Отвечает: «Есть «двухсотые», «трёхсотые», четверо в отпуске, один дезертировал, двух за правонарушения закрыла военная полиция». Спрашиваю: «И по всему батальону такая же убыль?» Честный ответ капитана: «Не могу знать». Ещё спрашиваю: «Так вас, наверное, вывели на переформирование и пополнение? Какой же это взвод в 4 штыка?» Ответ: «Никак нет, стоим на ЛБС».

В то время как лента новостей пестрит приятными фотографиями жжёных «Леопардов» и «Бредли» и победными реляциями о том, как «наступ» хохла захлебнулся и провалился, мне с другого направления другой капитан о своём батальоне мобилизованных сообщает: за три дня боёв от батальона осталось меньше роты. Двести, триста. «Трёхсотых» вытянули, а «двухсотых» не успели. Они пока что продолжают числиться в штате. А потом, наверное, станут пропавшими без вести. Хотя всем понятно, куда они пропали. Спрашиваю: «Ну так вас же точно теперь на переформирование?» Ответа нет, связь прервалась.

Я сейчас порчу вам настроение. Зато потом вы будете готовы к тяжёлой правде и не станете исступлённо вопрошать: где же наша армия, куда же всё подевалось?? А то всё хорошо, всё прекрасно, всех побеждаем, а потом именно ты должен почему-то оставить семью, взять винтовку и пойти на фронт.

Не надо наивно полагать, что у нас на фронте те же 318 тысяч мобилизованных в целости и сохранности. Несмотря на то что большинство мобилизованных стали попадать на ЛБС только сейчас (пришло их время), а ранее стояли во 2-й и 3-й линиях, даже там была некоторая «естественная убыль». Не все ранены и убиты, но законы военной жизни таковы, что при длительном ведении боевых действий небоевые потери становятся сопоставимы с боевыми. Запомните или запишите. Так было и будет всегда.

Солдата выбивают из строя не только снаряды противника. Солдат болеет болезнью и едет в тыл лечиться, солдат ходит в отпуск, дезертирует, сдаётся в плен, совершает правонарушение и садится отбывать наказание. Эту естественную убыль необходимо закладывать в расчёты. Дело осложняется тем, что зачастую раненые, больные и прочие, реально в данный момент не воюющие, формально находятся в штате подразделения. А фактически их нет. Поэтому в Великой Отечественной (обе стороны), помимо штатной численности, оперировали понятием «активных штыков». Полная штатная численность такой-то стрелковой роты Красной Армии 150, численность по документам 89, реально активных штыков после боя за безымянную высоту 25.

Наш враг проводит мобилизацию в режиме нон-стоп. Каждый день зондеркоманды отлавливают пузатых дядек в парках, бьют в лицо, потом надевают на них форму и отправляют на фронт. Но даже не это главное, а то, что враг имеет постоянную внешнюю подпитку: вместе с западной техникой и вооружениями приезжают западные экипажи и расчёты, «наёмники» из стран НАТО заходят целыми подразделениями – и поток этот только растёт. Поэтому проблемы «исчерпания мобилизационного ресурса» перед Киевом не стоит. За Львовом есть Польша, дальше целый Евросоюз, а за океаном – Америка, и там тоже «мужчины и женщины, готовые сражаться за свободу Украины». Мы не сможем всех «перемолоть».

Посмотрим на проблему мобилизации с другой стороны. Как-то Владимир Путин сказал: мы ещё не начинали. Маргарита Симоньян тоже недавно сказала, что если бы Россия воевала с Украиной, то закончила бы войну в два-три дня. Как-то так. Звучит нелепо. Но я согласен.

По некоторым данным, у ВСУ сейчас полтора миллиона штыков. Но это не точно. А сколько у нас? На самом деле, сколько?

По каким по некоторым?

По каким по некоторым?

Рус, сдафайс!
Российская армия вся уничтожена!
У каклов потерь нет.

Посмотрим на проблему мобилизации с другой стороны. Как-то Владимир Путин сказал: мы ещё не начинали. Маргарита Симоньян тоже недавно сказала, что если бы Россия воевала с Украиной, то закончила бы войну в два-три дня. Как-то так. Звучит нелепо. Но я согласен.

По каким по некоторым?