Потомки Геббельса в печали.
Эксперты объясняют, почему в России оказалось так немного активных противников войныНа Западе войну в Украине воспринимают как агрессивную, захватническую, сопровождаемую многочисленными преступлениями против человечности.
И поначалу некоторые россияне открыто разделяли подобные настроения. Антивоенные протесты в стране были относительно заметны в первые месяцы после начала полномасштабного вторжения, но затем довольно быстро сошли на нет.
В России значительная часть граждан считает происходящее справедливой войной против «коллективного Запада», чья цель — нанести России как можно больше вреда и, в конечном итоге, стереть её с карты мира во всех смыслах. Во всяком случае, такое впечатление может складываться, если следовать нарративу государственной пропаганды.
Как вышло так, что российское общество, казалось бы, выработавшее иммунитет к пропаганде — в частности, советской — оказалось столь подвержено влиянию новой пропаганды?
«Синдром советской книги»
На самом деле, по мнению экспертов, нельзя сказать, что советская эпоха привила некий иммунитет от пропаганды как таковой. Да, многие жители бывшего СССР разочаровались в советской системе и перестали верить советской пропаганде. Но в то же время они с тем же пылом и искренностью поверили речам новых политиков, обещавших после падения коммунизма «жизнь как в Америке».
Евгения Пятовская, Университет южной Флориды:_«Советская эпоха сыграла огромную роль в том, что люди не научились думать самостоятельно и критически оценивать ситуацию, потому что не было нормой подвергать сомнению определённые вещи.__Поэтому после падения Советского Союза люди не знали, как выбирать правительство, как выбирать руководителей. Никто не выбрал Ельцина, а потом и сам Ельцин сказал: „Вот вам преемник“._Так что у жителей России не было времени научиться мыслить критически, мыслить независимо. У них не было времени понять, что можно подвергать сомнению действия властей, и что это нормально».
1990-е годы стали огромным разочарованием для граждан России (как и многих других бывших республик СССР). Многие оказались на грани нищеты, в то время как немногие открыто демонстрировали богатства и статус в обществе.
Тут и проявился «синдром советской книги»: российские граждане, ещё недавно бывшие советскими, увидели в окружающей их действительности реальное воплощение того образа «загнивающего капитализма», который десятилетиями преподносила им советская пропаганда, то о чём они читали в советских книгах и газетах: «беспринципные дельцы», «коррумпированная полиция», «продажные СМИ», «разворовывание богатств», колоссальный разрыв между богатыми и бедными — все эти клише, которым люди лишь недавно перестали верить, считая их советской выдумкой, внезапно оказались, в их понимании, суровой реальностью.
Из-за спорных решений первых российских правительств доверие к капиталистической системе экономики было подорвано, равно как и исчезала вера в демократию как политический принцип.
По сравнению с «лихими 90-ми», предшествующая советская эпоха, которую ещё совсем недавно осуждали, показалась многим россиянам куда более «благополучной», «стабильной» и даже «свободной».
Евгения Пятовская, Университет южной Флориды:«Когда Советский Союз распался, вместе с ним ушла и идея, которая держала людей вместе. В девяностые годы хаос, который пережила Россия, травмировал многих. И одной из причин этого было отсутствие объединяющей идеологии, или набора идей, которые направляли бы людей к следующему этапу будущего.
Нужна была идея, которая могла бы стать связующей для нации. А была ли это хорошая идея или плохая, это уже другой вопрос
Когда пришел Путин и произошло возрождение пропаганды, люди потянулись к ней, потому что им нужна была идея, которая могла бы стать связующей для нации. А была ли это хорошая идея или плохая, это уже другой вопрос».
«То, что нравится не властям, а самим гражданам»
Но даже если принять на веру, что хотя бы некоторые советские граждане приобрели иммунитет к советской пропаганде, им бы это не помогло, считают эксперты. Современная российская пропаганда опирается на схожие идеи и идеологемы, но применяет совершенно другой технический подход.
Антон Шириков, институт Гарримана, Колумбийский университет:«Современная пропаганда в России во многом более эффективна, чем советская пропаганда. Потому что, во первых, она учитывает, что люди могут получать информацию из разных источников, и она старается представлять картину не такой, какая обязательно была бы выгодна властям, но такой, какая нравится самим гражданам».
Современная пропаганда в России старается представлять картину не такой, какая была бы выгодна властям, но такой, какая нравится самим гражданам
Евгения Пятовская, Университет южной Флориды:«Сегодняшняя пропаганда —дитя постмодернистского мышления, где больше нет места объективности, нет иерархии, нет стабильной идентичности. Зато есть самореферентность, есть моральный релятивизм, есть условный характер знания».
Кремль активно использует иллюзию плюрализма, наличия множества самых разных источников — несмотря на фактическое подавление, практически полный запрет на выражение мнений, противоречащих официальной позиции. Даже откровенно нелогичные и надуманные версии одного и того же события работают — главное, чтобы их было много.
Антон Шириков, институт Гарримана, Колумбийский университет:«Современная российская пропаганда может рассказывать сегодня полностью противоположное тому, что было вчера. Оборотная сторона этого, конечно, состоит в том, что гражданам сложнее ориентироваться в этом. Но с другой стороны, и сложнее понять, что не так».
Аутотренинг для руководства
Верят ли сами российские лидеры в то, что пропаганда так активно внедряет в умы граждан? Эксперты считают, что во всяком случае сейчас уже да: годы повторения одних и тех же идеологем не могли пройти бесследно.
Когда когда люди годами постоянно повторяют это друг другу, они начинают в это верить сами
Антон Шириков, институт Гарримана, Колумбийский университет:«Трудно себе представить, что человек, который служил в КГБ и сражался с Западом, с капитализмом, ничего не вынес из этого. Мне кажется, какие то идеи были заложены и у других людей, которые близки к Путину. Но, безусловно, изначально, когда начиналось правление Путина, они относились ко всему очень прагматично, и эти идеи, если и были, то они были не на поверхности. Но постепенно, когда когда люди годами постоянно повторяют это друг другу, слышат друг от друга, то, конечно, они начинают в это верить сами».
«Их не настолько волнует эта война»
Возможно ли, что на самом деле далеко не так много россиян поддерживают войну и внешнюю политику Кремля, но страх репрессий не позволяет им открыто высказывать своё мнение?
Евгения Пятовская, Университет южной Флориды:«Если бы была какая-то конкретная цепочка событий — например, вы публикуете большую статью, а затем попадаете в неприятности, потому что она была сомнительного характера. Но нет, могут оштрафовать даже за размещение грустного смайлика под антивоенным видеороликом. Это только усиливает страх, потому что вы не знаете, что можно делать, а что нельзя, чтобы не попасть в беду».
Вы не знаете, что можно делать, а что нельзя, чтобы не попасть в беду
Но не только страх перед репрессиями отвечает за то, что российские граждане — привыкшие, следуя пропаганде, считать свою страну «самой мирной» — не готовы открыто выступать против войны.
Два тяжёлых разочарования подряд за краткое время — сперва в советской власти, а потом и в том, что в России 90-х называли «демократией» — сформировали у российских граждан стойкий аполитизм. Многие не просто не ассоциируют себя с государственной властью, а противопоставляют себя ей. И потому развязанная российским руководством война происходит как бы «параллельно» их жизни — до тех пор, конечно же, пока не затронет их семью лично.
Значительная часть граждан не хочет войны. Но в то же время их не настолько волнует эта война, чтобы они активно выступили против неё
Антон Шириков, институт Гарримана, Колумбийский университет:«Мы точно не знаем и никогда не можем, не сможем узнать, сколько граждан на самом деле против войны. А если судить по тем социологическим данным, которые у нас есть, то ситуация, видимо, выглядит так, что значительная часть граждан не хочет войны. Но в то же время их не настолько волнует эта война, чтобы они активно выступили против неё».
Чупакабра
