Во времена Рейгана с ее подачи руководство страны пересмотрело отношение к СССР как к «империи зла».
В нашу страну американскую журналистку привела беда — гемофилия у сына. Она искала информацию о лечении царевича Алексея, который страдал тем же недугом.
Изучая Россию, Масси вдохновилась культурой и историей, стала издавать книги и помогать восстанавливать Павловский дворец.
Позднее она попала в Белый дом, где убеждала американского президента в необходимости встречи с Горбачевым.
О подготовке саммитов двух лидеров, дружбе с советскими подпольными поэтами, а также о напряженности между Раисой Горбачевой и Нэнси Рейган она рассказала в интервью ТАСС.
— Сюзанна, вы впервые приехали в Советский Союз в 1967 году. Что вы тогда почувствовали?— Когда я первый раз прилетела в Ленинград, я никого там не знала.
Я вышла из самолета, сделала глубокий вдох и сказала себе, что мне здесь нравится. Была ночь, из окна гостиницы я посмотрела на Исаакиевский собор и повторила: "Мне здесь нравится".
Я была уверена, что меня кто-то найдет. Я ничего не знала по-русски, лишь несколько слов.
В Павловске случайно встретила поэта Константина Кузьминского.
Я увидела молодого стройного бородатого человека.
Он подошел ко мне, и его первые слова были: "Могу ли я помочь вам?"
"Да! Конечно, вы можете мне помочь", — был мой ответ.
Константин представился как поэт из Петербурга.
Мне пора было уходить, но он побежал следом и сказал, что мне нужно непременно вернуться вечером, потому что он будет читать свои стихи, а рано утром уедет.
В США нас предупреждали, чтобы мы не разговаривали с русскими, но я с ним заговорила. И вечером вернулась в Павловск.
Много лет спустя я спросила у Кузьминского, почему он со мной заговорил.
Он ответил, что остановил меня потому, что на мне не было браслетов — в отличие от других западных женщин, которые всегда щеголяли драгоценностями
В Ленинграде я познакомилась с поэтами и художниками Виктором Соснорой, Александром Кушнером, Глебом Горбовским, Иосифом Бродским, Михаилом Шемякиным, Анатолием Белкиным и другими. Я знала многих, и это, возможно, кому-то не нравилось.
Когда в 1972 году я улетала, меня внезапно обыскали на границе, забрали книги, которые мне подарили друзья, зачем-то отобрали экземпляр "Литературной газеты".
Спустя какое-то время я вновь захотела приехать в Советский Союз, но мне было отказано в визе.
Я сказала:
"Вы мерзавцы. Я люблю вашу страну, я ничего плохого не сделала, а вы закрыли мне въезд". С другой стороны, если бы не отказ в визе, я бы, может быть, и не стала стремиться в Белый дом.
— А как вы туда попали?— В Америке есть миф, что любой человек может увидеть президента.
Но на практике это оказалось непросто.
Я знала разных американских сенаторов, в том числе сенатора от моего штата Мэн.
Он был членом комитета по военным делам.
Я с ним встретилась.
В конце концов он сказал, что мне нужно поговорить с человеком по имени Макфарлейн — отставным полковником морской пехоты и советником Рейгана по национальной безопасности.
Он ему позвонил при мне и сказал:
"Бад, у меня тут женщина, которая знает много русских". Сенатор устроил нашу с полковником встречу и сказал, что у меня будет 20 минут.
Я долго репетировала свою речь, ведь у меня было очень мало времени, на аудиенции я говорила все 20 минут.
Когда время вышло, Макфарлейн посмотрел на меня и сказал, что я затронула много интересных вещей, и попросил прийти еще раз.
Следующая встреча длилась уже два часа.
А после этого я попала в Белый дом.
— Как прошла ваша первая встреча с президентом США?— Я вошла в кабинет главы государства, там сидел Рейган, вокруг были только мужчины.
Он сказал: "Садитесь, миссис Масси".
Я подумала, что если буду смотреть и на Рейгана, и на остальных, то придется все время мотать головой, будто наблюдаю за матчем по пинг-понгу.
Поэтому я решила, что смотреть буду только на президента и постараюсь представить, что мы одни.
Во время встречи я поняла, что ему нравится со мной говорить. Он был немного взволнован, ведь видел во мне эксперта. Хотя, конечно, я не эксперт по России, я всем говорю, что лишь изучаю ее.
Я была независимым человеком, не просила денег и делала все лишь потому, что служу своей стране. После разговоров с поэтами я знала, как тяжела была жизнь в СССР.
И, честно говоря, не очень любила советское правительство за это.
Выйдя из кабинета Рейгана, я спросила Макфарлейна, как он оценивает встречу.
Он ответил, что все прошло хорошо.
Я отметила, что у меня мало опыта общения в Овальном кабинете, а советник главы государства пообещал, что постарается сделать так, чтобы эти встречи проходили чаще.
В следующие четыре года я виделась с Рейганом около 20 раз, и каждая встреча длилась около полутора часов.
— А каким был президент Рейган?Рейган был актером, а многие об этом забывают.
Политики заботятся лишь о картинке, а актеры хотят узнать личность человека, им нужно понимать людей изнутри
Рейган ничего не знал о России, точнее, о русских.
У него были сотни специалистов по СССР, но они исследовали вопросы войны, экономики, политики и не занимались людьми.
А ему были интересны именно люди, их психология.
Рейган коллекционировал советские анекдоты
. Он любил шутки, в том числе и про себя.
Есть даже такой термин "стендап Рейгана".
— Какая у него была любимая советская шутка?— О! У него была одна.
Он повторял ее много раз, есть записи, как он рассказывает ее в разных костюмах — светлых, темных. Обычно он говорил так: "Вы знаете, что в СССР 10 лет нужно ждать, чтобы купить машину. Однажды парень приходит в магазин, дает деньги и говорит, что хочет приобрести автомобиль.
А продавец отвечает, что нужно подождать 10 лет.
Покупатель интересуется, когда ему подойти через 10 лет: утром или вечером?
Продавец спрашивает, какая ему разница, ведь это будет только через 10 лет.
А покупатель отвечает, что к нему утром должен прийти водопроводчик".
— Как удалось нащупать тему, с которой можно начать переговоры между двумя сверхдержавами?— В отношениях между странами не было доверия.
Возникла мысль начать диалог с культурных обменов.
Рейган послал меня в СССР с секретной миссией узнать мнение Советов.
Я не понимала, с кем буду вести переговоры. Спросила у своих консультантов, что нужно будет делать в Советском Союзе.
Мне сказали, что, возможно, придется сидеть в номере и ждать звонка.
Официальной версией поездки был сбор документов, которые необходимы мне для работы над новой книгой о Павловске.
При этом я прекрасно понимала, что эта поездка ставила крест на моем статусе частного лица.
Во время первых встреч с советскими представителями я говорила, что начинать нужно с маленьких шагов. На это мне отвечали, что мои слова о культурном обмене плохо соотносятся с развертыванием новых американских ракет.
Вообще, стоит сказать, что МИД фактически не вел переговоры, а вот КГБ был заинтересован в диалоге.
Это стало некоторым открытием
В Вашингтоне многие были уверены, что ключевые решения по политическим вопросам принимает партийное руководство.
Но именно у КГБ была настоящая власть в стране, а вовсе не у партии.
Я называла начальников КГБ князьями: они были хорошо образованны, знали иностранные языки, бывали за границей.
Вернулась я из Советского Союза 6 февраля, в день рождения Рейгана, и сказала ему, что Советы готовы вести переговоры о культурном обмене.
И это стало первой темой для разговора после долгих лет молчания между нашими странами. Соглашение о культурном обмене было подписано в Женеве.
— А как готовилась эта встреча?— Рейган очень долго готовился к ней, прочел все мои книги.
Президент с супругой заранее приехали в Швейцарию, чтобы осмотреть место будущего саммита. Рейган решил, что переговоры должны проходить у камина.
У президентов было восемь встреч, четыре из них были с глазу на глаз возле камина.
Запомнилась первая фотография c этой встречи. Было очень холодно, Горбачев в шарфе и пальто, а Рейган выходит из дверей американской резиденции без верхней одежды, без шляпы, только в костюме и кладет Горбачеву руку на плечо.
Это было актерское качество, когда человек понимает значение первого появления на сцене.
У Рейгана было пальто, но в последнюю секунду он сбросил его.
Люди потом говорили, что было так холодно, а 74-летний Рейган вышел на улицу без верхней одежды.
— Горбачев вспоминал, что переговоры в Женеве начались с того, что Рейган зачитал множество претензий, и генсек, разозлившись на своего оппонента, заявил: "Я не ученик, господин президент, а вы — не учитель, за нами огромные миры". Как вы можете это прокомментировать?— Рейган не относился к Горбачеву как к ученику.
У него было очень хорошее качество — эмпатия. Когда Рейган приехал в Москву, Горбачев позвал его в Кремль и спросил о впечатлениях от осмотра достопримечательностей.
На это американский президент ответил, что ему нравится все, что старше него.
У Рейгана было прекрасное чувство юмора.
— А как готовились московские переговоры?— Перед визитом в Москву у Рейгана было совещание со всеми ведущими кремленологами.
Все специалисты, кроме меня, были мужчинами.
Мы расселись в алфавитном порядке, я оказалась ближе к дальнему концу стола.
Сказали, что у каждого будет три минуты, чтобы высказать свои соображения по поводу предстоящей поездки.
Все стали зачитывать длинные тексты, и Рейган начал как будто засыпать.
А я сказала:
"Господин президент, я буду говорить как женщина. Российские женщины имеют отличную черту — они смелые. Если бы я была политиком, я бы кое-что сказала о русских женщинах"Он согласился и добавил, что если бы не женщины, то мы бы до сих пор жили в пещерах.
Когда Рейган выступал по советскому телевидению, он начал со слов о русских женщинах.
А всего о них он вспоминал трижды.
С советской стороны сказали, что тоже любят женщин, но, по большому счету, они просто не знали, что на это ответить.
— Осознавал ли Рейган, пришедший к власти в 1980 году под лозунгом бескомпромиссной борьбы с Советским Союзом как с "империей зла", объективную необходимость поиска компромиссов в отношениях с СССР еще во время своего первого президентского срока, когда советско-американские отношения переживали самый опасный кризис после Карибского, 1962 года? Например, в 1983 году, после трагического инцидента с южнокорейским гражданским самолетом Boeing 747, который был сбит над Сахалином советскими ПВО?— Об этом мало кто знает.
ВВС США тогда примерно через час выяснили, что Советы допустили ошибку.
Они пытались сообщить об этом президенту США, но сотрудники Белого дома не дали им этого сделать.
В тот момент Рейган был на своем любимом ранчо в Калифорнии.
Глава его аппарата Майкл Дивер говорил мне, что вытащить президента с его ранчо довольно сложно.
Дивер поехал за ним, и Рейган согласился отправиться в Белый дом не переодеваясь — в голубых джинсах, сапогах и ковбойской шляпе.
В ситуационной комнате его уже ждали. Президент ведь мог сделать все что угодно, например, мог поднять по тревоге Шестой флот.
А Рейган сел в кресло и сказал: "Мы не будем ничего делать".
И добавил, что резкие меры сделают мир только хуже, а нужно думать о наших будущих отношениях с Советским Союзом.
— Визиту Рейгана в СССР предшествовала встреча двух лидеров в Вашингтоне в декабре 1987 года.— Да.
В рамках этой встречи был званый ужин с участием большого количество американских звезд. Маршал Советского Союза Сергей Ахрамеев и другие советские военачальники сели за стол в центре зала, рядом расположился помощник президента США по национальной безопасности Колин Пауэлл.
Я тоже оказалась недалеко от них.
Переводчиков у советской делегации не оказалось, я подошла и предложила свою помощь в общении.
Взяв меня под руку, Ахромеев вместе со мной совершил круг по залу.
Во время этой прогулки, к моему удивлению, он сказал, что у Горбачева в самолете был с собой экземпляр моей книги "Земля Жар-птицы" и он неоднократно заглядывал в нее во время полета.
Мы прекрасно провели время.
— Как вы думаете, почему Горбачев и Рейган нашли общий язык? Как удалось установить взаимопонимание между двумя лидерами?— Я думаю, прежде всего, они действительно хотели сделать что-то полезное для своих стран.
Оба были категорически против войны, оба хотели мира.
Рейган был готов к диалогу, он испытывал уважение к Горбачеву.
До начала их встреч Рейган называл СССР "империей зла", но после саммитов с советским лидером он больше так никогда не говорил
Налаживанию диалога сильно помогло то, что я выступала в качестве независимого человека.
Я не хотела власти, я хотела только мира.
Я верила, что у нас есть много того, чем мы можем поделиться друг с другом и сделать мир лучше. Тратить время на создание бомб не лучшее занятие.
Лучше тратить это время на то, чтобы заниматься любовью.
Одни из моих самых счастливых дней прошли в СССР.
Русские поэты, писатели, композиторы любимы и известны во всем мире, и это, пожалуй, лучшее, что есть у России.
— Я читал, что Нэнси Рейган имела большое влияние на супруга, это правда?— Она не влияла на него, но всегда поддерживала очень сильно.
Однажды она очень хорошо сказала:
"Ронни, я знаю, что американцы — антикоммунисты, но они гораздо сильнее любят слово "мир". Я ее очень хорошо знала.
— Правда ли, что на первой встрече Рейгана и Горбачева Нэнси относилась к Раисе Максимовне с нескрываемой антипатией?Те, кто готовил эту встречу, были глупы: и ваши, и наши.
Они не готовились к встрече двух женщин
Рейган была на 11 лет старше Горбачевой.
Она была очень аккуратной, образованной, у нее был другой стиль, чем у Горбачевой.
Раиса Максимовна сперва, я бы сказала, не знала, с какой ноги танцевать.
У нее было мало опыта.
Но у них было много общего, обе были очень активны в общественной жизни, делали хорошие вещи. Обе были очень близки со своими мужьями и преданы им.
Когда Раиса Максимовна встретила Нэнси Рейган в советском представительстве в Женеве, она предложила ей пироги.
А Нэнси была очень стройной, она никогда ничего подобного не ела, но никто не объяснил ей, что предложение пирогов — это традиционное русское гостеприимство.
Но самое худшее случилось в Рейкьявике. Это была вина американских дипломатов.
Когда готовилась встреча, Горбачев, изучив график мероприятия, сказал, что у него остается очень мало времени на общение с женой.
И тогда он принял решение включить Раису Максимовну в официальную делегацию.
То есть она поехала в Рейкьявик как официальное лицо, а не просто как первая леди.
Естественно, вся армия журналистов набросилась на нее.
Эти фотографии увидела Нэнси.
Она была в бешенстве: ее-то на официальные мероприятия не взяли.
Когда я общалась с ней, она называла Горбачеву исключительно "эта женщина".
Ей просто никто не сказал, что Горбачева была членом делегации.
Очень глупо получилось.
Во время следующего саммита в Вашингтоне Горбачева при встрече сказала Нэнси:
"Жалко, что мы не видели вас в Рейкьявике". А Нэнси ответила, что в Рейкьявике была встреча только для мужчин.
Это лишь усугубило их недопонимание.
— Одна из радиостанций в Бостоне однажды представила вас как единственную женщину, которую целовал и Рейган, и Путин. Как так получилось?— Это было в России в 2000 году.
Была первая рождественская литургия в храме Христа Спасителя, службу вел патриарх.
Меня позвали церковные власти, а рядом были руководители государства.
Там был и Владимир Путин, которого буквально за несколько дней до этого в качестве своего преемника назвал Борис Ельцин.
Я Путина не очень хорошо знала, но была знакома с Анатолием Собчаком. До этого я видела Путина в гостинице "Балчуг", тогда он сказал, что Собчак проиграл губернаторские выборы.
Я тогда спросила, что будет с ним, а он ответил, что переходит на работу в администрацию президента.
И вот в храме я сказала молодому священнослужителю, чтобы он передал Путину, что я тут.
Он подошел к нему, Путин увидел меня и решил подойти.
Было очень волнительно видеть, как он приближается.
Он подошел и по русской традиции троекратно меня расцеловал.
Вот так.Дмитрий Волин
Pегиcтpaция
16.05.21, 16:02
Караганда
