Акции протеста в Белоруссии - что происходит прямо сейчас

«Припечатало гранатой к автобусу». Как себя чувствует водитель, которого ранило на «Пушкинской»
22 августа 2020 в 10:04
Снежана Инанец / Фото: Дарья Бурякина / TUT.BY

Павел Сибилев — тот самый водитель автобуса, которого ранило недалеко от станции метро «Пушкинская» поздним вечером 10 августа. Силовики тогда жестко подавляли протесты, используя светошумовые гранаты и резиновые пули. «Припечатало гранатой к автобусу», — рассказывает пострадавший. TUT.BY навестил его в военном госпитале в Минске.

Вечером 10 августа 48-летний Павел Сибилев работал на автобусе № 163 (Сухарево — Воронянского).

— Обычный маршрут, никто не предполагал, что такое может случиться, — рассказывает мужчина.

С той ночи он уже пережил несколько операций из-за серьезной раны на спине.

— Когда меня сюда привезли, кричал целую ночь, и день. Боли были адские. Сначала лежал в реанимации, а с воскресенья (16 августа) сюда перевели, в общую палату. Точного диагноза мне не говорили. Знаю только, что видны были органы, но они целы, бог миловал. Было уже несколько операций, а сегодня (21 августа. — Прим. TUT.BY) второй день, как пересадили кожу на спину — с бедра. Не чувствую трех пальцев на левой руке, хотя рука работает, сгибаю. В нее тоже что-то попало — пули, или что. Врачи говорят, отойдет.



Фото: Дарья Бурякина, TUT.BYПавел Сибилев собирается с силами, чтобы сказать каждую новую фразу. Но объясняет, что чувствует себя «гораздо лучше, чем бывало».

Вспоминает, каким был маршрут, закончившийся трагично.

— Я выехал из Сухарево, работа уже подходила к концу, оставалось полтора круга. Но скоро после отправления начались заторы. Секунд шесть — семь едешь, а потом снова стоишь. Между остановками у метро «Спортивная» и «Пушкинская» есть еще одна («улица Данилы Сердича». — Прим. TUT.BY) — там, наверное, час стоял.
Автобус Павла Сибилева был не единственным застрявшим на маршруте в тот вечер.

— Мы с возвышения видели, что внизу, на «Пушкинской», взрывы, хлопки, дымовая завеса, стрельба. Сами очень долго стояли в пробке, поэтому пассажиры вышли из салона, почти все. В моем автобусе только одна женщина осталась сидеть — ей далеко нужно было ехать, поэтому ждала. Но были и, наоборот, такие люди, которые входили в открытые двери автобуса и возмущались: «Везите!». А куда мне ехать? Машины подвинуть?

Водитель помнит, что выходил на улицу поговорить с коллегой — троллейбусником. Когда ранило, уже, считай, вернулся в свой автобус.

— Я стал входить в двери, оставалось только ногу поднять на ступеньку — и меня просто припечатало гранатой к автобусу. А потом еще сверху пулями… Горела рубашка, кожа на спине взорвалась и горела. Меня как будто парализовало. Помню, что люди тушили, помогали мне, вызывали скорую. Кричали друг другу, чтобы не было столпотворения — боялись, что силовики начнут стрелять в скопление людей.

В скорой помощи Павел продиктовал медикам номер телефона жены — ей сообщили о состоянии мужа. Пока сидим в палате, жена как раз звонит. Сибилев поднимает трубку, слышит какую-то шутку, хочет посмеяться в ответ, но не может. Объясняет: больно.

После ранения в палату к водителю автобуса приходил следователь, расспрашивал о произошедшем.

— Я не понимаю, на каком основании начали стрелять. Люди высказывали свое недовольство, но они просто ходили, смеялись, ехали мотоциклисты — свистели. Но абсолютно никакой силы против них не нужно было применять. Постояли б, посигналили и разъехались, пусть и к утру. Зачем применять насилие? — удивляется Павел.

У Сибилева трое детей — «три пацана», им 26, 9 и 6 лет. Семья из Молодечно, но мужчина во время работы жил в одном из столичных общежитий. Волонтеры уже помогли найти квартиру в Минске для его семьи, чтобы она была поближе во время восстановления.

О выборах в Беларуси Павел не рассуждает, поскольку сам не голосовал.

— Меня не приглашают на выборы, я в Беларуси с 1993 года, с видом на жительство. Сам родом из Крыма, сначала там была Украина, а сейчас — Россия.

Сейчас Павел мечтает поскорее восстановиться. Еды хватает, но почти ничего не лезет — хочется только шоколада и мороженого.
— Еще чего хочу? Может, будет звучать как-то… — на глазах у Павла появляются слезы. — Сейчас я хотел бы громкую музыку и танцы, танцы, танцы.

— Второй день рождения будете отмечать?

— Отмечу, конечно. Я пить не буду, потому что вообще не пью, но другим налью. Сам буду танцевать.

Мужчина надеется, что в ближайшие дни сможет встать на ноги, поскольку еще ни разу не поднимался с больничной койки.