Скептики еще долго будут указывать на то, что соглашение в Дохе подписали не лично глава движения «Талибан» Хайбатулла Ахундзада и президент США Дональд Трамп, но в целом текст документа оказался на удивление конкретным — особенно по сравнению с другими договоренностями по афганскому урегулированию.
Carnegie Moscow Center (Россия): что означает соглашение США с талибамиСША теряют влияние
Унижение или мир
03.03.2020
Кирилл Кривошеев
В ближайшие 14 месяцев новостей из Афганистана, судя по всему, будет больше, чем за предыдущие 18 лет. Вместо странного сочетания терактов и отчетов США об успехах операции «Решительная поддержка», теперь миру предстоит понаблюдать за уникальным экспериментом по легализации одной из самых жестоких исламистских группировок — движения «Талибан». Около пяти тысяч талибов отпустят из тюрем, им разрешат свободно передвигаться по миру, а представители движения войдут в состав будущего афганского правительства. Войска НАТО за эти 14 месяцев должны уйти из Афганистана. Причем не только войска, но и «гражданский персонал (кроме дипломатов), частные охранные компании, тренеры, советники и сотрудники служб поддержки».
Договаривающиеся стороны
Документ, который все это предписывает, некоторые эксперты называют величайшим унижением США и признанием полного провала американской политики в регионе. Тем не менее он был подписан 29 февраля в Дохе спецпредставителем США по афганскому примирению Залмаем Халилзадом — этническим пуштуном и первым мусульманином, сделавшим такую успешную карьеру в Вашингтоне. Примечательно, что госсекретарь США Майкл Помпео на церемонии присутствовал, но лично документ не подписал. Человека, подписавшего документ от лица Талибана, охарактеризовать сложнее. Он не лидер движения (после гибели Ахтара Мансура главой талибов был избран Хайбатулла Ахундзада, почти не появляющийся на публике) и даже не заместитель лидера (как Сираджуддин Хаккани), а просто влиятельный богослов и близкий соратник основателя движения Мухаммеда Омара — мулла Абдул Гани Барадар. В прошлом году этот человек получил дипломатическую должность — возглавил политическое представительство талибов в Катаре, что-то вроде посольства движения. С 2010 по 2018 год мулла Барадар был в руках пакистанских спецслужб, которые отпустили его по запросу США. По распространенной версии, его берегли как важный козырь в переговорах. Если бы все это время мулла Барадар был на свободе, то мог бы запросто погибнуть во время очередного авиаудара, а сравнимого по авторитету переговорщика найти было бы сложно. Критики уже успели заметить, что движение «Талибан» — очень разрозненная структура, поэтому соглашения могут показаться многим талибам слишком легковесными без подписи верховного лидера, а также одобрения «Кветтской шуры» (подобие талибского парламента). Но тут есть встречный аргумент — как минимум заместитель главы движения, Сираджуддин Хаккани, документ все же поддержал. Как только американцы официально назвали дату подписания соглашения, в The New York Times вышла его колонка с заголовком «Чего мы, „Талибан", хотим». Как известно, на Востоке личный авторитет порой бывает важнее официальных должностей. Поэтому уделим семье Хаккани чуть больше внимания. Войти в руководство талибов Сираджуддину удалось благодаря отцу, Джалалуддину Хаккани, который основал отдельную террористическую группировку «Сеть Хаккани». В последние годы она считалась неотъемлемой частью движения «Талибан», но раньше, в 1980-х, активно взаимодействовала с США. С учетом такой родословной слова Хаккани-младшего о готовности «соблюдать каждый пункт подписанного соглашения, его букву и дух» звучат совсем иначе. Как если бы в поддержку Минских соглашений по Донбассу высказались лидеры украинских националистических батальонов. Если даже радикалы за мир, то кто же может быть против?
Есть что выполнять
Конечно, скептики еще долго будут указывать на то, что соглашение в Дохе подписали не лично глава «Талибана» Хайбатулла Ахундзада и президент США Дональд Трамп, но в целом текст документа оказался на удивление конкретным — особенно по сравнению с другими договоренностями по афганскому урегулированию.
Например, в декларации, которую талибы и афганские оппозиционеры подписали в прошлом году в Москве, был всего один пункт, предполагающий четкие действия — обещание провести аналогичную встречу в Дохе «как можно скорее». Опыт других «исторических» переговоров нынешней администрации США — например, встречи Трампа и Ким Чен Ына в Сингапуре — тоже показывает, что текст, подписанный по их итогам, часто оказывается красивым, но бессмысленным. Декларация состоит из четырех пунктов, причем первые два поставлены в приоритет. Первый — гарантия, что с территории Афганистана не будет исходить угроза США и их союзникам. Второй — уже упомянутый график вывода натовских войск. Согласно третьему пункту, «межафганские переговоры», на которых будет сформировано новое правительство страны, начнутся 10 марта. А четвертый пункт предписывает добиваться полного прекращения огня. Впрочем, как именно это будет обеспечиваться, пока неясно — это тоже предстоит определить на будущих переговорах. Каждый из пунктов, кроме четвертого, снабжен достаточно подробными пояснениями. Например, в графике вывода войск указано, что уже через 135 дней в Афганистане должно остаться не более 8,6 тысяч американских солдат, а контингент каждой из стран-союзниц будет сокращен пропорционально. Учитывая, что сейчас в Афганистане служат примерно 13 тысяч американцев, сокращать контингенты придется на треть. Кроме того, за эти 135 дней натовцы должны освободить пять военных баз. Пояснения к пункту про гарантии, в свою очередь, гласят, что «Талибан» должен «послать ясный сигнал, что тем, кто представляет угрозу для США и их союзников, нет места в Афганистане». Также движение будет инструктировать своих бойцов, чтобы те не сотрудничали с подобными группировками или частными лицами. После того как в стране будет образовано новое правительство, боевики, когда-то действовавшие против США, не должны даже иметь возможности получить афганскую визу.
Проблемы и неясности
Впрочем, белые пятна, которые впоследствии могут загнать переговоры в тупик, тоже присутствуют. Например, кто именно будет контролировать пять военных баз НАТО, когда их оставят уже через четыре месяца? Та самая афганская армия, которая до сегодняшнего дня ведет бои с талибами, или сами талибы? Ничего третьего, совместного, так быстро создать точно не получится. При этом право талибов сохранить за собой уже подконтрольные им территории до создания нового правительства прописано отдельно. Не очень понятно и то, как можно проверить, вывели ли американцы более четырех тысяч солдат, если точную численность войск США вряд ли знают даже в нынешнем правительстве Афганистана. Вряд ли талибам предоставят достоверную информацию о каждом самолете, приземлившемся на авиабазу в Баграме, а без этого остается только верить американцам на слово. Судя по всему, в афганских переговорах будет часто звучать уже знакомое по сирийскому урегулированию слово «разграничение», то есть разделение боевиков на «хороших, конструктивных» и «плохих, неконструктивных». Благодаря тому, что движение «Талибан» — структура сетевая и довольно разрозненная, талибам будет легко оправдываться за любые контакты с «Аль-Каидой»* (ее в соглашении упомянули отдельно, памятуя о бен Ладене), списывая их на несогласованную инициативу на местах. Однако больше всего вопросов вызывает пункт о межафганских переговорах. Пояснений по нему мало — в них лишь выражается надежда, что новое правительство Афганистана и США наладят хорошие отношения, будут сотрудничать в экономике, но в то же время Вашингтон «не будет вмешиваться во внутренние дела» страны. Как легко догадаться, в этих формулировках бездна неопределенности. По сути, соглашение ничего не сделало с главным препятствием на пути переговоров — статусом нынешнего правительства Афганистана. При этом в вопросе статуса талибов США явно пошли навстречу. Если во время визитов «Талибана» в Москву на стол в зале Президент-отеля ставили скромную табличку «Taliban movement», то для документа, подписанного в Дохе, выбрали куда более громоздкую формулировку: «Исламский эмират Афганистан, который не признается Соединенными Штатами в качестве государства и известный как Талибан». Исламским эмиратом Афганистан называлось самопровозглашенное государство талибов, контролировавшее практически весь Афганистан с 1996 по 2001 год. Однако с точки зрения идеологов движения, оно сохраняет легитимность до сих пор, в то время как Исламская республика Афганистан, входящая в ООН — незаконна, так как создана западными «оккупантами». Поэтому неясным остается вопрос: с кем представители самопровозглашенного Исламского эмирата Афганистан должны сесть за стол переговоров — с представителями Исламской республики Афганистан или просто с уважаемыми людьми из пуштунских племен и других этнических групп страны? Во время встреч в Москве никаких должностей (например, председатель политической партии) на табличках специально не писали — только имена. Ответ на этот вопрос могла бы дать совместная декларация Вашингтона и Кабула, опубликованная параллельно с подписанием соглашения в Дохе, но она его не дает. В ней упоминается все тот же мало что значащий термин «межафганские переговоры», которые будут вести движение «Талибан» и «инклюзивная команда переговорщиков из Исламской республики Афганистан». Как ранее сообщал телеканал CNN, членами действующего правительства должны быть только пять из 15 переговорщиков. При этом с другой стороны будут сидеть ровно 15 талибов. Если это правда, то такой состав явно преувеличивает влияние талибов в афганском обществе.
А ведь есть еще и другие вопросы: будет ли переговорщиков от Кабула выбирать президент Ашраф Гани? Должны ли эти переговорщики предварительно признавать его сомнительную победу на президентских выборах? Проблемы с выполнением пункта про межафганские переговоры уже начались. Первый прямой контакт афганского правительства и талибов должен был состояться еще до подписания соглашения. Шесть представителей Кабула вылетели в Доху в прошлый четверг, чтобы обсудить «меры по укреплению доверия» — речь о взаимном освобождении пяти тысяч пленных талибов и тысячи афганских военных. Этот шаг в качестве вспомогательного был прописан и в соглашении. Но, как сообщил в понедельник замглавы катарского офиса движения «Талибан» Абдул Салям Ханафи, эти переговоры не состоялись. «Если вопрос об освобождении пленных не будет решен, проведение межафганских переговоров окажется под вопросом», — уже пригрозил он в интервью афганскому телеканалу. Пресс-секретарь афганского президента Седик Седикки, в свою очередь, ответил, что Кабул не давал никаких обязательств освободить пять тысяч заключенных. И если заглянуть в документы, это правда. В декларации, которую подписали американцы и Кабул, говорится лишь об «определении возможности освобождения значительного числа заключенных с обеих сторон». В соглашении американцев с талибами модальность совсем другая. Там речь идет об освобождении вполне конкретного числа заключенных уже к 10 марта. Неудивительно, что Кабул использовал это разногласие в своих интересах. А со временем могут обнаружиться десятки таких неурегулированных вопросов. Никаких секретных соглашений с талибами, по словам госсекретаря США Майкла Помпео, Вашингтон не заключал. Единственные засекреченные меры касаются защиты американских солдат во время вывода. Однако не исключено, что американцы смогут найти повод растянуть прописанные 14 месяцев на куда более продолжительный срок. Например, они могут сослаться на необходимость борьбы с «Аль-Каидой» или «Исламским государством»*. Или на то, что они готовы помогать Кабулу «с согласия правительства Исламской республики Афганистан», о чем упоминается в их совместной декларации. То, что это правительство, по логике соглашения, подписанного с талибами в Дохе, может прекратить свое существование в ближайшие месяцы, авторов документа не остановило. А значит, игра на два лагеря будет продолжаться.
https://inosmi.ru/politic/20200303/246979749.html19:30 03.03.2020 ЛеонID
Обратный отсчет для США пошел) - вот что означает позорное соглашение с террористами после 18 лет войны. СССР не стало через 2 года после выхода из Афгана.
19:34 03.03.2020 as99
Талибан эволюционировал под воздействием демократии и стал хорошим. И рукопожатым. И договороспособным.
рыбак рыбака видит из далека.
