Р. Ищенко: Романтики с большой дороги

далее

По сути, имитация борьбы Зеленского и Рады даёт возможность стабилизировать электорат виртуальной партии «Слуга народа». Что-то Зеленский потеряет, но потеря двух-трёх и даже пяти процентов, не существенна на фоне поддержки 30% избирателей (ровно столько голосовали за Зеленского в первом туре) и 40% от тех, кто окончательно определился в своём выборе.

Борьба с Радой изначально была спровоцирована командой Зеленского, при полном непротивлении злу насилием, со стороны стоящих за «молодым незапятнанным» олигархов. Зададим себе простой вопрос: чего Зеленский хотел добиться от Рады? Единственный принципиальный документ, поданный на рассмотрение парламента командой президента – изменение избирательного законодательства, предполагающее замену мажоритарно-пропорциональной системы чисто пропорциональной.

Как это было сделано? Был подписан указ о роспуске парламента, после чего новоизбранный президент потребовал от почти распущенной Рады, проголосовать новый избирательный закон в течение одного дня – до того, как указ о роспуске будет опубликован и официально стартует избирательная кампания, в ходе которой избирательное законодательство менять нельзя.

Что это значит? Это значит, что у команды президента не было времени для работы с депутатами, а сами депутаты были негативно настроены по отношению к главе государства, который распустил Раду.

Был ли роспуск принципиально важен? Нет. Скорее наоборот, готовясь к очередным выборам в октябре, Рада была бы более настроена на конструктивное сотрудничество с новым президентом. Большинство депутатов (БПП, «Народный фронт», «Удар», «Самопомощь», «Радикальная партия», «комбаты» из числа мажоритарщиков) в новый состав под старыми брендами не проходили. Перед ними стояла бы задача, либо найти себе новую политическую силу, которая заведёт их в новый состав парламента, либо обеспечить себе некие гарантии от возможного уголовного преследования, после потери депутатского иммунитета. В обоих вариантах для президентской команды открывалось неограниченное пространство для манёвра.

Напомню, что партия «Слуга народа», существующая лишь на бумаге, сейчас реально претендует на фракцию в парламенте, близкую к 200 депутатам, а возможно и на однопартийное большинство. Могу сразу разочаровать, ожидающих увидеть в её составе «новые лица». В лучшем случае там появится несколько коллаборационистов, из бывших регионалов, включая тех, кто в своё время перебежал к Януковичу от Тимошенко и Ющенко. Не исключено также появление нескольких членов команды, работавшей на Зеленского в ходе выборов (из числа тех, кому не хватит мест в Администрации президента и в органах исполнительной власти). Остальные будут набраны из той же политической тусовки, которая вот уже почти тридцать лет кочует из партии в партию, исправно представляя в высшем законодательном органе (равно, как и в других местах) интересы украинского олигархата.

Имея полгода до официальных выборов, Зеленский мог бы спокойно договориться с Радой и о назначении нового правительства, и о поддержке своих инициатив. Если уж Рада согласилась провести инаугурацию 20-го мая, а затем не стала препятствовать реализации указа о роспуске (в своё время Янукович спокойно игнорировал три указа Ющенко о роспуске Рады, проигнорировал бы и четвёртый, если бы не заключил сепаратное соглашение), то любые другие проблемы были для неё куда менее принципиальны.

Избирательное законодательство на Украине менялось неоднократно. Уверен, что и сейчас не составило бы труда убедить депутатов проголосовать за президентский законопроект, будь у Зеленского хоть какой-то запас времени. Но принятие нового избирательного закона полураспущенной Верховной Радой за несколько часов до начала официальной избирательной кампании, да ещё и в режиме аврала, когда депутаты должны голосовать за не изученный ими законопроект – нонсенс с политической точки зрения, хоть юридическую корректность голосования, с некоторыми натяжками, можно было бы обеспечить.

Следовательно, команда президента умышленно шла на скандал с парламентом, даже не попытавшись конструктивно с ним сотрудничать. Скандал же, как было сказано выше, нужен только для одного – обеспечить Зеленскому на ближайшие два месяца имидж борца с «порошенковской реакцией», который сражается «за счастье народа» с «реакционным парламентом», мешающим ему немедленно установить мир, победить коррупцию, понизить тарифы, повысить зарплаты, вернуть в страну «65 миллионов украинцев» и т.д.

Поскольку Зеленский легко пожертвовал вроде бы принципиальными изменениями в избирательное законодательство (ведь теперь новая Рада будет избрана по старому закону), они ему были не очень-то и нужны.

Вновь зададим себе вопрос: кто бы стал выгодоприобретателем от введения сугубо пропорциональной системы и от снижения проходного барьера до 3%? Понятно, что олигархи – владельцы политических партий. После этого судьба любого голосования в Верховной Раде решалась бы на собрании 4-8 владельцев депутатских фракций. Просто считали бы сколько кому голосов принадлежит и результат готов. О правиле личного голосования депутата на основании мандата, выданного ему избирателями, можно было бы забыть. Депутаты были бы рабами партийных фракций, а в конечном итоге владельцев политических партий. То есть, введение пропорциональной системы явно было составной частью олигархического консенсуса, позволившего без проблем провести инаугурацию 20 числа и распустить Раду, без какого бы то ни было сопротивления с её стороны. Теперь все решения любых судов (Конституционного, Верховного) какими бы они ни были, в крайнем случае ослабят позиции Зеленского (подвесив над ним в перспективе угрозу импичмента, если указ о роспуске будет признан неконституционным), но не остановят процесс выборов в Раду IX созыва.

Почему же олигархат так легко отказался от введения столь выгодной ему новой избирательной системы?

А кто сказал, что отказался олигархат, а не часть олигархата?

Зеленского контролирует Коломойский, обеспечивающий ему политическую поддержку и Аваков, гарантирующий силовое прикрытие. Без этого тандема, Зеленский бы даже не прошёл во второй тур, набери он хоть 90% голосов. Порошенко и к введению военного положения был готов, и к массовым фальсификациям и даже к силовому давлению на своих оппонентов (и на их представителей в избирательных комиссиях) в ходе выборов. Ему противостояла Тимошенко, вокруг которой к концу 2018 года сложился консенсус, оппонировавших Порошенко олигархов. И только проведенные Коломойским подпольные сепаратные переговоры, а также переход на его сторону Авакова, позволили Зеленскому стать президентом.

Безусловно, в этой истории существенную роль сыграло и требование Запада провести избирательную кампанию без насилия, и токсичность самого Порошенко, который утратил способность абсорбировать негатив и стал точкой сосредоточения ненависти, как населения, так и большей части олигархата, и справедливое недоверие украинских политиков и олигархов Тимошенко, карьера которой – серия обманов и предательств. Все эти факторы важны и они оказали существенное влияние на решение как Авакова, так и коллективного олигархата, сделать ставку на марионетку Коломойского, предполагая, что «кукольный театр Карабаса Барабаса» можно отнять у владельца. Во всяком случае, президент, на службе олигархов и президент-олигарх не одно и то же. Последний работает на себя, а первый на хозяина, который может меняться. Но ключевые персоны, обеспечившие победу Зеленского (Коломойский и Аваков) решение принимали сами, исходя из своих личных интересов. Они могли остаться верными договорённостям с Тимошенко, они вели переговоры с Порошенко и могли переметнуться на его сторону (что вряд ли, поскольку Порошенко, в силу своей жадности и неадекватности, мог им предложить наименьшее количество бонусов, но эвентуальная возможность была).

У Запада было одно требование – мирный переход власти (даже если она останется у Порошенко). Поэтому силовой компонент Авакова был важен только с точки зрения нейтрализации возможных силовых акций оппонентов (защита результатов выборов от узурпации и силовое давление с целью изменения результатов выборов не одно и то же). Отсюда необходимость в олигархическом консенсусе (в том числе и для нейтрализации Тимошенко, вместо которой во второй тур с Зеленским провели более удобного Порошенко). Здесь важны были таланты переговорщика-Коломойского. Ведь важно было не только пообещать олигархату, что власть будет поделена на всех, но и дать этим матёрым бандитам, которые никому не верят, поскольку сами готовы кого угодно обмануть, такие гарантии, которые бы их удовлетворили.

Принятие пропорциональной системы и было такой гарантией. Роспуск или не роспуск Рады при этом уже не был важен, поэтому на него никто не обратил внимание, а зря. Как уже было сказано, Зеленский не просто распустил Раду. Он сделал это в оскорбительной манере и дал понять, что состоящая из мажоритарщиков половина состава парламента не может рассчитывать на конструктивные переговоры с его командой о своём политическом будущем. Тут же был внесён новый избирательный закон, причём так, чтобы времени на согласования и переголосования в случае его отклонения не оставалось бы. Как и следовало ожидать, Рада, на эмоциях, пытаясь хоть чем-то отплатить унизившему её президенту, закон отклонила. Коломойский выиграл очередной раунд.

Во-первых, теперь он может говорить, что «реакционный парламент» не даёт няшке-президенту развернуться. Тема избирательной кампании «Слуги народа» обеспечена. Во-вторых, что ещё важнее, не нарушив ни одного обещания, Коломойский похоронил все свои обязательства в рамках олигархического консенсуса.

Марионетка Коломойского нужный закон внесла? Внесла. Кто его отклонил? Рада, в которой большинство у коллективного олигархата. То есть, сами себя высекли. Ну а то, что «уважаемые люди» не успели сориентироваться и отдать нужные распоряжения своим фракциям – их личные проблемы, Коломойский здесь ни при чём.

Примерный расклад списочной и мажоритарной части фракции популярного президента известен. Порошенко в 2014 году обеспечил своему блоку 63 места по списку и 69 по мажоритарке. Результат Зеленского должен быть значительно лучше. Не удивлюсь, если по мажоритарке «Слуга народа» протолкает сотню депутатов и больше.

Кроме того, не стоит забывать, что какое-то число мажоритарщиков объединится в ориентирующуюся на президента группу «внефракционных». Плюс, Коломойский для подстраховки запускает «партию мэров» (Труханова и Кернеса), на базе партии «Видродження», в которую после 2014 года сбежали коллаборировавшие «младорегионалы» из группировки Хомутынника. Этот проект может рассчитывать на голоса 2-3% «русофилов», которые успеют разочароваться в Зеленском ещё до выборов, также на 1-2% коллапсирующего «Оппозиционного блока» Ахметова/Вилкула, что-то они оттянут у «Оппозиционной платформы – За жизнь!» Бойко/Медведчука/Рабиновича, что-то заберут у Тимошенко. При удачном для себя раскладе «мэры» могут рассчитывать на 7-10%, но для Коломойского важно, чтобы они хотя бы преодолели барьер. Это будет гарантией формирования пропрезидентского большинства, на случай, если «Слуга народа» не дотянет единолично до 226 мест в парламенте. Заодно можно резко снизить запросы Тимошенко, которая пытается на парламентских выборах отыграть проигранное на президентских, войти в коалицию, получить пост премьера и продолжить реализацию своей давней программы по превращению Украины в «канцлерскую республику», при полномочном главе правительства и беспомощном президенте.

В общем, Коломойский, под прикрытием Зеленского идёт к концентрации всей власти в своих руках. Более того, он восстанавливает разгромленное в марте 2015 года «Коломойское княжество» на Юго-Востоке. Напомню, тогда Коломойский установил свой прямой или опосредованный контроль над Днепропетровской, Запорожской, Одесской, Николаевской, Херсонской, Харьковской (в сотрудничестве с Добкиным/Кернесом) областями, а также над подконтрольными Киеву частями Донецкой и Луганской областей. Это регион, в котором сконцентрированы ещё работающие остатки украинской промышленности, порты обеспечивают экспортно-импортные операции, а значит и приток какой-то валюты. Здесь создаётся большая часть реального украинского ВВП. Это области-доноры Украины. Тот, кто владеет этим регионом может продиктовать условия любой власти в Киеве.

Итак, формально не нарушая никаких договорённостей, работая в режиме олигархического консенсуса, Игорь Валерьевич идёт к тому, что к концу года он, на паях с Аваковым (у Колмойского контрольный пакет, у Авакова блокирующий) будет контролировать президента, Раду, правительство и главный бюджетообразующий регион.

Мнение Запада по этому вопросу Коломойского не интересует. Он уже посоветовал Зеленскому объявить дефолт. Это хуже, чем плюнуть Западу в душу, это плюнуть в его кошелёк. Но Коломойский понимает, что активная поддержка Запада кончилась, выкручиваться надо самому, а для этого надо сконцентрировать в своих руках как можно больше власти.

Вечно надеющиеся на лучшее политические романтики могут сказать: «Но ведь тогда у Коломойского остаётся один путь – в Россию. Может он по нему и пойдёт?» Не пойдёт, даже, если захочет. Просто потому, что для того, чтобы Коломойский пошёл в Россию, Москва должна унизиться, признать его полноправным партнёром, обеспечить ему контроль, как минимум, над уже захваченной Коломойским частью Украины, обеспечить интересы его предприятий (открыть перед ними российский рынок, гарантировать поставки сырья и энергоносителей ниже мировых цен). Фактически, поскольку украинский бюджет больше не существует (об этом свидетельствует рекомендация объявить дефолт, как можно скорее), а Запад снял Украину с довольствия и кредитует только выплату процентов по предыдущим кредитам, загоняя в ещё большую долговую кабалу (из которой единственный выход – дефолт), для того, чтобы гарантировать лояльность Коломойского, его воровство (а по-другому он работать не умеет) должен оплачивать российский бюджет. Такой вариант для России неприемлем, а любой другой неприемлем для Коломойского.

Поэтому его задача – создать на Украине полуавтаркический, замкнутый на себя режим тоталитарного типа, опирающийся на силовые структуры и эскадроны смерти. Интересы правящего меньшинства (которое в перспективе должно уменьшиться до Коломойского и его команды) заключаются в распродаже остатков ресурса украинского государства, который заключается в сырье (производство ГОКов), металлургической продукции низкого передела, продукции сельского хозяйства. Стабилизация социальной сферы должна произойти за счёт резкого сокращения численности населения (понятливые разъедутся по миру, от России, до Канады, а непонятливых выморит Супрун). Миллионов пятнадцати-двадцати граждан Украине хватит для функционирования административного аппарата, сосредоточенного в центральных кварталах обезлюдивших городов (которые будут представлять из себя такие же оазисы цивилизации, как пятизвёздочные гостиницы в Сомали), а также для обеспечения рабочими руками портов, редких уцелевших промышленных предприятий, принадлежащих олигархам, и аграрных холдингов, находящихся в совместном владении украинского олигархата и западных аграрных компаний. Излишек населения будет кормиться за счёт натурального хозяйства. В сельской местности в 2014 году проживало около 14 миллионов человек, большинство которых и так вело полунатуральное хозяйство, то есть для них ничего по сути не изменится.

При тех темпах, которыми население сокращалось в 2014-2019 годах, для достижения нужного результата хватит пяти лет, но поскольку процесс ускоряется, можно уложиться и за три года. Каждый потерянный миллион населения значительно снижает возможность социальных протестов, тем более бунтов.

В ходе последних президентских выборов олигархат удачно канализировал протестные настроения населения, сосредоточив их на Порошенко. Система изменила вывеску и, не сменив сути, продолжила свою работу. При этом, за счёт массовой эмиграции миллионов наиболее активных в Европу и в Россию, достаточно высокий уровень социальной напряжённости не несёт угрозы восстания. Наличного в руках олигархата силового ресурса в виде официальных структур и неформальных нацистских «эскадронов смерти» вполне достаточно, чтобы держать население в повиновении. Силовое выяснение отношений возможно лишь между самими олигархами, с опорой на разные силовые структуры (а также свои частные армии). В ходе последних президентских выборов такое силовое выяснение отношений прошло мирно (боевики Авакова присутствовали за спинами оппонирующих Порошенко политиков, но почти не выходили на авансцену). Следующий раз может повезти ещё раз, а может не повезти. Но это в любом случае будет межолигархический конфликт за право остаться единственным хозяином страны. Даже, если в него будут задействованы какие-то социальные группы, они выполнят роль исключительно статистов (как «онижедети» или «небесная сотня» на майдане). Но чем дальше, тем меньше такие статисты будут нужны. Когда население занято выживанием, оно не устраивает бунтов.

Все те, кто голосовал за Зеленского, кто сейчас поддерживает его, надеясь, что скоро он «покажет себя», должны понимать, что они санкционировали преодоление последнего рубежа, который отделял Украину от скатывания в тоталитарную автаркию, управляемую олигархами, под прикрытием марионеток и с опорой на нацистких боевиков (впрочем, боевикам не обязательно быть нацистами, просто нацисты дешевле и послушнее).

Порошенко со своими томосом, верой и армией, с попыткой опереться на правых радикалов, олицетворял систему, теряя популярность, он компрометировал систему. Выступая против Порошенко народ выступал и против системы. Зашкаливавшая ненависть к Порошенко, объединявшая правых и левых, русофилов и русофобов, несла опасность системе и поэтому система отказалась от Порошенко, а возможно (хоть и не обязательно) накажет его.

Теперь система официально представлена картонным чучелом, которое можно менять хоть каждый день. Как только президент становится излишне токсичен, он, по-хорошему или по-плохому, отправляется в отставку и на его место приходит кто-то новый (клоун, певец, спортсмен, писатель, кто угодно, главное чтобы был популярным). Вместо очередного президента Лосада, приходит очередной Дикки Оливара II, народ радуется, поёт гимн и на время возвращается в стойло, а затем всё начинается сначала.

Много ли надо было Зеленскому полномочий, чтобы выпустить политзаключенных? У него их вполне достаточно. Главу СБУ, которая их хватала, он уже поменял, а Савченко вышла на свободу ещё до его победы во втором туре. Остальные сидят. Нужен ли роспуск Рады, чтобы отдать приказ войскам прекратить огонь в Донбассе, тем более, что начальника Генштаба, который такой приказ должен отдать, Зеленский уже поменял? Нет. Но обстрелы усиливаются. Президент, по Конституции реализует внешнюю политику страны. Рада никак не может помешать Зеленскому приступить к выполнению Минских соглашений, которые имеют статус документа, утверждённого резолюцией Совбеза ООН, а значит имеющего преимущество перед национальным законодательством Украины. Обмен пленных (всех на всех) в данной ситуации самый простой ход. Зеленский делает его невозможным дважды. Он, во-первых, требует вернуть украинских моряков, задержанных в ходе осуществленной Украиной военной провокации в Керченском проливе, без всяких условий, при том, что ситуация вообще не имеет никакого отношения ни к Донбассу, ни к Минским соглашениям. Он, во-вторых, отказывается от услуг Медведчука (который как раз и занимался освобождением пленных) причём как в переговорах с Россией, так и в переговорах с ЕС (о чём Евросоюз уже успел выразить сожаление). Чтобы подписать запрос в Конституционный суд по поводу конституционности языкового закона, Зеленскому нужна была ровно минута после инаугурации (текст можно было подготовить заранее). Закон очевидно неконституционен и был бы отменён. Зеленский этого не сделал.

Это конкретные дела конкретного президента Украины. Они со всей очевидностью направлены на закукливание на Украине существующего режима, в худшем формате, чем порошенковский. Новый режим будет всё также враждебен России, но он стремится полностью выйти из-под контроля Запада, что снизит возможность воздействия на него при помощи мирового сообщества. Киев фактически готовится к тому, что Европа и Россия помирятся через его голову, а он будет существовать во враждебном окружении.

Новый режим будет так же террористичен, как предыдущий, законы окончательно уступят место целесообразности, а разница между государственным аппаратом подавления и эскадронами смерти окончательно сотрётся. Но он будет избегать порошенковской публичности. Никто не знает, сколько человек похоронил Коломойский в Днепропетровске при подавлении Русской весны. Вот и о новых жертвах никто ничего не узнает.

Новый режим не только сохранит власть в руках олигархов, но и усилит их контроль над госаппаратом, однако формально во главе государства будут меняться исключительно «народные президенты» и народу придётся сетовать только на то, что он опять ошибся с выбором.

Нацисты никуда не денутся. Они всё так же составляют главную ударную силу Авакова, их влияние растёт. Просто они стали дисциплинированнее, научились вместо размахивания битами «переводить бабушек через дорогу», без необходимости и без команды не высовываются, но в любой момент готовы «остановить реванш». Не реванш Порошенко и не реванш Рады, реванш «антимайдана» они готовы остановить. Просто «антимайдан» ослаблен и расколот достаточно для того, чтобы не было необходимости в гориллах с автоматами на улицах, теперь его можно держать в узде чисто политическими средствами.

Строится система, в которой власть и ответственность с фашистами делят те, кто хуже фашистов, поскольку они укрепили систему, дали возможность отвлечь внимание негодующих масс на негодную фигуру списанного в утиль Порошенко. Кто-то делал это сознательно, из карьерных устремлений, от подлости и за деньги, кто-то по глупости и наивности агитировал и агитирует за Зеленского бесплатно, «по убеждениям» (и так и останется со своими «убеждениями» в маргинальной нише), но как старушка, принесшая вязанку хвороста в костёр, на котором сжигали Яна Гуса, все они внесли свою лепту в укрепление режима украинской олигархической республики в его самом зверском варианте. Причём «святая простота» выдала клоуну на службе у олигархов неограниченный мандат доверия, который может быть пересмотрен только на следующих выборах (если они будут). А пока, те кто стоит за Зеленским, будут с полным правом заявлять, что выступающие против них, хоть внешние силы, хоть внутренние, выступают против украинского народа, впервые в своей истории проявившего невиданное единство при голосовании за Зеленского. Поскольку же последний не озвучил свою программу до сих пор, то украинский народ проголосовал на президентских выборах и готовится проголосовать на парламентских за выдачу тандему Коломойского/Авакова (управляющего страной под прикрытием Зеленского) карт-бланш на любые действия от имени народа.

далее

История не детерминирована. До тех пор, пока не произошёл окончательный (всегда случайный и всегда закономерный) выбор дальнейшего пути, всегда остаётся эвентуальная возможность иного варианта развития событий. СССР — государство, просуществовавшее более 70 лет и вынесшее тяжелейшую войну (с холодной гражданской — три войны), мог устоять. Но это не значит, что данная тенденция была доминирующей. В свою очередь, тысячелетняя Российская империя не должна была рухнуть (этого никто, кроме большевиков, не желал, а не ожидали такого исхода даже большевики). Но здесь история выбрала не доминирующую тенденцию. Определяющую роль сыграл субъективный фактор — слабости и таланты личностей, занимавших ключевые посты в кризисный период.
Мы слишком далеко находимся от 1917 года, чтобы точно выписать возможные альтернативные пути развития событий. Деятелей того времени мы знаем по мемуарам современников и исследованиям потомков — источникам всегда достаточно субъективным и тенденциозным. Кроме того, в силу объективных обстоятельств развитие получил только большевистский проект. Поэтому все возможные альтернативы ему — наш личный взгляд, обременённый знанием не только будущего, но и многих обстоятельств того времени, неизвестных современникам событий.
Зато в случае с СССР и политики, игравшие ключевые роли в событиях того времени, ещё живы (а кто умер, так его деятельность проходила на глазах у ныне живущих поколений), и варианты государственного строительства, благодаря распаду СССР, реализованы разные. Так что можем сравнить возможные варианты.
На излёте СССР конкурировало два проекта. Первый можно изрядной долей условности назвать андроповским (или, если ориентироваться на фигуры следующего политического поколения, лигачёвским). Он предполагал продолжение линии догоняющего развития и преодоление кризисных явлений за счёт укрепления дисциплины и усиления государственного контроля над всеми сферами жизни общества. Теоретическое обоснование — возвращение к ленинским нормам партийной жизни. Второй проект горбачёвский. Он предполагал преодоление кризиса и модернизационный рывок, за счёт высвобождения энергии масс, а также за счёт высвобождения для внутренних нужд ресурсов, уходивших на военно-политическую конфронтацию с Западом. Обоснованием служила теория конвергенции, предполагавшая слияние лучших черт капитализма и социализма в одну систему. Куда денутся их худшие черты, адепты данной теории не объясняли.
После распада СССР каждый из данных проектов был осуществлён в нескольких возможных вариантах. В России первые десять лет доминировал горбачёвский проект почти в чистом виде. Ельцин только перевёл прекраснодушные мечтания Михаила Сергеевича на грубый язык реальной политики, установив в стране открытую диктатуру конвергенционистов, загонявших человечество в либеральное «счастье» с едва ли не большей жестокостью, чем их большевистские предки в коммунизм.
Путин смог изменить курс, восстановить упавшее практически на дно российское государство и провести либерально-национальную модернизацию. Но все эти успехи базировались на двух моментах, изначально отвергавшихся теорией конвергенции и горбачёвским модернизационным проектом. Успехи Путина базируются на выстроенной Ельциным авторитарной модели почти абсолютной президентской власти (демократичность текущего руководства не отменяет реальные возможности системы), а также на возвращении к жёсткому (в формате холодной войны, а сейчас уже и жёстче) противостоянию с Западом (в первую очередь США, с остальными постольку, поскольку они продолжают следовать в фарватере вашингтонской политики).
Отметим, что оба проекта (ельцинский — прозападный и путинский — национальный) опирались на сильную президентскую власть, позволявшую проводить необходимые реформы. Таким образом, они опровергли оба советских модернизационных проекта. Андроповский был опровергнут в плане социально-экономическом. Модернизационный рывок России обеспечили не дисциплина и контроль загнанного в полуказарменные рамки общества, а именно раскрепощение свободной энергии масс. Никого не интересует, сколько времени занимает сыроварение у фермера Сироты и сколько часов проводит на работе высокопоставленный государственный менеджер Сечин. Главное, что оба дают результат.
Горбачёвский же проект был опровергнут дважды. Практика доказала невозможность проведения реформ слабой, децентрализованной властью. Потребовалось жёсткое авторитарное правление, как для обеспечения десятилетних олигархических реформ Ельцина, так и для двадцатилетних антиолигархических реформ Путина. Второе опровержение было чисто внешнеполитическим. Ход событий после распада СССР убедительно доказал, что противостояние России и Запада не идеологическое, а цивилизационное. Построенная на пиратстве цивилизация Запада не может спокойно смотреть на проплывающие мимо российские богатства и пытается сломать защищающее эти богатства государство для того, чтобы грабить Россию, как уже ограбили Азию, Африку и Латинскую Америку (не говоря уже о почти поголовно выморенных, ради их земель, индейцах США).
Но, может быть, есть пример реализации какого-то из советских проектов в чистом виде? Есть. В Белоруссии реализован почти незамутнённый андроповский проект. Государство жёстко контролирует общество и экономику. Оно обеспечивает определённый (сравнимый с позднесоветским) уровень социального обеспечения. Некоторые послабления в плане декларативной либерализации общественной жизни и расширения возможностей открытия мелкого частного бизнеса могут не учитываться, поскольку могут быть ликвидированы властью в считаные часы (быстрее, чем Сталин ликвидировал НЭП). На чём базируется этот, как его называют, «белорусский социализм»? На авторитарной власти президента Лукашенко и на российской подпитке (прямым кредитованием, скрытой помощью, заложенной в цены на энергоносители для Белоруссии, а также до последнего времени почти неограниченным доступом белорусских товаров на российский рынок).
Как видим, и ельцинская система (развитие горбачёвской), и лукашенковская система (развитие андроповской) не могут существовать без внешней поддержки. Ельцину её обеспечивал «коллективный Запад», Лукашенко её получает от России. Белоруссия не может существовать, если с политической карты мира исчезнет Россия, так же как ельцинский режим не мог бы существовать, если бы с политической карты мира исчезли США.
Жизнеспособной и самодостаточной оказалась только путинская система, которая взяла от андроповской идею жёсткого контроля властью высокопоставленной бюрократии (борьбы с коррупцией, начиная сверху) и защиты национальных интересов России на международной арене, а от горбачёвской — умеренную низовую демократизацию (сейчас в России на уровне среднего человека демократии больше, чем в США), раскрепощающую энергию и личный потенциал каждого. Но у нас есть и ещё один вариант развития событий, который в позднем СССР был лишь фоновым, материализованным в то время только в республиках Прибалтики, которые изначально ставили своей задачей выход из Союза и создание национальных государств. Они же оказались единственными из постсоветских стран, не вступившими в СНГ, зато принятыми в ЕС и НАТО.
Проект построения национального или националистического государства после распада СССР где вынужденно, а где с энтузиазмом реализовывался практически во всех бывших республиках. Рассмотрим два случая, с моей точки зрения, наиболее близких к тому, что могло бы реализоваться в СССР, в качестве одного из альтернативных вариантов его развития — в качестве конфедерации национальных государств, собранной вокруг многонациональной России и использующей её в качестве донора. По крайней мере к этому варианту толкали Горбачёва национальные лидеры, участники новоогарёвского процесса. Против него же безуспешно выступил ГКЧП.
Успешно проект построения национального государства, с серьёзным, но пока не определяющим присутствием во власти националистических сил, реализован в Казахстане. Нурсултан Назарбаев не случайно все годы после распада СССР был главным сторонником и локомотивом постсоветской интеграции. Будучи грамотным и высокопоставленным управленцем ещё в СССР, где он планировался на пост премьер-министра, Назарбаев прекрасно понимал, что построение сильного казахстанского государства возможно только с опорой на Россию, с сохранением её рынков сбыта, с её военно-политической поддержкой, с поддержанием и развитием кооперационных связей, установленных ещё во времена СССР, а также с совместным выходом на внешние рынки (по возможности избегая конкуренции друг с другом).
Вытянуть социальную функцию (неподъёмную уже для позднего СССР) не могло ни одно из постсоветских государств (что убедительно доказывает пример Белоруссии, где государство, ради сохранения сильных социальных позиций должно постоянно изыскивать внешние ресурсы, ибо своих недостаточно). Назарбаев отказался от неё с не меньшей решительностью, но с гораздо большей эффективностью, чем Ельцин. Понятно, что произвести сброс социальных обязательств мог только сильный авторитарный режим, который и был создан в Казахстане. Дополнительная необходимость в сильной президентской власти обуславливалась наличием сильных, противостоящих друг другу, политических течений казахских националистов и постсоветских интернационалистов. Власть не могла допустить однозначную победу одного из них. Националисты были нужны, как обоснование необходимости независимого Казахстана, но они, как правило были настроены прозападно и русофобски. Инернационалисты были естественной опорой планов постсоветской интеграции, но им не особенно был нужен независимый Казахстан. Удерживать баланс этих двух сил могла только сильная президентская власть.
Итак, как видим, в подавляющем большинстве случаев, независимо от того, какая модель развития побеждает на постсоветском пространстве, в стране устанавливается сильная власть авторитетного лидера. Опыт России свидетельствует ещё и о том, что с изменением государственной идеологии на диаметрально противоположную, система власти остаётся неприкосновенной ввиду своей эффективности.
Однако у нас есть и другой пример. На Украине президентская власть находилась в постоянном противостоянии с парламентом до принятия Конституции 1996 года, предоставившей президенту достаточно серьёзные полномочия. Тогда на Украине начала формироваться традиционная для постсоветского пространства авторитарная модель. Но уже в начале нулевых годов (не прошло и пяти лет) Кучма пытается преобразовать Украину из президентской республики в парламентскую. Реформу удаётся провести только в конце 2004 года. В обмен на признание его президентом Ющенко соглашается на ограничение своих полномочий через год, после вступления в должность.
После этого Янукович частично отыгрывал реформу назад, её в модернизированном виде возвращали после победы второго Майдана. Порошенко, ценой неимоверных усилий, удалось добиться доминирования президента в политическом пространстве после 2016 года, но об ограниченности его возможностей (по сравнению с Путиным, Назарбаевым или Лукашенко) свидетельствует тот факт, что он хотел, но так и не смог снять министра внутренних дел Арсена Авакова. Наоборот, позиция Авакова стала одной из важнейших причин утраты власти Петром Порошенко.
В общем, президент на Украине — фигура достаточно сильная, но не доминирующая на политическом пространстве абсолютно. Президента достаточно легко поменять, причём не обязательно при помощи выборов, можно и при помощи Майдана или иным силовым путём. При этом Украина — единственная постсоветская страна, управляемая не политической властью или (как Молдавия) единственным олигархом, а конгломератом олигархов. В этом она продолжает российскую традицию ельцинской поры, с её «семибанкирщиной». Украина же является единственной постсоветской страной в которой установился режим открытой радикально-националистической диктатуры. Режимы Эльчибея, Гамсахурдии и Саакашвили — отдельные эксцессы, всплески, после которых страна возвращается в целом в нормальное политическое состояние. Украинский же националистический режим характерен тем, что выстроен в стране, не имевшей к этому вообще никаких предпосылок (с преобладающим русскоговорящим славянским населением, абсолютно идентичным тому, что жило в соседних областях России). При этом от простого к сложному, от поверхностных веяний к глубокому проникновению, от идеализма к радикализму, националистический режим на Украине последовательно строился всеми президентами, от начала её независимости. Откатов назад не было, страна шла к намеченной цели, даже не сознавая этого.
Наконец последняя особенность. На Украине националистический режим не просто строили коммунисты и комсомольцы. На сегодня, по-моему, из всей действующей политической элиты, реально определяющей судьбы страны, только марионеточный президент Зеленский не успел вступить в ВЛКСМ, не говоря уже о КПСС.
Если мы вникнем в суть украинского националистического государства, то мы увидим, что эти люди строили — и построили «СССР наоборот». Они сменили цвет флагов и музыку гимна, переименовали ЦК КПУ в Администрацию президента, Совмин в Кабмин, а КГБ в СБУ, но манера работы, взаимоотношения между ведомствами, функции и полномочия различных органов, а также распределение между ними прав и ответственности в целом остались теми же. Более того, обременённая националистическим мифом о советском прошлом украинская система становилась не просто «СССР наоборот», а националистической пародией на СССР.
Националисты врали, что при СССР преследовали украинский язык, сейчас они вытесняют русский при помощи административного давления, уголовных репрессий и прямых акций запугивания, они врали, что КГБ пачками ловило и отправляло в Сибирь людей за надетую в праздник вышитую рубаху. Сейчас СБУ заводит уголовные дела, а то и сажает за георгиевскую ленточку на 9-е мая. Они утверждали, что всё советское образование состояло из милитаризации и марксистских догм. Они построили систему образования, основанную на милитаризации и националистических догмах. Даже их партии — копия поздней КПСС и легко распадаются, с утратой власти.
В общем, бывшие коммунисты, ставшие националистами построили себе такой СССР, каким они его представляли, только заменили в нём коммунистическую идеологию националистической.
Это ещё один вариант развития советской системы, и как мне представляется один из наиболее вероятных. Запад пытался сохранить ослабленный, но единый СССР. Его вполне устраивала новоогарёвская схема, предполагавшая слабую конфедерацию национальных государств, висящих гирями на России. Выращивать националистические течения начала ещё горбачёвская фракция в КПСС, в рамках своей борьбы с «консерваторами» за «демократизацию». Коммунистические правители в национальных республиках (за редким исключением) легко находили общий язык со «своими» националистами. Коммунистическая власть начала превращаться в национал-коммунистическую ещё до формального распада СССР.
Как мы видели практически во всех постсоветских государствах недостаток ресурсной базы (не хватать могло политического, экономического, финансового ресурса или всех сразу) компенсировался установлением авторитарного режима. Недостаток ресурсов всегда приводит к снижению уровня жизни народа, а значит к социальной дестабилизации. Ответом на это правящего класса практически всегда (независимо от государственной идеологии) является ужесточение режима. Правление Путина на порядок мягче и демократичнее ельцинского, при неизменности конституционных основ, только потому, что руководству России удалось восстановить необходимую и достаточную ресурсную базу, стимулировать рост уровня жизни и снизить социальную напряжённость.
На Украине авторитарный режим (режим личной власти) не смог сложиться до конца, а постепенно превратился в режим олигократии только потому, что страна оказалась слишком большой и богатой, количество олигархов, способных претендовать на участие в формировании государственной политики оказалось намного больше одного и они, соответственно, создали под себя политические фракции. К этому же шла Россия эпохи «семибанкирщины» (она тоже была слишком большой и богатой) — формально сильной президентской властью управлял олигархический консенсус. СССР, даже в ослабленном виде был больше и богаче любой отдельно взятой республики в разы (если не на порядки), а новоогарёвская система изначально предполагала нечто вроде олигархического консенсуса национальных элит.
Таким образом, «национализация» большинства государств, при сохранении формального союзного центра, явный ресурсный дефицит, который должен был дополнительно усилиться в виду формирования на базе республиканского руководства национальной олигархии и очевидная неготовность позднекоммунистических теоретиков в СССР к адекватной оценке возможностей и механизмов той системы, которую они планировали реформировать, с высокой долей вероятности привели бы к:
1. Необходимости установления сильного авторитарного правления и невозможности его организовать на базе СССР, в виду слабости постновоогарёвского союзного центра.
2. Переносу центра тяжести механизма подавления на базу республик, переформированных в квазигосударства на национально-олигархической основе.
3. Неспособности местной элиты в большинстве случаев создать что-либо действенное, кроме националистической пародии на СССР.
4. Вмешательству коллективного олигархата в дела всех республиканских квазигосударств, так как большой бизнес имеет интересы везде. Это вмешательство раскололо бы единство национальной бюрократии и сделало бы в большинстве случаев неизбежным формирование олигократий по украинскому образцу.
5. Распространению процесса на национальные регионы России и других республик (которые таковые регионы имели).
6. Оформлению расползающейся квазиконфедерации из тридцати и больше радикально-националистических олигократий, которая связывалась бы воедино только тем, что олигархический капитал имел бы интересы одновременно во всех этнократиях. То есть, политиков даже воюющих между собой квазигосударств контролировали бы одни и те же олигархи (как пытался сделать Березовский в ходе первой чеченской войны).
7. Тенденции во всех государствах к ускоренному исчерпанию ресурсной базы (ввиду ограбления наднациональной олигархией), а потому к установлению террористического правления, для подавления народного сопротивления.
8. Установлению в итоге внешнего управления всеми этими территориями, без коренного изменения сути правящих режимов, ибо просто произошло бы перераспределение контроля от постсоветской наднациональной олигархии, к глобалистской интернациональной олигархии.
Не стану утверждать, что это был бы обязательный вариант развития советской модели до логического конца. Мы видели, что из неё выросли и вполне успешные путинский и назарбаевский проекты. Но опыт Украины и первого российского десятилетия свидетельствует о том, что для СССР в целом, в случае его сохранения, подобного рода путь был одним из наиболее вероятных. И ещё раз повторю, что Запад (в первую очередь США), заявляя о своём желании сохранить слабый и разрозненный СССР не лукавил. Он предусматривал именно такой его путь и именно такой его конец. Это было для глобалистского Запада куда удобнее, спокойнее и выгоднее материально, чем возиться со всеми постсоветскими государствами по отдельности. В результате этой контрпродуктивной возни они и проспали возрождение России.

далее

Вертолёты оказывали огневую поддержку украинским войскам в ходе первого неудачного штурма ополчением Донецкого аэропорта. Но авиаудар средь бела дня по административному зданию в центре города был явным пересечением «красной линии», потому и его эмоциональное воздействие оказалось предельно сильным.
Данный случай невозможно отнести к эксцессам, которые случаются во время боевых действий. Это не было случайной атакой гражданской цели или ошибкой пилота. Удар наносился целенаправленно, и это был террористический удар. Задачей пилота было показать восставшим жителям Донбасса, что на неподконтрольной киевским властям территории нет запретных целей и что Киев будет применять против Донбасса весь спектр доступных ему вооружений. Именно против Донбасса, а не против ополчения. Против гражданских лиц, которым Украина организовала блокаду, пытаясь заморить мятежный регион голодом, против детей, которым Порошенко пообещал подвалы вместо школ, против пенсионеров, которым заблокировали выплату пенсий.
Киевские «стратеги» применяли авиацию, в первую очередь, как оружие террора. Но и её роль в боевых действиях нельзя недооценивать. Не случайно во всех гражданских конфликтах последнего времени, разгоравшихся при прямой поддержке США и коллективного Запада, Вашингтон стремился лишить законное правительство возможности использовать авиацию. Лишившись превосходства в воздухе правительство рано или поздно проигрывало войну. Даже упорно сопротивлявшийся Асад находился на грани поражения, от которого его спасла российская авиационная группировка. Вернув сирийцам власть над их небом (под прикрытием ВКС России возобновили активность и ВВС САА) Россия позволила Дамаску переломить ход военных действий, превратив поражение в победу.
Если же мятежникам не удавалось сломить сопротивление правительственных сил, даже лишённых авиаподдержки, США и их союзники по НАТО сами начинали воздушное наступление против правительства, окончательно меняя баланс сил в конфликте. Так было в Югославии, в Ливии, к этому шло дело и в Сирии, где прямую агрессию Запада предотвратило развёртывание ВКС.
Украинская армия обладала слишком явным количественным и техническим превосходством над ополчением, а сам конфликт слишком долго находится в подмороженном минскими соглашениями состоянии. Благодаря этому короткий эпизод участия украинской авиации в боевых действиях сейчас полузабыт, а важность его недооценена. Тем не менее, необходимо заметить, что и первые победы ополчения, поддержанного «отпускниками», и заморозка конфликта стали возможны только после того, как небо удалось очистить от ВВС ВСУ.
Более того, была предпринята как минимум одна попытка, нейтрализовать действие систем ПВО, обеспечивавших интересы ополчения. Я имею в виду совместную провокацию Украины и Запада, уничтоживших малайзийский «Боинг» над Донбассом, и обвинивших в этом ополчение, а косвенно и Россию. Падение «Боинга» стало поводом для введения антироссийских санкций, поэтому из фокуса общественного внимания исчезла непосредственная задача, решавшаяся, но нерешённая организаторами провокации. А она заключалась в том, чтобы скомпрометировать ПВО ополчения, безусловно организованное не без помощи России, и открыть небо для украинской боевой авиации.
Падение «Боинга» произошло 17 июля, как раз в разгар первой активной фазы боёв в Донбассе, в критический момент, когда решалась судьба всей кампании. Произошло оно после череды крупных успехов прикрывавшей ополченцев ПВО, сбивших около десятка боевых самолётов, примерно такое же количество вертолётов и военно-транспортный борт, доставлявший в аэропорт Донецка роту десантников. Потеря авиационной поддержки предопределила падение Донецкого и Луганского аэропортов, которые долгое время, рассматривались Киевом в качестве баз для организации штурма соответствующих городов. Пока действовали воздушные мосты, Киев мог сосредоточить в аэропортах и обеспечить всем необходимым любое количество войск, необходимое для штурма. Кстати, именно так использовался аэропорт Краматорска (который ополчению так и не удалось захватить) при штурме Славянска ВСУ. Способность Киева оперативно подбрасывать подкрепления и боеприпасы, обесценила все тактические успехи ополчения на первом этапе обороны.
Организация сентябрьских и августовских котлов также была бы невозможна, если бы сохранялось господство в воздухе украинской авиации. Контроль над небом парализовал бы манёвр силами и поддерживавшую ополчение артиллерию. В свою очередь украинские войска не теряли бы контакта с тылом.
Таким образом, борьба за небо, стала важнейшим, хоть до сих пор и недооценённым этапом борьбы за Донбасс. Украинские власти, украинская армия и украинское общество покрыли себя в ходе этого этапа гражданской войны вечным позором. Военные преступники в костюмах отдавали приказы о нанесении террористических ударов по заведомо гражданским целям, военные преступники в мундирах эти приказы выполняли, причём пилоты не скрывали, что бомбят гражданские объекты за деньги. Они знали, что не родину защищают, а выполняют роль наёмников в чужой грязной игре. Но возможность чуть-чуть подзаработать подавила совесть. Украинское же общество лицемерно рассуждало о «взорвавшихся кондиционерах» и потешалось над кадрами разорванных в клочья женщин, утверждая, что армия борется с «российской агрессией».
Когда жилые массивы обстреливает артиллерия, то расчёты орудий и миномётов могут оправдываться тем, что не видят куда стреляют. Мол, поступил приказ со ссылкой на данные разведки, а кто и что напутал в координатах проверить невозможно. Но пилот штурмовика прекрасно видит по кому применяет НУРСы и бомбы. Он не может оправдаться «неведением». Наверное, потому артиллеристам и не доплачивают за каждый выстрел, как платили лётчикам за каждый вылет.
Россия параллельно боролась с Западом на политическом и дипломатическом поприще, нейтрализуя его провокации прозрачными намёками и демонстрациями. Последнее слово и в этом отношении осталось за Москвой и Донбассом. Когда после падения малайзийского «Боинга», на фоне антироссийской истерики в западных СМИ, украинская авиация сделала попытку вернуться в небо Донбасса, ополченцы продемонстрировали аэродром, на котором среди нескольких самолётов малой авиации находился и один штурмовик (по официальной версии — отремонтировали сбитый), а российские СМИ не исключили, что теперь ополчение, которое к тому моменту уже «отремонтировало» несколько сотен танков, боевых бронированных машин и артиллерийских комплексов, может «отремонтировать» и несколько десятков боевых самолётов. Ну а научить шахтёра летать и вовсе не проблема.
На Западе намёк поняли и тема возвращения ВВС ВСУ в небо Донбасса закрылась навсегда. Жизни пассажиров и экипажа малайзийского «Боинга» были принесены западными провокаторами в жертву зря.
Но, хоть авиация ВСУ небо Донбасса покинула, военные преступники на земле остались. За те пять лет, что прошло с памятного авиаудара по Луганску их количество только выросло. В их числе не только генералы, планировавшие использование армии против собственного народа и не только лётчики-наёмники, одними их первых начавшие войну. В их числе и артиллеристы, и танкисты, и пехотинцы, и десантники, и «добровольцы», и «волонтёры». А сейчас они пополняются за счёт президента Зеленского и его команды. Не они начали эту войну, но они её продолжают. Как и Порошенко, они её не остановили и теперь несут ответственность за всю кровь, не только ту, которая ещё прольётся, но и ту, которая пролилась. В том числе и за авиаудар по Луганску 2 июня 2014 года.

далее

Надо точно знать сколько, чего требуется произвести и куда доставить. Чтобы общественный ресурс не расходовался вхолостую необходимо точно определить потребность в каждом товаре и продукте а, по мере насыщения спроса (особенно на товары длительного пользования) потребность будет меняться. Нельзя позволять населению в широких масштабах приобретать импортные вещи, поскольку тогда окажутся невостребованными произведённые внутри страны (а производство, ведь, плановое). Необходимо ограничить выезд за рубеж, как для того, чтобы люди меньше покупали иностранных вещей, в ущерб собственному производителю, так и для того, чтобы не пользовались иностранными курортами в ущерб собственным (количество мест в санаториях, ведь тоже планируется). Ну и заодно, чтобы не сравнивали капиталистическое изобилие с социалистической унификацией. Если перед производителем стоит задача просто одеть, просто обуть и просто накормить людей, то он не будет изгаляться, изобретая стосортов колбасы или шестьсот пива, хватит двух-трёх основных.
Передвижение внутри страны также необходимо ограничить, исходя из государственных потребностей. Бесплатную государственную квартиру вашей семье не будут строить в каждом городе страны. Инфраструктура тоже планируется. Кроме того, если государству надо строить дорогу Салехард-Игарка или добывать в Якутии алмазы, то никто не должен вас уговаривать — комсомольскую путёвку в зубы и вперёд, а то что вы хотели в своём городе пивбар или хлебзавод открыть никого не волнует — государство само отrроет то, что запланировано. Если же планировщики что-то не учли и первые лет двадцать на стройке коммунизма надо жить в палатке или в полукоммунальном бараке-общежитии, так это — издержки производства.
Но есть и свои достоинства: стабильность, уверенность в завтрашнем дне от рождения до смерти, обеспечивающая определённый базовый уровень потребностей зарплата и пенсия (хоть последняя не всегда и не для всех), бесплатное жильё, дешёвая коммуналка, дешёвые билеты в цирки, театры, кинотеатры и т.д.
Вот только достоинства одного и другого строя друг с другом не монтируются. А недостатки запросто. При попытке совместить достоинства коммунизма и капитализма получается в лучшем случае Тяньаньмень, в худшем опереточный ГКЧП с последующими майданами и лихими 90-ми. При совмещении недостатков возникает обыкновенный фашизм. Тем не менее, люди, в том числе и в России, в том числе и обременённые учёными степенями и званиями, в стиле «кошка бросила котят — это Путин виноват» требуют от власти обеспечить им коммунизм и капитализм в одном флаконе «чтобы у всех всё было и никому за это ничего не было». Пусть президент издаст указ, чтобы все были богатыми и красивыми.
Кроме того, есть группы по интересам. Монархисты хотят, чтобы государство им восстановило монархию, коммунисты требуют реставрации СССР силами того же государства, либералы мечтают, чтобы в России всё было, как в США (причём не в настоящих, а ими же выдуманных).
К сожалению, люди не желают расставаться с собственными иллюзиями. Поэтому сторонники всего хорошего и противники всего плохого готовы как угодно долго ругать Россию и её руководство так же ожесточённо, как ругали партию и правительство в СССР, требуя невозможного, не понимая, что функция государства — балансировать интересы различных классов и социальных групп, а не реализовывать чьи-то несбыточные мечты о золотом веке в ущерб другим.
Единственное, что всегда объединяет правых, левых и конвергенционистов — ненависть к собственному государству, не желающему исполнять их хотелки, к тем сторонникам государственности, которых они называют охранителями и тому молчаливому государствообразующему большинству, которое они именуют «рабским народом». Они уверены, что на самом деле государство хочет того же, что и они, только не умеет правильно достичь цели, которая кажется тем ближе, чем ниже квалификация и уровень интеллекта требующего.
Увидеть в зеркале истории собственные политические пороки сложно. Человек, даже не имея, что возразить, начинает раздражаться, ругать объясняющего, пытаться оспаривать объективную реальность. Поэтому проще всего показать, как работает механизм ассоциирования государственных задач со своими пожеланиями на примере пророссийских граждан Украины. Мне это тем проще сделать, что многих из них (как оставшихся в Киеве, так и перебравшихся в Москву) я знаю лично, но в отличии от подавляющего большинства могу рассматривать ситуацию объективно и отстранённо. У меня нет желания ни создавать новое украинское государство взамен того, которое сломалось, ни возвращаться, чтобы отомстить, ни чем-то там руководить в какой-то гипотетической Украине будущего. С моей точки зрения, Украина просто не должна существовать. Как это произойдёт — вопрос второстепенный, но чем быстрее, тем лучше, в том числе и для оставшихся граждан Украины.
У пророссийских украинцев тоже есть лишь один объединяющий момент. Все они, и в Москве и в Киеве, желают падения нынешнего режима, поскольку он (режим) мешает им реализовать свои мечты, планы и надежды. А вот, что касается конкретного будущего Украины, то его они видят очень по-разному.
Кто-то хочет включить в состав России свой регион. Таких больше всего среди выходцев из Донецкой, Луганской и Харьковской областей. Это понятно — приграничные регионы, с населением, практически ничем не отличающемся от населения соседних российских областей, имеют теоретически больше шансов повторить путь Крыма. В Одессе больше говорят о присоединении к России восьми областей Новороссии. Одесса находится не на восточной, а на западной границе и не может рассчитывать на включение в состав РФ отдельно от лежащих восточнее регионов.
В Киеве желающих присоединиться к России значительно меньше, а те кто есть предпочитают говорить о присоединении на правах федерального округа. Это позволит городу частично сохранить свои столичные функции, с которыми связано благополучие большинства его жителей. Права простого областного центра России большую часть киевлян не вдохновляют. Отсюда и «забота» обо всей Украине.
Но превалирующим для тех, кто считает себя киевлянами (а это в большинстве своём те же дончане, луганчане, днепропетровцы, перебравшиеся в город в свите Кучмы, Лазаренко и Януковича в последние 25 лет; переехавшие туда же галичане продолжают считать себя львовянами, франковцами, тарнопольцами) является желание, чтобы Россия навела порядок, передала им власть и убралась восвояси, а они будут управлять, «как при Кучме/Януковиче».
В областях Галиции достаточно сильные позиции у идеи отдать всё до своих границ России, а самим «уйти в Европу». Но для этого надо, чтобы «Россия напала», иначе государство распустить не удастся и в Европу не возьмут. С другой стороны оставшиеся штучные пророссийские галичане считают справедливым исключительно выход России на западную границу бывшего СССР (иначе им в Россию не попасть).
Весь этот спектр настроений присутствует, как среди пророссийских жителей Украины, так и среди эмиграции. Кроме того, среди менее политизированных эмигрантов есть люди, которые желали бы вернуться к своему, оставленному на Украине имуществу и/или бизнесу. Есть желающие приехать и отомстить за путч, за убитых, за материальные потери, за фашистскую пятилетку. Много за что. Они говорят, что приедут, повесят кого надо и уедут, но я думаю, что останутся и если разрешить им вешать, то не остановятся.
Среди оставшихся на Украине активистов академического (литературного) сопротивления есть люди, рассчитывающие, что после победы над режимом они станут новой элитой Украины. Кто-то надеется, что независимой, но большинство согласны и на федеральный округ. Всё равно они всю жизнь были никем, а теперь надеются стать кем-то.
Все эти разные группы враждуют между собой, каждая имеет своего лидера, некоторые пытаются договориться с киевским режимом о возвращении и интеграции в структуры режима, другие, для кого возвращение невозможно, встречаясь за бокалом вина или чашкой чая делят виртуальные министерские посты. И все считают, что России выгодно то же, что и им, что российское руководство хочет получить тот же результат, на который лично они нацелены. Просто оно не разбирается в тонкостях хуторской политики и поэтому плохо работает с Украиной.
Более того, претензии экстраполируются и на прошлое. Тезис о том, что Россия потеряла Украину, ибо проводила в отношении её неправильную политику, настолько распространился с лёгкой руки украинских эмигрантов, большинство из которых о восстановлении именно этой «неправильной» политики в отношении Украины и мечтают, что теперь его регулярно озвучивают и российские, как журналисты, так и лица официальные.
Я уже писал недавно и могу повторить, что можно было бы согласиться, если не с «коллективным разумом» пророссийских украинцев, то с позицией какой-то одной группы (должен же быть кто-то прав), если бы эти люди смогли доказать, что Россия действительно хотела того же, что и они. Но мне представляется, что они не видят очевидного. Не скажу, что уже в 90-е (хоть некоторые тенденции отмечались уже тогда), но с 2000 года Россия проводит достаточно последовательную и всё время усиливающуюся политическую линию на пространстве СНГ.
Москва не претендует на включение осколков СССР в состав России, но он требует от них политической лояльности и участия в российских интеграционных экономических проектах. Нелояльные наказываются рублём. Их экономика начинает страдать. Те же, кто считает, что, опершись на Запад, может позволить себе проводить в отношении России враждебную политику, теряют территории, а их государственность ослабляется до размеров фэйковой. Это относится не только к Украине, но в некоторой степени (кроме территориальных потерь) даже к вступившей в НАТО Прибалтике.
Россия не может ни проглотить, ни переварить отвалившиеся от СССР куски. Даже абстрагируясь от военно-политических проблем, которые немедленно возникнут, только финансово-экономическое обременение от затрат на адаптацию присоединяемых территорий, резко снизило бы уровень жизни российского населения на ближайшие лет двадцать-тридцать. На самом же деле это — проблема в принципе не решаемая на актуальном витке истории, при наличной ресурсной базе и уровне ожидаемого противодействия.
Россия делает только то, что может и то, что ей выгодно делать. Она пытается создать лояльное предполье из политически независимых режимов, чья экономика интегрирована в совместные проекты и критически замкнута на российский рынок, при том, что экономика России сохраняет свою самодостаточность, независимо как от любого из партнёров, так и от всех их вместе. Это можно было бы сравнить с неоколониальной моделью, применявшееся Западом во второй половине прошлого века, если бы Россия не обеспечивала партнёрам взаимовыгодность сотрудничества. Москва не грабит, а даёт возможность заработать вместе с ней.
При этом Москва подчёркнуто не вмешивается в вопросы внутренней жизни. Её не волнует правит у вас хан, бай, демократический президент, олигархические кланы или коммунистическое политбюро. От вас требуется только вписываться в созданную Москвой политико-экономическую модель, а дома можете быть хоть отцом нации, хоть вождём народов. Это невмешательство логично ибо Россия на мировой арене противостоит глобалистской идее цивилизаторского вмешательства, вплоть до военной интервенции. Следовательно Москва демонстрирует, что её слова не расходятся с делами и в своей сфере интересов она режимы по идеологическим мотивам не меняет.
Это циничная, безумно эффективная, ресурсосберегающая (очень экономная) политика. Любой другой формат Россия бы не выдержала. У неё не было ни советских ресурсов, ни социалистического содружества, уровень жизни народа должен был соответствовать западным нормам (иначе не стабилизируешь социальную сферу), по военной мощи надо иметь возможность не просто уничтожить США массированным ядерным ударом, но противостоять им в стратегических точках планеты при помощи обычных вооружений и ограниченных контингентов вооружённых сил. В таких условиях вкладываться в присоединение отпавших территорий СССР не было никакой возможности, а во многих случаях утрачен был и экономический смысл.
Что же касается военного присутствия в стратегически важных регионах, то применялась система развёртывания военных баз. Содержать базу бесконечно дешевле, чем содержать (в качестве своей республики) страну, в которой база находится. Там, где местный режим своей агрессивной русофобией ставил российские интересы под угрозу возникали непризнанные государства, имеющие неплохие перспективы в будущем интегрироваться в Россию. Ну и наконец там где и такой метод не работал, возник крымский прецедент. Не случайно присоединение Крыма к России не признали не только наши западные «партнёры». Из числа членов СНГ Крым официально признан только Казахстаном, Киргизией и Арменией. Это — ближайшие союзники России, члены ЕАЭС. Даже Белоруссия занимает в этом вопросе двойственную позицию, признавая фактическое состояние дел, но не делая юридически обязывающих заявлений. Все прекрасно понимают, что случившееся однажды может повториться неоднократно.
Тем не менее умеренность России, как в конфликте с Грузией, так и в украинской истории, позволила ей сохранить доверие большинства членов СНГ, значит в целом решить задачу формирования лояльного предполья. Пересмотр политики России на постсоветском пространстве в сторону большей активности возможен, но на данном этапе требует наращивания ресурсной базы и стабилизации отношений с Западом. То есть, если не произойдёт некий форс-мажор, который вынудит Москву действовать немедленно и принимать решение «за доской» (например, признанный Западом распад Украины, требующий защиты российских интересов на оставшихся территориях бывшего государства), то проблема целесообразности политической интеграции (вслед экономической) будет решаться уже следующим поколением политиков, располагающих для этого необходимым и достаточным инструментарием.
Как видим, интересы России, в том виде, в каком их, при наличных возможностях последовательно реализует российское руководство, как в ближнем, так и в дальнем зарубежье, не имеют ничего общего с планами и пожеланиями украинской пророссийской оппозиции и эмиграции. Если же цели разные, то говорить об ошибочности стратегии не приходится. Стратегия России направлена на реализацию целей России, а оценивают её так, как будто она направлена на реализацию целей и задач пророссийской Украины.
С точки зрения личной (бытовой, карьерной, финансовой), мне бы, безусловно, было лучше, если бы Москва ещё 25 лет назад начала бы реализовывать стратегию пророссийских украинцев. Но это вовсе не значит, что Россия должна была заниматься решением моих проблем. Видя мозаичность интересов, позиций, взглядов, идей даже украинской политической эмиграции, не говоря уже об Украине в целом, я прекрасно понимаю, что сохранить хотя бы какой-то баланс этих сил, не дать им сорваться в банальную драку, для Кремля уже подвиг. Но ведь постсоветская политика, учитывая, безусловно, особенности каждого государства, не вырабатывалась в отношении только Украины. Это была политика взаимоотношений России со всеми осколками Союза, кроме Прибалтики, изначально не вошедшей в СНГ. Следовательно и оценивать её эффективность надо с этой позиции.
Что удалось России? Она создала ЕАЭС и ОДКБ. Она замкнула на себя большую часть постсоветских экономик. В прямом противостоянии с США на Украине она не смогла удержать территорию из-за предательства украинской элиты, но зато добилась того что Запад своими руками разорил экономически и по сути уничтожил политически единственного возможного российского конкурента на постсоветском пространстве — 50-миллионную Украину, располагавшей полностью самодостаточной экономикой, по объёму сравнимой с российской. Подчёркиваю, страну, которая потенциально могла бы стать если не тараном против России (хоть могла и им), то хотя бы конкурентом России в ближнем зарубежье Запад уничтожил сам. У России теперь гораздо более простая проблема — решить, что, как и когда делать с обломками.
Это-то и есть искусство политики, когда все думают, что ты безнадёжно проигрываешь, а потом ты уже на финише, а они ещё бежать не начали. И во внутренней политике многократно раскритикованная неидеологичность российского руководства является действенным и эффективным механизмом достижения стратегических целей. Российские активисты тоже все уверены, что именно они знают, как штыком загнать человечество в счастье и, главное, что Путин разделяет их цели и методы, просто не умеет правильно решать вопросы. На самом деле для эффективного экономического развития и проведения активной внешней политики, нужна внутриполитическая стабильность. Реализация любого плана, предлагаемого политическими активистами (от воссоздания монархии, до восстановления СССР), эту стабильность нарушает. Поэтому Путин занят сохранением баланса между разными идеологическими группировками. Он уже двадцать лет, без репрессий, лагерей и массовых расстрелов не даёт излишне впечатлительным гражданам вновь погрузить страну в хаос гражданского конфликта, а то и разорвать её на части. Подчёркиваю, без лагерей и массовых расстрелов (уникальный случай в истории).
Так что, если отрешиться от уверенности, что государство не просто обязано, а мечтает выполнить программу, которую придумал ты лично, посмотреть на порядок его действий во внешней и внутренней политике, в экономике за последние двадцать лет, то увидим вполне стройную, но строгую в управлении систему, которая в руках умелого пользователя даёт великолепный результат. Критики же выглядят слепцами, пытающиеся описать слона на основании ощупывания его части (ноги, хобота, хвоста).

далее

Как мне представляется, Порошенко поступил совершено правильно, решив возглавить свой список. В любом случае оппоненты донесли бы до избирателей информацию о том, чьи интересы представляет «ЕС». Только если бы Порошенко не было в списке, в него бы тыкали пальцем и радостно сообщали электорату, что он настолько токсичен, что даже в список собственной партии не идёт. И сам он, и партия от этого ничего бы не выиграли, только проиграли бы. К тому же Петру Алексеевичу нужен депутатский иммунитет и парламентская трибуна. Не знаю, насколько он верит в заявленное намерение стать премьером (как по мне, это нереально), но в политике он явно хочет остаться, а для этого позиция главы парламентской фракции — не самое плохое место.

Не знаю, что обещал или чем угрожал Аваков Медведчуку/Рабиновичу/Бойко, но даже объединение с Порошенко в один блок нанесло бы им меньший ущерб, чем включение в список Кивы. Я, конечно, понимаю, что многие «оппозиционеры» всё равно проголосуют за этот проект, заявив, что больше не за кого и что надо же как-то менять режим. Но в том-то и проблема, что люди, способные включить в свой список Кальтенбруннера, Гитлера не свергнут, а если свергнут — не было бы хуже.

Объединение Ахметова с Коломойским свидетельствует о двух вещах: во-первых, Ринат Леонидович, как обычно, не собирается уходить в оппозицию. Поэтому политический проект Порошенко он бросает так же, как раньше, без сожаления, бросил политический проект Януковича. Во-вторых, это свидетельствует о том, что оба олигарха не рассчитывают на способность их политических проектов в одиночку преодолеть 5%-ный барьер и не нашли возможности провести своих людей по чужим спискам. Посмотрим, насколько эффективным окажется объединение «хромых» с «нищими». На президентских выборах объединение Мураева с Вилкулом привело к падению рейтинга, а не к его росту. Возможно, сейчас будет по-другому. Во всяком случае Рабинович/Бойко/Медведчук, включившие в список Киву, сделали всё, чтобы помочь конкурентам. У Ахметова/Коломойского тоже одиозных личностей будет более чем достаточно, но превзойти Киву они вряд ли смогут.

Не знаю, смогут ли объединённые нацисты преодолеть 5%-ный барьер. С ними на одном электоральном поле пасётся Порошенко и непонятно к кому качнётся «патриотический» электорат. Но даже если они в Раду не прорвутся, сам факт объединения очень тревожен. До сих пор влияние нацистских группировок на жизнь страны ограничивалось острой внутривидовой конкуренцией. Если они смогут сохранить формальное единство после выборов, то их политический вес возрастёт несоизмеримо с тем результатом, который они смогут набрать на выборах. Дело в том, что нацистские боевики не являются сторонниками парламентской демократии, они привыкли решать вопросы силой и на улицах. Представительство в законодательном органе им не помешает, но это не значит, что они будут рефлексировать, если туда не попадут. Наоборот, такой исход только укрепит их в подозрении о «готовящемся реванше» и стимулирует готовность к силовой защите «завоеваний революции».

При этом надо иметь в виду, что фракции «ЕС» (Порошенко) и «Батькивщины» (Тимошенко) будут на деле представлять интересы того же нацистского электората, только прикрывая свою позицию более умеренной риторикой, чем у Тягныбока и Билецкого.

Что касается выборов в целом, то интересно массовое увлечение «новыми лицами» (создаются целые партии из тех, кого раньше к выборам не подпустили бы и на пушечный выстрел). Это далеко не свидетельство «обновления» политических сил и возросшего «влияния народа». Наоборот. В реальности власть контролируют те же люди. Но если лет пятнадцать назад олигархи перестали сами избираться в парламент, предпочитая нанимать на работу депутатами профессиональных политиков, то сейчас они должности президента, министров, депутатов отдают уже не профессионалам (хоть бы и по украинской версии), но клоунам, блогерам и прочим фрикам. Причём чем выше степень неадекватности конкретного фрика, тем больше шансов, что он достигнет успеха.

Первый раз мы наблюдали такую же ситуацию сразу после Майдана. Тогда вожаки путчистов не смогли набрать достаточное количество профессионалов для работы в законодательном и исполнительных органах. Люди не желали связывать свою судьбу с террористическим режимом, справедливо полагая, что у него не так много шансов продержаться хоть сколько-нибудь долго, и не желая отвечать за его преступления. Тогда в состав депутатов, а поначалу и министров понабивались всякие парасюки, гаврылюки и им подобные. Но режим удержался, укрепился, профессионалы поняли, что это надолго, и начали возвращаться. Из исполнительной власти они вытеснили большую часть случайных людей почти сразу, а вот с властью законодательной пришлось подождать пять лет, ибо досрочные выборы парламента в 2016-2018 годах, несмотря на отчаянные усилия Тимошенко, организовать не удалось. Казалось бы, именно на этих выборах списки должны трещать от профессиональных депутатов прошлых созывов. Но нет, партия «Слуга народа», претендующая на половину парламентских мест (если не больше), набирает каких-то малоизвестных людей, которые в лучшем случае пришли в политику в команде, работавшей с Зеленским на выборах, и не попали в исполнительную власть. Серьёзное обновление за счёт каких-то никому не известных лиц заметно у Порошенко.

«Оппозиционные» политические проекты экс-"регионалов" более стабильны, но и там видно стремление к некоему «омоложению» (хотя бы и за счёт перетасовки старой колоды). Нацисты никого со стороны не берут, но они сами в большинстве своём для парламентских кампаний достаточно молодые и новые. По идее пример консервативности должны будут явить лишь списки «Батькивщины».

Это «омоложение» — крайне тревожный симптом. Реальные владельцы страны не боятся в массовом порядке запускать во власть непонятных людей, абсолютно не умеющих этой властью пользоваться и не обладающих достаточным уровнем интегрированности в систему. Это может означать только одно — проект вышел на ту стадию, когда вконец разложенные государственные структуры больше не могут выполнять управленческие функции. Они теперь нужны лишь как ширма, а реальные рычаги управления переходят напрямую в руки олигархов.

Это такая же система, как та, что выстроил Плахотнюк в Молдавии, которая вылилась в острейший политический кризис и противостояние Плахотнюка и остатков государственных структур. Причём на стороне молдавского государства против олигарха выступили Россия, США и ЕС. Такого единодушия Москва, Вашингтон и Брюссель не демонстрировали лет двадцать.

Кстати, против украинского олигархата Россия и Запад также начинают действовать согласованно. США добивают в Австрии Фирташа (одного из «отцов Майдана») и не рекомендуют Зеленскому якшаться с Коломойским. Россия игнорирует многократные попытки как Коломойского, так и Ахметова прозондировать возможность для неофициального «решения вопросов». Да и Порошенко в ходе избирательной кампании не смог добиться поддержки ни на Западе, ни в России.

Это не значит, что исчезли российско-американские противоречия. Это значит лишь то, что в противостоянии государственного аппарата и олигархов регулярные государства оказались на стороне бюрократии. Она хотя бы играет по понятным правилам, в то время как олигархи на постсоветском пространстве начали закукливание своих террористических режимов, превращение их в автаркию, равно закрытую и для России, и для Запада.

Таким образом, появление большого количества «новых», «молодых», неспособных к адекватной государственной деятельности людей в списках ведущих политических сил свидетельствует о том, что на данном этапе украинский олигархат выигрывает у государственной бюрократии борьбу за власть с настолько разгромным счётом, что сама эта бюрократия становится ему ненужной. Государство разложилось и опростилось до такой степени, что для осуществления управленческих функций более не требуется профессиональный аппарат, этим в ручном режиме могут заниматься несколько олигархов или даже один олигарх. В конце концов, пока что на Украине в ходе президентских выборов поменялось только имя кандидата в единственные олигархи. Был Пётр Порошенко, а стал Игорь Коломойский.

далее

Во-первых, они не правы потому, что политических сил, окучивающих правое политическое поле значительно больше, чем им кажется. Помимо диких нацистов, объединившихся в блок Тягныбока/Билецкого/Яроша и «домашних» нацистов из порошенковской «Европейской солидарности», на правом поле играет условно либеральная (евроориентированная) «Батькивщина». У неё те же лозунги, только своих боевиков нет. Здесь же толкаются политические проекты Гриценко, Смешко, Саакашвили. Сюда же примыкают виртуальные партии разных блогеров, созданные ad hoc, но пока не используемые в украинской политической игре, так как их час не наступил и может никогда не наступить. Уходящая с политической арены «Самопомощь» тоже чисто правый проект, как и давно забытая «Наша Украина» Ющенко. Здесь я перечислил только тех, кто прорывался в парламент или, при определённом удачном стечении обстоятельств, имеет шанс туда прорваться. А есть ещё масса никому неизвестных партий, столь же, если не более правых, просто бесперпективных. И всё же запомним, что при всей толкотне на правом фланге, многие из правых прорывались в парламент и прорвутся ещё.

Во-вторых, они не правы потому, что на левом фланге такая же толкотня. Кроме запрещённой КПУ, можно навскидку вспомнить СПУ, ПСПУ, СДПУ(о), просто СДПУ (без «о»); УСДП, выкупленную Королевской и перекрашенную в «Украина — вперёд»; николаенковскую «Справедливость», волговский «Союз левых сил», кожаровских «Социалистов». Опять таки, левых проектов гораздо больше. Это только те, которые попадали в парламент или до сих пор выпасаются личностями, находящимися в активной политике и имеющими определённые личные перспективы + какую-никакую материальную поддержку и политическое прикрытие. Некоторые из них пытаются заручиться поддержкой избирателей в одиночку, некоторые создают блоки. Например КПУ, СДПУ(о), «Справедливость» и «Союз левых сил» создали для участия в президентских выборах 2010 года «Блок левых и левоцентристских сил». Выборы они с треском проиграли, но места во власти при Януковиче получили. Впрочем, это был последний успех левых. С 2014 года, несмотря на то, что, после запрета КПУ левое политическое поле остаётся свободным, ни одна из левых партий, ни на одних выборах не смогла показать мало мальски заметный результат.

И дело тут не в преследованиях режима. Ну кто, скажите, преследовал Соцпартию аваковского клеврета Кивы (бывшую СПУ Мороза)? Тем не менее, «заразившийся» социалистическиим идеями квалифицированный нацист, вынужден был пойти в парламент по списку «Оппозиционной платформы — За жизнь!» Бойко/Медведчука/Рабиновича, которых ещё с грехом пополам называют пророссийскими, но никак не левыми. Кстати, в этом же списке и владелица бывшей УСДП Наталья Королевская, и бывшие объединённые социал-демократы Медведчук и Шуфрич. Как видим социалистов в списке полно, но социализмом (левизной) от политической силы не пахнет. Ясное дело, что ахметовский «Оппозиционный блок», несмотря на попытки Вилкула/Мураева освоить искусство лево-популистской пропаганды, такой же правый, как и их коллеги из «платформы», только ещё менее пророссийский.

В-третьих, коллеги ошибаются, когда утверждают, что Зеленский пытается играть на всех площадках. Его список — это, в основном волонтёры, грантоеды и журналисты, поддерживавшие майдан, немного разбавленные случайными популярными людьми. Его заявления и действия — второе издание Порошенко. И даже его сторонники из так называемых русофильских сил, чтобы оправдать русофобскую политику своего кумира вынуждены заявлять, что он не отдаёт приказ прекратить огонь в Донбассе, потому, что генералы его, мол, не выполнят. Невдомёк им, болезным, что поменять можно не только начальника Генерального штаба, но и всех излишне самостоятельных генералов и офицеров. А Кирилла Вышинского и Олега Сагана, очевидно не выпускают, поскольку боятся, что приказ Зеленского не выполнит СБУ. А Климкина попросили остаться министром, чтобы приказы Зеленского выполнял МИД. Так может пусть бы и дальше Пётр Алексеевич приказывал? Его приказы хотя бы выполняли, а в остальном разницы никакой.

Зеленский представляет тех же правых (по сравнению с Порошенко и Тимошенко правый центр). На выборах он играл на трёх струнах: на ненависти к Порошенко (обещал посадить), на усталости от войны (обещал мир) и на борьбе с коррупцией (обещал победить). Здесь нет не только ни одного левого лозунга, но даже ничего, что можно было бы назвать пророссийским.

Спросите, почему тогда правые радикалы под Администрацией президента истерики устраивают? Потому что развернулась борьба за будущую парламентскую коалицию. Формально «Слуга народа» может войти в коалицию с кем угодно (если не сможет создать однопартийное большинство). Правые радикалы хотят ограничить ему пространство для манёвра. Порошенко уже заявил о своём намерении стать премьером, а для этого коалицию Зеленский должен составить именно с ним. Вот Зеленского и пугают правым мятежом на случай иной коалиции, требуя от него клятв верности порошенковскому курсу. Кстати пугают небезуспешно. Вытеснение из власти порошенковских кадров практически прекратилось, а некоторым уже были сделаны предложения о работе на новую власть.

Итак, все успешные партии толкутся на правом поле только потому, что за тех, кто окучивает левое поле практически никто не голосует. Осталось выяснить почему так происходит.

Надо сказать, что это ситуация характерная практически для всего постсоветского пространства. Только в Молдавии левые смогли удержать значительный сегмент электората и постоянно возвращаться во власть. Там это объясняется тем, что молдавские националисты являются параллельно румынофилами. Между тем, большая часть граждан Молдавии выступает против поглощения их страны Румынией. Таким образом, левые (коммунисты, а затем социалисты) оказались единственной альтернативой вначале прорумынским националистам, а сейчас ещё и олигархическому режиму Плахотнюка. Но и в Молдавии позиции левых просели, по сравнению с концом 90-х — первой половиной нулевых годов.
В Белоруссии местные левые давно и прочно вписаны в созданную Лукашенко систему и ничего не значат вне её.

Падение рейтингов КПРФ шло примерно параллельно с падением рейтингов КПУ. И точно так же, в России, претендовавшие на нишу КПРФ левые (коммунистические и социалистические) партии, так и не смогли показать на выборах президента или в Думу пристойный результат. То есть видим ровно ту же картину, что и на Украине (до запрета КПУ). Системные левые силы теряют поддержку избирателей. Претенденты же на их место не могут выбраться из маргинальной ниши. Кстати, российские левые сейчас идут по пути, уже пройденному украинскими левыми. Чтобы преодолеть свою маргинальность и вернуть (обрести) симпатии избирателей, они блокируются против власти с самыми одиозными правыми силами и даже с открытой пятой колонной. По сути становятся пособниками фашистов. Напомню, что в 2004 году СПУ, поддержала майдан, а КПУ (на уровне руководства, на местах бывало по-разному) мягко уклонилась от поддержки Януковича против майдана. В 2014 году коммунисты зачем-то явились в Раду (помогая собрать кворум), когда путчисты легитимировали там захват власти.

Итак, тенденции везде одни. Просто на Украине процесс ускорили запретом компартии. Самодискредитация левых началась ещё в конце перестройки, когда они сами (КПСС) создали и кадрово укрепили альтернативные себе самим националистические движения и начали поэтапный отказ от власти (называя это отказом от монополии на власть). После распада СССР фракции бывших компартий имели большинство практически во всех (кроме Прибалтики) союзных республиках. И везде они радостно и добровольно отдали власть местным националистам. Сами же попытались превратиться в лояльную оппозицию, зарабатывающую на критике олигархата в интересах олигархата.

Ни одна попытка населения постсоветских стран отнять власть у олигархов с опорой на левых не привела к успеху. Даже успешная путинская опиралась на бюрократический (силовой аппарат), на консерваторов-традиционалистов и на правых (антиглобалистских) либералов. Левые в период этой борьбы чаще поддерживали олигархическую оппозицию, чем антиолигархическую власть.

Но свято место пусто не бывает. У правых радикалов социальная часть программы, как правило на 90-100% совпадает с левыми. Они тоже против коррупции, против олигархов и за национальное возрождение. При этом, в отличие от левых, которые безропотно отдавали маргинальным тогда ещё националистам власть, вооружённым путём захваченную их предшественниками, правые радикалы сами были готовы захватывать власть вооружённым путём. Чем сильнее надоедал народу олигархический режим и чем сильнее вписывались системные левые в его структуры, тем больше народ готов был поддержать бунт правых против олигархов. Он их поддерживал только в этой части программы, которая, в отличие от остальных частей, никогда не исполнялась. Отсюда разочарование народа майданами. Но альтернативы нет и как крысы за дудочкой Нильса народ вновь шёл за правыми радикалами против олигархов.

Ещё раз подчеркну, что многие левые партии, в ходе правых мятежей (в том числе и в ходе майданов 2004/5 и 2013/14 годов) поддержали путчистов, выступив против правительства, но при этом оказались на вторых ролях, были быстро маргинализированы и вытеснены из активной политики. 30 лет левой коллаборации и сплошных поражений левых сил, подорвали их авторитет в массах. Ну и наконец, что они могут предложить избирателю? Ни восстановить СССР, ни вернуть социализм они не могут, а капиталистическим государством и без них есть кому управлять.

Поэтому левые силы теряют позиции на всём постсоветском пространстве. И эта тенденция, накладываясь на глобальную тенденцию борьбы народов с лево-либеральным глобализмом, пока будет только нарастать. На Украине же проблема заключается не в том, что избиратель не голосует за левых, а в том, что среди украинских политических сил, хоть левых, хоть правых, хоть серо-буро-малиновых нет ни одной, которая не была бы вписана в модель олигархической республики. Поэтому получается, что разуверившийся в левых народ, поддерживает правых, чтобы они убрали олигархов, а получает тех же олигархов, но уже опирающихся на правый террор. Вот этот замкнутый круг на самом деле является трагедией Украины. Её уже, как Плахотнюк Молдавию, пытаются превратить из олигархической республики, принадлежащей нескольким семьям, в княжество одного олигарха, а народ всё ждёт когда какой-нибудь Зеленский или следующий клоун, вместо того, чтобы отрабатывать заказ нанявшего его олигарха, тяжкой долей посполитых озаботится.

Наивные!

далее

В Великобритании нет конституции, но все знают, что по закону (или по традиции) положено, а что нет и ни одна ветвь власти за пределы этого негласного соглашения не выходит. На Украине действует по очереди две конституции, в двух редакциях каждая. Основной закон менялся под каждого очередного президента. И тем не менее на все конституции вместе и на каждую из них в отдельности украинский политический класс плюёт как сообща, так и каждый политик в свой черёд. Как бы чётко не были выписаны в Конституции и в законах отдельные процедуры и правила, всегда найдётся минимум две точки зрения (диаметрально противоположные) относительно того, что в данном случае Конституция предписывает делать. И победит не специалист по конституционному праву, а горилла с дубиной (особенно если горилл с дубинами будет много).

В Великобритании есть монарх, обладающий огромными полномочиями, при желании способный управлять почти самодержавно. Но этот монарх добровольно отказывается от использования большинства своих прерогатив в повседневной жизни, давая возможность правительству и депутатам ошибаться и зарабатывать негативное отношение избирателей. Королевская власть — кризисная страховка на крайний случай, когда остальные структуры, по какой-то причине оказываются неспособны работать в нормальном режиме. На Украине президент достаточно серьёзно ограничен в своих полномочиях, но каждый очередной начинает с полного переформатирования политического поля, для того, чтобы невзирая на Конституцию и законы править самодержавно. В результате, через краткое время после избрания, очередной президент концентрирует на себе ненависть народа и, как ребёнок, удивляется «за что?» — не понимая, что власть не гуляет без ответственности: чем больше у тебя реальной власти, тем твоя ответственность выше.

И вот в этом украинском «кривом зеркале» королём избрали шута. Те, кто выдвигал и продвигал Зеленского в президенты изначально предполагали, что он будет царствовать, но не править. Его и по личным качествам так подбирали, и командой такой обеспечили, чтобы даже если бы захотел, не мог бы управлять страной. Единственная (причём не принципиальная) ошибка олигархов, избиравших Зеленского руками 73% наивных «носителей суверенитета» заключалась в том, что Украиной можно (а иногда даже лучше) вообще не управлять. Всё равно каждый чиновник на своём месте в меру своих возможностей сам решает, что правильно, а что нет. Поэтому, на самом деле, если бы Зеленский начал «рубить головы» направо и налево, народ бы его поддержал. Ясно же, что до простого человека президент не дотянется, а олигархат и высшую бюрократию народу не жалко, их можно хоть по три раза в день казнить.

Безусловно, резать, на потеху народу, кур, несущих для него золотые яйца, Зеленский не собирался. Но тут в дело вмешались США, которые начали очень настойчиво советовать юному президенту избавиться от олигархической опеки. Причём, если до событий в Молдавии можно было предполагать, что они только Коломойского так не любят, то после того, как США, ЕС и Россия согласованно и технологично выбросили на свалку истории хозяина Молдавии Плахотнюка, стало понятно, что отдельные олигархические режимы на постсоветском пространстве надоели всем и олигархов будут зачищать как класс. Молдавский прецедент убедительно свидетельствует, что в этом случае соединённых усилий России и Запада оказывается достаточно, чтобы объединить против олигархата (пусть на временной основе) и правых, и левых.

В общем, до украинских политиков стало постепенно доходить, что уничтожать будут не Порошенко и не Коломойского, а олигархическую республику. Очищение Украины от власти олигархата — последний (причём очень небольшой) шанс сохранить там какую-то базу для восстановления разрушенных основ государства, экономики и гражданского общества. Вряд ли даже победа над олигархатом сможет предотвратить окончательный распад Украины, но этот последний шанс надо использовать, потому что от неконтролируемого распада худо будет всем (включая тех, кто о нём мечтает). А сделать его подконтрольным пока ни у кого нет сил.

Когда на Украине стали понимать, что ломать будут олигархическую республику и именно к этому, каждый по-своему, пытаются подтолкнуть Зеленского Москва, Вашингтон и Брюссель, там решили сопротивляться. В Киеве понимают, что прямого военного вторжения на территорию страны не будет, слишком различны стратегические интересы у участников тактического международного антиолигархического объединения. Следовательно единственная угроза заключается в использовании внутренних политических механизмов против олигархии. Как показывает молдавский опыт, для этого необходимо взаимодействие президента, парламента и правительства, при молчаливом одобрении внешних игроков.

На Украине все политики и все партии находятся под контролем олигархов. И, в отличие от Молдавии, этих олигархов там пока больше одного, хоть уже, наверное, и меньше десяти. Поэтому, если отстранённые от власти в Молдавии политические силы оказывались в антиолигархической оппозиции (олигарх-то один), на Украине они попадали в оппозицию олигархическую (здесь были олигархи-бенефициары и олигархи-оппозиционеры, причём периодически они менялись местами).

Американская попытка выбить из-под контроля олигархов Зеленского, легко купируется участием олигархических партий в создании парламентской коалиции и назначении правительства. Именно поэтому уже предложила Зеленскому (в лице его партии «Слуга народа») объединиться в новой Раде с ней и с Вакарчуком Тимошенко, слили в один проект «Оппозиционный блок», «Доверяй делам» (известную, как партия мэров), мураевских НАШИх, «Партию мира и развития» и «Возрождение» Коломойский с Ахметовым. Они обещают пройти в парламент и тоже хотят создать коалицию со «Слугой народа».

Пётр Порошенко ничего не говорит о коалиции с Зеленским, зато он постоянно рассказывает, что после выборов Рады станет премьер-министром, а это невозможно (на данный момент) без коалиции со «Слугой народа», поскольку последняя явно будет иметь около половины депутатских мандатов. По крайней мере уже сейчас только по спискам Зеленский может провести в парламент до 150 депутатов, а социологи фиксирует постоянный рост отрыва «Слуги народа» от всех остальных, преодолевающих 5%-ный барьер партий вместе взятых.

Таким образом, как видим, все, проходящие в парламент олигархические структуры желают войти в коалицию со «Слугой народа» (даже «Оппозиционная платформа — За жизнь!» Бойко/Медведчука/Рабиновича не против, но Зеленский с ними блокироваться не хочет). При этом, каждый из потенциальных участников соглашения с Зеленским желает получить для себя или для своего ставленника пост премьер-министра и блокирующий пакет в Кабмине. В обмен они готовы помочь рвать на части остальные олигархические группировки.

Если Зеленский согласится на альянс с любой политической силой, прошедшей в Раду, то, через некоторое время, олигархическое коалиционное правительство убьёт его рейтинг, после чего в Раде будет уже не президентское, а премьерское большинство, а Зеленский и его команда ничего не будут решать за порогом здания АП на Банковой. Если Зеленский попытается создать однопартийное большинство и обойтись без альянса, то это будет вызов всему коллективному олигархату. Тогда против него объединятся все фракции в Верховной Раде, а подконтрольные олигархату чиновники и структуры будут саботировать указания власти (как президента, так и пропрезидентского Кабмина). Команда Зеленского слишком непрофессиональна и слишком связана с украинским олигархатом, чтобы противостоять ему в таком формате. Рейтинг президента спикирует едва ли не быстрее, чем в случае альянса с кем-то одним из олигархов, после чего будет достаточно быстро утерян контроль над Радой.

Как видим, ситуация на Украине значительно сложнее, чем была в Молдавии, как по причине наличия большого количества олигархов (что делает оппозицию такой же олигархической, как власть), так и потому, что левый фланг в украинской политике надёжно зачищен, а на правом с антиолигархических позиций выступают только радикальные наци. Поэтому украинская антиолигархическая революция (если она будет развиваться сейчас) неизбежно будет носить право-радикальный характер, а хрен, как известно, редьки не слаще.

С моей точки зрения, в такой ситуации, союз Зеленского с любой олигархической политической силой, направленный против всех остальных олигархов, является предпочтительным выбором. Он даёт шанс, использовав этот союз против всех остальных и раздавив большинство олигархата при помощи меньшинства, затем попытаться взяться за меньшинство (междоусобица должна будет ослабить не только побеждённых, но и победителей). Учитывая отмеченный выше непрофессионализм, интегрированность в русофобскую украинскую политику и олигархические связи команды Зеленского, шанс на позитивный исход нынешнего украинского кризиса исчезающе мал, но игра всё равно будет идти, хотя бы потому, что украинский олигархат уже не может существовать без междоусобной олигархической войны на уничтожение, а для этого каждая группа нуждается в административном и политическом ресурсе.

В такой ситуации, позиция премьера, опирающегося на парламентское большинство, оказывается решающей. Совокупными усилиями правительство и парламент могут в принципе блокировать деятельность президента. Коме того, перенос центра тяжести принятия решений на правительство позволяет переоформлять союзы, не погружаясь в глубокий политический кризис. Просто старая коалиция или новая коалиция назначает новый Кабмин. Так что, думаю не только Тимошенко будет продолжать радение о «канцлерской республике», но и Коломойский не оставит высказанную им ещё в марте идею о необходимости дальнейшего ослабления полномочий президента в пользу правительства.

Сама идея избрания Зеленского, заключавшаяся в том, чтобы дать куклу народу и сохранить власть олигархов, предполагает нивелирование президентского поста и жестокую борьбу за премьерство.

далее

Затем в столице Таджикистана (Душанбе) состоялся саммит Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА) — организации, созданной по инициативе первого президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, выдвинутой в 1992 году. Первый саммит организации, однако, состоялся лишь в 2002 году. Сейчас она объединяет не меньше азиатских стран, чем ШОС + почти полностью (кроме Синая) африканский Египет.

Сразу бросается в глаза, что оба азиатских проекта начали работать практически сразу после того, как Россию возглавил Владимир Путин. Совпадение? Не думаю! Точно так же, как толпы важных азиатских лидеров никогда бы не поехали на саммиты в столицы двух маленьких горных государств, затерявшихся где-то в центре Евразии, если бы последние не были союзниками России, без России не было бы смысла ни в ШОС, ни в СВМДА.

И вовсе не потому, что Россия сегодня является сильнейшей в военном плане мировой державой. Ещё и самой эффективной, в отличие от почти не уступающих ей в военном плане США и пытающегося догнать Китая. Когда ШОС и СВМДА создавались, не только о военном превосходстве России над США, но даже о паритете невозможно было говорить. Не только в эти годы, но и пятью годами позже, когда я говорил, что ЕС может распасться так же быстро и неожиданно, как СССР, и что экономика США практически уже находится в кризисе, подрывающем военно-политическую гегемонию Вашингтона, на меня смотрели с удивлением и жалостью.

ШОС и СВМДА были невозможны без России так же и по той же причине, по которой без России был невозможен СССР и по которой без России не играла идея панславизма. Во всех этих проектах, в каждом по-разному, но во всех незаменимо, Россия работает становым хребтом, точкой сборки. Можете убрать любую, самую важную страну, и проект уцелеет. Уберите Россию — и он рассыплется.

Я не случайно акцентировал внимание на том, что ШОС и СВМДА, которые в стадии проектов возникли задолго до 2000 года, заработали в полную силу только после прихода к власти Путина. Начав уже достаточно давно незаметную суверенизацию России (предполагавшую как внутреннюю деолигархизацию, так и внешнеполитическое возвращение полноценной субъектности), Путин по объективным причинам нуждался во второй точке опоры, в противовес евроамериканскому засилью как во внутриполитической жизни России, так и в её внешнеполитических контактах.

Поначалу это ещё не была альтернатива сотрудничеству с Европой (и даже с США). До 2008 года Путин пытался убедить Запад, что тройственный союз: РФ/ЕС/США, полностью закрывающий традиционный «Север», противостоящий условному «Югу», выгоден всем участникам, но только в том случае, если он будет полностью равноправным. Заранее сказать, что Запад окажется настолько глуп, что откажется от столь выгодного предложения, было нельзя. Поэтому азиатские инициативы России были заготовками «на всякий случай».

Это сейчас всем известно, что если Путин начинает что-то делать, то (в отличие от американцев, моментально выбрасывающих на помойку неактуальный проект) всегда доводит дело до работающей модели. Тогда на российско-китайский проект азиатского объединения «цивилизованный мир» смотрел как на забавную игрушку. И сколько Москва ни объясняла Вашингтону и Брюсселю, что если они будут вести себя, как свиньи в посудной лавке, то она вынуждена будет полностью переориентироваться на азиатский вектор развития, а потом что-либо поменять будет трудно — не только «цивилизованные страны», но и «цивилизованные люди» внутри страны считали, что это глупая страшилка.

Считали тем дольше, чем дольше Россия терпела и сосредотачивалась. Терпела не просто так. То, что могла себе позволить Москва в августе 2008 года, она ещё не могла позволить себе в 2000-2005-м. Только в 2007 году Путин произнёс Мюнхенскую речь, в которой предупредил, что однополярный мир кончился. Но тогда в это практически никто не поверил. Но и то, что Россия позволила себе в 2014 году, она не могла себе позволить в 2008-м. А помочь Сирии Кремль сумел только в октябре 2015 года. Но даже тогда мало кто мог предположить, что пройдёт всего четыре года — и Россия будет доминировать в международных делах, а США уйдут в глухую оборону.

Между тем, именно азиатский проект — вторая точка опоры, альтернатива евроамериканскому вектору — дал России необходимый запас прочности. Россия на деле является центром и точкой сборки любого евразийского проекта. Она самодостаточна в военно-политическом и финансово-экономическом плане. Россия — ресурсная кладовая всего мира. Но самое важное, что Россия — средоточие сухопутных торговых путей между Европой и Азией. Более того, с учётом современных систем вооружений, она в состоянии без особого напряжения контролировать и морские торговые пути. Причём не только Севморпуть, но и пути через Персидский залив и через Красное море. При этом Китай в состоянии закрыть США путь из Тихого океана в Индийский. То есть для американцев и европейцев, без России, остаётся открытой только одна торговая артерия — через северную Атлантику.

США, ЕС и Россия в состоянии контролировать большую часть мировой торговли. Россия и Китай тоже в состоянии контролировать большую часть мировой торговли. Без России ни один альянс на такое не способен. Отказавшись от равноправного сотрудничества с Россией, евроатлантическая цивилизация однозначно поставила себя в ущербную позицию в современном мире, дав абсолютную фору Азии. Чем дольше кочевряжится Европа, пытаясь играть с давно уже ставшими смешными санкциями, чем дольше пытаются США продать России негодный товар (вроде Украины) или формальное признание её права на доминирование там, где она и так доминирует (Ближний Восток), тем прочнее и неотвратимее становится российско-китайское евроазиатское единство, тем с большей гарантией торговые пути начинают использоваться не в пользу евроатлантической цивилизации, а в пользу её конкурентов.

Всё просто: через территорию России можно надёжно провезти товары из Европы в Азию и из Азии в Европу. Возможно и двустороннее движение. Но чем надёжнее ЕС привязывается к США, чем серьёзнее противопоставляет себя объединённой Евразии евроатлантическая цивилизация, тем с большей гарантией правила мировой торговли прописываются без неё. А дальше как при вступлении восточноевропейских лимитрофов в ЕС: хотите — присоединяйтесь, но вот вам условия. Только теперь условия диктует Европе объединённая Азия.

Очень жаль наших бывших восточноевропейских союзников, которые только что, со многими издержками, сумели правдами и неправдами втиснуться в первый мир, как оказались даже не во втором, а в третьем. Но самое трагикомичное положение у Украины, которая до сих пор пытается вступить туда, откуда догадливые уже выходят, а умные пытаются подружиться с Россией, чтобы окончательно не оказаться в новом мире на третьих ролях.

А ведь ещё в феврале 2014 года для Киева всё могло обернуться иначе. Причём уже тогда было видно и понятно, что Россия выигрывает негласное соревнование за мировое первенство. Но украинские элитарии, начитавшиеся ереси Бжезинского, уверовали, что всё в этом мире предопределено и без украинской поддержки даже солнце не встанет. Исключительно ради унижения бывшего «старшего брата» сделали они ставку на евроатлантическую цивилизацию — по принципу «не так хочется, чтобы самим хорошо было, как чтобы России было плохо».

Ныне же, глядя, как торопятся европейцы запрыгнуть в последний вагон уходящего евроазиатского поезда, наследники Мазепы обвиняют их в иудином грехе. Впрочем, Мазепа тоже считал, что Карл XII не оправдал его надежд.

далее

Миф первый («рептилоидный»), заключающийся в том, что некое «мировое правительство» (несколько клубов на выбор) управляет либо почти всем на планете (кроме России), либо вообще всем, включая Россию. Оно непобедимо, но почему-то вершит свою деятельность тайно. При этом, чем маргинальнее и необразованнее человек, тем лучше он почему-то знаком с супертайной деятельностью «мирового правительства». Направлена эта деятельность против народов в пользу элит. Впрочем, адепты «рептилоидного» мифа, как правило говорят о поддержке «богатых против бедных». Это не случайный выбор терминологии.

Противопоставление не управляющих и управляемых, а именно богатых и бедных, как раз и является одним из убедительнейших свидетельств маргинальности носителей данных взглядов, стремящихся к максимальному уравнению всех не просто в бедности, но в нищете (чтобы никто не высовывался). Любая (даже минимальная) зажиточность вызывает у них лютую ненависть, зависть и стремление «поставить на место» зарвавшегося соседа. Именно такие занимались раскулачиванием с таким остервенением, что в пределах их досягаемости и середняков-то не оставалось. Ибо нечего богатеть и отрываться от народа.

Между тем, на самом деле, большая часть (я бы даже сказал подавляющее большинство) управляющих (бюрократического класса) как раз люди довольно небогатые. С ними, с низшим и средним чиновничеством сталкивается каждый и каждый может судить о невысоком уровне их доходов, по сравнению не только с каким-нибудь средним бизнесом, но с подавляющим большинством высококвалифицированных исполнителей в любой профессии. В общем, значительная часть управляемых куда зажиточнее чем большая часть управляющих.

И мы это увидели в Молдавии. Не самое мощное государство, не самый квалифицированный аппарат, не самая развитая политическая система, но, тем не менее, когда молдавская бюрократия и политики (управляющие) обнаружили, что государство у них и у народа похитил олигарх (формально управляемый, но богаче всех управляющих вместе взятых), они объединились против него. Более того, они получили поддержку России, США и ЕС одновременно. За последние двадцать лет молдавский кризис – первый случай когда все три силы оказались по одну сторону баррикад. Хотя, с точки зрения адептов «рептилоидного» мифа российские, американские и ЕСовские власти, выполняя волю «мирового правительства» должны были бы поддержать молдавского олигарха. Ведь, согласно их теории, «богатые» (управляющие) всегда объединяются против «бедных» (управляемых).

В общем, мир значительно сложнее и многообразнее, чем та убогая черно-белая картинка, которую нам регулярно рисуют радетели за социальную справедливость, предлагающие «отнять всё, да и поделить».

Второй миф заключается в том, что США всегда поддерживают всех врагов России, а Россия всегда должна поддерживать всех врагов США. Плахотнюк был врагом России. В последние пять лет он активно использовал возможности подконтрольного ему молдавского государства для поддержки киевского режима и лично Порошенко. Кстати с первых же дней кризиса СБУ и МИД Украины попытались поддержать Плахотнюка. Но Вашингтон и Москва выступили против спайки Киева и Кишинёва. Даже попытка Плахотнюка (понявшего, что он утратил поддержку Запада) в последний момент переметнуться на строну Кремля была Россией проигнорирована, как игнорируются аналогичные попытки Коломойского. Как я неоднократно говорил, сверхдержавы с барыгами не разговаривают.

Государство может общаться с государственным деятелем, каким бы мерзавцем он ни был. В конце концов, с тем же Гитлером вели переговоры и заключали договоры все европейские страны, включая СССР. Но ни Плахотнюк, ни Коломойский не занимают никаких официальных позиций во властной иерархии. Более того, объективно их интересы противоречат интересам молдавского и украинского государств (соответственно) поскольку то, что они называют бизнесом, является элементарной перекачкой государственного ресурса в частный карман. Именно поэтому олигархическое правление разрушает государство.

Кстати, тот факт, что российское государство вот уже двадцать лет подряд всё усиливается свидетельствует, что в России нет олигархического правления (хоть некоторые «эксперты» его регулярно «видят»). В России бурно развивающееся государство победившей бюрократии. Именно опережающее развитие (бурный политический и экономический рост) российской государственности позволяет сглаживать противоречия между различными бюрократическими группировками, а также между бюрократией и социумом и поддерживать баланс общенационального компромисса. Когда-нибудь эта стадия роста завершится и надо будет искать новые механизмы балансировки интересов различных социальных и общественных групп. Но эта проблема возникнет уже перед следующим поколением российских политиков.

Ну а то российско-американское ситуативное единство, которое мы наблюдали на молдавском (а отчасти и на украинском, где не был поддержан ни идущий на второй срок Порошенко, ни упомянутые попытки СБУ и МИД Украины оказать Плахотнюку политическую поддержку) является тактическим объединением сторонников сильного национального государства (которыми являются и Трамп, и Путин) против глобалистов, которыми, по определению являются олигархи, в какой бы стране они не действовали и к какому бы гражданству не принадлежали. Американский олигархат точно так же разрушал США, как украинский Украину, просто за счёт несравнимо большей военно-политической и, особенно, финансово-экономической мощи, этот процесс не всем был заметен, да и сейчас ещё его пытаются «не видеть», отрицать западофилы, верующие в «конец истории» и абсолютное торжество идей толерантно-глобалистского лево-либерального олигархата.

Наконец, третий (и важнейший) из разоблачённых мифов – о том, что на постсоветском пространстве Россия всё делала неправильно, ибо не работала с народами, а ориентировалась только на местные элиты, а вот если бы, мол, с народами общался Кремль, то было бы всем счастье. Эта теория пришла на смену теории благотворительной агрессии, когда люди, осуждавшие США, предлагали России сделать то, на чём США надорвались – захватить всех, кто недостаточно лоялен или просто всех, кто раньше входил в состав СССР и Российской империи.

Когда любителям танковых бросков на Париж стало ясно, что стенания о «пагубной трусости» российского руководства не заставят Кремль броситься в военные авантюры, и население России тоже желает не в захватнических войнах гибнуть ради абстрактной «чести имперских знамён», а жить, страну обустраивать, детей растить, благосостоянием прирастать, в вину российскому руководству было поставлено «нежелание говорить с народами». Эта идея тем опаснее и деструктивнее, что она нашла отклик в сердцах и душах не только относительно большого количества интересующихся политикой людей, но ею прониклись многие лидеры общественного мнения, а также политики, пытающиеся оказывать влияние на принятие решений государственного уровня. Произнесение фраз: «Надо что-то делать!» и «Почему мы не работали с людьми?» стало признаком хорошего тона.

Между тем, ни одно государство никогда не «говорит с народами». Ни США, которых приводят в пример эффективного использования «мягкой силы», ни даже СССР этим не занимались, общаясь с элитами. Да, США финансировали разного рода «неправительственные организации» по всему миру, включая постсоветское пространство. Но это всегда делалось с разрешения местной элиты и с разной степенью эффективности. Последнее (диаметрально различные результаты в разных странах) как раз и свидетельствует о том, что взаимодействие США с народами отсутствует, как таковое. Было бы иначе, одинаковые действия США в России и Китае, Сербии и на Украине, в Венесуэле и в Белоруссии приносили бы идентичные результаты – народы везде одинаковы (помимо украинских «майданов» были и белорусские попытки, и Тяньаньмень и гонконгский «майдан» в Китае, и Болотная площадь в России). Но там, где элита отказалась взаимодействовать с Вашингтоном и выступила в защиту национальных интересов, «майданы» провалились, несмотря на многолетние инвестиции США в «пятую колонну», а там, где элита приняла западные правила игры, при помощи новых «майданов» легко свергают победителей старых «майданов», а по большей части даже просто заставляют уходить «по собственному желанию», либо в рамках «свободного волеизъявления народа».

СССР, при всей своей «народной» риторике, в Китае взаимодействовал с Чанкайши, а затем с Мао Цзедуном, а вовсе не с китайским народом. В Веймарской Германии партнёрами СССР были генерал фон Сект и фельдмаршал фон Гиндернбург – заядлые монархисты, загнавшие своих левых за Можай уже в начале 20-х годов. Но они находили полезным военно-техническое и экономическое сотрудничество с СССР (фон Сект вообще считал, что во внешней политике Германия должна ориентироваться на союз с СССР против Польши) и поэтому на советской территории готовили танкистов и лётчиков рейхсвера (которому было запрещено иметь танки и авиацию), а германские инженеры строили в СССР заводы.

Точно так же в Афганистане СССР сотрудничал и с королём Захир-шахом, и с президентом Мухаммедом Даудом (буржуазным революционером) и с Нур Мухаммедом Тараки (революционером-марксистом).

Это вполне естественно. Ни одна уважающая себя элита не позволит иностранному государству напрямую контактировать со своим народом, создавая, к тому же в этом народе оппозицию официальному государственному курсу. Проблема заключалась не в том, что Россия с Украиной «не работала», а в том, что несмотря на объективные интересы страны, народа и собственные, украинская элита жёстко отрабатывала прозападный вектор развития. Поэтому любые усилия России просто блокировались официальным Киевом, в то время, как Запад получал зелёный свет для любых действий на Украине. О какой «работе с народом» из Москвы вообще можно говорить, если даже своих нацистских могильщиков режим Януковича вырастил сам и на свои же деньги, но по рекомендациям западных политтехнологов (Манафорта и прочих), которым за эти рекомендации украинская элита также заплатила десятки миллионов долларов.

Российская и китайская элита не захотели сдавать свои государства США, и никаких денег Вашингтона, никаких десятилетий выращивания пятой колонны, не хватило на то, чтобы серьёзно поколебать позиции Москвы и Пекина. Наоборот, Вашингтон надорвался в бессмысленном противостоянии. Американская элита раскололась. Часть её, ориентированная на сильное национальное государство привела к власти Трампа. После чего глобалисты устроили «майдан» в Вашингтоне (вопреки утверждениям о том, что в США не может быть «майдана», поскольку там нет американского посольства). Попытку «майдана» Трампу удалось задавить, но борьба с выступившими против него глобалистами продолжается до сих пор. После провала расследования прокурора Мюллера Трамп получил небольшое преимущество, но не факт, что этого хватит, чтобы переизбраться на второй срок. Так что антитрамповский «майдан» глобалистов оказался не совсем бесполезным.

Напомню, что стратегия глобалистов в борьбе с Трампом заключалась в обвинении России во вмешательстве в американские выборы. То есть получается, что по мнению российских караул-патриотов, Кремль настолько слаб, труслив и беспомощен, что даже с Украиной толком сработать не смог, а по мнению американских глобалистов тот же Кремль настолько силён, хитёр и коварен, что по всему Западу назначает руководителей как хочет, причём даже не при помощи «майданов» и пятой колонны, а путём самых что ни на есть демократических выборов.

Если принять эту концепцию, то Россия не работает с украинским народом, но работает с американским, причём эффективнее, чем США работают с Украиной. Парадокс.

На самом деле Россия и в США, и в Молдавии, и на Украине работает с элитой, с законно избранной властью. Это вообще основополагающий принцип актуальной внешней политики Кремля – работать с законно избранной властью. И это правильный подход. Это то, к чему, после многих десятилетий идеологического противостояния пришли СССР (с восточным блоком) и США (с западным) – принцип мирного сосуществования, основанный на невмешательстве во внутренние дела друг друга. Только так можно выработать правила игры, гарантирующие стабильность существующего миропорядка. Всё остальное – путь к войнам. Причём за последние двадцать лет мы могли убедиться, что мелкие и смешные гражданские конфликты очень быстро перерастают в гражданские войны, эти последние легко становятся региональными конфликтами, а затем недалеко и до глобального столкновения. Мир после 1945 года редко бывал ближе к глобальной войне, чем в последние десять (а особенно в последние пять) лет.

Разумеется работа с действующей властью возможна только в том случае, если власть действительно самостоятельна и суверенна. Поэтому после 2016 года Россия (а за ней и Франция с Германией) прекратили работу с Порошенко (который оказался не в состоянии вырваться из-под влияния США и украинских правых радикалов). Поэтому сейчас Путин заявляет, что будет разговаривать с Зеленским только после того, как последний проявит себя, то есть докажет, что он действительно самостоятельный глава государства, а не марионетка украинских плахотнюков.

Путин недавно в очередной раз повторил, что украинский и русский братские народы (или единый народ) восстановят отношения, вопреки усилиям олигархической украинской элиты. Это адекватная перспективная оценка ситуации, но для этого надо, чтобы украинский народ поменял олигархическую элиту на ту, которая будет отражать истинную волю народа.

В этом Россия готова ему помочь, как помогла (вместе с США и с ЕС) молдавскому народу избавиться от аналогичной молдавской олигархической элиты. Но в Молдавии олигарху Плахотнюку (захватившему государства) была элитная альтернатива в виде блока социалистов и ACUM в законно избранном парламенте, который вместе с законно избранным президентом назначил легитимное правительство. Только после этого они получили поддержку внешних сил, политическую поддержку.

Плахотнюк не решился на гражданскую войну, хоть мог её выиграть, только потому, что понял, что победив будет ограничен пределами Молдавии. Больше его никуда не пустят, и никто с ним не будет сотрудничать. Но он, как олигарх, был заинтересован в разграблении Молдавии до конца, после чего в отбытии на жительство в иные края. Без такой возможности победа становилась для него хуже поражения. Поэтому он уступил политическому давлению и капитулировал.

Однако, пока официальная власть была у подконтрольного Плахотнюку прошлого парламентского большинства и сформированного им правительства, несмотря на все его экзерсисы, никто в Москве не пытался устроить ему переворот. Демонстрировали свои симпатии к президенту Додону, давали понять и даже говорили открытым текстом, что Молдавии (её народу) экономически и финансово выгодно реализовывать программу Додона, а не программу Плахотнюка. Но, если бы у власти в Молдавии осталась предыдущая элита, продолжали бы работать с ней (в рамках возможного и целесообразного).

Потому, что альтернативами работе с существующей властью являются интервенция и/или разжигание гражданской войны. Ни один народ никогда не скажет спасибо за подобные способы работы с ним. Кстати поэтому Запад всеми силами старается переложить ответственность за украинский «майдан» с себя на Россию. Уже весной 2014 года на Украине активно распространялась поддерживаемая Западом легенда, что «майдан» организовал Путин, чтобы забрать у Украины Крым и Донбасс. Это не просто бред каких-то безобидных сумасшедших (вроде верующих в «заговор рептилоидов»). Это один из камешков мозаики, призванной представить украинскому народу Россию, в качестве виновницы разрушения его государственности переворотом 2014 года и всех последовавших событий, включая войну в Донбассе. Запад понимает, что скажи он правду о своей роли и даже симпатизирующие ему украинские «евроинтеграторы» в большинстве отвернутся от него. Поэтому, вопреки теории о не работавшей России, Запад утверждает: она настолько хорошо работала, что даже «майдан» сама себе организовала.

В общем, государство появилось тогда, когда всеобщее собрание взрослого населения, руководимое вождём и старейшинами не смогло больше с достаточными оперативностью и профессионализмом выполнять управленческие функции. С этого момента возник класс профессиональных управленцев (политическая элита), которой народ делегирует право принятия решений. Она представляет государство и народ, а для внешних систем во многом и является государством и народом, которые представляет. Чем сложнее и многообразнее управляемая система, тем профессиональнее должна быть элита, тем дольше готовятся кадры для высших управляющих уровней, тем больше ступенек карьерной лестницы они проходят в процессе обучения, тем меньший процент управленцев, начавших движение с низших должностей, попадает на самый верх. Именно эти единицы и являются в глазах внешних систем народом, представляемой ими страны. Именно они определяют внутриполитическое устройство и внешнеполитическую ориентацию. Именно с ними ведутся (или не ведутся) переговоры.

Но при этом надо понимать, что элиту народ выдвигает из своей среды и ни одна элита не может управлять без народной поддержки. Если украинский народ мирился с тем, что три десятилетия им управляли барыги, а теперь решил заменить барыг фриками, никого не сумев найти более достойного, это значит только одно – порядочные люди не желают связывать свою судьбу с украинским государством. Оно привлекает только барыг, воров, убийц и фриков, как механизм реализации личных (а не общественных и государственных интересов). Это приговор государству. Приговор, исполнение которого отложено лишь потому, что кто-то должен наследовать территории и население, а соседние народы и элиты не хотят, а скорее пока не могут, себе позволить это слишком дорогое удовольствие.

По итогу можно сказать, что как бы, с кем бы и с какой целью ни работала Россия на Украине, результат получился замечательный. Априори враждебное в отношении России государство разрушено руками своих элит и своих западных союзников, Москва же может стать спасительницей остатков народа в любой подходящий момент. Если, конечно, захочет. Что не факт. Ибо нет элиты – нет народа – не с кем разговаривать. Народ (если он народ) всегда может сформировать адекватную элиту, мошенников и уголовников выдвигает в руководители ликующая толпа.

Если на Украине живёт русский народ, то у него есть российское государство и российская элита, а если украинский, то где украинское государство? И где элита, способная защищать интересы государства и народа хотя бы на том уровне, на котором это сделала элита молдавская.

далее

Есть, однако, более удивительный пример последовательного хождения по одним и тем же граблям. На Украине никто до средины 90-х годов не имел опыта создания олигархического государства. Тем не менее, начиная со второй половины первого президентского срока Леонида Кучмы, что на Украине не строят, побеждает ли очередной майдан или очередной антимайдан, получается олигархическая республика. Как положено, каждый такой проект в некоторых несущественных чертах отличается от остальных, но и при Кучме, и при Ющенко, и при Януковиче, и при Порошенко Украина жила в формате олигархической республики. Живёт она в этом формате и сейчас, в президентство Зеленского. Похоже, что будет жить и дальше, несмотря на то, что по вопросу необходимости федерализации Украины существует единое российско-европейское мнение, а в том, что касается необходимости деолигархизации едины не только Россия, ЕС и США, что само по себе редкий случай, но американские республиканцы и демократы. Даже непонятно кого представляющий Волкер и тот выражает надежду на то, что президент Зеленский будет управлять страной без олигархов.

Почему так? Ведь единственное в чём солидарны украинские майдан и антимайдан, коммунисты и нацисты, сторонники евразийской интеграции и евроинтеграторы — необходимость деолигархизации страны. Получается, что все основные внутриполитические силы желают деолигархизации, все задействованные на Украине внешнеполитические игроки требуют деолигархизации, украинские граждане соорудили несколько майданов и развязали разрушительную гражданскую войну с десятками тысячами погибших, сотнями политических и миллионами экономических эмигрантов, а олигархи только усиливаются. Количество их, хоть и уменьшается, но далеко не такими темпами, как сокращается население Украины. Что является дополнительным свидетельством раздела внутреннего ресурса (кормовой базы популяции) в пользу олигархов.

Причина такого противоестественного, на первый взгляд, состояния дел проста — крайний инфантилизм всех слоёв и политических групп украинского общества. На деле украинское государство никому, кроме олигархов не было надо и не надо сейчас. Русофилы заинтересованы в его дезинтеграции и возвращении в Россию. Бандеровцы желают обменять украинскую государственность на «возвращение в Европу». В их семьях до сих пор из поколения в поколение передаются легенды о том, как славно жилось «настоящим украинцам» при «добром кайзере» Франце Иосифе I, в составе Австро-Венгрии. А самая многочисленная часть популяции — центральноукраинское болото вообще ничего не решает и ничего не хочет, кроме того, чтобы кто-нибудь, как-нибудь сделал их жизнь сытой, комфортной и зажиточной. Ради этого они отказались от СССР, откажутся и от Украины. Только, вот, никто не приходит. Разве, что Саакашвили, смертельно надоевший всем, включая собственных грузин, которые держат против него открытыми уголовные дела только для того, чтобы он не вздумал вернуться на историческую родину, продолжает гастролировать по Украине, борясь с Зеленским за титул первого комика страны.

Украинцы устали ждать и начинают истерить. Посол Украины в Германии Андрей Мельник стал уже притчей во языцех. Он постоянно обвиняет немецких политиков в «предательстве интересов Украины». Вот и давеча обвинил в этом смертном грехе премьеров федеральных земель Нижняя Саксония и Мекленбург-Передняя Померания (Штефана Вайля и Мануэлу Швезиг). Немецкие политики отнеслись к этому обвинению с юмором. Над Мельником давно уже в Германии смеются. Другое государство давно бы заменило столь неадекватного посла, но на Украине Мельник ещё станет минимум заместителем министра, а то и министром иностранных дел. Я его помню совсем юным провинциалом «от сохи», пришедшим на работу в Администрацию Кучмы. Он уже тогда с комичной серьёзностью относился к поздравлением на «День дипломата», в которых президент обязательно отмечал, что дипломаты — соль земли украинской. Уже на заре своей карьеры Мельник готов был не задумываясь выполнить любой (самый глупый, а то и преступный) приказ начальства (не задумываясь о том, чем ему самому это грозит в перспективе) лишь бы сделать карьеру «соли земли».

Был бы Мельник один, можно было бы сказать, что это досадная случайность. Но с такими же, а то и более гротескными заявлениями выступают Климкин и Зеркаль, Геращенко и Парубий, выступал Порошенко, да и Зеленский во время своей последней европейской гастроли настойчиво требовал от европейцев защищать интересы Украины. Ляшко же договорился до требования распустить ПАСЕ, поскольку она собирается восстановить права российской делегации.

И это всё не шутки. Действительно, не только политики, но и значительная часть их избирателей считают, что Европа должна изнемогать под антироссийскими санкциями, поскольку Украине так хочется, что Венгрия, Польша, Румыния должны мириться не только с прославлением бандеровщины, с которой у них связаны неприятные (а у поляков очень неприятные) воспоминания, но и с ущемлением их этнических меньшинств в правах на Украине, только потому, что Киев «так борется» с Москвой. Они не сомневаются, что весь мир вращается вокруг Украины и если она на кого-то «обидится», то ужасна и незавидна будет участь несчастного, разгневавшего украинцев.

Но и по другую сторону баррикад, в среде русофилов наблюдаем тот же инфантилизм. Они толпами шли голосовать за Зеленского, а сейчас проталкивают в Раду его партию, важно рассуждая о том, что «новое лицо» ещё себя не показало. Ему пока все мешают, но он обязательно развернётся и начнёт защищать именно их интересы и продвигать именно их идеи. Не говорят, правда, зачем это Зеленскому. Лишь некоторые, особо продвинутые, утверждают, что иначе он не сможет удержаться у власти, не объясняя, почему, в таком случае, зубами державшийся за власть Порошенко, обещавший во время выборов 2014 года то же, что Зеленский обещает сейчас, так и не стал реализатором чаяний и надежд русофилов.
При этом в одном инфантильные русофилы поразительно единодушны с инфантильными бандеровцами. Во всех их проблемах виновата Россия. Только бандеровцы упрекают её за вмешательство в украинские дела, а русофилы за невмешательство. Чем инфантильнее русофил, тем это обвинение звучит громче.

Даже раньше, чем с Мельником, я познакомился с человеком, до сих позиционирующим себя в качестве главного «борца с хунтой» и «последнего русского» на Украине. Фамилию называть не буду. Она всё равно никому ничего не скажет. Он сделал прекрасную карьеру на гражданской службе. У него были высокие чины (дававшие возможность даже принимать участие в заседаниях Кабмина, хоть и не во всех и не в качестве члена правительства), большие кабинеты, секретари, неплохая зарплата и возможность выписывать самому себе премии, размером с десятилетнюю украинскую среднюю зарплату того времени.

Но он мечтал о другом. Всю жизнь ему хотелось быть генералом. Причём не просто генералом, а генералом спецслужб. Он хотел иметь красивый мундир с золотыми аксельбантами и эполетами, штаны с лампасами и кучу медалек на груди. Зачем, вряд ли мог сказать он сам. После переворота он на какое-то время покинул Украину, ожидая, что скоро Россия придёт и выдаст ему лампасы, аксельбанты и эполеты, а также право карать и миловать. Когда же понял, что так не будет, стал таким врагом России, которая его «предала», что бандеровцам и не снилось. И он тоже не один. Таких, особенно среди матёрых русофилов, известных ещё с начала 90-х годов, очень много.

Заметили общее? И крайнему русофобскому флангу, и крайнему русофильскому флангу надо, чтобы страны, которые они милостиво согласились считать своими союзниками, решили их проблемы. Именно их, не украинские, и тем более не свои национальные (российские, германские, французские, американские), а их личные, которые они выдают за государственные. А если «союзники» решают проблемы отдельно взятых граждан Украины слишком медленно, то они оказываются плохими союзниками и на их головы начинают призываться кары небесные.

Это-то и называется инфантилизм. Кто-то хочет «серебряные пуговицы» (по ним отличали дипломатов в Российской империи), а кто-то золотые эполеты. В том же, что они желаемое не получили или получили не в полной мере, или не соответствуют полученному, виноваты в их глазах Москва и Берлин, Париж и Вашингтон, даже Пекин и Лондон, но никак не они сами.

Можно не любить своё государство и эмигрировать. Можно испытывать к своему государству отвращение и бороться за его уничтожение. Можно быть удовлетворённым своим государством и верно служить ему в меру своих способностей. Но если считать, что счастье государства заключается в ширине твоих личных лампасов, которыми тебя к тому же должны обеспечить правители соседних стран, то твоим государством будет управлять кто-то, а не ты. В иные времена, Украина давно была бы чьим-то протекторатом, а то и поглощена соседями. Но сейчас политика более прагматична, а простое поглощение территорий (даже с населением) не гарантирует роста могущества, чаще бывает наоборот. Поэтому Украина, с неспособным к формулированию государственных интересов населением, оказывается на периферии интересов глобальных игроков. Им есть, чем заняться в первую очередь.

В конечном итоге страной управляют те, кто знает, зачем ему надо собственное государство и что оно ему может дать. На Украине это только олигархи. Нет Украины и они — парвеню из подворотни, у которых следует конфисковать всё нажитое непосильным, но неправедным трудом. Есть Украина и они претендуют на статус вершителей судеб полумира.

Это, правда, тоже своего рода инфантилизм. Олигархи не понимают, что государства не договариваются с ними, как не могут договариваться между собой океан и акула, которая в нём плавает. Государства могут их какое-то время использовать, а затем утилизируют, если, конечно, олигархи не создают собственное государство.

Украинские олигархи своё государство не создали, как не создали и заводы, шахты, порты, принадлежащие им сегодня. Они всё это получили, в результате инфантилизма постсоветского общества, ждавшего, что кто-то будет защищать его интересы. Поэтому, будучи единственными, кто может управлять украинским государством, ибо оно необходимо им сегодня, как кормовая база, они не знают зачем это государство им надо завтра, ибо кормовая база истощается. И они тоже пытаются приобщить другие государства (не важно кого: Россию, США, ЕС, Китай) к воссозданию украинской ресурсной базы, чтобы ареал их кормления продолжал функционировать в традиционном режиме.

Они думают, приученные к этому своим украинским опытом, что обладают абсолютным влиянием на глобальную политику, что могут быть кому-то полезны своей способностью разворачивать Украину в любом направлении. На деле, их услуги неоправданно дорого стоят. Любой олигарх — чёрная дыра в которую может провалиться не только экономика Украины, но экономика всей планеты, если создать ему условия и дать время. Никто не собирается финансировать амбиции этих людей. Если пример молдавского Плахотнюка им ни о чём не говорит, то помочь им ничем нельзя.

На деле пока что они могут обсуждать только условия собственной капитуляции (личной капитуляции, а не в масштабах государства). С Украиной же разберутся потом и без них, когда и если в Киеве появится нормальная не инфантильная власть, которая сможет сформулировать государственные интересы Украины, учесть интересы партнёров и выработать адекватную, долгосрочную и эффективную внешнеполитическую стратегию, как это, например, сделали Казахстан и Белоруссия, Армения и Киргизия, Таджикистан, и даже Молдавия уже делает. Заметьте, силы, находящиеся у власти в этих странах очень различны идеологически, но адекватная оценка ситуации привела их к однозначному выбору.

Но они не обижались, они предлагали и боролись. Точно так же, пусть и с проблематичным результатом, Прибалтика и Восточная Европа боролись за членство в ЕС. Не ждали, что их туда примут «назло России», а именно боролись, и многим кстати (пусть и неоправданно) жертвовали. Украина, как капризный ребёнок, хочет дождаться прихода «добрых родителей», которые утешат «свою зайку», так чтобы всё получить и ничего не отдавать. В результате она всё отдала и ничего не получит.

далее

Собственно, поэтому-то часть американской элиты и переориентировалась с глобалистской повестки Обамы—Клинтон, на национальную повестку Трампа, протолкав последнего в президенты. Поэтому голландцы старались сильно не суетиться, без огонька отрабатывая «расследование».

Они явно тянули время, чтобы можно было тихо похоронить американскую провокацию, «за давностью лет». Или передать следствие Малайзии, которая давно возмущается тем, что хоть сбит был её самолёт, малайзийские следователи в комиссию не допущены.

И вдруг в этом году внезапно голландское «международное» следствие определило конкретных подозреваемых — четырёх человек, граждан России и Украины, которые якобы переправили в ДНР российский «Бук», из которого и был сбит самолёт. Сразу же заговорили о подготовке суда над «виновниками», хотя подозрения — не доказательства, подозревать можно кого угодно, а суду нужны факты.

Тем не менее, очевидно, что, сказав «А», комиссия скажет и «Б», потребовав допроса подозреваемых.

Более того, список этих «подозреваемых» может быть произвольно расширен, вплоть до высшего руководства страны. Ведь для того, чтобы перегнать «Бук» через границу, необходима целая межведомственная операция. Взять его можно только в военной части. Это Минобороны. Двигаться к границе он должен по дорогам и через населённые пункты. Это МВД, с которым такое движение должно быть согласовано.

Наконец, охрана границы является прерогативой ФСБ. Понятно, что ни один офицер ни одного из перечисленных ведомств не примет участие в подобной операции без санкции своего наивысшего начальства. Ну а сами руководители не займутся такой сложной и опасной работой, не согласовав её с верховным главнокомандующим, каковым является президент.

Таким образом, обвиняя вроде бы незначительных персонажей, комиссия фактически обвиняет Россию, как государство, в международном терроризме. «Бук» — не «Лада», его с заправки не угонишь.

Голландцы, хоть и разрешили свободную продажу наркотиков, не настолько всё же ушли в нирвану, чтобы не понимать, что вся эта схема прекрасно читается Москвой. Более того, ещё накануне демарша комиссии премьер Малайзии публично заявил, что его ознакомили с обвинениями в адрес России и они его не убедили. После официальной публикации обвинений, он заявил, что следствие было ангажированным, предвзятым и политизированным, а его результаты Малайзию не устраивают.

Голландцы также знают, что в Евросоюзе, членами которого они состоят, в этом году с России и так не собирались снимать «крымские» и «донбасские» санкции (здесь голландское «открытие» ничего не изменит), но Украину уже не поддерживают, отмечают невыполнение Киевом условий Минска и на днях должны возвратить российскую делегацию в ПАСЕ.

Подчеркну, что речь идёт о согласованной политике ЕС, причём после того, как к концу года начнёт работу новый состав Европарламента и Еврокомиссии (в которых позиции глобалистов ослабели, а позиции евроскептиков усилились) тенденция к примирению с Россией должна постепенно стать доминирующей в Евросоюзе.

Наконец, в очередной раз о своём желании «поладить с Россией» заявил Трамп, добивающийся встречи с российским президентом, во время саммита «Двадцатки». Я пишу добивающимся, не потому, что Путин от встречи уклоняется или Россия строит какие-то козни, а исключительно из-за внутриполитических проблем Трампа, которому оппоненты-глобалисты сорвали уже три анонсированные им же встречи с президентом России.

Вроде бы никаких оснований идти на обострение у «международной» комиссии не было. Тем более, что хоть формально в ней доминируют голландцы, на деле она подконтрольна американцам. И это тоже прекрасно знают в Кремле. А Трамп, как и его предшественники, уже успел убедиться, что пугать Москву голословными обвинениями, «общественным мнением» Запада и санкциями — абсолютно тухлое дело, самому же хуже будет.

Как уже было сказано, в отчаянную голландскую смелость, вызванную злоупотреблением лёгкими наркотиками, не верится. К тому же, в эти же дни случился и ещё один казус.

В Тбилиси радикальные русофобы из сохранившихся поклонников Саакашвили, ворвались в парламент, где проходило заседание Межпарламентской ассамблеи православия, пытались избить представителей российской делегации, которым пришлось срочно покинуть Тбилиси, а после учинённого ими погрома начали требовать отставки спикера, министра внутренних дел и других ключевых фигур действующей власти.

В Грузии разворачивается если не Майдан, то имитация попытки майдана. Впрочем, во что это выльется в конечном итоге зависит от адекватности самих грузинских властей, их готовности защитить вверенное им народом государство от погромщиков.

Грузия — второй шар в ту же лузу. В Тбилиси с Москвой не дружили, но и вражды особой (как при Саакашвили не было). Война 08.08.08 постепенно уходила в прошлое, Грузия, заинтересованная в российских рынках и российских туристах, перешла к прагматическим отношениям, территориальный вопрос де факто был вынесен за скобки двусторонних отношений. И вдруг такая вспышка, которая в любом случае внесёт в двусторонние контакты некоторую напряжённость.

Если же саакашвилистам удастся потеснить власть (тем более произвести очередной государственный переворот), то российско-грузинские отношения могут быть отброшены в август 2008 года. Для Грузии это, безусловно, хуже, но и России неприятно, тем более, что саакашвилисты, буде окажутся у власти, в любой момент готовы спровоцировать очередную войну.

Итак, с одной стороны Россию (не четверых «подозреваемых, а именно Россию) обвиняют в уничтожении гражданского самолёта в украинском воздушном пространстве пять лет назад. С другой стороны, Москве пытаются организовать очередной военный конфликт (или хотя бы просто обострение ситуации) на Кавказе.

Кому и что это даст?

Во-первых, оппоненты Трампа, в очередной раз смогут давить на Белый Дом, с целью сорвать встречу с Путиным. Москве-то ни холодно ни жарко, но у Трампа приближаются выборы (в ноябре 2020 года) и без нормализации американо-российских отношений его борьба с кандидатом от демократов будет крайне сложна.

Если же Россия будет в очередной раз демонизирована, как государство-террорист (самолёт сбила, Грузию опять обижает), то запуганный «российской угрозой» американский избиратель почти гарантированно провалит «агента Кремля» Трампа.

Во-вторых, те же глобалисты (подчеркну, что уже не ЕС, не администрация США, не объединённый Запад, а именно глобалисты, сохраняющие пока очень серьёзное, хоть и быстро уменьшающееся, но во многом определяющее политическое влияние в Америке и Европе) стратегически заинтересованы в срыве проекта «Северный поток — 2».

Не потому, что хотят помочь Украине или удовлетворить амбиции Польши, даже не для очищения европейского рынка для американского сжиженного газа (хоть и для этого тоже). Реализация проекта «Северный поток — 2» сразу и резко усиливает позиции прагматичных национальных элит в европейских странах и катастрофически подрывает позиции глобалистов.

Американист описал сценарий, при котором Трамп точно потерпит поражение на выборах
Американист описал сценарий, при котором Трамп точно потерпит поражение на выборах
© РИА Новости, Владимир Астапкович | Перейти в фотобанк
Опираясь на гарантированные поставки российских энергоносителей, ЕС (в лице государственно мыслящих элит) способен выйти из-под контроля глобалистов, чем, кстати, тоже резко облегчит положение Трампа в США. Его тогда невозможно будет обвинять в подрыве трансатлантического единства, поскольку ЕС (если уцелеет) займёт позицию, аналогичную трамповской.

В общем, если в том, что касается внутриамериканских дел, обвинение России выгодно только противникам Трампа, то в том, что касается борьбы за глобальное экономическое доминирование и за ЕС, как часть западного глобального проекта, противники Трампа однозначно заинтересованы в срыве «Северного потока — 2». Сам же Трамп будет иметь от этого и бонусы и проблемы.

Однако, судя по тому, кто и как работает в команде Трампа, в целом Белый Дом также готов бороться против «Северного потока — 2», но вряд ли любой ценой. В частности очередным (и по сути уже последним, ибо следующая попытка может не представиться) срывом встречи президентов России и США Трамп рисковать явно не хочет.

Отсюда можем сделать простой вывод. Как американские глобалисты, собирающиеся на ближайших выборах вырвать власть у национально ориентированной администрации Трампа, так и их европейские коллеги, не просто теряющие власть в ЕС, но стоящие перед перспективой краха единой Европы, заинтересованы в очередной демонизации России, объявлении её государством-террористом и признания её власти нерукопожатой.

В политическом плане это даёт им возможность перехватить информационную повестку у евроскептиков и трампистов, акцентировав внимание на их «несущих угрозу» «связях с Россией», которая где попало «сбивает самолёты» и постоянно «нападает на соседей».

В экономическом плане срыв в последний момент «Северного потока — 2» делает Европу заложницей тех же самых глобалистов, которые, отрезав ЕС от российских энергоносителей, создадут его критическую зависимость от глобалисткой политики на Ближнем Востоке и в мировом океане.

Ведь бедная Дания уже изнемогла, одна в течение года, выдерживая на переднем крае борьбу против совокупных усилий России, Германии и Италии, при демонстративном французском «нейтралитете». У Копенгагена нет больше возможностей, без катастрофических последствий для себя, блокировать строительство «Северного потока — 2» в своей исключительной экономической зоне. На него уже бельгийцы, австрийцы и чехи стали порыкивать.

Совсем другое дело, если речь идёт о проекте «государства-террориста». Тогда уже европейским лоббистам сотрудничества с Россией будет трудно продвигать свои идеи.

Так что вряд ли случайно, на пятом году своей «работы» Международная следственная комиссия, «вдруг» обнаружила «подозреваемых», «назначенных» таковыми в украинских социальных сетях ещё летом 2014 года. Тем более что в подтверждение своих «подозрений» комиссия за пять лет так ничего, кроме постов в социальных сетях, и не нашла.

Это не анаша так действует. Это большая политика и очень большие деньги.

далее

Разрушилось и критически ослабело украинское государство. Но ведь государство и есть главный ограничитель личной свободы в пользу коллективных интересов. Украинское государство ещё в силах пока подавлять определённую категорию своих граждан – сторонников максимального сближения Украины с Россией и интеграции Киева в созданные и создаваемые Россией на евразийском пространстве экономические и политические структуры. Однако сосредоточившись на этой функции – функции подавления отдельной (всё ещё достаточно крупной) социальной группы, государство вынуждено было пожертвовать всеми остальными своими функциями.

Оно не в состоянии выполнять социальную функцию (образование, медицинское обслуживание, развитие науки, культуры и т.д.). Украина не в состоянии выполнять функцию вооружённой защиты государства. Крым был отдан без единого выстрела. В Донбассе армия, национальная гвардия, спецназ СБУ и погранвойска все вместе, да ещё с добавлением добробатов, не смогли подавить восстание против киевского режима. В Румынии, Польше и Венгрии открыто, на высоком политическим уровне обсуждается возможность раздела Украины в среднесрочной перспективе. Рассматриваются разные варианты, но ни в одном из них не допускается возможность эффективной вооружённой защиты Киевом целостности государства.

Олигархам власть отдавала при Порошенко на откуп целые регионы, отдаёт и сейчас. Зеленский уже заявил, что реформирует СБУ и заберёт у неё функцию борьбы с экономической преступностью. Это при том, что большинство голосовавших за него рассчитывало, что он прекратит осуществляемый СБУ политический террор. Но нет, «молодой незамаранный» президент сокращает возможность государственного контроля над олигархами, разрушая механизм спецслужбы, непосредственно работавший на этом направлении. Что же касается политических заключённых, то их судьбы Зеленского не интересуют.

Станут ли олигархи свободнее после реформ Зеленского? Однозначно станут. Они и так уже нивелировали роль президентской власти практически до нуля. Через месяц они набьют такими же куклами парламент. Будучи непрофессиональными, не владея механизмами, приводящими в движение государственный аппарат, эти «новые лица», хоть в Раде, хоть в переименованной в Офис президентской администрации будут абсолютно беспомощны, как все вместе, так и каждый в отдельности. Они станут ширмой, за которой назначенное олигархами правительство и региональные власти будут принимать продиктованные олигархами решения. Для украинского олигархата наступает эра полной свободы.

Но наступает она и для населения. Если не носить георгиевскую ленточку и не поддерживать публично Россию, то можно даже по-русски говорить и писать, несмотря на все запреты (как вступившие в силу, так и только готовящиеся). В остальном же население полностью свободно: от работы, от социального обеспечения, от медицинского обслуживания, от образования и даже от полицейской защиты. Странно, не правда ли, полицейское государство не может обеспечить нормальный уровень защиты своих граждан от обычных уголовников.

Всё это вместе и означает полную свободу. Свободу от государства. В первые месяцы после октябрьского переворота 1917 года, когда была добита государственная власть старого режима, которую начали разрушать ещё февралисты, а новые государственные структуры не начали действовать, на территории бывшей Российской империи творилось примерно то же самое. И это не только называлось, но и многими воспринималось, как полная свобода.

Дело в том, что человек испытывает дискомфорт не от определённого общественного строя, а от государства. Чем активнее государство пытается взять на себя удовлетворение запросов разных общественных и политических групп, тем больше оно вынуждено ограничивать права населения в целом, усиливать контроль над ним, развивать механизмы принуждения, делая их более тонкими и всепроникающими.

Настоящее современное государство, как, например, Россия, контролируется сотнями тысяч видеокамер, позволяющими увидеть в режиме реального времени и моментально пресечь практически любое преступление. Государство контролирует банковскую систему и благодаря этому легко пресекает попытки отдельных богатых людей уходить от налогов, выводя средства в оффшорные юрисдикции.

Но камеры следят не только за преступниками. Мелкие административные нарушения, которые обычные люди склонны с лёгкостью прощать себе и другим, государство фиксирует и не прощает. Российские автомобилисты за последние десять лет стали ездить даже аккуратнее своих европейских собратьев не потому, что стали вежливее, воспитаннее и культурнее, а исключительно в силу неотвратимости штрафа за нарушение, фиксируемое бездушной камерой, с которой нельзя договориться.

Современное государство, пользуясь возможностями современной электроники, максимально ограждает своих чиновников от непосредственного общения с гражданами, чтобы минимизировать возникновение ситуаций провоцирующих коррупцию. Но у медали есть и другая сторона. Раньше чиновник имел дело с конкретным человеком, он мог вникнуть в особенность его ситуации и помочь, просто закрыть глаза на не совсем правильно оформленный документ и т.д. Сейчас чиновник имеет дело только с информацией, полученной в электронном виде. Во многих случаях, даже если он захочет проигнорировать несущественную ошибку в заполнении какой-либо формы, машина не даст перейти к следующему этапу работы, пока не решены проблемы текущего.

Аналогичным образом, контролируя счета миллиардеров, государство контролирует и счета обычных граждан. И санкции к ним за нарушения применяются одинаковые.

И так во всём. Больше порядка – больше контроля – меньше свободы. Именно идеальной свободы меньше, свободы, которая «что хочу, то и ворочу», свободы для меня лично поступать так как мне удобно, не считаясь с интересами общества. В ином варианте государство – осознанная необходимость. Бывает, что оно создаёт нам проблемы, но без него совсем плохо.

Так вот, победители майдана почти достигли идеальной свободы, свободы, как анархии. Чем меньше на Украине остаётся государства, тем больше возникает абстрактной свободы. Но идеальная абстрактная свобода, свобода не ограниченная никакими правилами – свобода сильного, навязывать свою волю слабому.

Народ ждёт от президента Зеленского каких-то «первых шагов», которые должны будут прояснить сущность нового режима. Это бессмысленное ожидание, так же, как само голосование за Зеленского было бессмысленной и вредной тратой времени. Такой же бессмысленной тратой времени являются и нынешние выборы в Раду.

Дело уже даже не в том, что выборы легализуют майданный режим. Они с выборов 2014 года больше не путчисты, а законно избранная власть. Более того, одиозные «лидеры майдана» из власти давно и прочно вытеснены. «Новые лица» приходят уже по второму разу. Дело в том, что в нынешних украинских условиях выборы стали пустой формальностью. Если можно избрать президентом Зеленского, а на выборах в Раду отдать 50% +/- 5% невнятному списку «Слуги народа», то значит без этих структур вообще можно обойтись. Они стали никому не нужной декорацией.

Зеленский ездит в Париж и Берлин, требует там усиления антироссийских санкций, рассказывает о том, как он будет требовать от Путина назад Крым и Донбасс (когда и если Путин согласится его принять), а в это же время в Москву толпами прибывают уполномоченные гонцы от различных украинских олигархических группировок с разной степени подлости предложениями о заключении тайных сделок и союзов, предусматривающих любые развороты внешней политики Киева, с условием, чтобы местным олигархам оставили власть на Украине. Олигархи не скрываясь говорят, что на президента Украины можете внимания не обращать, надо будет, поменяем.

Поведение же Зеленского свидетельствует о том, что он своим положением не тяготится. Наоборот ему нравится быть президентом-ширмой. Хочешь и переезжаешь из здания ЦК КПУ в здание Музея Ленина. Хочешь, бегаешь по фонтанам в Мариуполе. Хочешь, к Макрону летишь, а потом к Меркель. Всё это за государственный счёт и никто тебе никаких претензий не предъявит.

Поскольку с украинскими олигархами, как с молдавским Плахотнюком, никто не желает договариваться ни в Москве, ни в Вашингтоне, ни в Брюсселе, их кукла на президентском посту продолжает озвучивать программу Порошенко. Потому, что Порошенко был в своё время, как ныне Зеленский, результатом компромисса между интересами США, различных украинских олигархических группировок и ясно выраженного стремления большей части населения к миру.

Политическая программа Порошенко была наощупь сформулирована только к началу 2016 года, когда, после отставки Яценюка, Порошенко окончательно сформировал собственный режим. Перекос баланса этой программы в пользу националистов обусловлен тем, что именно они достаточно организованны и сильны, чтобы осуществлять критическое давление на власть. Неудивительно, что и Зеленский придерживается той же программы. Его позиция может измениться только в том случае, если изменится позиция крупных олигархических группировок, стоящих за его спиной, а это невозможно, поскольку они загнаны в угол. Продление их господства возможно только в рамках существующего режима олигархической республики и они продолжают этот режим сохранять, поскольку с утерей господства наступает время ответственности. Уголовной, а не одной только политической.

Олигархат окончательно разложил и уничтожил государственные структуры, заменив их ширмой. Ширму можно менять сколько угодно, режим от этого не поменяется. Уже готовы «новые молодые» лица из числа популярных блогеров на смену Зеленскому и его команде, когда те потеряют поддержку общества. А потом будут «новые молодые», формирование которых и подбор лидеров не останавливается ни на минуту.

И шаги у них у всех будут ровно такие же как у Зеленского. Куда-нибудь поехать, что-нибудь сказать, более-менее успешно покривляться перед камерой, развлечь народ, дать ему возможность погордиться какой на Украине «народный президент» и помечтать о том, как США, Европа, Россия и Китай будут завидовать. Олигархи подбирают себе артистов с соответствующим уровнем интеллекта. Чтобы довольны были своей ролью, чтобы получали удовольствие от того, что их «взяли в большую политику», чтобы не лезли не в своё дело, а занимались тем, для чего наняли – «самопиаром». Пока кукла может добиваться любви и поддержки населения, неважно как она это делает. Если же любовь кончается и кукла начинает притягивать негатив, её меняют на новую игрушку.

И так будет до тех пор, пока население Украины будет выбирать абсолютную абстрактную свободу, наивно надеясь, что завтра придёт кто-то, кто устроит из жизни один сплошной праздник, который они понимают как сельскую свадьбу: пей, гуляй, дерись и не думай о работе.

Все народы переживали подобный период в своей истории. Эту свинью подложили им деятели Просвещения, рассуждавшие об «общественном договоре», об обязанностях государства, но забывая о том, что государства создали сами народы, когда, после многочисленных экспериментов, поняли, что любое государство лучше, чем любая анархия. В результате началась эпоха революций, не закончившаяся до сих пор. Поражённые свиньёй Просвещения народы выяснили, что разрушение государства – процесс достаточно несложный, если выступать именно против государства, как системы, ограничивающей свободу. Ведь государство ограничивает всех: и самых богатых, и самых бедных, и чиновников, и народ. Практический каждый ощущает некий недостаток свободы. Только свобода у каждого разная. Узнают же об этом люди, только когда разрушается старое государство и выясняется, что создать новое без гражданской войны, без гильотины или массовых расстрелов уже не получится. Процесс создания всегда более долог и сложен, чем процесс разрушения.

Украина – юное государство, ещё не сложившегося народа. Большинство её граждан искренне считают, что не они должны создавать своё государство, а кто-то (Россия или США, Кучма или Зеленский) должны им его построить, причём так, чтобы всем комфортно было. Украина до сих пор переживает тот юношеский максимализм, который пережила в 90-е годы прошлого века Россия, который был свойственен Европе и США в 60-е-70-е годы, и который у других народов сменился осознанием того, что государство и общество нераздельны и неслиянны, они находятся в состоянии вечного единства и борьбы противоположностей. Победитель в этой борьбе невозможен, ибо кто бы кого ни победил, тут же гибнет на трупе своего врага. Государство, полностью подавившее общество до сих пор не существовало, но даже того уровня доминирования государства над обществом, который был достигнут в СССР хватило, чтобы победившее государство разрушилось под воздействием не самого сильного кризиса.

Но и победившее общество умирает на трупе своего государства (люди при этом остаются, хоть выжить удаётся не всем). Так на трупе Российской империи погибло дореволюционое общество и так погибло на трупе СССР общество советское.

Спасение нынешнего украинского государства является проблемой нерешаемой. Из той степени разложения, до которого его довёл украинский олигархат, не восстанавливаются. Следовательно и то украинское общество, с которым мы имеем дело сейчас, погибнет. Но люди останутся. А вот создадут ли они какое-то общество, будет ли новосозданное общество украинским или население вообще рассосётся по разным обществам, зависит от того найдётся ли серьёзная геополитическая сила, заинтересованная в продолжении украинского эксперимента, что это будет за сила и на какую ресурсную базу она сможет опереться.

Внутренних сил для сохранения или воссоздания государства у украинского народа нет, и шагающий по планете Зеленский – лучшее тому подтверждение.

далее

Российские рынки вновь открылись для грузинских вин, минералки и прочей сельскохозяйственной мелочи. Активизировался приток в Россию грузинских гастарбайтеров. Одни только деньги, которые тратили российские туристы, составляли 8% от номинального грузинского ВВП. Если добавить к этому рабочие места, создававшиеся в смежных отраслях, то все 10%.

Если же учесть безальтернативность российского рынка для грузинского сельскохозяйственного экспорта, то возвращение к поставгустовской ситуации 2008 года способно разом обрушить ВВП Грузии минимум на 30% (это щадящий вариант). С учётом того, что в связанном с туризмом секторе обслуживания занято 35% активной грузинской рабочей силы, а в сельском хозяйстве — 55%, можно представить себе масштаб бедствия, ожидающего гордую кавказскую нацию от уже начавшейся заморозки Россией экономических контактов.
Надо иметь в виду, что Россия не задействует все возможности экономического давления на Грузию сразу. Так что в принципе ущерб может быть и ещё больше. Напомню, что в России работает не менее миллиона граждан Грузии, и в 2008 году у них уже возникали проблемы.

Мы, конечно, не можем утверждать, что грузинская власть готовила провокацию против российской делегации на Межпарламентской ассамблее православия (МПА) совместно с оппозицией — но она как минимум не пресекла эту провокацию немедленно, фактически с оппозицией солидаризовавшись. Президент Саломе Зурабишвили обвинила Россию в дестабилизации Грузии. По требованию оппозиции ушёл в отставку спикер парламента, правящая партия согласилась выполнить требование оппозиции об изменении избирательной системы с пропорционально-мажоритарной на чисто пропорциональную и отменить 5%-ный барьер. Оппозиция требует отставки министра внутренних дел. Если власть сдаст и его, последуют очередные требования.

При этом количество радикалов и оппозиционеров, вышедших на улицы Тбилиси, по любым меркам было небольшим и воображение не потрясало. Даже оппозиция не говорит о тысячах недовольных, а фотографии с места событий позволяют оценить количество «штурмующих» парламент в несколько сотен человек.

Итак, власть определённо знала о готовящейся провокации, но никак не противодействовала её организаторам (не было сменено место проведения сессии Генассамблеи МПА, не была усилена охрана парламента, к радикалам не были применены превентивные меры). После начала беспорядков власть всецело приняла сторону радикалов. Она сознательно пошла на разрушение всех восстановленных связей с Россией. Уже сейчас ущерб от действий грузинской власти оценивается в сумму от 1 до 2-3 миллиардов долларов, что для нищей и маленькой Грузии критически много. Причём, насколько я понимаю, грузинские эксперты пока дают достаточно оптимистичные оценки, надеясь, что конфликт быстро рассосётся, Россия отменит ограничения и всё вернётся на круги своя. А если не рассосётся, а усугубится? А если не отменит, а введёт новые?

Власть в Грузии не пользуется особой популярностью у населения. Сторонники Саакашвили проигрывали ей только за счёт того, что нарывались на конфликт с Россией, погружавший Грузию в состояние крайней нищеты. На их фоне действующая власть выглядела более адекватной. Но если она потеряет это преимущество, то перехват оппозицией власти может оказаться вполне реальным (хоть ещё 19 июня представлялся невозможным). Более того, идя на невынужденные уступки, власть буквально провоцирует оппозицию выдвигать дополнительные требования и в конечном итоге выходить на формат Майдана. Грузинская власть своими руками создаёт предпосылки для организации в Тбилиси «революции роз № 2».

Не думаю, что грузинские руководители вдруг все одновременно сошли с ума. Но за два дня до начала событий Грузию посетил Майкл Карпентер, помощник широко известного по своим украинским махинациям бывшего вице-президента Джо Байдена. Карпентер выступил на конференции, посвящённой российско-грузинским отношениям, и поведал грузинам, что если они будут принимать российских туристов во всевозрастающем количестве и сотрудничать с российским бизнесом, то в один прекрасный момент увидят себя «оккупированными не на 20%, а на 100%. После этого не кажется странным, что грузинские радикалы требовали изгнания из страны «российских оккупантов».

Кстати, по доходящим из Тбилиси слухам, радикалы (опять-таки с ведома власти) готовят русские погромы. Только собираются провести их не в Тбилиси, а в провинции, чтобы можно было сказать, что власть была «застигнута врасплох народным гневом». Если эта провокация будет реализована, то мы окажемся в ситуации 2008 года. Неспособность грузинских властей и силовиков обеспечить безопасность российских граждан поставит перед российским руководством вопрос о силовом обеспечении их эвакуации на родину. Не исключено, что отставки министра внутренних дел радикалы добиваются именно чтобы развязать себе руки для дальнейших антироссийских провокаций.

Мы видим, что российская власть отнеслась к проблеме крайне серьёзно. Реакция президента последовала уже 21 июня, когда повод казался ещё незначительным, а официальные грузинские власти только начинали солидаризироваться с радикалами. Их действия ещё можно было принять за традиционную попытку погасить конфликт, ликвидировав его формальную причину. Однако очевидно, что в Москве не заблуждались относительно мотивации и планов Тбилиси. Поэтому жёсткие санкции последовали немедленно, чтобы заставить грузин задуматься, что их ожидает в конце, если таково начало.

Тем не менее, пока события в Грузии развиваются по наихудшему сценарию. Правительство демонстрирует полную беспомощность, соглашаясь на все требования радикалов. В таком варианте Москве становится всё равно, удержится у власти нынешнее правительство или вернутся мишисты. Реинкарнация «украинца» Саакашвили в качестве президента Грузии в таком варианте была бы даже предпочтительнее. Саакашвили — это война, и это всем известно. Он слишком авантюристичен и не может вовремя остановиться. Но если действующая власть идёт на поводу у радикалов, провоцирующих конфликт, то лучше иметь дело с Саакашвили. Иначе организаторы провокации смогут тыкать в нас пальцем и говорить, что, мол, Москва ни с одним грузинским правительством нормально жить не может. Видите, мол, раньше им Саакашвили не нравился, а теперь Зурабишвили не подходит. Потому что «агрессоры».

Я не случайно упомянул Майкла Карпентера. Во всей этой грузинской истории прослеживается отчётливый американский след, как прослеживается он и в активизации украинских радикалов и русофобской оппозиции, после состоявшегося неделей ранее визита на Украину экс-директора ЦРУ в администрации Обамы Дэвида Петреуса. Петреус, правда, старался избежать огласки. Но не на тех напал. Лично Порошенко немедленно сообщил, что провёл переговоры со столь важным гостем. Чтобы все знали, что американцы Петра Алексеевича не бросили, советуются с ним. С руководством армии и спецслужб Петреус тоже пообщался.

После чего украинские радикалы и правая оппозиция действующей власти начали по любому поводу высказывать беспокойство о возможности «капитуляции Зеленского» перед Россией. И украинская власть тоже солидаризовалась со своими радикалами и с собственной оппозицией. Градус русофобии в официальных заявлениях стал зашкаливать, а Зеленского уже даже его бывшие сторонники постепенно признают «Порошенко-2» в том, что касается взаимоотношений с Россией.

В Киеве для русофобского объединения власти и оппозиции не понадобилось организовывать провокацию, но, во-первых, с этим всегда успеется (Зеленский и его команда ищут решение своих проблем на Западе), во-вторых, можно считать, что отработка «народного гнева» в лайт-версии прошла в ходе атаки правых радикалов на ректора Киевского национального университета Губерского, который согласился уволить недавно восстановленного им в должности профессора Андрея Портнова. Поначалу Губерский спокойно игнорировал псевдостуденческий протест. Но уже через пару часов что-то случилось. Он сам прибыл к протестующим (из которых едва ли треть были студентами) и у них на глазах подписал соответствующий приказ, а затем ещё и извинился за назначение. Сам же Портнов, заваливающий уголовными делами Порошенко и угрожающий «наказать всех», ограничился ёрничанием в социальных сетях по принципу «не очень-то и хотелось». Между тем понятно, что восстановление его в должности профессора юрфака КНУ было одним из принципиальных, символических действий, которые должны были показать и друзьям, и врагам полное восстановление его позиций. И тут его сбивают работавшие на Порошенко депутат уходящего парламента Виктория Сюмар и подконтрольный СБУ маргинальный неонацист и мелкий провокатор Евгений Карась.

Портнов с Губерским сдались немногочисленным правым маргиналам так же, как грузинское правительство. Правые маргиналы почувствовали себя силой в Киеве и Тбилиси после визитов влиятельных, хоть и малозаметных представителей глобалистского истеблишмента (Карпентер — демократ, а формально независимый Петреус достиг пика военной и политической карьеры при администрации Обамы и сейчас сотрудничает с Соросом).

Можно было бы предположить, что организация русофобских провокаций поставлена демократами на поток, чтобы сорвать очередную анонсированную Трампом встречу с Путиным на G20 в Осаке и осложнить восстановление российско-европейских отношений. ЕС явно стал на путь исправления и приступил к медленному, но верному выходу из режима антироссийских санкций. В интересах глобалистов — остановить российско-европейское сближение.

Но дело в том, что Трамп не мог не быть в курсе как самих визитов, так и конкретных действий Карпентера и Петреуса. Посольства в любом случае доложили бы. Кроме того, без поддержки официального Вашингтона демократам, несмотря на все их старые связи, было бы трудно настолько жёстко отстроить коллаборацию властей Киева и Тбилиси с радикалами (создающую властям ощутимые проблемы, но не дающую никаких преимуществ).

В лучшем случае Трамп использует демократов втёмную, но в это слабо верится. Скорее всего, мы имеем дело с ситуативным сговором американского истеблишмента на почве тактического совпадения интересов.

Интерес демократов понятен — они всегда выступали за максимальное давление на Россию и получают возможность не просто активизировать свои проекты на Украине и в Грузии, но продемонстрировать местным элитам, что их влияние на внешнюю политику США сохраняется.

Что касается Трампа, то он не случайно вновь хочет говорить с Путиным и поладить с ним. Россия вытеснила США из Сирии, а Иран (прикрытый Россией и Китаем) вытесняет из Ирака. США теряют Ближний Восток, а это чревато поражением в глобальной борьбе за гегемонию. Америке не по зубам Китай, пока он опирается на российскую поддержку. Даже Венесуэлу США проиграли. Но самое важное — Ближний Восток. И там США начали серьёзную игру. Они сколачивают произраильскую коалицию монархий залива и Египта, они пытаются уговорить Турцию отказаться от закупок С-400, суля уже не санкции, но деньги, и они пытаются давить на Иран, в том числе пугая его войной.

Во всех случаях Америке противостоит Россия, и у Трампа нет аргументов для торговли с Москвой. Резкое ухудшение ситуации на Украине и в Грузии, чреватое провокацией неадекватными режимами Киева и Тбилиси военных столкновений, создаёт Трампу пространство для манёвра на переговорах. При этом сам он остаётся непричастным к проблеме. Это же его враги-демократы организовали провокации. А он «ничего не знал», но «если мы договоримся», то Трамп всё «быстро исправит», но «нужны уступки», ведь ему же надо что-то положить на стол, когда «эти гиены» попытаются укусить его за «очередные уступки русским».

Безусловно, сам Трамп с демократами ни о чём не договаривался. Переговоры мог провести тот же Болтон, делая вид, что выступает исключительно от своего имени. Но сговор администрации и демократов налицо. Без этого сговора ни на Украине, ни в Грузии сейчас не было бы такого русофобского единства маргинал-радикалов и цинично-прагматичной власти, которая Москву, конечно, тоже не любит, но кушать хочет.

далее

Он благополучно пережил Ющенко, перешёл от него по наследству к Януковичу, а в 2014 году, являлся одним из главных спонсоров Майдана, организованного его партнёром Лёвочкиным. Но десятилетка фирташевского благоденствия, начатая первым Майданом, была завершена Майданом вторым. Простой парень из тернопольского села Синьков заигрался в большую политику, возомнил себя равноправным шахматистом в игре, в которой не был даже пешкой, и теперь за это расплачивается.

США добились таки от Австрии экстрадиции Дмитрия Васильевича. Пять лет добивались. Первые суды Фирташ выиграл, австрийский судья решил, что обвинения против него политически мотивированы. Фирташу даже разрешили вернуться на Украину. Но этим разрешением он воспользоваться не смог. На родине против него оперативно завели уголовные дела и начали делёж его имущества. Не мог Фирташ и перебраться в Россию. Его роль в свержении Януковича и участие в становлении турчиновско-яценюковско-порошенковского режима была слишком велика и слишком хорошо разрекламирована самим Фирташем. Более того, ориентируясь на США и продвигая их ставленников на Украине, Фирташ рубил сук, на котором сидел сам и на котором вырос весь его бизнес, — газовый транзит через Украину.

Вашингтон десятилетиями пытается разорвать энергетическое сотрудничество России и ЕС, справедливо видя в этом угрозу не только своему глобальному доминированию (на данный момент благополучно утраченному), но и своей способности контролировать Европу. Выстраивание антироссийского санитарного кордона, для чего и нужны были все восточноевропейские майданы, как раз и должно было разорвать транзитные пути. Фирташ же в плане бизнеса был не более чем хорошо оплачиваемой прокладкой между «Газпромом» и его коррумпированными украинскими партнёрами, которые, не скрываясь, называли газовый бизнес президентским. Подыгрывая американцам на Украине, он этот бизнес уничтожал.

Очевидно, Дмитрий Васильевич всё же человек неглупый. В отличие от Януковича и азаровского правительства, готовившихся подписать соглашение об ассоциации с ЕС не читая, он документ явно прочёл и даже осознал, чем это грозит Украине. Возможно, осознал не в полной мере, но осознал, поскольку активно занимался перестройкой своего бизнеса. Начав на заре своей деловой активности вкладывать заработанные на газе деньги в химическое производство, он не изменил этому выбору. Новые возможности привели лишь к росту амбиций, и Фирташ начал строить крупную международную химическую империю, опирающуюся на два столпа: производство удобрений и вертикально интегрированный титановый холдинг.

Именно при создании последнего он, судя по всему, и наступил на хвост какому-то серьёзному американскому бизнесу. Во всяком случае обвинения против Фирташа базируются на том, что он якобы давал взятки при получении лицензии на добычу титанового сырья в индийском штате Андхра-Прадеш.

Версия самого Фирташа, на основании которой австрийский суд в 2015 году отказал в его экстрадиции и даже на время снял запрет покидать Австрию, заключается в том, что американцы хотят лишить его влияния на украинскую политику. Однако если в 2014/15 годах она могла выглядеть правдоподобно, то сегодня не выдерживает критики. Бизнес-партнёр Фирташа Сергей Лёвочкин все прошедшие пять лет активно вовлечён в украинскую политику, и это ничуть не тревожит США. Между тем в тандеме Фирташ/Лёвочкин именно последний всегда определял политическую ориентацию.

За прошедшие пять лет коллеги-олигархи активно мародёрили бизнес Фирташа на Украине. Кстати, в Киеве против него также возбуждены уголовные дела, и, когда в 2015 году Фирташ получил возможность вернуться на Украину, Аваков заявил, что после прибытия он будет немедленно арестован. Так что если предположить, что Фирташ вдруг появился бы в Киеве, ему для начала пришлось бы думать не о политическом влиянии, а о закрытии уголовных дел и борьбе за возвращение хотя бы части потерянных активов.

К тому же надо иметь в виду, что за прошедшие годы сменилась американская администрация и американская политика на Украине. А претензии США к Фирташу остались. Американцы проявили завидное упорство и, несмотря на первоначальную (в 2015 году) неудачу с экстрадицией, добились-таки решения о выдаче им Фирташа (на сей раз по испанскому ордеру). Это уже не может быть политически мотивированным преследованием.

Конечно, США могут рассчитывать получить какие-то эксклюзивные показания Фирташа по схемам работы «Газпрома» с украинским правительством через фирмы-прокладки. Но, во-первых, работать через посредника требовали украинские власти, во-вторых, история «РосУкрЭнерго», как и его предшественников, хорошо известна. Она в деталях описывалась многочисленными украинскими «журналистами-расследователями», получавшими материалы своих «расследований» как раз из посольства США, а иногда и напрямую из Госдепа. Никаких особых тайн Фирташ американцам поведать не может. Ну назовёт фамилии украинских политиков и российских чиновников, с которыми работал, подтвердит и без того известные направления денежных потоков, возможно, что-то конкретизирует. С учётом того, что его партнёр Лёвочкин в бытность главой Администрации Януковича в посольство США в Киеве ходил как на работу, да и сам Фирташ встречался с американскими дипломатами и охотно, и подробно отвечал на их вопросы, вряд ли бы Вашингтон стал городить огород с пятилетней борьбой за депортацию из-за сведений второй свежести, которые он либо давно получил, либо без проблем мог получить в любой момент. Да и Москва, как видим, не беспокоилась по поводу судьбы Фирташа, иначе он бы ещё в 2015 году оказался в России.

Что же касается титана, то в поставках этого металла кровно заинтересован концерн Boeing — крупнейшая американская авиастроительная корпорация, одно из ключевых звеньев ВПК США. Не исключено, что, занимаясь созданием своего титанового холдинга, Фирташ, сам того не зная, влез в игры слишком взрослых мальчиков, зашёл в сферу, в которую бизнесменам его круга вход воспрещён.

Этим может быть объяснено и абсолютно равнодушное отношение России к судьбе бывшего партнёра «Газпрома», обеспечивавшего закупки у корпорации миллиардов кубов газа. Россия является одним из главных поставщиков титана для корпорации Boeing. Так что возможно, что и интересы Москвы в какой-то мере были задеты Фирташем, строившим свою титановую империю.

Во всяком случае ни газовая, ни политическая версии фирташевских неприятностей не объясняют многолетнее упорство США в преследовании бизнесмена и столь же долгое холодное равнодушие Москвы.

Его пример — другим наука. Подавляющее большинство украинских олигархов, заработав деньги на российском газе, пытались и пытаются играть в политику на американской стороне. Однако, как удалось выяснить шедшему тем же путём Януковичу, дом в Ростове значительно надёжнее квартиры в Вене, Лондоне или Нью Йорке, виллы в Испании, Италии или Швейцарии.
Напомню, что помимо Фирташа американская юстиция давно интересуется Коломойским. А что Ахметова и Пинчука пока не требуют к ответу, так ещё не вечер. Аферы с «пенсильванским» углём и взносы в фонд Клинтонов ждут своего часа.