Интересная статья попалась, неожиданная, такие рассуждения в массовой прессе говорят о том, что где-то свербит.
Статья оригинал вот здесь
https://www.alternet.org/alternet-exclusives/predator-trump/На вот этом ресурсе
https://www.alternet.org/Но если там не открыть, ее перепечатка есть вот тут
https://www.msn.com/en-au/news/other/what-the-science-of-predators-tells-us-about-the-morbidly-rich-opinion/ar-AA1wUzXG?ocid=mailsignout&pc=U591&cvid=c600343e5d8f49cdc524cf7c149e02c8&ei=18What the science of predators tells us about the morbidly rich | OpinionOpinion by Thom Hartmann
Что наука о хищниках говорит нам о патологически богатых людях | МнениеМнение Тома Хартманна
Природа и экономика имеют некоторые общие увлекательные закономерности, одна из которых объясняет, почему Дональд Трамп собирается стать президентом и как патологически богатые присвоили более 50 триллионов долларов у рабочего класса с 1980-х годов. Ученые используют так называемые уравнения Лорки-Вольтерры, чтобы объяснить, как хищники и добыча взаимодействуют в дикой природе.
Эти уравнения показывают нам, что популяции животных растут и сокращаются в предсказуемых циклах — когда кроликов много, популяция лисиц растет, но поскольку лисы едят больше кроликов, популяция кроликов сокращается, что затем приводит к снижению численности лисиц, позволяя кроликам снова размножаться.
Невероятно, но эта модель взаимоотношений отражает то, что происходит между богатыми и рабочими классами в нашей экономике и политических системах за последние 100 лет.
Подумайте о лесной экосистеме. Когда у кроликов много травы для еды и безопасных мест, где можно спрятаться, их численность растет. По мере увеличения популяции кроликов лисам становится легче ловить добычу, поэтому у них появляется больше детенышей, и их численность тоже растет.
Но в конце концов лис становится так много, что они начинают ловить слишком много кроликов. Популяция кроликов падает, и вскоре за ней следует и численность лис, потому что еды не хватает. Это создает естественный цикл, который повторяется снова и снова, если только что-то не изменит правила игры — например, новый хищник, болезнь или вмешательство человека.
Та же самая картина наблюдается в нашей экономике и политической системе, хотя мы часто этого не осознаем.
Рабочий класс, как и кролики, создает стоимость своим трудом и создает спрос — который движет экономикой — посредством своих покупок товаров и услуг. Они производят продукцию, предоставляют услуги, потребляют и то, и другое, и таким образом поддерживают работу экономики.
Богатый класс, как и лисы, извлекает ценность посредством владения, инвестиций и контроля над ресурсами. Когда система сбалансирована, обе группы могут процветать. Но когда она выходит из равновесия, наступают неприятности.
Чтобы увидеть эту модель в действии, взгляните на замечательный период в американской истории, называемый «Великое сжатие». С 1900 по 1980 год (за исключением кратких «ревущих двадцатых»), особенно после Нового курса, произошло нечто необычное: разрыв между богатыми и бедными фактически сократился примерно на 80 лет. Рабочие увидели, как их зарплаты выросли, а уровень жизни улучшился.
Это произошло потому, что новые правила и институты, включая профсоюзы, правила Уолл-стрит, антимонопольные законы и более высокие прогрессивные подоходные налоги, не позволили экономическим «хищникам» (болезненно богатым людям и корпорациям) отобрать слишком много у экономической «добычи» (рабочего класса и бедных людей).
Так же, как здоровому лесу необходимы законы природы, выраженные в уравнениях Лорки-Вольтерры, чтобы не допустить захвата власти каким-либо одним видом, прогрессивная политика, проводимая Рузвельтом Делано Рузвельтом, создала баланс в экономике и, таким образом, политическую гармонию по всей стране.
Конкретные положения этих правил были всеобъемлющими и тщательно разработанными. Самая высокая ставка подоходного налога для самых богатых американцев составляла 90% в ту эпоху. Профсоюзы были защищены законом и представляли около трети всех работников, что означало, что две трети работников имели заработную плату и льготы, эквивалентные профсоюзной работе (работодатели-профсоюзы устанавливали местные минимальные уровни заработной платы и льгот). Банки строго регулировались и не могли заниматься рискованными спекуляциями со сбережениями простых людей.
Монополии распадались, когда становились слишком могущественными; Верховный суд заблокировал слияние двух обувных компаний в 1960-х годах, поскольку новая объединенная компания контролировала бы 5% обувной промышленности (сегодня у Nike 19%).
Эти правила не мешали людям богатеть, но они гарантировали, что чрезмерное накопление богатства станет сложнее, а работники получат справедливую долю от созданной ими стоимости.
Результаты были впечатляющими. В период с 1945 по 1980 год, когда рабочие производили больше, они зарабатывали больше. Один кормилец мог содержать семью, иметь дом, покупать новую машину каждые несколько лет, брать отпуск, отправлять детей в колледж и достойно уходить на пенсию.
Социальная мобильность была высокой, что означало, что дети регулярно достигали более высокого уровня жизни, чем их родители. Богатство, созданное экономикой, распределялось более справедливо, чем когда-либо прежде.
Богатые продолжали богатеть, но более медленными и устойчивыми темпами, что позволяло всем остальным тоже процветать.
Но этот баланс не продлился долго. В 1971 году будущий (1972) судья Верховного суда Льюис Пауэлл написал меморандум, который все изменил. Он призвал американские компании бороться против профсоюзов, защиты окружающей среды и других правил, которые ограничивали их власть, подавляли рабочее движение и ставили корпорации и богатых людей во главе общественных благ.
Эта записка не была просто пустыми домыслами; она стала планом действий. Лидеры бизнеса и миллиардеры, владеющие ископаемым топливом, создали новые аналитические центры, финансировали академические программы, продвигающие так называемую идеологию свободного рынка, и вкладывали значительные средства в лоббирование и политические кампании.
Когда в 1981 году президентом стал Рональд Рейган, он начал разрушать правила, которые держали в узде болезненно богатых экономических хищников и их компании. Он спустил лис на кроликов.
Эта эпоха, которую мы могли бы назвать «Великим хищничеством», стала свидетелем резкого изменения тенденций, которые определяли Великое сжатие. С 1980 по 2024 год самые богатые американцы изъяли более 50 триллионов долларов из рабочего класса, согласно исследованиям, таким как отчет Rand Corporation за 2020 год о перераспределении доходов.
Производительность продолжала расти, но заработная плата стагнировала, а богатство все больше концентрировалось наверху. Хищники процветали, но добыча — американский рабочий класс — систематически истощалась.
Рейган резко сократил налоги для патологически богатых. Он, Буш и Трамп отменили регулирование бизнеса, а республиканцы в Верховном суде прекратили применять антимонопольное законодательство. Профсоюзы утратили свою власть, когда компаниям — при поддержке республиканцев в Верховном суде — разрешили бороться с ними более агрессивно.
Даже системы социального обеспечения и Medicare столкнулись с давлением, хотя в целом они выжили (хотя республиканцы уже наполовину приватизировали Medicare с помощью аферы Medicare Advantage и теперь говорят о том, чтобы сделать то же самое с социальным обеспечением).
В то время как рабочие продолжали производить больше, их зарплаты почти не росли. Вместо этого почти все новое богатство досталось тем, кто был наверху. Хищники процветали, но их добыча — простые работающие американцы — выжимали все соки.
Изменения были драматичными и далеко идущими. Зарплата генерального директора резко возросла с примерно 30 раз от средней зарплаты рабочего в 1980 году до более чем 300 раз к 2020 году. В некоторых отраслях она в тысячи раз больше, а в компаниях некоторых миллиардеров, таких как Маск, Цукерберг и Безос, их доход в сотни тысяч или миллионы раз превышает доход их работников.
В результате того, что пять коррумпированных республиканцев в Верховном суде дали патологически богатым абсолютную власть владеть политиками и вкладывать неограниченные деньги в выборы, хищничество патологически богатых достигло гиперскорости. Самым очевидным примером этого в последнее время стала покупка Илона Маском Белого дома для Трампа за чуть более четверти миллиарда долларов, сумма, которая для него была по сути карманной мелочью.
Более половины американцев сейчас живут от зарплаты до зарплаты, несмотря на то, что страна стала богаче, чем когда-либо. Молодым людям трудно позволить себе жилье, завести семью или накопить на пенсию. Медицинские долги стали основной причиной банкротства. Между тем, как число миллиардеров, так и их совокупное богатство резко возросли, причем некоторые люди накопили больше богатства, чем целые страны.
Эта модель следует той же логике, что и уравнения хищник-жертва. Во время Великого сжатия правительственные правила действовали как защита окружающей среды, помогая среднему классу стать сильнее и создавая здоровую потребительскую экономику.
Богатые все еще получали выгоду, но не могли взять слишком много. Во время Великого Хищничества эта защита исчезла. Без ограничений на экономических хищников доля трудящихся в пироге начала сокращаться, так же как популяция кроликов падает, когда лисы получают полную свободу действий.
Но вот в чем загвоздка: как лисы в конечном итоге попадают в беду, если съедают слишком много кроликов, чрезмерная концентрация богатства создает проблемы и для богатых. Когда потребители среднего класса борются, вся экономика становится нестабильной.
Сегодня мы видим это несколькими способами: молодые люди не могут позволить себе купить дома или автомобили, что приводит к слабому спросу в ключевых отраслях. Потребительская задолженность достигла рекордных уровней, поскольку люди пытаются сохранить свой уровень жизни. Социальные и политические волнения растут, поскольку люди теряют веру в систему. Мы, возможно, приближаемся к точке разрыва, и выборы 2024 года являются серьезным предупреждением.
Признаки напряжения видны повсюду. Крупные ритейлеры борются, поскольку их клиентская база теряет покупательную способность. Технологические компании увольняют тысячи сотрудников, несмотря на рекордную прибыль, пытаясь выжать больше ценности из меньшего количества работников.
Молодежь все больше отвергает капитализм в целом, справедливо считая его версию Рейгана мошеннической игрой. Политическая поляризация достигла опасного уровня, поскольку люди ищут виноватых, что приводит к росту таких демагогов, как Трамп, Вэнс и Маск. И постоянный поток олигархов, спешащих в Мар-а-Лаго, чтобы поцеловать Трампа в задницу.
Хорошей новостью является то, что мы можем учиться у природы тому, как восстанавливать равновесие. В здоровых экосистемах хищники и жертвы находят устойчивое равновесие с помощью естественных механизмов и случайных внешних вмешательств. В нашей экономике мы знаем, что можем создать это равновесие с помощью разумной политики, потому что мы уже делали это однажды в течение почти 80 лет.
Нам нужны современные версии правил, которые работали во время Великого сжатия: справедливые налоги, сильная защита работников и ограничения корпоративной власти. Нам также нужны новые идеи, такие как всеобщий базовый доход или распределение прибыли, которые могут помочь распределить богатство более равномерно.
Некоторые конкретные решения уже тестируются по всему миру.
Представительство работников в советах директоров, распространенное в Германии, помогает гарантировать, что компании учитывают интересы сотрудников. Государственные инвестиционные банки, такие как в Южной Корее и Японии, могут направлять капитал на социальные нужды, а не только на частную прибыль. Постоянный фонд Аляски показывает, как богатство природных ресурсов может быть разделено со всеми гражданами. Эти примеры доказывают, что альтернативы чистому хищничеству миллиардеров возможны.
Так же, как хищники играют важную роль в природе, поддерживая популяцию добычи здоровой и генетической, состоятельные люди и корпорации могут вносить позитивный вклад в общество посредством инвестиций, инноваций и создания рабочих мест.
Ключевым моментом является обеспечение того, чтобы они делали это таким образом, чтобы укреплять всю систему, а не истощать ее. Это требует высоких налогов на чрезмерное богатство, требований реинвестировать прибыль в работников и сообщества, а также новых форм корпоративной собственности, которые распределяют прибыль более широко.
Заглядывая вперед, наша задача — перейти от хищничества к партнерству, как это сделала Америка в 1930-х годах и Европа в 1950-х годах. Мы должны признать, что процветание каждого — включая богатых — зависит от наличия здорового среднего класса.
Создание этого баланса не просто правильно с моральной точки зрения; оно необходимо для того, чтобы экономика и наша политическая система функционировали хорошо. Изучая как природу, так и историю, мы можем построить экономическую и политическую систему, которая будет работать лучше для всех, освободившись от суровых циклов подъемов и спадов, которые определяли последние несколько десятилетий.
Путь вперед требует как политической воли, так и инновационного мышления. Мы должны обновить наше понимание того, как работают современные экономики, и быть готовыми экспериментировать с новыми формами регулирования и распределения богатства.
Альтернатива — продолжение пути бесконтрольного хищничества миллиардеров — рискует разрушить ту самую систему, которая изначально создает богатство. Так же, как экология учит нас, что разнообразные, сбалансированные экосистемы являются наиболее устойчивыми, экономика показывает нам, что широко распространенное процветание создает самую прочную основу для устойчивого роста и политической стабильности.
Wal
