ие мнений и проведение широких дискуссий, а также дацзыбао. Методы, применявшиеся в прошлом, оказались несовершенными, и в нынешнем году массы создали этот метод. Он отличается от методов, применявшихся ранее. В движении за упорядочение стиля, проводившемся в Яньани, также использовали дацзыбао, однако в то время они не получили у нас широкого распространения. Позднее имели место «три проверки и три упорядочения».1 В прошлом в армии во время войны опирались на бойцов и местное население; так как тогда не выдавали жалованья и не было оружейных заводов, приходилось опираться только на массы. Поэтому на протяжении длительного периода в армии и на местах складывался демократический стиль. Однако и в тот период, и во время революции не применяли метод, который используется сейчас,— свободное высказывание мнений и проведение широких дискуссий, а также дацзыбао. В период борьбы «против трёх злоупотреблений» и «против пяти злоупотреблений»2 не было дацзыбао. Не было их и во время «трёх проверок и трёх упорядочений». В Яньани появлялись иногда дацзыбао, однако мы не пропагандировали их. Почему мы этого не делали? Я думаю, что, пожалуй, мы тогда в какой-то мере допустили промах, но были и объективные причины. Это было военное время. В период ожесточённых сражений и острой классовой борьбы было несвоевременно поднимать большой шум. В настоящее время обстановка изменилась: период острой классовой борьбы в основном уже завершён, вся страна живёт в условиях мирного времени. Поэтому современная обстановка позволяет использовать новый метод — дацзыбао. Применение этого метола диктуется самой сутью революционных преобразований. Нынешняя революция — это социалистическая революция. Она совершается в интересах строительства новой жизни. После того как этот метод найден, мы можем очень быстро его распространить и освоить: его можно освоить за несколько месяцев. [На местах] главным образом боялись двух вещей: во-первых, беспорядков и, во-вторых, того, что окажутся в безвыходном положении. Директора заводов, председатели кооперативов, директора учебных заведений и секретари партийных комитетов задавались вопросом, как справиться с положением, если развернётся высказывание мнений и станет жарко? Сейчас-то стало легче, а тогда, в мае, было нелегко уговорить людей. В 34 высших учебных заведениях Пекина решение о высказывании мнений было принято только после множества собраний. Почему можно не бояться высказывания мнений? Почему высказывание мнений приносит пользу? Что лучше — свободное или ограниченное высказывание мнений? Когда не прибегают к свободному высказыванию мнений, то не получают и пользы, ограниченное высказывание мнений не решает вопроса. Поэтому всё-таки необходимо прибегать к такому методу, как свободное высказывание мнений. Применение этого метода, во-первых, не вызовет беспорядков и, во-вторых, не поставит кого бы то ни было в безвыходное положение. Исключение составляют отдельные лица, как, например, Дин Лин (которая не смогла выдержать экзамен) или Фэн Сюэфэн, который, будучи директором издательства, стал заниматься подстрекательством и в результате оказался в безвыходном положении. Но этих людей меньшинство, и все они являются правыми элементами. Остальным нечего бояться. Основой [такого отношения] должно быть доверие к большинству масс, вера, что большинство народа составляют хорошие люди. Большинство рабочих и крестьян — это хорошие люди, большую часть капиталистов можно перевоспитать. Интеллигенция, члены демократических партий, члены коммунистической партии и комсомола должны верить большинству, оно не собирается устраивать в нашем государстве беспорядки. Что имеется в виду под так называемым большинством? 51 процент людей? Нет, мы подразумеваем под ним от 90 до 98 процентов. Сколько же всё-таки людей в нашей стране в настоящее время не одобряет социализма? Социализм для всех нас — дело новое. В прошлом мы осуществляли демократическую революцию, которая была буржуазной по своему характеру. Её цель — не уничтожение единоличной и капиталистической собственности, а уничтожение феодальной и компрадорской собственности. Поэтому было много людей, которые могли принимать участие в демократической революции. Но теперь им трудно участвовать в социалистической революции. Например, в провинции Хубэй, в уезде Хуангуан есть человек по имени Лю Цзэмэй, по происхождению батрак. В газетах о нём сообщалось, что три поколения его семьи нищенствовали, затем жизнь у него наладилась, и сейчас он кадровый работник, начальник района. Ныне он выражает сильное недовольство социализмом, чрезвычайно неодобрительно относится к кооперированию; он стал требовать «свободы» и выступать против централизованных закупок и централизованного сбыта. После того как в его уезде была организована выставка, посвящённая двум этапам — периоду прозябания в нищете и теперешней жизни,— на которой он работает экскурсоводом, он стал горько сетовать, лить слёзы и изъявил желание исправиться. Некоторые люди способны принять демократическую революцию, но не в состоянии принять социалистическую революцию, ибо она представляет собой последний этап революции и одна из её целей — ликвидация частной собственности и превращение её в коллективную собственность. Конечно, борьба за осуществление социалистической революции потребует много времени. Сейчас трудно определить, сколько времени в конечном счёте займёт переходный период. Вообще-то, по-моему, переходный период будет длиться три пятилетки или немного больше времени. Уже прошла одна пятилетка, и ещё потребуется приблизительно 10 лет. Однако я считаю, что нынешний год является годом пик. Возможен ли в будущем разлив, подобный тому, какой наблюдается сейчас? Возможно ли в последующие 10 лет ожидать ежегодно разливов, наподобие тех, какие случаются каждый год на Хуанхэ в июле — августе или в августе — сентябре? Я полагаю, что такого положения не возникнет, подобных разливов по мере нашей борьбы будет всё меньше и меньше. Если среди 600 миллионов людей несколько сот тысяч правых элементов, то в процентном соотношении это очень немного. Я заявляю, что среди нашего народа насчитывается 10 процентов людей, не одобряющих социализм. К тем, кто нутром своим не приемлет социализм, относятся помещики, кулаки, часть буржуазии, часть буржуазной интеллигенции, часть мелкой городской буржуазии, а также отдельные бедняки, маломощные середняки и рабочие. Какую цифру составят 10 процентов от 600 миллионов? 60 миллионов. Это внушительная цифра, не надо её недооценивать. Тут у нас есть два исходных пункта: прежде всего мы имеем 90 процентов людей, одобряющих социализм; у рабочего класса есть союзники, много союзников. Его главные союзники находятся в деревне, это бедняки, низшие слои середняков и часть зажиточных середняков. Я вместе с секретарями ряда провинциальных комитетов прикидывал, сколько же всё-таки так называемых твердолобых, включая и крайне правых контрреволюционеров, лиц, ведущих подрывную деятельность, и лиц, не ведущих подрывную деятельность, но твердолобых настолько, что они готовы унести свои реакционные взгляды в могилу. По-видимому, всего лишь 2 процента. Сколько же составляют 2 процента от всего населения Китая? 1,2 миллиона. Если эти 1,2 миллиона человек собрать вместе, то образуется целая армия. Но почему же всё-таки это не приводит к больши́м беспорядкам в стране? Потому что они рассеяны по разным кооперативам, по разным деревням, по разным заводам, по разным учебным заведениям, по разным партийным организациям, по разным организациям Союза молодёжи, по разным организациям демократических партий. Они рассеяны повсюду и поэтому не составляют большой силы. Наша опора — это 90 процентов людей, одобряющих социализм, включая пролетариат, сельский полупролетариат, бедняков, низшие слои середняков, буржуазию, буржуазную интеллигенцию, верхние слои мелкобуржуазной интеллигенции. Какими рамками ограничена эта революция? Между какими классами идёт борьба? Она ведётся пролетариатом и мелкой буржуазией против буржуазии. Численность пролетариата невелика, однако у него есть широкие массы союзников, а именно бедняки и низшие слои середняков, которые составляют 70 процентов сельского населения или даже несколько больше. Зажиточные середняки составляют примерно 20 процентов. В настоящее время зажиточные середняки расслоены на три части: тех, кто одобряет кооперирование (они составляют 40 процентов), тех, кто колеблется (их тоже 40 процентов), и тех, кто настроен против кооперативов (они составляют 20 процентов). Среди помещиков и кулаков также происходит расслоение. В результате воспитания, проводившегося в последние годы, появились такие помещики и кулаки, которые не поднимают шума из-за зерна, одобряют централизованные закупки и централизованный сбыт и одобряют кооперирование. Не надо считать, что в настоящее время против социализма выступают все помещики, все кулаки, все капиталисты, вся верхушка интеллигенции. Факты говорят о другом. При внимательном рассмотрении оказывается, что твердолобых среди них насчитывается примерно 2 процента. Поэтому мы должны верить большинству людей. Посмотрите, 90 процентов превращаются в 98 процентов вследствие того, что сделанные нами усилия и широкая дискуссия позволяют привлечь на нашу сторону ещё 8 процентов. Крайне твердолобых насчитывается всего лишь 2 процента. Конечно, необходимо следить за ними, ибо они всё ещё составляют весьма значительную силу. Кулаки — это сельская буржуазия, у них есть право голоса, но в деревне их словам нет веры. Тем более нет веры словам помещиков. Утратила авторитет и компрадорская буржуазия. Авторитет есть у буржуазии и у буржуазной интеллигенции, у верхних слоёв мелкой буржуазии деревни (зажиточных середняков), у верхних слоёв мелкой буржуазии города (некоторых сравнительно богатых мелких собственников) и у её интеллигенции. Что касается буржуазии, буржуазной интеллигенции и интеллигенции верхних слоёв мелкой буржуазии, то в этой интеллигенции мы заинтересованы. Разве мы не говорили, что она является нашим национальным богатством? И она действительно составляет наше богатство. Без интеллигенции никак нельзя обойтись. Без неё не могут существовать учебные заведения, из её рядов выходят профессора и преподаватели средних и начальных школ. Для газет нужны журналисты, для театров нужны артисты, нам нужны также учёные, инженеры, техники. Численность интеллигенции — 5 миллионов человек, настоящих капиталистов насчитывается 700 тысяч (без членов их семей). Я говорил, что вместе они составляют 6 миллионов человек. У каждого семья состоит в среднем из 5 человек; если 6 миллионов помножить на пять, то получится 30 миллионов. Этот класс по сравнению с другими наиболее культурный, наиболее технически образованный. Именно поэтому правые элементы и задрали нос. Разве Ло Лунцзи не говорил, что презренная пролетарская интеллигенция не в состоянии руководить великой мелкобуржуазной интеллигенцией? Себя он, конечно, причисляет к мелкой буржуазии. Он говорил, что является незаурядным мелкобуржуазным интеллигентом. По-моему, не только «презренная» пролетарская интеллигенция, но и пролетариат, который и грамоты-то толком не знает, в сравнении с Ло Лунцзи может считаться более просвещённым. Буржуазия и её интеллигенция, верхние слои мелкой буржуазии и их интеллигенция, включая промежуточные элементы, с неохотой подчиняются компартии и пролетариату. Они заявляют о своей поддержке компартии, о поддержке конституции. Они и поддерживают и голосуют «за», но в душе они не совсем согласны с нами. Однако и здесь необходимо разграничение. Правые элементы противостоят нам; лица, не являющиеся правыми элементами, наполовину согласны с нами, наполовину нет. Разве они не утверждают, что, как мы ни стараемся, мы не в состоянии обеспечить руководство? И так думают не только правые элементы, но и другие люди. В общем, ещё немного, и всё будет кончено: не остаётся ничего иного, как отправить компартию за границу, а пролетариат на Луну, потому что сделаешь так — тебе говорят, что неправильно; сделаешь этак — тоже говорят, что неправильно. Что бы мы ни делали, они неизменно твердят, что мы делаем неправильно. Главная цель этой дискуссии состоит в том, чтобы завоевать на свою сторону тех, кто наполовину согласен с нами, а наполовину нет, чтобы они поняли, что такое законы развития нашего общества, чтобы прислушивались к словам невежественного пролетариата, чтобы в деревне прислушивались к словам бедняков и низших слоёв середняков. В отношении культуры и знаний бедняки уступают кулакам и середнякам, но они разбираются в вопросах революции. Можно ли убедить большинство? Можно. Можно убедить большинство буржуазии, большинство буржуазной интеллигенции, большинство верхних слоёв мелкой буржуазии. Я только что говорил: из зажиточных середняков 40 процентов одобряют кооперирование, 40 процентов колеблются и только 20 процентов против кооперирования. Тех, кто колеблется, можно завоевать на свою сторону. Профессора институтов, учителя средних и начальных школ, деятели искусства и литературы, учёные, инженеры, техники составляют значительное число людей, и большинство из них можно привлечь на нашу сторону. Вначале они будут подчиняться с неохотой, но постепенно покорятся. Я думаю, что для этого потребуется ещё некоторое время — около 10 лет. Взять, к примеру, Советский Союз, там интеллигенция всегда проявляла строптивость, а теперь там запущена «Луна»3 и как будто дела идут на лад. Советский Союз также прошёл соответствующий этап. И там интеллигенция заявляла, что у компартии ничего не выйдет и что, как бы она ни старалась, она не в состоянии обеспечить руководство. В настоящее время в Советском Союзе уже решили эти проблемы, ведь прошло 40 лет со времени свершения революции. Нашей же революции всего 8 лет, и поэтому удивляться нечему. 90 процентов людей поддерживают социализм, поэтому мы не должны бояться беспорядков, беспорядки не могут возникнуть, они не должны возникнуть. Тем, кто не имеет ничего общего с такого рода людьми, как Фэн Сюэфэн и Дин Лин, не следует бояться не выдержать испытания. Почему они не выдержат? Вполне могут выдержать. Ведь речь идёт только о трёх серьёзных уклонах. И тем, у кого они есть, от них необходимо избавиться. Появление в этот период и на этой основе такого метода, как свободное высказывание мнений, проведение широких дискуссий, а также выпуск дацзыбао, принесло очень большую пользу. Этот метод не носит классового характера. Дацзыбао, свободное высказывание мнений, проведение широких дискуссий — это все методы, доступные и правым. Правые элементы также могут выпускать дацзыбао. Спасибо правым элементам, это они придумали дацзыбао, это они первыми развернули свободное высказывание мнений и широкие дискуссии. Выступая 29 февраля этого года, я ничего не говорил о свободном высказывании мнений, проведении широких дискуссии и о дацзыбао, я не произносил слово «широкий». В статье Лу [Динъи], написанной в этом году, в наших выступлениях здесь в мае прошлого года говорилось о курсе «пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ». Мы употребили слова «расцветают» и «соперничают», но не употребляли слова «свободное» и «широкое»; кроме того, лозунг «пусть расцветают сто цветов» был ограничен сферой литературы и искусства, а лозунг «пусть соперничают сто школ» относился к сфере науки. Этот курс не имел отношения к политике. Впоследствии правым элементам понадобилось связать его с политикой, они стали требовать высказывания мнений по всем вопросам, стали говорить о периоде высказывания мнений, стали заявлять о необходимости свободного высказывания мнений. Отсюда видно, что этот лозунг может быть использован правыми элементами, может быть использован и всеми остальными людьми; он может быть использован и пролетариатом и буржуазией. Какому же классу выгодно свободное высказывание мнений и дацзыбао? В конечном счёте это выгодно пролетариату и невыгодно правым элементам. Вопрос заключается в том, что 90 процентов людей не хотят беспорядков в государстве, они желают строить социализм, а среди остальных 10 процентов многие колеблются. Что же касается твердолобых, то они составляют всего лишь 2 процента. Возможно ли в таком случае возникновение беспорядков? Поэтому лозунг свободного высказывания мнений, такие методы и средства, как дацзыбао и проведение широких дискуссий, в конечном счёте приносят пользу большинству людей, идут на пользу процессу самоперевоспитания большинства. Если же подходить к этому вопросу с точки зрения двух путей — социалистического и капиталистического, то всё это приносит пользу социалистическому пути. Не надо бояться беспорядков и не следует опасаться, что мы окажемся в безвыходном положении. Правые элементы попадут в безвыходное положение, но и они могут выбраться из него; правые элементы в конечном счёте должны найти выход из положения. Я думаю, что здесь проявляется диалектическое положение раздвоения единого, положение о двух сторонах в каждом явлении. С части правых элементов в будущем можно снять ярлык «правый элемент». По-видимому, существует довольно большая группа правых элементов, которая во всём разобралась. Развитие событий неизбежно ведёт к тому, что правые элементы начинают перестраиваться, становятся в какой-то мере искренними и покладистыми, поэтому в какой-то период с них следует снять ярлык «правый элемент» и предоставить им работу. Так как правые элементы выступают против социализма, они представляют собой враждебную силу, однако сейчас мы не поступаем с ними так, как в прошлом поступали с помещиками и контрреволюционерами, и главным свидетельством этого может служить то, что их не лишают избирательных прав. Возможно, отдельных лиц необходимо лишить избирательных прав. Какую работу выполняет сейчас, к примеру, Линь Силин4? Она работает уборщицей в Народном университете.5 В отношении отдельных лиц необходимо применять трудовое перевоспитание. Всё это мы уже говорили раньше, конечно, не так определённо, как сейчас, в частности потому, что не представляли себе ясно положения дел. Шум, поднятый правыми элементами, заставил нас разобраться в сути вопроса. Мы выяснили, что, с одной стороны, имеется 90 или 98 процентов, а с другой стороны, 10 или 2 процента, то есть мы разобрались в положении дел и составили о нём ясное представление. Используя этот метод, мы можем избежать событий, подобных венгерским, а также подобных тем, которые происходят в настоящее время в Польше. Положение в Польше до сих пор ещё не урегулировано. Там хотят закрыть одну газету6, нам же не нужно закрывать ту или иную газету, нам достаточно опубликовать в ней редакционную статью. Возьмём «Вэньхуэй бао». В ней были помещены две редакционные статьи. Первая была недостаточно основательной и убедительной, после второй статьи газета сама исправилась. «Синьминь бао» также сама исправилась. Необходимо создавать свою пролетарскую интеллигенцию. Несмотря на то, что пролетариат малочислен (до освобождения было всего лишь 4 миллиона промышленных рабочих, а сейчас их 12 миллионов), только у пролетариата есть перспективы, остальные классы — классы переходного периода. Прежде всего крестьянство в целом должно перейти к коллективным хозяйствам, которые затем предстоит превратить в госхозы. Что же касается мелкой и крупной буржуазии, то они представляют собой классы переходного периода. Когда речь идёт о необходимости уничтожения буржуазии, имеется в виду не уничтожение людей, а ликвидация класса. Необходимо также превратить буржуазную и мелкобуржуазную интеллигенцию в пролетарскую интеллигенцию. Это можно сделать постепенно. 30 апреля я говорил о том, что интеллигенция рискует превратиться в «рыцаря на балке»7, ибо «если нет кожи, то на чём могут держаться волосы»? В том выступлении8 я остановился в основном на этом вопросе — вопросе изменения классов. Те несколько классов, о которых мы говорили,— классы переходного периода; все они должны перейти на сторону рабочего класса. Теперь большое число людей вступило в профсоюзы. Не является ли вступление в профсоюзы превращением в рабочий класс? Вступление в профсоюзы не означает превращения в пролетариат, для этого ещё требуется пройти процесс перевоспитания. Многие правые элементы обладают недюжинными способностями, однако используют эти способности против компартии и против социализма, и это недопустимо. Каким образом обеспечить их перевоспитание? Возьмём, к примеру, Фэй Сяотуна. Я имел с ним беседу, во время которой спросил его, в состоянии ли он перевоспитаться. Он изучал применявшиеся нами во время аграрной реформы методы, цель которых заключалась в том, чтобы пустить глубокие корни и обеспечить смычку. У него свыше двухсот друзей среди высших слоёв интеллигенции. Какой город ни возьми — Пекин, Чэнду, Ухань, Шанхай, Уси,— у него везде есть друзья, он как бы является связующим звеном между этими лицами, организует их и от их имени участвует в свободном высказывании мнений. Я сказал ему: «Оставьте в покое этих двести человек, поищите других двести друзей среди рабочих и крестьян; ведь вы говорили о поездках с целью обследования. Вы можете совершить ещё одну такую поездку. Но проводите обследование с позиций рабочего класса». Всё это я говорил ему в начале июня. В настоящее время у членов демократических партий, у профессоров институтов, у деятелей литературы, у многих писателей-коммунистов нет друзей среди рабочих и крестьян, и это очень большой недостаток. Я полагаю, что им необходимо искать друзей среди рабочих и крестьян, что настоящих друзей можно найти именно среди них. Но вы не должны поступать опрометчиво, не должны выбирать друзей из зажиточных середняков, надо искать друзей среди бедняков, в низших слоях середняков и среди кадровых рабочих. Кадровые рабочие очень чётко определяют тенденции развития, их легко определяют и бедняки, и низшие слои середняков. Я считаю, что проблемы Китая легко разрешимы. Я никогда не был пессимистом в этом отношении. Разве я не говорил 29 февраля о том, что беспорядки невозможны? Разве я не говорил о том, что не надо бояться беспорядков? Беспорядки можно обратить в полезное дело, когда высказывание мнений развёртывается основательно. В педагогическом институте в определённый период были беспорядки, но затем это позволило ещё успешнее решать дела. Движение за упорядочение стиля должно пройти четыре этапа. Только что товарищ Дэн [Сяопин] говорил о них: этап широкого и полного высказывания мнений, этап контрудара по правым элементам, этап упорядочения и улучшения стиля работы и, наконец, последний этап, когда каждый занимается анализом критических замечаний и повышением идейно-политического уровня, изучением марксизма-ленинизма, когда делается упор на мягкую, доброжелательную критику, когда проводятся групповые собрания, во время которых имеют место критика и самокритика. В документе об упорядочении стиля от 1 мая говорилось о необходимости мягкой, доброжелательной критики. Многие тогда не согласились с этим и стали требовать применения крутых, жёстких методов. Из всего этого мы извлекли большую пользу. Мы предвидели подобную ситуацию, так как в движении за упорядочение стиля работы, проходившем в Яньани, было точно так же — ты говоришь о проведении кампании в мягких формах, а в результате кампания обретает жёсткие формы, но в конечном счёте всё-таки приходится возвращаться к мягким формам. Когда на каком-нибудь заводе начинали вывешивать дацзыбао и число их достигало нескольких тысяч, то руководителям завода приходилось туго. Через каких-нибудь 10 дней кое-кто переставал работать, начальники цехов отказывались от своих должностей, заявляя, что им трудно это вынести, что они не могут ни есть, ни спать. Тогда-то правые элементы и говорили нам, что мы не в состоянии опровергнуть их аргументы, что мы только способны выслушивать их мнение. Мы им сказали: пусть они высказываются, мы не будем их опровергать. Поэтому в мае мы их не критиковали, до 8 июня мы их совсем не критиковали, предоставив им полную возможность высказывать свои мнения. По всей вероятности, критика, высказываемая в ходе этой кампании, более чем на 90 процентов справедлива и только несколько процентов составляют высказывания правых элементов. На этом этапе необходимо слушать, держа себя в руках. Пожалуй, сейчас и представители различных демократических партий накопили опыт в проведении движения за упорядочение стиля. Каждая организация, каждый кооператив, каждый завод (а сейчас и армия) должны пройти через этот этап. Что касается вопроса о том, проводить ли движение за упорядочение стиля в будущем году, то мы и решим его в будущем году. Мы ещё посоветуемся. Поскольку в будущем году движение продолжится до первомайского праздника, есть ли необходимость во второй половине года вновь организовывать движение? И всё же если не проводить движение за упорядочение стиля, то вновь оживится «свободный рынок». Таково уж удивительное свойство некоторых явлений окружающего нас мира: стоит нам в течение трёх лет не проводить движения за упорядочение стиля работы, как в коммунистической партии, в Новодемократическом союзе молодёжи, в демократических партиях, среди профессоров институтов, учителей средних и начальных школ, журналистов, инженеров, деятелей науки распространится множество странных суждений, вновь обретёт силу буржуазная идеология. Это то же самое, что и уборка помещений. В доме лучше всего прибирать каждый день. Умываться нужно хотя бы раз в день. Я думаю, что впредь необходимо проводить движение за упорядочение стиля ежегодно в течение одного месяца, так как в будущем станет невозможным такое развитие событий, какое наблюдается сейчас, хотя и тогда будут возможны разливы. Нынешнее наводнение вызвано не нами. Мы не могли предугадать некоторых обстоятельств. Разве мы не говорили об этом? В компартии оказался такой человек, как Гао Ган. А в демократических партиях разве нет ни одного Гао Гана? Я не верю, что нет. А сейчас в компартии выявились такие люди, как Дин Лин, Фэн Сюэфэн, Цзян Фэн. Движение за упорядочение стиля имеет следующие четыре этапа: высказывание мнений; контрудар по правым; улучшение стиля работы и изучение документов. По всей вероятности, движение за упорядочение стиля работы продлится ещё несколько месяцев. Надо признать, что существует необходимость перевоспитания. Правые элементы не признаю́т, что существует такая необходимость. Они не только не признаю́т необходимости перевоспитания, но и влияют на других людей, и те также не проявляют большого стремления к перевоспитанию, заявляя, что уже перевоспитались. Чжан Найци9 говорил: «Куда это годится, это называется тянуть жилы и сдирать кожу». Ты убеждаешь его, что он должен совершенно переродиться, а он заявляет, что требование «совершенно переродиться» означает «тянуть жилы и сдирать кожу». Многие у нас в Китае забыли, каковы наши цели и почему необходимо движение за упорядочение стиля, в чём состоят преимущества социализма, для чего необходимо идеологическое перевоспитание. Как раз для того, чтобы утвердить пролетарское мировоззрение, превратить буржуазную интеллигенцию в пролетарскую. Если старая интеллигенция в будущем не изменится, она окажется не у дел. Ведь растёт новая интеллигенция, все эти ассистенты и лекторы в один прекрасный день станут профессорами. Вы говорите об учёности, о том, что сейчас молодые не справляются со своим делом, но в будущем они смогут справляться. Среди инженеров и учёных появились новые люди, это предупреждение старым учёным, старым инженерам и старым профессорам о том, что они не могут не двигаться вперёд. На наш взгляд, большинство людей сможет идти вперёд и буржуазная интеллигенция сможет превратиться в пролетарскую интеллигенцию. Пролетариат должен создавать свою интеллигенцию точно так же, как это делает буржуазия. Ни один класс не сможет удержать политическую власть в своих руках, если у него нет своей интеллигенции. Как могла бы существовать в Америке диктатура буржуазии, если бы у американской буржуазии не было своей интеллигенции? Диктатура пролетариата нуждается в пролетарской интеллигенции. Необходимо написать редакционную статью и в ней разъяснить этот вопрос. По-видимому, не следует причислять Чжан Найци к тем лицам из числа правых элементов, которые не поддаются перевоспитанию, не желают полностью изменить прежний облик. Мы стремимся к тому, чтобы превратить их в пролетарскую интеллигенцию, а они ничего не предпринимают в этом направлении, заявляя о том, что они уже давно изменились и стали красной буржуазией. Мы говорим им: «Вы ещё не изменились, вы ещё белые». Чжан Найци — белый буржуа. Положение «сначала быть квалифицированным специалистом, а затем уже красным» на деле означает «сначала быть белым, а затем уже красным». Пока Чжан Найци ещё не красный, он должен стать красным в будущем. Если сейчас он не красный, то какой же он? Всё-таки белый! Необходимо одновременно быть и красным и квалифицированным. Стать красным очень легко, это не составляет труда, необходимо лишь преисполниться решимости. Не надо читать много книг, главное внимание следует сосредоточить на том, что такое пролетариат и что такое диктатура пролетариата, уяснить себе, что только у пролетариата есть будущее, а все остальные классы являются классами переходного периода; уяснить себе, в каком направлении будет развиваться наше государство. Они этого не понимают. Они никак не хотят понять того, что я говорил 30 апреля: «Если нет кожи, то на чем могут держаться волосы?» Я говорил о том, что тело Китая покрывали пять видов кожи, из них три старые: империалистическая собственность, собственность бюрократического капитала и феодальная собственность. В прошлом социальной опорой интеллигенции служили эти три вида кожи и, кроме того, собственность национальной буржуазии и мелких производителей. В период осуществления демократической революции мы сбрасывали только три первых вида кожи, в течение более чем 100 лет, начиная с Линь Цзэсюя10. Социалистическая революция сбрасывает два других вида кожи: собственность национальной буржуазии и собственность мелких производителей (собственность мелкой буржуазии). Все эти пять видов кожи в настоящее время не существуют, старые три вида не существуют уже давно, новые два также перестали существовать. Какая же кожа осталась в настоящее время? Осталась кожа в виде социалистической собственности, в виде общественной собственности. Конечно, эта собственность в свою очередь делится на две категории: одна — общенародная собственность, другая — коллективная собственность. За счёт кого сейчас живёт интеллигенция? И демократические партии, и профессора институтов, и учёные, и журналисты живут за счёт рабочих, за счёт кооперированных крестьян, за счёт общенародной и коллективной собственности. Если подвести итог, то можно сказать, что они живут за счёт социалистической собственности, за счёт общественной собственности. Старой кожи уже не существует, а оставшиеся от неё волосы летают по воздуху, ни на чём не могут закрепиться, будучи всё ещё не в состоянии преодолеть своего презрения к новой коже. Все эти пролетарии, бедняки, низшие слои середняков крайне невежественны, они не разбираются в простейших вещах, но свысока смотрят на всех других членов общества. Тогда (30 апреля) я для убедительности привёл один образный пример. Я сказал, что некоторые вещи нелегко принять. Например, употреблять в пищу собачье мясо. Я могу сослаться на свой опыт в этом отношении. Я никогда не ел собачьего мяса, ни разу не пробовал его, но я против его употребления в пищу. Могут спросить: «Почему же вы против употребления его в пищу, ведь вы его не ели? Ведь у вас нет опыта! Вы говорите, что собачье мясо невкусное. А вы его ели?! Как вы можете утверждать, что собачье мясо невкусное?! Ведь вы его и не пробовали, а везде высказываете своё суждение, что оно невкусное». Когда же вам суют под нос собачье мясо, вы нюхаете его и бежите прочь. И всё это потому, что такое мнение о собачьем мясе сложилось у людей издавна. В древности люди широко употребляли в пищу собачье мясо. Мэн-цзы в своём трактате упоминает о разведении собак. Он говорит: «Если занимаешься разведением кур, свиней, собак и баранов, не забывай о периоде их размножения, тогда люди в возрасте 70 лет могут есть мясо». Люди только в возрасте 70 лет могли есть мясо, а в возрасте 69 лет ещё не могли. Дело в том, что в то время производительные силы были очень плохо развиты и мяса было крайне мало. Что касается марксизма, то, поскольку в прошлом у него было много противников — против него выступал империализм, с ним постоянно боролся председатель Правительственного совета Чан [Кайши],— это оказало своё пагубное воздействие на людей, они стали бояться марксизма. Появилась сентенция — «коммунизм не соответствует национальному духу Китая», то есть собачье мясо — это не то, что нужно народу. Для преодоления таких взглядов необходим определённый период, необходимо организовать определённое движение. Осуществляемое в этом году движение за упорядочение стиля как раз и открывает этот период. В настоящее время в некоторых организациях и учебных заведениях после проведения кампании борьбы против правых элементов воцарилась тишь да гладь. Там не желают улучшать стиль работы, несмотря на большое количество критических замечаний. Я считаю, что там необходимо вновь развернуть широкую кампанию за высказывание мнений, продолжать писать дацзыбао, тем самым вновь возбудить активность людей, что должно сыграть важную роль. Для улучшения стиля работы необходим определённый период, к примеру, один или два месяца. Что же касается изучения документов, то для этого, конечно, недостаточно одного или двух месяцев. Тем не менее следует сказать, что осуществляемое нами движение должно когда-нибудь закончиться. Правые элементы учитывают в своих планах данное обстоятельство, они уверяют, что буря пройдёт и на этом всё кончится. Действительно, мы не можем постоянно вести кампанию борьбы, против правых — из года в год, изо дня в день. В настоящее время в Пекине борьба с правыми элементами уже не так остра, как раньше, ибо она практически подошла к концу, хотя совсем ещё и не окончена. И всё же не следует ослаблять усилий.
Источник:
Немного о Сочи.
