Без политики . Просто Ильич

О возможности подобного негативного развития событий специалисты по военно-техническому снабжению предупреждали военное министерство России еще в 1912 году. Тогда Главное артиллерийское управление (ГАУ) констатировало недопустимое снижение объема производства стрелкового оружия. ГАУ неоднократно обращалось к военному министру В.А. Сухомлинову со специальными докладами о критическом положении с выпуском винтовок на казенных заводах. Одновременно ведомство требовало соответствующих ассигнований на модернизацию оружейных предприятий, но всякий раз получало отказ. В.А. Сухомлинов не смог преодолеть фактического «вето» на финансирование некоторых важных программ по перевооружению армии, которое накладывал тогдашний министр финансов В.Н. Коковцев.

Необходимые средства на переоборудование оружейных заводов были выделены только в конце января 1914 года. К замене станков и расширению производственных площадей приступили только в марте 1914 года.

Сразу после начала войны положение с поставкой новых винтовок в войска стало быстро ухудшаться. Потребность в стрелковом оружии резко возросла, но его поставки были ограничены начавшейся реконструкцией оружейных заводов.

За первые три года Великой войны на всех русских оружейных заводах было изготовлено 3 189 717 новых винтовок, отремонтировано бывших в употреблении стволов — 299 431. Однако в первом, 1914-м году войны с заводов поступило всего 132 844 винтовки. И это при фактической потребности армии — причем только для вооружения первоочередного мобилизованного контингента — в 500 000 стволов!

В 1915 году положение с винтовочным арсеналом еще более ухудшилось: заводы произвели 733 017 винтовок (за весь год), при ежемесячной фактической потребности армии (причем только для восполнения убыли) в 200 000 стволов.

Только к весне 1916 года производство стрелкового оружия в России начинает выходить на должный уровень: в этот год было произведено 1 301 433 винтовки. Однако и эти поставки не покрывали всех потребностей армии, которые были выше как минимум на 15-18%.

Не сумев наладить отсталую оружейную отрасль промышленности, военное ведомство России было вынуждено прибегнуть к массовым закупкам в зарубежных странах как стволов, так и готовых винтовок. «Стратеги» из Генштаба и чиновники Минфина, задушившие в 1912-1914 гг. собственную оружейную промышленность, теперь вынуждены были щедро финансировать промышленность других государств.

За рубежом с 1914 по 1917 гг. по государственным контрактам Российской империи было закуплено 2 461 000 винтовок: в том числе, в США — 657 000, в Японии — 635 000, во Франции — 641 000, в Италии — 400 000, в Англии — 128 000. Союзники России по Антанте, удовлетворявшие в первую очередь, разумеется, потребности собственных армий, стали более-менее осязаемо помогать «русскому медведю» только ближе к концу 1915 года.

Выдающийся отечественный военный историк Л.Г. Бескровный отмечает — вплоть до 1917 года русская армия в той или иной мере продолжала испытывать «винтовочный голод».


Всего за годы Великой войны было произведено и закуплено (в России и за рубежом) для обеспечения русской армии 5 950 148 винтовок. Захвачено у противника и как-то применено в тыловых частях около 700 тысяч винтовок. Вместе с имеющимися к началу войны 4 629 373 винтовками это составило общий винтовочный стрелковый потенциал нескольким более 11 млн винтовок.

При этом только за первые три года войны фактическая потребность русской армии оценивалась в 17 млн 700 тысяч винтовок. Таким образом, постоянный некомплект в снабжении армии винтовками на протяжении всей войны составлял не менее 35%.