"Shargh" (Иран): Россия — союзник или стратегический партнер Ирана?
Не утихают обсуждения слов замминистра иностранных дел России Сергея Рябкова о том, что
«Москва и Тегеран не являются союзниками». И израильтяне, и иранцы расценили, это как однозначное подтверждение своих успехов в выстраивании отношений с Москвой. Надо лишь понимать разницу между
«союзником» и «стратегическим партнером». В тонкостях политического лексикона разбиралась газета
«Шарк».Стратегический союзник, стратегический партнер… На протяжении 500-летней истории взаимоотношений Тегерана и Москвы эти слова постоянно были на слуху. В международных отношениях за каждым термином или понятие стоит определённый смысл. Отношение двух стран знали и взлеты, и падения, однако за последние десять лет они вышли на новый уровень. Одним из наиболее ярких показателей можно назвать количество встреч президентов этих государств, глав внешнеполитических ведомств и их заместителей. Еще одним показателем сближения России и Ирана можно назвать участие с привлечением Турции в процессе урегулирования кризиса в Сирии. Несмотря на это, в отношениях двух стран все еще сохраняется подозрительность, берущая свое начало с конца Второй мировой войны. Иногда слова и публичные заявления могут вызвать вопросы по поводу реального уровня взаимодействий. И хотя элиты и главы государств, которые определяют отношения между странами, придерживаются более взвешенного подхода, общественное мнение может воспламениться уже от одного высказывания.
Разное отношение к Израилю.
Заместитель Министра иностранных дел РФ Сергей Рябков. Что же произошло? 25 января заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков в интервью «Си-Эн-Эн» (CNN) заявил, что
«Москва и Тегеран не являются союзниками. Они действуют совместно только в Сирии». Указав на то, что Россия не может назвать Иран своим союзником в Сирии, он подчеркнул, что Москва полностью придерживается своих договорённостей по вопросам безопасности с Израилем, и Тегеран это прекрасно знает. Это заявление дополняет тот факт, что месяц назад Израиль попытался атаковать военные базы Ирана в Сирии. Тель-Авив утверждал, что удар был нанесен по позициям Корпуса стражей исламской революции.
Москва и Тегеран пытаются вернуть спокойствие в Сирию, однако на этом пути они сталкиваются с одним важным препятствием — Израилем. Иран стремится ограничить влияние Тель-Авива, чтобы предотвратить его негативное воздействие на ситуацию в регионе. Однако Москва сохраняет дружественные отношения с этой страной, которые, похоже, укрепляются.
По поводу «союза» Ирана с Россией в Сирии Рябков пояснил, что
«неверно использовать это слово для описания текущего уровня взаимодействия». «Россия не может не принимать в расчет то, что для страны, вроде Израиля, принципиально важно обеспечивать свою безопасность. Москва готова к сотрудничеству по обеспечению безопасности этой страны и не поддерживает антиизраильские шаги со стороны Ирана», — добавил он.
Недовольные читатели. Эти высказывания вызвали недовольство иранской общественности. Речь идет о тех, кто не захотел разобраться в значении слов Рябкова и не следил за событиями, происходящими на территории Сирии. Такие люди не довольны ситуацией с ядерной сделкой и в целом внешней политикой Ирана, а эти слова возвращают их к отправной точке дискуссии.
Для них высказывание Рябкова лишь подтверждает провал взаимоотношений Тегерана и Москвы. По той же причине они не хотят замечать интенсивность встреч глав МИД Ирана и России, обсуждавших ядерную сделку, региональные вопросы, Сирию и двусторонние отношения. Они также в упор не видят, сколько раз встречались президенты наших стран. Справедливости ради, стоит отметить, что как только внешняя политика начинает обсуждаться на уровне повседневной болтовни и уличной суеты, то такие суждения уже не должны никого удивлять.
Правовое и бытовое толкование.
Официальный представитель МИД Ирана Бахрам Гасеми. Официальный представитель МИД Ирана Бахрам Гасеми ответил на вопросы по этому заявлению:
«Мне кажется, что мы не должны придавать большое значение политической лексике, поскольку она имеет различное значение в зависимости от контекста. Если мы посмотрим на слово "союзник" с правовой точки зрения, то получим одно значение, если же взглянуть на этот же термин в разрезе бытового толкования — совсем другое. Вероятно, российская сторона смотрит на это понятие именно в правовом ключе, поэтому единственная страна, которую Москва может назвать союзником — это Белоруссия. Мы же не подписывали с Россией соглашения о создании долгосрочного военно-политического союза». По словам Гасеми, иранцы пытаются трактовать этот термин с точки зрения бытового понимания.
«Тегеран и Москва — это страны соседи и партеры, которые эффективно взаимодействуют по двусторонним вопросам, региональным проблемам, а также противодействию терроризму в Сирии. И это сотрудничество в различных областях будет продолжаться», — добавил он.
Стратегические партнеры.
Леван Джагарян посол РФ в Иране Посол России в Иране Леван Джагарян дал интервью агентству «Тасним», чтобы разъяснить позицию Москвы. «Существуют различия между словами "союзник" и "партнер". С нашей точки зрения второй термин подходит только для военных союзников. Например, согласно договору, который был подписан в 1992 году в столице Узбекистана Ташкенте, пять стран с близкими политическими взглядами — Белоруссия, Армения, Казахстан, Таджикистан и Киргизия — образуют вместе с Россией военно-политический союз. Или, например, НАТО — тоже военный союз. Поэтому юридически Москва и Тегеран не могут называться союзниками, потому что между ними не подписано соответствующего договора. В любом случае мы стратегические партнеры в сфере борьбы с терроризмом против таких группировок, как "Исламское государство" и "Джебхат ан-Нусра", сменившая название на "Хайят Тахрир аш-Шам" (запрещены в РФ — прим. ред.). На этом направлении нас полностью устраивает наше сотрудничество с Исламской Республикой в Сирии и за ее пределами, и мы продолжим наше двухстороннее взаимодействие, а также совместную работу на трехсторонней основе с участием Турции в рамках астанинского процесса. Наши противники пытаются вбить клин в отношения между Ираном и Россией, но у них ничего не выйдет», — сказал он.
Посол также добавил: «Мы были весьма удивлены тем, что это интервью господина Рябкова наделало столько шума. Характер отношений наших стран никак не изменился». В ответ на вопрос: «Неужели слова Рябкова не отрицали и не подтверждали уровень сотрудничества с Ираном?» — Джагарян сказал: «Разумеется нет. Его слова были искажены заинтересованным в этом силами. За этим стоят противники Москвы и Тегерана на Западе, которые не хотят, чтобы наше страны развивали сотрудничество».
Год назад Владимир Путин высказался по поводу отношений наших стран. «Иран — стратегический союзник России, в то время как Израиль — просто друг», — сказал он. До этого российский президент называл эти отношения «стратегическими». Ранее советник верховного лидера Исламской Республики Али Акбар Велаяти со ссылкой на слова рахбара заявил: «Духовный лидер считает, что отношения России и Ирана с давних пор являются стратегическими, а политика Тегерана определяется его волей. Господин Путин думает точно также. Российский президент, ссылаясь на собственные данные, отмечал, что за первые четыре месяца 2018 года товарооборот между нашими странами вырос на 36%».
Все ищут союзиков. Кто бы что ни говорил, но отношения Тегерана и Москвы сегодня находятся на пике за последние 500 лет, и это заслуга дипломатии. В наше турбулентное время все стремятся найти союзников — Иран и Россия не исключение. Однако большего добьется тот, кто будет более компетентным в определении собственной стратегии.
Shargh ("شرق" lit. "East") is the most popular reformist newspaper in Iran.
http://www.sharghdaily.ir
