Призываю форучан прекратить нападки друг на друга и отвечать только по существу

В тот же вечер Кайдашиха поужинала с детьми и уже лагодилась лягать спать. Когда она слышит - на чердаке закиркали в насесте куры, закричали и бросились с насеста.
- Ой, хорек на чердаке! - сказала Кайдашиха.
- Может, ворюга лазит, - сказал Лаврентий. Кайдашиха схватила лампу и выскочила в сени; за ней выскочили в сени Лаврин и Мелашка.
В сенях было ясно. Кто-то лазил на чердаке со светом.
- Кто там лазит? - закричал Лаврентий. С чердака никто не отзывался, только одна курица киркала во все горло, как будто ее кто душил. Лаврентий выскочил на лестницу и заглянул на чердак. Там стояла Матрена с курицей в руках.
- Которого ты нечистого полохаєш наших кур! - крикнул Лаврин, стоя на ступени.
- Разве ты не видишь? Свою курицу поймала на вашем насесте.
- Разве мы просили твою курицу на наше насест? - закричал Лаврентий. - Шапку перед ней вздымались, что ли?
- Верни, только, мне яйца, потому что моя черная курица уже давно несется на твоем чердаке.
Мотря лазила по чердаке и собирала по гнездах яйца. Испуганные слепые куры бросались по чердаке, падали в сени на мир.
- Ой, боже мой! Это не Матрена, а бендерская чума. Она меня из мира сгонит! - говорила Кайдашиха. - Еще избу подожжет лампой. Наказал меня тобой господь, и уже и не знаю за что!
- Пожалуй, за вашу благость, - отозвалась Матрена с чердака и спустила с чердака на ступень здоровую ногу с толстой икрами.
Одна курица упала с чердака и погасила свет. В сенях стало темноте. Лаврентий стоял, сп'явшись на лестницу. Мотря пнула его пяткой в зубы. Он сплюнул в сени. Мотря толкнула его по носу второй пятой. Горячая ляжка двинулась по его лице. Мотря готова была сесть ему на голову.
- Куда ты сунешься на мою голову! - крикнул Лаврин и начал трясти лестницу. - Не лезь, потому что я тебя. такая-сякая душе, сброшу с лестницы!
Лаврентий вскочил в сени и начал хитать лестницу. Лестница стучала о стену.
- Сбрось ее с лестницы вниз, пусть себе голову свернет, чтобы знала, как лазить на наш чердак, - кричала в темных сенях Кайдашиха.
Лаврентий принял лестницу. Мотря повисла на стене. Половина Мотри теліпалась на стене, а вторая половина вцепилась в перекладину, как кошка, одной рукой и локтем другой руки. Мотря держала в руке курицу и не хотела ее пускать, а в пазухе у нее были яйца, очень деликатный товар. Мотря боялась наделает в пазухе яичные, держалась за балку и никак не могла взобраться обратно на чердак. Ниже половина тянула ее вниз.
- Ой, лишечко, ой, упаду, ой-ой-ой, караул!.. - завопила Мотря не своим голосом.
От насилия Карп не усидел в доме и выскочил в сени со светом. Лаврентий стоял среди сеней с лестницей. Мотря теліпалась на стене, словно паук на паутине.
- Стремянкой ее болтай, и хорошо! - кричала Кайдашиха. - Пусть не собирает яиц на нашем чердаке!
Кайдашиха бросилась к лестнице и была бы действительно угостила низкую половину Мотри лестнице, но Карп видрав лестницу в Лаврина, толкнул мать так, что она чуть не опрокинулась, и подставил лестницу под Матрену. Она спустилась вниз с курицей в руках.
- Оддай мне яйца, злодійко! Зачем ты украла наши яйца? - орала Мелашка.
- Это моя курица нанесла, - говорила Матрена, убегая в свою хату.
- А разве твоя курица их обозначила, что ли? Как не вернешь яиц, я пойду в волость, - говорила Кайдашиха.
- Про меня, идите и за волость, - кричала Матрена из своего дома, вытирая тряпкой яичницу в пазухе.
Мелашка зажгла свет, половила в сенях свои куры и выбросила их на чердак. В обоих домах еще долго был слышен крик. Тот крик помаленьку стихал, как волна на воде после ветра, пока совсем не затих. (с)