Божечки, як же соромно ....

Когда я впервые позвонил Михаилу Фридману, чтобы спросить, не хочет ли он рассказать о том, каково это - быть наказанным, он почти повесил трубку.

Пару дней спустя он сказал, что все еще не считает это хорошей идеей. После дальнейших рассуждений он, наконец, согласился, предложив встретиться в отеле в лондонском районе Мейфэр.

Фридман не думал, что Путин начнет полномасштабное вторжение.

57-летний Фридман родился и вырос в Советском Союзе в западноукраинском городе Львове. Он был олигархом первой волны, сколотившим состояние в банковской сфере и энергетике еще до прихода Путина к власти.
Его родители - граждане Украины, которые до недавнего времени часть года жили в квартире во Львове, городе, известном антироссийскими настроениями и лидерством в украинском национализме.

В день начала вторжения Фридман находился в Москве в обычной деловой поездке.
Он быстро помчался обратно в Лондон, где провел следующие дни, отвечая на отчаянные звонки из Украины.
Он и его партнеры владеют одним из крупнейших банков страны и владеют долей в крупнейшем операторе связи "КиевСтар".
Его послание своим руководителям: используйте столько денег компании, сколько вам нужно, чтобы обеспечить безопасность сотрудников и их семей.

25 февраля он отправил письмо своим сотрудникам, в котором осудил конфликт как “трагедию” и сказал, что “война никогда не может быть ответом”.

Для Фридмана это было редкое политическое заявление, и он воздержался от прямой критики Путина.
Тем не менее, он говорит, что это заявление может сделать его возвращение в Россию опасным.

Ничто из этого не помогло ему избежать участи других российских магнатов.

Его адвокат начал объяснять, что это значит: запреты на поездки, замороженные счета. Фридман едва мог разобрать слова.
“Я был в шоке", говорит он мне.
“Я почти не понимал, что он говорил".

Что ему теперь ясно, говорит он, так это то, что ЕС не понимает, как на самом деле работает власть в России.
Если цель санкций состоит в том, чтобы побудить таких людей, как он, оказать давление на Владимира Путина, говорит он, то это хуже, чем нереально.

“Я никогда не работал ни в одной государственной компании или на государственной должности”, - говорит Фридман.
“Если ответственные люди в ЕС считают, что из-за санкций я мог бы обратиться к господину Путину и сказать ему прекратить войну, и это сработает, тогда, боюсь, у всех нас большие проблемы. Это означает, что те, кто принимает это решение, ничего не понимают в том, как работает Россия. И это опасно для будущего".

Он говорит мне, что теперь он должен подать заявление на получение лицензии, чтобы тратить деньги, и британское правительство определит, является ли какой-либо запрос “разумным”. Похоже, что это будет означать пособие примерно в размере 2500 фунтов стерлингов в месяц.

Он раздражен, но старается не сравнивать свои беды с бедами украинцев, страдающих от войны.

ЕС ввел санкции против Фридмана и Авена как физических лиц, но США и ЕС ввели лишь незначительные ограничения в отношении Альфа-банка, который генерировал большую часть их богатства.

Выскакивают и другие несоответствия.

США, Великобритания и ЕС ввели санкции против Алишера Усманова; ему заблокирован доступ к его яхте и частному самолету, но США немедленно развернулись и выдали лицензии, позволяющие некоторым из его компаний продолжать вести бизнес.
Ряд громких целей избежали ограничений.
Контролируемый государством Газпромбанк в значительной степени остался нетронутым из-за его центральной роли в торговле газом в Европе»

«Аргумент Фридмана о том, что он не в состоянии оказывать влияние на Кремль, отражает то, как роль российских миллиардеров перевернулась с ног на голову с 1990-х годов. Для Фридмана санкции означают конец многолетней кампании за признание за пределами России.
В течение 20 лет он и Авен совершали ежегодные поездки в Вашингтон, чтобы встретиться с членами Конгресса и аналитическими центрами в попытке развить то, что Фридман называет “конструктивными отношениями” между американцами и россиянами в сфере бизнеса.

Его и Авена часто принимали за их понимание постоянно меняющегося политического ландшафта страны.

Фридман говорит мне, что, когда зашел разговор о санкциях, он ожидал, что эти отношения защитят его.
“Мы искренне верили, что мы такие хорошие друзья западного мира, что нас нельзя наказать”, - говорит он.
“В программе стипендий Альфа, вероятно, сотни выпускников, многие из которых довольно успешные люди".

Я спрашиваю Фридмана, почему он просто не уехал из России и не вышел из "Альфа-групп".

В конце концов, он уже сколотил состояние.
“Нелегко продать такую крупную компанию", - говорит он.
“Кроме того, это компания, которую я построил с первого кирпича, так что эмоционально это не так просто. Эти предприятия похожи на моих детей".

Фридман говорит, что он никогда не встречался с Путиным один на один, но встречался с ним в группах бизнес-лидеров.

Он отрицает важность встреч Авена с Путиным.
“Дистанция власти между г-ном Путиным и кем-либо еще подобна расстоянию между Землей и космосом”, - говорит он.
“Г-н Авен как раз подходил к этому так: "Большое вам спасибо, что нашли время". Сказать что-либо Путину против войны, для кого бы то ни было, было бы своего рода самоубийством”.

✔️Меры ЕС и Великобритании привели к замораживанию его счетов; на следующий день после того, как Брюссель объявил о санкциях, он обнаружил, что его банковская карта не работает. Теперь он пытается придумать, как заплатить за такие мелочи, как уборка дома.
“Может быть, мне стоит самому прибраться в доме”, - говорит он с нервным смешком.
“Это прекрасно. Когда я был студентом, я жил в маленькой комнате в общежитии с четырьмя мужчинами, но после 35 лет это неожиданно ”.

У Фридмана есть израильский паспорт, но когда я спрашиваю, может ли он переехать в Израиль, он отмахивается от этой идеи.
У него там нет собственного дома, и у него нет доступа к деньгам, чтобы его купить.
“Я здесь в плену", - говорит он.

Пока мы разговариваем, Фридман не раз возвращается к тому, что он считает нелогичностью санкций.

В то время как ЕС ударил по нему лично общими санкциями, США и ЕС ограничили только способность Альфа-Банка привлекать долговое или акционерное финансирование на срок более 14 дней.
Неужели он действительно предлагает этим союзникам ввести более жесткие санкции в отношении Альфа-Банка?

“Я не думаю, что это было бы эффективно, и я не был бы счастлив, но, по крайней мере, я бы понял, почему они это сделали”, - говорит он.
“Я не понимаю логики, стоящей за моим наказанием. Общее восприятие обычных жителей Запада таково: "О, эти жадные олигархи могли бы подойти к Путину и сказать ему, чтобы он остановился". Почему они так думают?”

Через несколько дней после нашей встречи Великобритания ввела санкции против Фридмана, и на этот раз он звонит мне без всякой видимой причины, кроме как сказать, что дела идут все хуже.

Похоже, он в растерянности.

“Я не знаю, как жить”, - говорит он мне. “я не знаю.
Я действительно не знаю»