По зерну Москва сделала и Союз, и Штаты!

Для Дурынды с надоями, для Сиськи и прочей швали повторю:

В России сильный рост производства и об этом говорят те же американцы и европейцы.

На этом форуме неоднократно показывались цифры роста экономики России и те кто продолжают говорить обратное- обычные лживые нелюди.

Был.
Загнанная лошадь отбрасывает копыта.
Низабудимнипрастим.

Сиська, тебе плохо?

А тем кто живёт в России всё отлично. Ты только не завидуй, зависть тебе не поможет, только умирать будешь беспокойно, а оно тебе надо?

Да..

По статье гомосексуплизм Вас шаз ен приследуют...

Но это временно пидоры вы сраные...

_________________

Сиська отбрасывает копыта, муахаха

Да уж, а когда то вся Канада на СССР работала пытаясь прокормить его(СССР) пшеницей.

_________________
Мы купили Украину чтобы воевать с Россией" конгрессмен Джефри Сакс

Роста промышленности России нет)))

Дык какло пидарам перемога нужна, поэтому будь хоть тысячекратный рост экономики России, каклы его не заметят, и только злее станут.

_________________
Мы купили Украину чтобы воевать с Россией" конгрессмен Джефри Сакс

Чем опасны для потребителей российского зерна санкции ЕС. В интервью "РГ" рассказал Эдуард Зернин

Заградительные пошлины на российское зерно со стороны ЕС не нанесут нам никакого вреда. Но вот сложности в расчетах усугубляются. Урожай в этом году будет меньше из-за заморозков и засухи, но Россия останется лидером по поставкам пшеницы на мировой рынок. А сами аграрии смогут заработать больше. Об этом в интервью "РГ" рассказал председатель правления Союза экспортеров зерна Эдуард Зернин.



Европа в 2023 году охотно покупала у нас твердую пшеницу для производства пасты. Но недавно ЕС установил заградительные пошлины на импорт российского зерна. Куда мы сможем теперь поставлять твердую пшеницу, на экспорт которой на днях сняты ограничения?

Эдуард Зернин: Европа - настолько незначительный для нас кейс, ее ограничения для нас как комариный укус. Называется цифра примерно в 5 млн тонн годовых поставок российского зерна. Но европейские чиновники, мягко говоря, слукавили, посчитав туда не только само зерно, но и субпродукты переработки масличных. Для нас это в любом случае микрообъемы с учетом того, что мы экспортируем в этом сезоне около 70 млн тонн зерна, включая 53 млн тонн пшеницы. Основного нашего экспортного продукта - мягкой пшеницы - мы туда поставляли от силы несколько сотен тысяч тонн в год.

В Европу мы поставляли от силы несколько сотен тысяч тонн мягкой пшеницы при общем объеме экспорта в 70 миллионов тонн

Для поставок твердой пшеницы есть другие рынки. Нам фантастически повезло с точки зрения географии: Россия находится рядом с крупнейшим рынком потребления зерновых и зернобобовых - Ближним Востоком и Северной Африкой. Растительные белки - часть их потребительской культуры, а не дань моде. Кроме макаронных изделий, твердая пшеница иногда используется в хлебопечении - хлеб получается другого качества.



Причем и для Европы это не будет катастрофой. Да, их переработчики будут покупать твердую пшеницу в другом месте дороже. Возможно, что некоторые из них даже обанкротятся. Но это будет не системный эффект.

Ситуация больше похожа на шоу европейских политиков, которые пытаются показать общественности, как они эффективно борются с Россией.

То есть эти санкции против российского зерна не работают. А есть на самом деле действенные?

Эдуард Зернин: Есть. Прежде всего это касается расчетов. Ситуация усугубляется. Мы понимаем, что недружественные страны - это системный противник.

Душат медленно, но верно. Если они будут действовать и дальше в таком ключе, мы можем потерять определенные каналы. Сейчас это приводит как минимум к удлинению сроков расчетов. То есть мы сразу попадаем на дополнительные процентные ставки по кредитам. Сюда добавляются проблемы с конвертацией. Мы говорим про расчеты в национальных валютах, но на практике экспортеры вынуждены покупать недружественную валюту, чтобы исполнить обязательства по ее продаже. Это ведет к дополнительным издержкам и рискам.

Тем не менее это не помешает нам экспортировать в этом сезоне рекордные 70 млн тонн зерна. Россия тем самым закрепит свои позиции крупнейшего поставщика пшеницы на мировой рынок?

Эдуард Зернин: Наши позиции будут крепки, пока у нас будет конкурентный продукт по критерию цена - качество. В этом сезоне мы с триумфом вернулись в Азию, диверсифицировав при этом каналы сбыта и ослабив достаточно высокую зависимость от рынков Ближнего Востока и Северной Африки. Хотя это не было самоцелью. Тройка главных покупателей не изменится. По пшенице лидером будет Египет, по зерну в целом - Турция.

По итогам сельхозгода наша доля в общем объеме мирового экспорта пшеницы приблизится к 30%. А чем больше доля, тем выше наша репутация. Сегодня Россия становится маркет-мейкером рынка физического зерна: мы переходим от принятия чужих, внешних условий к формированию собственных. Это происходит здесь и сейчас. Мы уже можем позволить себе не согласиться на условия тендера и продать завтра на своих условиях.

Какое влияние на стоимость зерна оказали майские заморозки? Сколько урожая потеряем из-за погодных условий (кроме заморозков есть еще засуха)?

Эдуард Зернин: Размер потерь будет понятен на стадии ранней уборки, не раньше. Наш консенсус-прогноз показывает, что пока участники рынка оценивают урожай зерна в 130,9 млн тонн. Оценка минсельхоза сохраняется на уровне 132 млн тонн - у них пока нет документальных оснований снижать прогноз.

По итогам сельхозгода наша доля в общем объеме мирового экспорта пшеницы приблизится к 30%. А чем больше доля, тем выше репутация

Конечно, ситуация с первого дня оказывает влияние на стоимость биржевых фьючерсов - спекулянты остро реагируют на подобные новости. Насколько это отразится на реальной цене - вопрос ближайших тендеров. То, что отгружается сейчас, законтрактовано примерно месяц назад.

В такой ситуации, как правило, российский фермер действует нелогично, каждый раз наступая на те же грабли. Разумно продавать понемногу по текущим ценам, фиксируя прибыль, ведь никто не знает, где окажется самая высокая точка. Вместо этого фермеры просто останавливают продажи в ожидании лучшей цены. При этом они не учитывают пропускные мощности инфраструктуры: придет высокая цена, но ты не сможешь по ней ничего продать, потому что инфраструктура уже будет под завязку забита более расторопными соседями. А потом цена уходит, и опять начинаются стенания и жалобы.

Чем пересеваем? Достаточно ли семян и других ресурсов для этого? Нужна ли аграриям помощь государства в этой ситуации?

Эдуард Зернин: Пересеваем в основном подсолнечником и кукурузой. Семян более чем достаточно. Кто-то жалуется, что им не хватает импортных семян, ну тут уж извините - есть хорошие отечественные, производители даже акции на них устраивают. Ситуация стабильная, поддержка государства есть, страховые выплаты уже идут тем, кто застраховал посевы. Минсельхоз контролирует ситуацию.

Скажу больше, для сельхозпроизводителя этот сезон будет неплохим, как бы ни было туго сейчас в моменте. Ведь чем меньше ты соберешь урожая, тем дороже его продашь. Плюс экономия на операционных затратах - меньше износ техники, расход топлива и оплата труда сдельщиков. Но продаешь дороже. То есть экономика автоматом становится лучше. А два последних года из-за рекордных урожаев цены отпускались до уровня себестоимости под давлением предложения.

А для потребителя это не несет угрозы роста цен на конечную продукцию - например, хлеб?

Эдуард Зернин: Наш внутренний рынок защищен демпфером - у нас цена на зерно в любом случае будет ниже, чем на внешнем рынке. Кроме того, в себестоимости производства готовых продуктов доля сырья не так уж велика. В том же хлебе ее около 15%. А у крупных агрохолдлингов, специализирующимся на производстве мяса, есть своя растениеводческая база для производства кормов.

Из-за снижения урожая насколько снизится наша доля на мировом рынке?

Эдуард Зернин: По оценке минсельхоза, экспорт зерна в следующем сезоне составит 60 млн тонн. IGC (Международный совет по зерну) насчитал нам около 26% рынка пшеницы. То есть лидерство останется за нами. Проблемы с урожаем ведь есть не только у России. Они есть практически у всех - в Европе, Австралии, Бразилии. Где засуха, а где наводнение.

Например, в Индии, которая из-за проблем с урожаем собирается открывать свой рынок для поставок пшеницы. Для нас это перспективный рынок?

Эдуард Зернин: Индия пока не подтвердила открытие своего рынка по пшенице. У них сейчас идет выборная кампания. Надо быть политическим самоубийцей, чтобы сейчас открыть рынок и тем самым нанести ущерб своим фермерам. У Индии и Китая в этом смысле цель одна - по базовым культурам (рис и пшеница) полностью обеспечивать себя своим. Поэтому даже если они обнулят импортную пошлину, это будет сделано на короткий период.

С начала года экспорт зернобобовых увеличился в два с лишним раза. Как раз Индия - главный их покупатель. Почему эти культуры так выстрелили?

Эдуард Зернин: Потому что на них есть спрос, который мы раньше не замечали. Вот, говорят, есть нефтяное проклятие, а в нашем АПК есть зерновое проклятие. Пшеница - важный элемент севооборота. Ее легко выращивать. Часть урожая отложил на семена, потом разбросал, на югах часто даже не вносят удобрения, собрал урожай - все. А когда речь идет о зернобобовых, то разговор упирается в инвестиции и культуру производства. Далеко не каждый аграрий готов усложнять себе жизнь, не видя перспектив устойчивого сбыта.

После ухода транснационалов мы по-другому посмотрели на рынки и заново оценили их потенциал. Топ покупателей - Китай, Турция и Индия. Рекордные показатели экспорта складываются в первую очередь за счет гороха. Та же Индия второй раз продлила беспошлинный ввоз гороха. Это перспективный рынок. И в конкурентной борьбе за этот рынок наш горох выигрывает по критерию цена - качество.

С нутом и чечевицей мы пока работаем слабо. Хотя по этим культурам тоже неплохие перспективы. Зернобобовые - традиционный продукт питания для многих стран Азии, Ближнего Востока и Северной Африки, куда мы уже давно и успешно поставляем пшеницу.

Что даст повышение базовой цены (на 1 тыс. руб.) для расчета экспортной пошлины на зерно? Это поддержит аграриев?

Эдуард Зернин: Это снизит кассовые поступления в бюджет, создаст предпосылки для перераспределения этих средств в пользу участников внутреннего рынка. Но это не значит, что 1 тыс. руб. автоматом пойдет в карман непосредственно фермера. Цена определяется балансом спроса и предложения, а не пошлиной.

Сегодня многие переработчики скупают по дешевке зерно у близлежащих фермеров. Тем особо некуда деваться и ссориться с соседом не хочется. Да и требует меньших усилий на сбыт. Другое дело - экспортеры. На них можно жаловаться, они где-то далеко. Если мы всерьез говорим о балансировке цен на региональных рынках, нужно "вытащить" закупки переработчиков на биржу - тогда формирование цены на зерно станет прозрачным.

Есть ли проблемы с инфраструктурой для хранения, экспорта и транспортировки зерна? Когда сможем построить первые балкеры для перевозки зерна? Есть ли проблемы с вагонами (доступность, цены)?

Эдуард Зернин: Что касается железнодорожных перевозок, есть проблема оборачиваемости вагонов, а не их количества. Если и нужны инвестиции, то в первую очередь в инфраструктуру РЖД - в мощности узловых станций и маневровые тепловозы. Ты можешь инвестировать в свой элеватор, рисовать себе грандиозные планы, но если на твою станцию тепловоз приходит только раз в три дня, можно забыть об эффективности.

Еще один вопрос - это расширение мощностей подводящей логистики нашего ключевого Новороссийского порта. Сейчас портовые мощности фактически срослись с городом. Федеральная трасса проходит между жилых домов. Здесь требуется своего рода реновация, комплексное решение с переселением людей. Без этого резервов наращивания перевалочных мощностей не так много. Бизнес будет инвестировать в строительство терминалов, но все упрется в ограничения подводящей логистики.

Недавно заработал зерновой терминал "Порт Высоцкий" на Балтике. Это новое направление. Порт пока не загружен на 100%. Его надо развивать. Но фундаментальный риск северо-западного направления заключается в том, что оно работает по внутреннему морю НАТО. А мы видим, как Запад игнорирует гуманитарный аспект наших поставок, когда ему это выгодно.

Если говорить о судах для перевозки зерна, все экспортеры нашли возможности фрахта и долгосрочных отношений, что и позволило нам вернуться в Азию.

Строительство своих маломерных судов идет полным ходом. Надо учитывать, что здесь мы зависим от благоустройства русла рек. Мы сегодня грузим 3-5 тыс. тонн на судно, а оно может перевозить 7 тыс. тонн. Но глубина не позволяет. Сейчас мы наконец всерьез об этом заговорили. От этого повысится эффективность наших лодок.

Проектирование больших зерновозов идет. Но это сложный, длительный процесс, он займет точно не один год. В мире не так много производителей панамаксов на 60 и более тыс. тонн вместимости.

В чем смысл создания зерновой биржи стран БРИКС? Как далеко мы продвинулись в этом вопросе?

Эдуард Зернин: В первую очередь это позволит самостоятельно формировать цены на базовую агропродукцию. На каком основании цены на наше зерно устанавливаются на Чикагской бирже?

У биржи БРИКС колоссальный потенциал, который мы оцениваем в 1 трлн долларов ежегодного оборота: 90 млрд долларов - физический рынок и 900 млрд - деривативы. И как только стали понятны обороты, тема биржи БРИКС стала интересна всем. Поэтому думаю, что за право разместить у себя юрисдикцию биржи поборются многие страны. Также важно определиться с валютой, в которой будут вестись расчеты, - будет ли это собственная валюта или тот же доллар.

Причем Россия играет не первую роль с точки зрения объемов торгов. Лидер - Бразилия (соя), номер два - Индия (рис), Россия - третья. Поэтому в ее появлении заинтересованы многие дружественные нам страны.

Сейчас эта инициатива уже вышла на государственный уровень. Запущены протокольные процессы. Сама биржа появится не раньше чем через пару лет. Но принципиальное решение мы ожидаем уже в этом году - на саммите БРИКС в Казани.
https://rg.ru/2024/06/04/siste ... .html

Закрытие Европы: куда пойдет российское зерно после пошлин ЕС

Перенаправить поставки в другие страны вполне реально по всем позициям, уверены эксперты



На прошлой неделе Евросоюз ввел пошлины на импорт российского зерна и другой растениеводческой продукции, ставки которых по факту являются запретительными — до 50% в зависимости от конкретного товара, или €95 за тонну. Российский Минсельхоз обещает найти альтернативные направления сбыта продукции. Главный ущерб понесут не столько экспортеры пшеницы, сколько покупатели других зернобобовых и масличных культур, а также продуктов переработки. Перенаправить экспортные потоки вполне реально, и затоваривания рынка в России произойти не должно, считают опрошенные «Известиями» эксперты.

Кто покупает пшеницу из России: пошлины вместо санкций

Многочисленные пакеты санкций, принятые ЕС против России с марта 2022 года (а по факту с 2014-го), практически не касались одной сферы — сельского хозяйства. Отчасти это было ожидаемо: разгул продовольственной инфляции в ЕС в 2022–2023 годах превращал такое решение в крайне рискованное, так как последствия были непрогнозируемы.

Во второй половине 2023 года цены на большую часть продуктов питания в мире пошли на спад. К тому же начались волнения европейских фермеров: они жаловались на антиаграрную составляющую зеленого курса, недостаток или отмену субсидий, высокие цены на горючее и многое другое.



В числе острых был и вопрос дешевого импорта из-за рубежа — с Украины и, частично, из России. Хотя Москва и не крупнейший иностранный поставщик продукции АПК на европейский рынок, совсем уж незначимым игроком она не является.

В такой политической обстановке принятие мер против российского экспорта в ЕС было практически неизбежным, и тему поднимали еще зимой. Интересно, что как таковые санкции так и не были приняты: вместо этого был использован механизм пошлин, стремительно набирающий популярность в быстро деглобализирующемся мире — достаточно вспомнить действия США против разнообразной китайской продукции.

В качестве обоснования меры Совет ЕС назвал «дестабилизацию аграрного рынка ЕС», «остановку импорта продукции с территории Украины» (то есть из новых российских регионов), а также «финансирование боевых действий с экспортной выручки России». Отметим, что политическая аргументация для введения именно пошлин, а не эмбарго в международной практике используется не так уж часто.



Насколько серьезными будут данные пошлины и остановят ли они российский экспорт в ЕС? Эксперты считают, что эффект, без сомнения, окажется значительным: $100–105 за тонну пшеницы — это довольно много, учитывая, что в среднем экспортная стоимость пшеницы из России составляет чуть более $220 за тонну. При надбавке в 45% конкурировать с европейским зерном на внутреннем рынке ЕС будет трудно.

Борьба за шрот и жмых

Однако, с точки зрения России, ситуация выглядит хоть и неприятно, но не фатально — по крайней мере в части ключевых экспортных культур. Как рассказали «Известиям» в аналитическом центре «Русагротранс», по итогам 2023 года, еще до введения заградительных пошлин, доля ЕС в общем экспорте зерна из России составляла всего 2%.

По словам гендиректора Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Дмитрия Рылько, за сезон Россия поставляет в Европу лишь около 1,5 млн т зерна при общем экспорте в 70 млн т.



— Чувствительная позиция — поставки твердой пшеницы в Италию. Теперь будем ориентироваться на Северную Африку в качестве заменителя европейского рынка сбыта, — добавил он.

В «Русагротрансе» констатируют, что главными «пострадавшими» от тарифов являются продукты переработки масличных (шрот и жмых), дурум, лен, горох и жом.

— По этим культурам есть другие открытые рынки сбыта. По шроту, например, это Турция и Китай, по гороху — Индия, а дурум может быть перенаправлен на рынки стран Северной Африки: Алжир, Марокко и Тунис, — поясняют в аналитическом центре.

Директор Центра агробизнеса и продовольственной безопасности ВШКУ Президентской академии Анатолий Тихонов отметил, что Италия нуждается в твердых сортах пшеницы, а выращиваются они не везде.

— Основные поставки твердых сортов осуществляла как раз Россия, в частности Оренбургская область. При этом для российского экспорта европейский рынок не является главным. Поставки в другие европейские страны (Грецию, Латвию) были сиюминутными, обусловленными низкой ценой на уровне нескольких миллионов тонн, — пояснил эксперт.

Он также подчеркивает, что Россия в 2024 году собирается экспортировать 70 млн т. А значит, у Москвы даже нет необходимости перенаправлять потоки, нужно просто немного увеличить объем поставок в Бангладеш или ту же Нигерию, которая до сих пор не восстановила уровень потребления, существовавший в стране до пандемии.



По словам начальника Центра экономического прогнозирования Газпромбанка Дарьи Снитко, хотя доля российской пшеницы в ЕС не является ключевым рынком сбыта, тем не менее Россия поставляла до 30% объема льна для переработки в страны Северо-Западной Европы, а также шрот и свекловичный жом.

— Самая высокая доля стран ЕС в экспорте России была по рапсовому шроту — 60–65%. Его же активно экспортировала Белоруссия. Для перенаправления инфраструктура имеется, конечно. Все объемы экспорта могут быть отправлены в другие страны, хоть и с меньшей маржой для российского экспортера, — поясняет Дарья Снитко.

По ее словам, при таких заградительных пошлинах выращивание российского масличного льна может немного сократиться, но поскольку страна — один из главных поставщиков в мире (входит в тройку), это чревато ростом мировых цен на данный вид сырья. Снижение экспорта шрота из России станет плюсом для животноводческой отрасли, поскольку обязательно скажется на снижении цен в текущем и начале следующего сезона, добавляет эксперт.

Затоваренности не будет

Как рассказал директор по стратегии ИК «Финам» Ярослав Кабаков, российские аграрии могут переориентировать выпавшие объемы на рынки Ближнего Востока и Северной Африки (MENA), поскольку Египет, Саудовская Аравия, Алжир и Марокко имеют высокие потребности в импорте зерна.

— Азия, особенно Китай, Индия, Вьетнам и Индонезия, также представляет собой перспективные рынки с растущим спросом на продовольствие. В Африке, к югу от Сахары, Нигерия, Южно-Африканская Республика и Кения могут стать новыми рынками для российского зерна, — добавил эксперт. Латинская Америка, несмотря на присутствие крупных экспортеров сельхозпродукции в лице Бразилии и Аргентины, также может предложить некоторые возможности для российского экспорта, подчеркнул Ярослав Кабаков.

В «Русагротрансе» подчеркнули, что не ждут затоваренности российского рынка в связи с принятыми пошлинами.



— В условиях глобального рынка недопоставка всех позиций по экспорту в европейские страны приведет к тому, что они будут вынуждены приобретать объемы в других государствах. В итоге остальные рынки получат меньше продукции, а Россия получит шанс выйти на них, — пояснили в «Русагротрансе».

По словам Ярослава Кабакова, Минсельхозу все-таки предстоит активно работать над диверсификацией рынков сбыта и заключением новых торговых соглашений для минимизации негативного влияния пошлин.

— Существует риск затоваренности, если объемы производства не удастся быстро переориентировать на новые рынки сбыта. Запасы неизрасходованного зерна и других сельхозпродуктов могут создать давление на внутренний рынок, что приведет к снижению цен и доходов аграриев, — не исключает эксперт.

Чтобы избежать этого, необходимо ускорить переговоры с потенциальными партнерами в альтернативных регионах, улучшить логистическую инфраструктуру и использовать государственные меры поддержки, в том числе субсидии и компенсации. При активной и скоординированной работе Минсельхоза и аграриев вполне возможно перераспределить объемы экспорта и избежать проблем затоваренности, уверен Ярослав Кабаков.
https://iz.ru/1707057/dmitrii- ... in-es