образ будущего России от crimsonalter

далее

К моменту написания этого материала цена на баррель марки Brent находится в нескольких центах выше уровня в 74 доллара за баррель — то есть рыночные игроки воспринимают перспективы отмены "индульгенций" вполне серьезно и реагируют на них соответствующим образом, что крайне выгодно российским нефтяным компаниям и государственным финансам.
По самым скромным оценкам, на "нефтяной сделке ОПЕК+Россия" наша страна заработала пять триллионов рублей, а сейчас президент Трамп делает все от него зависящее, чтобы цены выросли еще сильнее, даже без того, чтобы ОПЕК и России потребовалось вводить дополнительное сокращение добычи. Если бы у неформального союза ОПЕК и России были свои награды или почетные звания, то президент США должен был бы немедленно стать их обладателем, ибо никто не сделал так много для повышения цен на нефть, как американский лидер. Если бы не его попытки любой ценой поставить на колени Венесуэлу и Иран, поднимать цены на нефть было бы значительно сложнее.
Американские СМИ, такие как The Washington Post и Bloomberg, цитируют "высокопоставленные источники в Госдепартаменте США и Минфине США". Те утверждают, что расчет администрации Трампа строится на том, что страны ОПЕК "закроют дефицит", который будет создан на мировом нефтяном рынке в условиях массовой отмены "санкционных индульгенций".
Сейчас мировые игроки нефтяного рынка "переваривают" пока еще окончательно не подтвержденную информацию о том, что гарантии такого рода уже получены Вашингтоном от Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов. О получении этих гарантий заявлено в пресс-релизе Белого дома, который цитируется журналистами агентства Bloomberg.
Однако в этой (безусловно, разумной) схеме есть несколько очень уязвимых элементов, которые могут легко превратить элегантный план по давлению на Иран в настоящую экономическую ловушку для США. Пресс-релиз Белого дома говорит лишь о некоем желании обеспечить "адекватное предложение" на нефтяном рынке, а это можно интерпретировать как угодно. При цене 80, 90 или 100 долларов за баррель ничто не мешает странам-экспортерам говорить о том, что на мировом нефтяном рынке вполне "адекватное предложение" нефти.
Первый уязвимый элемент новой антииранской стратегии — это сомнительная надежность и вариативная пунктуальность любых обещаний, якобы полученных администрацией Трампа от видных представителей стран — членов ОПЕК. Если называть вещи своими именами, то в прошлом году президент США нагло и публично кинул ОПЕК в аналогичной ситуации: он сначала пообещал жесткие санкции против Ирана, получил от ОПЕК повышение добычи, а потом раздал крупнейшим потребителям иранской нефти "санкционные индульгенции", что привело к обвалу нефтяных котировок и убыткам для стран — членов ОПЕК, которые превышают десятки миллиардов долларов.
Это было вдвойне болезненно для многих стран — экспортеров нефти из-за того, что почти все из них (Россия, к счастью, в этот список не входит) могут иметь сбалансированный бюджет (то есть не "кровоточить деньгами") только при ценах на нефть выше (а в некоторых случаях серьезно выше), чем 80 долларов за баррель. Было бы наивно предполагать, что ключевые игроки ОПЕК забыли это мошенничество и что они дадут Трампу повторить прошлогодний маневр. Перефразируя известную поговорку, можно сказать, что для стран — участниц сделки ОПЕК+Россия "свой бюджет — ближе к телу".
Более того, нефтяной картель уже "отбился от рук" Вашингтона и много раз отказывался снижать цену на нефть, несмотря на гневные твиты американского президента, для которого понижение цен на нефть (и опосредованно цен на бензин в США) уже давно стало этакой идеей фикс и важным индикатором его внешнеполитического влияния.
Нельзя исключать, что в итоге или сам ОПЕК, или участники сделки ОПЕК+Россия действительно примут решение о том, чтобы полностью или частично компенсировать "выпадающую" из-за санкций иранскую нефть, но, скорее всего, это будет сделано после того, как станет очевидной эффективность ужесточенной американской санкционной стратегии. Проблема Трампа в том, что к моменту проявления этой очевидности цены на нефть могут находиться уже далеко за психологически важной отметкой в 80 долларов за баррель.
Помимо уязвимостей, связанных с позицией стран — экспортеров нефти, у новой антииранской стратегии Вашингтона есть еще и проблема конфликта с такими важными потребителями иранской нефти, как Турция, Индия и Китай. Предполагается, что "санкционных индульгенций" будут лишены Китай, Индия, Италия, Греция, Япония, Южная Корея, Тайвань и Турция, однако уже сейчас с этими планами возникла проблема.
Как сообщает агентство Рейтер, Индия настаивает на переговорах и на том, чтобы США "разрешили своим союзникам покупать некоторое количество иранской нефти".
С китайским импортом нефти из Ирана все будет еще сложнее: Пекин не вышел из "ядерной сделки", а отказ от иранских поставок дешевой нефти из-за давления США (с которыми Китай вынужден вести крайне жесткую оборонительную экономическую войну) будет воспринят многими как "потеря лица", что сильно снижает вероятность китайского сотрудничества в плане исполнения антииранских мер.
Турция — еще одна проблемная для США страна — импортер иранской нефти, которая уже находится в остром конфликте с администрацией Трампа из-за скандала вокруг покупки российских комплексов ПВО и поддержки американскими структурами турецкой оппозиции. Турция сейчас не в лучшем экономическом положении, и отказываться от дешевой иранской нефти из-за американского давления тоже явно не самый вероятный ход Анкары, которая скорее предпочтет пойти на эскалацию конфронтации с Вашингтоном.
Даже если заявленная США цель — "сведение экспорта иранской нефти до нуля" — не будет достигнута полностью, усиление санкционного давления на Иран станет важным фактором, который будет положительно влиять на рост цен на нефть. В этих условиях необходимо признать, что довольно рисковая и крайне безответственная политика нынешней вашингтонской администрации может приносить России вполне очевидные экономические выгоды. В некотором роде Трамп — это "вечный санкционный двигатель", и нужно просто каждый раз находить правильный способ использовать его кипучую энергию и жажду величия в российских интересах.

далее

Особенно сильно страдают от необходимости найти хоть какое-то логическое объяснение случившемуся те американские аналитики, которые в 2014 году ждали развала России из-за того, что Обама "порвал в клочья ее экономику", а также те, кто были уверены, что после избрания Хиллари Клинтон на должность президента США начнется "золотой век" американской гегемонии, и мировая история (в соответствии с пророчествами Фукуямы) закончится победой американского добра над мировым злом. И вот ответ найден и опубликован прямо в заголовке развернутого аналитического материала влиятельного американского издания The Washington Post: "Дональд Трамп — везучий. А Владимир Путин — еще более везучий".
Это могло бы показаться шуткой, но автор исследования, политический колумнист Дэвид фон Дреле (David Von Drehle) на полном серьезе сообщает следующее:
"В любом случае, Трамп в два раза менее везучий, чем Путин. В докладе спецпрокурора Мюллера Путин выглядит просто заговоренным на удачу, как будто он одновременно выигрывает лотерею, имеет пять тузов в покере, и у него есть еще и четырехлистный клевер. Представьте себе бездомного, копающегося в мусорном баке и вытаскивающего из бака алмаз Хоупа (крупный бриллиант массой в 45,52 карата глубокого сапфирово-синего цвета и размерами 25,6×21,78×12 миллиметров. — Прим. ред.). <...> Здесь важен контекст: когда Путин вошел в эту драму, Россия находилась в безнадежном состоянии. В период с 2012 по 2015 год ее экономика сократилась более чем на треть. Мир был перенасыщен нефтью, природным газом и порнографией — всеми жемчужинами потемкинской империи царя Владимира. Что он мог сделать, чтобы поддержать свое разорванное в клочья диктаторское шоу?"
Наверное, стоит оставить за скобками вопрос о том, каким образом мистер фон Дреле пришел к выводу, что тремя китами российской экономики являются нефть, газ и порнография, но вот его представление о том, что Россию в 2015 году спасла удача, — это интересно.
Удача, по версии The Washington Post, заключается в том, что "путинским военным хакерам" удалось взломать сервер центрального комитета Демократической партии и удачно использовать полученный компромат. Удача якобы продолжилась, когда "путинские тролли" будто бы смогли очень эффективно воспользоваться алгоритмами соцсетей и внести максимальный раздор в американское общество, которое раскололось по нескольким политическим "линиям разлома". Сам Дональд Трамп, как утверждает The Washington Post, — это очередное доказательство удачливости российского президента, который получил в Белом доме своего "фаната", якобы считающего, что США должны меньше вмешиваться в дела внешнего мира.
В этой истории важно вот что: The Washington Post даже не пытается предоставить читателю хоть сколь-нибудь рациональное объяснение, каким образом предполагаемое путинское влияние на американские выборы привело к тому, что Россия оказалась совсем не "порванной в клочья". Стоит отметить, что западные рейтинговые агентства (которым клиенты, платящие деньги за кредитную аналитику, не всегда готовы прощать пропаганду и от которых требуется конкретика) смотрят на ситуацию совсем под другим углом: несмотря на все апокалиптические прогнозы, санкции не обрушили российскую экономику из-за очень правильных (хотя местами болезненных) мер, предпринятых российскими властями.
Более того, легко заметить, что дополнительные многотриллионные доходы российскому бюджету принесло не вмешательство в американские выборы, а нефтяная сделка в формате ОПЕК+Россия, которая стала возможной только после крайне успешной демонстрации силы в рамках сирийской кампании российской армии. Экспорт российского газа, оружия и зерна (последнее, по данным The Wall Street Journal, теснит американских фермеров с их традиционных экспортных рынков) растет благодаря продуманной экономической политике и правильной дипломатической стратегии России. Все вышеперечисленное очень сложно списать на счастливое стечение обстоятельств, но вполне вероятно, что многим в Вашингтоне просто комфортно жить с мыслью, что на самом деле "Путин просто очень-очень везучий", а следовательно, его удача когда-нибудь закончится.
Впрочем, надо отдать должное нашим заокеанским оппонентам. Среди них есть и те, которым гораздо интереснее продвигать намного более опасную для нас версию событий. Мы уже писали о риске объединения противоборствующих сил в США на почве антироссийской повестки. И, к сожалению, можно наблюдать продолжение кампании по продвижению месседжа "Россия одновременно и нарочно подставила как Хиллари Клинтон, так и Дональда Трампа, и ее нужно за это совместными усилиями наказать". Именно к этому недавно призывал американскую аудиторию экс-заместитель директора ФБР по вопросам разведки Кевин Брок, а теперь к нему присоединился известный русофоб и соавтор неудавшейся попытки "цветной революции" в России экс-посол Майкл Макфол.
"Российское правительство/разведка вполне способны помочь цели и одновременно скомпрометировать цель. Так бывает все время. Почему сторонники Трампа хотя бы не рассматривают гипотезу о том, что Путин хотел, чтобы Трамп победил — но был скомпрометирован, признан незаконным, слабым?" — написал Макфол в твиттере.
В интервью The Hill бывший руководитель московской резидентуры ЦРУ Дэниэль Хоффман высказал аналогичную мысль: "Путин намеренно оставил следы от "башни Трампа" (штаб-квартиры избирательной кампании Трампа. — Прим. ред.) до Кремля. Цель Путина была проста — осквернить политический процесс в США".
Независимо от того, какая версия объяснения российских успехов станет доминирующей в США, нельзя отделаться от мысли, что американские дипломаты, журналисты, силовики и шпионы оказывают России большую услугу. Так получилось, что нынешнее глобальное медиапространство является американоцентричным, и это когда-то было важным элементом американского глобального доминирования, ибо буквально из каждого утюга от Антананариву до Макао и от Владивостока до Кито мощнейшая пропагандистская машина закачивала в сознание аудитории мысль, что Америка — самая мощная, самая умная и самая замечательная страна на свете. Сейчас та же самая машина воленс-ноленс, решая свои внутриполитические задачи, каждый день рассказывает миру о том, что Владимир Путин, благодаря своему везению или благодаря своему гениальному умению играть в шпионские игры, играючи сломал политическую систему мирового гегемона.
Такую пиар-кампанию мы бы не смогли купить ни за какие деньги, но американцы сами нам ее подарили, одновременно расписавшись в собственном имиджевом поражении.

далее

Несмотря на то что до праймериз Демократической партии еще далеко (и все расклады могут еще не раз поменяться), наибольшие шансы стать оппонентом Дональда Трампа на выборах 2020 года — сейчас у Джо Байдена, экс-вице-президента и одного из наиболее ярких сторонников агрессивной внешней политики США. По опросам Morning Consult/Politico, которые цитирует американское специализированное издание The Hill, в случае гипотетического выбора между Дональдом Трампом и Джо Байденом за последнего проголосовало бы на восемь процентов американцев больше, и для нынешней вашингтонской администрации это явный повод для беспокойства.
При этом у Байдена есть очень неплохие шансы выиграть праймериз, ибо, во-первых, он сам — насквозь системный политик, а значит, его, скорее всего, поддержит то самое "глубинное государство", на которое так часто жалуется Трамп. А во-вторых, он лидирует в опросах среди избирателей, симпатизирующих Демпартии, с 39% потенциальных голосов.
Однако, помимо очень неплохих результатов в опросах (которым, впрочем, не стоит доверять как истине в последней инстанции), появление на электоральном поле Джо Байдена привело к еще одному интересному феномену. Как критики, так и сторонники демократического кандидата утверждают, что за его успехами и провалами стоит российское влияние или даже настоящий заговор с участием Кремля.
Например, "руку Кремля", точнее "российскую кампанию по дезинформации и влиянию на выборы", якобы обнаружили в сексуальном скандале, разразившемся незадолго до того, как Байден объявил о своем участии в выборах.
В соцсетях началось активное распространение многочисленных фотографий (в достоверности которых нет никаких сомнений), демонстрирующих не совсем невинное поведение Байдена при общении с женщинами и девушками. Поведение Байдена стало предметом едких насмешек и обидных мемов, и (уже традиционная для США) реакция не заставила себя долго ждать: во всем обвинили Россию. Как пишет известный американский журналист Глен Гринвальд (которого нельзя обвинить в хоть сколь-нибудь позитивном отношении к нашей стране), указывая на один из примеров подобных обвинений: "Уверен, что это не первый постинг такого рода, но это первый, который я увидел: за обвинениями в адрес Байдена стоит Россия".
И тут бесполезно говорить о каких-то доказательствах. Если в докладе спецпрокурора Мюллера (абсолютно бездоказательно) указывается, что Россия якобы занималась системным воздействием на американские выборы, то правоверному потребителю американских новостей в принципе не позволено сомневаться в том, что тлетворное российское влияние продолжает "стравливать американцев друг с другом". Демонстративная уверенность некоторых американских политиков и журналистов в том, что в США был гражданский мир и благолепное взаимопонимание ровно до момента, когда "русские тролли" открыли для себя доступ к фейсбуку и научили американцев расизму и презрению к политическим оппонентам, не может вызвать ничего, кроме улыбки. К сожалению, аргументированно спорить с этой позицией внутри США тоже нельзя — ибо спорящий будет немедленно записан в агенты КГБ.
Впрочем, получить ярлык российского агента можно и в гораздо более невинных обстоятельствах. Оппоненты Джо Байдена тоже уверены в том, что Россия вмешивается в выборы, но указывают именно на Байдена как пророссийского кандидата. Экс-вице-президенту (которого вообще-то сложно заподозрить в симпатиях к России, особенно после украинских событий 2013-2014 годов) вменяется в вину его старая инициатива по созданию так называемой "комиссии Путин — Байден". О существовании "комиссии Путин — Байден" буквально до прошлой недели мир не даже не подозревал: комиссия фигурировала исключительно в планах самого Байдена, о которых вице-президент США якобы рассказал знакомому вашингтонскому аналитику, упомянувшему их в недавно рассекреченном письме в адрес Хиллари Клинтон. По большому счету, Байдену вменяется в вину то, что он хотел договориться о создании некой двусторонней комиссии по нормализации американо-российских отношений и хотел, чтобы это дипломатическое достижение было связано с ним лично. Получается, что по меркам современной американской политики уже сам факт желания хоть как-то договариваться с Кремлем (даже если это желание было высказано в далеком прошлом) будет считаться таким страшным пятном на биографии политика, что отмыться от него станет возможно только через принятие каких-то совершенно безумных санкций против России.
Судя по реакции Дональда Трампа в его личном твиттер-аккаунте, нынешний обитатель Белого дома был бы просто счастлив сразиться с Байденом на выборах. С одной стороны, Трамп сможет с удовольствием еще раз использовать свой имидж антисистемного политика, а избиратели вполне могут еще раз захотеть отомстить американскому истеблишменту за годы унижений, обеднения и крайне неудачную (с точки зрения обитателя "одноэтажной Америки") глобализацию. А лучшей мести, чем проголосовать за Трампа против Байдена, придумать в принципе невозможно.
С другой стороны, есть еще одна причина, по которой Байден крайне выгоден действующему президенту в качестве оппонента. Ему обязательно напомнят (возможно, даже с использованием новых данных от новых украинских властей) о тех выплатах, которые получал его сын на Украине, и том, как сам Байден хвастался увольнением украинского прокурора. Одно из протрамповских СМИ назвало компромат на его конкурента "Украинским кошмаром 2020 года", и можно смело делать ставку на то, что в случае победы экс-вице-президента США в праймериз Демократической партии весь мир в течение многих месяцев американской избирательной кампании 2020 года будет слушать, как конкретно высокопоставленные чиновники администрации Обамы, в том числе семья Байдена, зарабатывали на постмайданной Украине.
Независимо от результатов выборов более эффективной антирекламы американским "цветным революциям" невозможно придумать. Может случиться, что американцы подтвердят многое из того, что ранее отвергалось как "российская пропаганда". Конечно, даже коррупция экс-президента США и ее последующее обнародование будут объявлены российским заговором, но по большому счету это уже не будет иметь значения. Даже наоборот: если американцы привыкнут к мысли о том, что всей их политической жизнью управляют из Москвы, то рано или поздно они смирятся с необходимостью договариваться с Россией, хотя бы для того, чтобы Кремль "назначил" им хорошего президента.

далее

Как сообщает RT, Сергей Лавров кратко и емко отозвался "о заявлениях США, что Россия якобы отговорила Мадуро покидать Венесуэлу: "На все подобные заявления ответ один — это неправда".
Впрочем, несмотря на столь обидный провал, Вашингтон все равно дал отмашку на очередную (уже третью по счету) "финальную фазу" венесуэльского майдана и даже придумал для нее традиционно пошлое название: операция "Свобода". По-хорошему, эту операцию нужно было назвать "Чемодан с Деньгами", но до такого уровня искренности наши заокеанские партнеры еще, к сожалению, не доросли. Увы, даже в случае полного провала этой "финальной фазы" США не оставят Венесуэлу в покое и надо признать, что в администрацию Трампа сейчас действительно поступают довольно креативные и потенциально эффективные предложения о том, как в случае провала "цветной революции" попробовать утопить в крови Каракас.
Громкие заявления псевдопрезидента Венесуэлы Хуана Гуаидо о том, что венесуэльские силовики перешли на сторону оппозиции, оказались довольно далеки от реальности. Как сообщает агентство Argus Media (лучшую информацию из Венесуэлы сейчас можно получить от специальных агентств, работающих с "нефтяными новостями", ибо от венесуэльской политической ситуации зависят котировки фьючерсов на нефть), на самом деле Гуаидо смог заручиться прямой или косвенной поддержкой около 300 офицеров Национальной гвардии Венесуэлы, но этого оказалось явно недостаточно для того, чтобы добиться каких-то видимых успехов в Каракасе или захватить ключевые элементы экономической, политической или военной инфраструктуры.
Argus Media утверждает, что на сторону Гуаидо, вероятно, перешел один из ключевых венесуэльских силовиков, директор СЕБИН (Боливарианской службы национальной разведки) — Мануэль Кристофер Фигуера (Manuel Christopher Figuera). Однако воспользоваться этим предательством у американцев не получилось, ибо он оказался под арестом сразу после того, как выпустил из-под домашнего ареста одного из лидеров венесуэльской проамериканской оппозиции.
Безусловно, сам факт того, что некоторые венесуэльские силовики (включая очень высокопоставленные фигуры) оказываются готовыми к переходу на сторону Вашингтона, — это уже своего рода психологическая победа Госдепа и путчистов. Но, по большому счету (особенно с учетом специфики южноамериканских элит), удивление и уважение вызывает как раз то, что таких перебежчиков пока крайне немного, несмотря на все усилия Госдепа, ЦРУ и лидеров венесуэльской оппозиции. Несмотря на то, что советник Трампа по национальной безопасности Болтон лично в своем твиттере "давит" на верхние чины венесуэльских силовых структур (перечисляя поименно тех, кому он угрожает), пока результаты американского давления выглядят довольно скромно, и каждое очередное заявление о некоем "финальном этапе" (а также "финальном штурме", "финальной демонстрации" и так далее) лишь выматывает самих сторонников оппозиции, некоторые из которых уже устали ждать американской решительной победы.
К сожалению, шансы на американскую победу все еще сохраняются, ибо в любой момент сумма предложенных денег и сопутствующих гарантий безопасности может оказаться достаточной для того, чтобы действительно привести к массовому предательству на самом верху, как уже не раз бывало в разных странах.
С другой стороны, заявления Помпео о том, что самолет Мадуро фактически "развернули русские" прямо на взлетной полосе, — это очень примитивная попытка деморализации оппонентов, которая применяется не от хорошей жизни, и ее использование, вообще-то, можно считать дурной приметой для Вашингтона: в последний раз американцы подобный информационный вброс использовали в Сирии, но, как шутят в соцсетях, "Обама — ушел, Асад — остался".
Последним доводом в венесуэльском конфликте была и остается военная сила. Для Вашингтонского истеблишмента вопрос возвращения контроля над Венесуэлой является своего рода психологической идеей фикс, а присутствие российского влияния и интересов в Каракасе доводит некоторых американских политиков до такого эмоционального дискомфорта, что они уже не могут даже нормально врать на камеру. Например, CNN опубликовало прекрасное интервью с влиятельным сенатором от Демократической партии США Дагом Джонсом, в котором он прямо заявил, что Николас Мадуро "должен уйти, а россиянам нужно выйти (из Венесуэлы. — Прим. ред.) и оставить нашу часть света в покое".
Демократия и правда человека? Какие демократия и права человека, если риторика американских политиков вернулась к терминологии "сфер влияния", которая была очень модной лет эдак сто назад? Правда, в XIX веке не было комплексов С-300, а у Порфирио Диаса — автора знаменитой жалобы на то, что Мексика "слишком далеко от Бога и слишком близко от Соединенных Штатов", — не было друзей в Пекине и в Москве, так что на этот раз американцам будет намного сложнее доказывать свое "право владения", которое, по их мнению, распространяется на всю Южную Америку.
Силовой вариант решения венесуэльского кризиса — не исключен, но пока американское военное ведомство не горит желанием слишком активно бряцать оружием. Агенство "Рейтер" сообщает, что "Пентагон в среду пытался преуменьшить любую активную подготовку к непосредственному вмешательству в Венесуэлу с целью свержения президента Николаса Мадуро. Однако признал подробное планирование на случай непредвиденных обстоятельств по мере углубления политической нестабильности в богатой нефтью стране."
Администрация Трампа, конечно, хотела бы вернуть контроль над венесуэльской нефтью и добиться серьезной геополитической победы в Южной Америке, но получить массовые поставки "гробов, накрытых американскими флагами", как раз во время президентской избирательной кампании самому Трампу, наверное, не захочется. Впрочем, американский бизнес уже предложил президенту США по-своему элегантное решение. По информации "Рейтер", Эрик Принс — основатель наиболее известного американского ЧВК — предложил Трампу провести военную интервенцию в Венесуэлу силами "частной армии" размером в 4500-5000 наемников. За них не нужно будет отчитываться перед избирателями, это же наемники — от них в случае неудачи можно будет легко откреститься. Деньги на такую авантюру Принс в США, безусловно, найдет — среди "нефтяных инвесторов", распределителей бюджетов американских спецслужб. Да и среди "венесуэльской диаспоры" найдутся желающие заплатить деньгами за венесуэльскую кровь. Возможно, он даже найдет политическую поддержку в администрации Трампа. Однако даже большая "частная армия", которая, возможно, вторгнется в Венесуэлу, — это не гарантия американской победы, а всего лишь гарантия того, что венесуэльский кризис перейдет в более активную и кровавую фазу.
Сирийский опыт показывает, что это может длиться очень долго, но, если сторонники соблюдения международного права разыграют свои карты правильно, Венесуэла вполне может стать еще одним провалом агрессивной внешней политики Вашингтона.

далее

"Украингейт" будет иметь последствия не только для внутренней американской политики. На самом деле его появление — это плохой знак и для новой киевской администрации. Создается впечатление, что для решения внутриполитических задач администрация Трампа готова (без какого-то видимого сожаления) сжечь медийный миф о том, что на Украине произошла некая "революция достоинства", и заменить его на гораздо более реалистичный нарратив о том, что на Украине случилось совместное ограбление целой страны дружным коллективом американских и украинских политиков, завязанных на так называемое глубинное государство, на которое так часто жалуется Дональд Трамп.
В целом картина взаимодействия американских политиков (в статье упоминается не только семья Байден) и украинских властей, даже в пересказе максимально лояльного к фигурантам издания The New York Times, выглядит, мягко говоря, неприглядно:
"Хантер Байден был юристом, получившим образование в Йельском университете, работавшим в советах директоров Amtrak и ряда некоммерческих организаций и аналитических центров, но не имел никакого опыта на Украине. Он всего несколько месяцев назад был уволен из Военно-морского резерва после получения положительного результата теста на кокаин. В некоторые месяцы ему будут платить до 50 000 долларов в месяц за работу в (украинской. — Прим. ред.) компании Burisma Holdings. <...> Хантер Байден, который покинул совет директоров Burisma в прошлом месяце, был одним из многих американцев "с хорошими политическими связями" из обеих основных партий, которые за последние десять лет заработали на Украине".
До недавнего времени "украингейтом" занимался Джон Соломон — медиакиллер из команды Трампа, но теперь вопрос вышел на уровень главного юриста американского президента, который пытается перевести вопрос в уголовную плоскость. Специализированное политическое издание The Hill (в котором изначально появилась информация о скандале) сообщает:
"Личный адвокат президента Трампа Руди Джулиани в четверг призвал провести расследование в отношении Джо Байдена, утверждая, что у бывшего вице-президента и кандидата 2020 года есть конфликт интересов из-за предыдущих сделок с Украиной. "Байденские конфликты (интересов. — Прим. авт.) слишком очевидны, чтобы их можно было игнорировать, и их следует расследовать быстро и безотлагательно. Но более важный вопрос заключается в том, насколько глубоки они и насколько глубоко зашел предполагаемый украинский заговор?" — написал Джулиани".
Стоит обратить особое внимание на то, что в американском политическом дискурсе уже появился термин "заговор" в отношении связей американских и украинских политиков, и это прямой намек на то, что коррупционной темой никто ограничиваться не будет. И что демократическому истеблишменту (в лице Байдена и других ключевых игроков администрации Обамы) постараются "пришить" сговор с иностранным правительством с целью влияния на американские выборы или политическую систему.
Более того: именно о заговоре с целью влияния на американские выборы через вброс компромата на политтехнолога Трампа, Пола Манафорта, писал Джон Соломон после общения со своими киевскими контактами.
У администрации Трампа сейчас есть очень лояльный и довольно агрессивный генеральный прокурор Барр, который вполне способен придать "украингейту" по-настоящему серьезный размах с соответствующими юридическими последствиями для пострадавших. Исходя из имеющегося опыта, можно также смело предположить, что среди украинских политиков или силовиков найдется достаточно желающих выслужиться перед Трампом путем дачи соответствующих показаний. Эта версия развития событий выглядит вполне вероятной в контексте появившейся в газете The New York Times информации, согласно которой Руди Джулиани уже встречался в Нью Йорке с украинскими прокурорами именно "по делу Байдена".
По большому счету, у официального Киева к моменту проведения американцами цветной революции было всего три актива: газотранспортная система, с помощью которой можно было шантажировать как Россию, так и Евросоюз; стратегически важный с военной и психологической точки зрения Крым; имидж "страны, которая героически противостоит Путину".
Крым "уплыл" после судьбоносного референдума.
Украинская "труба" уже лишилась части своего стратегического значения из-за строительства "Турецкого потока" и потеряет оставшееся после запуска (даже в случае его временной неполной загрузки) "Северного потока — 2". Не зря руководство "Нафтогаза" активно педалирует идею срочно найти "стратегического европейского инвестора" для украинской ГТС, притом что желающих "стратегических европейских инвесторов" не видно.
Остался только имидж "страны, которая героически борется со страшным Путиным", но теперь он рискует претерпеть непоправимые изменения и превратиться в имидж "страны, в которой сын американского вице-президента и другие американские политики пилили деньги и плели заговоры под прикрытием разговоров о том, что нужно бороться со страшным Путиным". Общественное создание не терпит полутонов, и скрестить в нем в позитивном ключе историю о страшной коррупции и героической борьбе с Россией вряд ли получится.
Если этот ключевой украинский миф "пойдет по нож" из соображений американской внутриполитической целесообразности, то "пустить под нож" саму Украину из соображений внешнеполитической целесообразности (особенно в том случае, если ее невозможно будет использовать для газового шантажа России после запуска "Северного потока — 2") будет уже несложно и совсем не больно в медийном плане. И даже более — такое действие вполне можно будет считать довольно логичным развитием событий. То, в какой форме будет реализован "бросок под нож", скорее всего, будет зависеть от конкретной геополитической конъюнктуры, благо вариантов много: от жесткого обострения ситуации в Донбассе с прицелом на повтор грузинского сценария и до последовательной хаотизации украинской территории с целью повесить на Россию (и частично ЕС) неприятную задачу срочной стабилизации несостоявшегося недогосударства.
Впрочем, любой из возможных сценариев вряд ли будет хоть сколь-нибудь позитивным для официального Киева, но рычагов для изменения ситуации у него уже нет.

далее

Чувствовалось, что госсекретарю США Помпео во время выступления очень сильно не хватало реквизита, и конкретно — курительной трубки и увеличительного стекла, которым пользовались известные сыщики XIX века. С таким реквизитом ключевая претензия высокопоставленного американского дипломата и шпиона звучала бы более убедительно: "Россия уже оставляет следы на снегу, это следы от армейских сапог!" — сказал Помпео перед началом министерской встречи Арктического совета.
Однако нужно признать, что в целом мистер Помпео блестяще справился со своей задачей, ибо даже самые несмышленые журналисты и дипломаты смогли четко для себя уяснить два ключевых тезиса официальной американской позиции. А именно:
1) Америка вдруг обнаружила (!) в Арктике "следы России" и "китайское влияние", и
2) Америка намерена ликвидировать эти проблемы самым решительным образом.
Главную арктическую боль американской дипломатии Помпео сформулировал в виде жалобы. Оказывается, по его версии, "Москва незаконно требует, чтобы другие страны обращались к России за разрешением на использование маршрута через Северный Ледовитый океан". На самом деле Москва просто обозначает свои права и устанавливает свои правила в строгом соответствии с международным правом, но, как показывает практика, для наших заокеанских оппонентов само понятие международного права существует только в том случае, если его можно использовать в качестве инструмента давления на противников Вашингтона. И, соответственно, никогда в том случае, если его использование приведет к ограничению американских интересов. В конце концов, совсем недавно советник Трампа по национальной безопасности Джон Болтон показал чудеса искренности и признался, что ему и всей администрации Трампа не стыдно использовать термин "Доктрина Монро", и не постеснялся заявить о том, что Венесуэла находится в "нашем (американском. — Прим. ред.) полушарии". В этих условиях бесполезно говорить о соблюдении международного права, в котором ни о каком "американском эксклюзивном праве на установление правительств в Западном полушарии" не сказано ни слова.
Очень жаль, что среди западных журналистов, присутствовавших на министерской встрече Арктического совета, не нашлось смельчака, который бы поинтересовался у госсекретаря Помпео, не считает ли он, что "Доктрина Монро" распространяется еще и на Северное полушарие планеты. Был шанс узнать много интересного о том, как в Белом доме воспринимают окружающую геополитическую и географическую реальность. Американцев часто подозревали в том, что они все ресурсы планеты (начиная от нефти и заканчивая ключевыми торговыми путями) делят на две категории: ресурсы в американской собственности и ресурсы, которыми американцы имеют полное право пользоваться как своей собственностью, потому что они "принадлежат всему человечеству". Но еще никогда (по крайней мере, в последние десятилетия) американская дипломатия не говорила так открыто о своих претензиях на право владеть или управлять другими странами (как в случае Венесуэлы) или ключевыми морскими путями (как это происходит в случае русской Арктики).
Впрочем, надо отметить, что у США претензии не только к России, но и к Китаю, которому досталась даже более серьезная доза критики и угроз. The New York Times пересказывает позицию американского госсекретаря: "Мистер Помпео был особенно остр в его замечаниях о Китае, который имеет статус наблюдателя в Арктическом совете. Он предупреждает, что усилия Пекина по созданию инфраструктуры в регионе и партнерству с Россией по новым морским маршрутам могут привести к превращению Арктики в еще одну область конкурирующих территориальных претензий, как и Южно-Китайское море. "Модель агрессивного поведения Китая в других местах покажет, как он относится к Арктике", — сказал он."
Идея запретить Китаю дружить с Россией в Арктике, запретить использовать арктические российские торговые пути, запретить привлекать другие арктические страны в масштабный китайский проект "Один пояс — один путь", а также запретить выдавать этим странам кредиты на развитие арктической транспортной инфраструктуры — это очень смелое предложение американской дипломатии.
Но возникают обоснованные сомнения в том, что оно найдет понимание и поддержку в Пекине. Кстати, угроза с превращением Арктики в аналог Южно-Китайского моря выглядит в исполнении Помпео особенно комично. В Южно-Китайском море максимум успехов, которыми может похвастаться США, заключается в том, что американские военные корабли периодически могут там устраивать провокации "на грани фола", а Китай спокойно "столбит территорию". Если американская борьба с Россией будет такой же эффективной, как американская борьба с Китаем в Южно-Китайском море, то за наш успех в Арктике можно не беспокоиться. Хотя нужно признать, что американцы умеют выжимать максимум пиара из своих провокаций. Видимо, ради этих самых провокаций они и собираются наконец-то начать (с опозданием примерно на десятилетие) строить современный ледокольный флот, о чем торжественно сообщил главный американский дипломат.
Однако самый интересный результат американской дипломатической агрессии на встрече Арктического совета заключается в том, что американцы по большому счету остались в одиночестве. И это при том, что обычно Вашингтон всегда может рассчитывать на поддержку своих союзников. В этот раз все пошло по другому сценарию. Как сообщает The New York Times, представители стран — участниц и стран — наблюдателей Арктического совета (в Арктический совет входят Россия, Канада, США, Швеция, Норвегия, Финляндия, Дания и Исландия, а Китай, Индия, Южная Корея, Сингапур, Италия и Япония являются наблюдателями) были крайне раздражены тем, что форум, который обычно используется для совместного решения общих арктических проблем с особым акцентом на экологическое сотрудничество, был превращен американской стороной в очередную арену для выяснения отношений с геополитическими противниками. Один из дипломатов, участвовавших в переговорах, сообщил The New York Times, что атмосфера была явно недружественной по отношению к американским дипломатам: "С одной стороны семь стран (все страны — участницы Арктического совета. — Прим. ред.), а с другой — США".
Если так будет продолжаться дальше, то американцам придется с лупой искать в Арктике не следы российских армейских сапог, а хоть кого-нибудь, кто захочет поддержать их.

далее

Вопрос условных "миллиардов Владимира Путина" вообще очень давно волнует значительную часть западного экспертного сообщества, и если ведущий эксперт известнейшего мозгового центра вдруг начинает сыпать цифрами, которые не смогла найти ни одна западная спецслужба, то стоит присмотреться к тому, каким образом эти цифры были получены.
Итак, карьерный русофоб (в данном случае русофоб — это не индикация болезни, а именно описание профессии), которого почему-то до сих представляют публике как "экономиста", написал статью "Иллюзии путинской России". Этот материал был всерьез опубликован на сайте влиятельного "Атлантического совета" (Atlantic Council).
Оценим уровень оценок и мегаанализа:
"Общий российский частный капитал за рубежом оценивается в 800 миллиардов долларов. Моя оценка состоит в том, что с тех пор, как путинское окружение полностью организовало грабежи в 2006 году, они добывали 15-25 миллиардов долларов в год, достигнув в общей сложности 195-325 миллиардов долларов, значительной доли российского частного офшорного капитала. Предполагая, что половина этого богатства принадлежит Путину, его чистое состояние можно оценить в 100-160 миллиардов долларов. Естественно, Путин и его приспешники не могут наслаждаться своим богатством. Все дело во власти. Если они не самые богатые, они боятся, что потеряют власть".
Такой подход к написанию "аналитики" был бы понятен и привычен в исполнении анонимного тролля-копирайтера из одной соседней с Россией страны, которая все еще воюет в Донбассе с "бурятскими конными танкистами". Когда такое пишет Андерс Аслунд — дипломированный человек, считающийся на Западе ведущим специалистом по постсоветской экономике и рыночным реформам и являющийся экспертом очень влиятельного американского мозгового центра; Аслунд, которого цитируют в Bloomberg, Forbes и The Wall Street Journal, — то это настоящий повод для нашего оптимизма.
Ибо с таким уровнем экспертных оппонентов "холодная война 2.0", скорее всего, закончится в нашу пользу. Мистер Аслунд, как и многие его коллеги, вместо того чтобы заниматься реальной аналитикой, занимается пропагандой, основанной на психологической проекции, то есть проецируя свои комплексы на российскую реальность.
Создается впечатление, что эксперт "Атлантического совета" построил свою логическую конструкцию исходя из того, что бы он сам сделал, если бы дорвался до власти: ограбил бы страну, вывез бы награбленное в офшор, оставил бы половину себе и чувствовал бы себя самым крутым, даже если бы не мог пользоваться полученными деньгами.
Поразительно, но тех, кто платит эксперту за такую "аналитику", не смущает несколько ключевых моментов. Несмотря на железобетонную уверенность Аслунда (и многих его коллег) в том, что на Западе должны быть мифические "миллиарды Путина", американские (и не только американские) спецслужбы, которые имеют полный доступ ко всем финансовым транзакциям в США, Великобритании, Евросоюзе и офшорным юрисдикациям западного мира, не смогли ничего найти. Статья когда-то уважаемого (хотя бы в качестве оппонента) "Атлантического совета" выглядит как не очень талантливый пересказ известного киноэпизода про суслика: "Видишь миллиарды Путина? — Нет. — И я нет. А они — есть".
Кстати, можно даже предположить, откуда у Аслунда такие представления о нашей стране: он трудился в России в качестве "экономического советника" в период 1991-1994 годов и, видимо, ему до сих пор обидно, что страна, над добиванием которой он так активно работал, смогла не просто выжить, но и начать восстанавливать былые геополитические и экономические возможности.
В пользу версии о том, что при написании текста автор занимался именно психологической проекцией, говорит и его признание о том, что предполагаемыми богатствами на Западе российская политическая элита "не может пользоваться". Он понимает, что это утверждение рвет в лоскуты все его построения, и тут же находит выход из положения: заявляет, что эти богатства (которыми невозможно пользоваться), оказывается, нужны для удержания власти. Наверное, это очень удивит многих западных "экспертов по России", но российская политическая реальность тем и отличается от стран победившего евро-американского колониализма, что наличие каких-то денег на офшорном банковском счету — это вообще не признак силы или власти. Это скорее примета того, что их держатель скоро будет бежать из России и потом просить политического убежища в Лондоне, объясняя, что уголовное дело (обычно за экономические и коррупционные составы преступления) — это "политическое преследование".
Самое забавное заключается в том, что западные эксперты почему-то на сто процентов уверены в том, что не бывает таких политических лидеров, у которых не было большого состояния, спрятанного в каком-то западном офшоре, и, следовательно, не бывает таких политических лидеров, которых нельзя было бы поставить на колени арестом или заморозкой этих активов. Такая уверенность играет с западным экспертным сообществом злую шутку, причем не в первый раз и не только в случае России. Уже много лет безрезультатно идут поиски офшорных капиталов венесуэльского лидера Николаса Мадуро. Попытки "поймать Асада за офшорные счета и сделать ему больно" — закончились ничем. Определенные надежды на то, что удастся шантажировать китайское руководство, вероятно, появились у американцев после публикации так называемого панамского досье. Но результаты поиска офшорных состояний председателя Си и его прямого окружения оказались далеки от оптимистичных предположений профессиональных американских синофобов. Уже очень и очень давно идут попытки найти "офшорные состояния" венгерского премьера Орбана (которому пытаются отомстить за "экономический национализм" и за желание построить в Венгрии АЭС с помощью "Росатома"), но результаты опять же оказываются обескураживающими.
Ситуация, в которой очевидные факты и собственный негативный опыт уже не могут никак повлиять на восприятие реальности, называется интеллектуальной деградацией. Американцы и их союзники, включая лучшие умы вашингтонского истеблишмента, за 30 лет привыкли побеждать геополитических оппонентов с помощью трех безотказных методов: конфискации (или угрозы конфискации) офшорных счетов политических элит, "гуманитарных бомбардировок" и "цветных революций", которые легко организуются через соцсети группами местных грантоедов. Когда Вашингтон сталкивается со страной, которую нельзя бомбить, в которой не получается организовать "цветную революцию" и чью элиту невозможно прижать с помощью западной финансовой системы, то выясняется, что ничего нового американские эксперты не то что не могут придумать, а даже не хотят придумывать.
Наоборот, им представляется правильным и целесообразным повторять снова и снова уже очевидно неработающую схему. Говорят, что повторение одного и того же действия в ожидании иного результата — это безумие. Глядя на уровень внешнеполитической экспертизы наших западных партнеров, создается ощущение, что это — единственно правильная оценка.

далее

Главный редактор Global Times Ху Сицзинь, которого в американском сегменте соцсетей иногда называют "китайским оракулом" из-за его хорошей информированности о состоянии американо-китайских отношений, объяснил в твиттере, в чем суть изменившегося политического и общественного дискурса: "Решение Китая повысить тарифы и падение американских акций вдохновили китайское общество. Быть жесткими по отношению к Соединенным Штатам, достижение мира путем борьбы — это консенсус большинства китайцев. США планируют новые тарифы. Китайско-американское противостояние достигло пика".
Следует напомнить, что за день до этого Ху Сицзинь намекнул: китайские эксперты активно обсуждают конкретные варианты сброса "в рынок" китайского портфеля американских государственных облигаций, что вызвало легкую панику в американских финансовых СМИ. Те поспешили прийти к выводу, что либо Китай не посмеет пойти на такую меру, либо применение столь радикальной меры в конечном счете сыграет на руку Дональду Трампу, хотя и нанесет серьезный ущерб рядовым американцам. "Если Китай продаст свои облигации Штатам, Трамп выиграет. Распродажа приведет к ослаблению доллара, что поможет сократить торговый дефицит США с Китаем", — пишет агентство Bloomberg. Это чрезмерно оптимистичная оценка, которая не учитывает, насколько сильно подобное действие КНР подорвет американские финансовые рынки и насколько сильно китайский демарш затруднит наращивание американского госдолга, которое необходимо для поддержания американской экономической стабильности.
Питер Шифф, руководитель инвестиционного фонда Euro Pacific Capital, считает, что логическое продолжение текущего конфликта не сулит американской экономике ничего хорошего, притом что многие в США отказываются взглянуть правде в глаза: "Незнание истинной природы китайско-американских отношений ошеломляет. Китай десятилетиями субсидировал экономику США, одалживая нам деньги и поставляя нам промышленные товары. Когда Китай откажется от поддержки, наша экономика услуг, основанная на кредитовании, взорвется!" — пишет он в твиттере.
Однако не нужно считать, что для Китая это будет безболезненным процессом. Совсем наоборот: китайская экономика десятилетиями росла в том числе благодаря преференциальному доступу к американским технологиям, капиталам и рынкам, и ее "отключение" от американской системы (если дело дойдет именно до тотальных эмбарго и "долларовых санкций") не может не нанести Китаю довольно чувствительный ущерб, который придется купировать долгосрочными и тяжелыми реформами. Не зря представители китайского официоза указывают на то, что в китайских соцсетях противостояние США и Китая описывается как конфликт между двумя книгами — "Искусство заключать сделки" (автор — Дональд Трамп) и сборником речей Мао, посвященных теории и практике "затяжной партизанской войны". Грубо говоря, китайское руководство делает публичную ставку на то, что у китайской системы в целом и у китайских граждан в частности "болевой порог" намного выше, чем у американских оппонентов. И что они смогут выдержать такие сложности, которые просто сломают американскую политическую систему и американское общество.
Китайская стратегия заключается в том чтобы "вытерпеть то, что США терпеть не смогут". Это не осталось незамеченным в Белом доме, но Дональд Трамп и его команда восприняли информацию довольно специфическим образом, сведя ее к предполагаемой ставке Пекина на то, что следующим президентом Соединенных Штатов в 2020 году станет демократ и экс-вице-президент при Обаме Джо Байден. Трамп прямым текстом заявил о том, что Китай отказался от уже достигнутых договоренностей, поскольку рассчитывает договориться потом с Байденом или "одним из очень слабых демократов". А протрамповская пресса начала активное продвижение сюжетов, которые указывают на связи сына Байдена с китайским бизнесом. Американский таблоид The New York Post пишет, что фирма Хантера Байдена (сына Джо) сразу после визита тогдашнего вице-президента США в Китай получила контракт на полтора миллиарда долларов с китайским государственным банком. И именно этим якобы объясняется очень мягкая позиция самого Байдена в вопросе экономической войны с Китаем.
Независимо от того, насколько вышеизложенные обвинения соответствуют действительности, можно смело делать ставку на то, что Трамп, его окружение, часть американских силовиков и даже часть "системных политиков" из Демократической и Республиканской партий намерены "давить Китай до конца". Сейчас, по их мнению, действительно решается вопрос о том, сохранят ли США свой статус мирового гегемона в XXI веке.
Тут можно доверять оценке главного политтехнолога избирательного штаба Трампа Стивену Бэннону, который сообщил CNBC, что нет "никаких шансов" на отступление американского президента в торговой войне. Если еще месяц назад были основания полагать, что Трамп согласится на некое "перемирие" и определенные (хотя и временные) уступки по важным для Штатов вопросам, то теперь он, скорее всего, будет действительно добиваться эскалации до тех пор, пока негативные последствия не статут нестерпимыми или для Китая, или для самих США.
Роль России в условиях усиливающегося конфликта между США и Китаем (как и роль Евросоюза, а также других стран, которые могут "сместить баланс сил" в борьбе между двумя сравнимыми по силе соперниками) будет только увеличиваться. Москва вовремя избавилась от своего пакета американских облигаций (ибо если бы пришлось продавать после Китая, то это бы пришлось делать с потерями), и теперь руки полностью развязаны для того, чтобы получить максимум бонусов от реорганизации глобальной экономической и политической системы.

далее

Есть два логических объяснения этого чрезмерного оптимизма. Объяснение первое: сторонники силового решения "иранского вопроса" уверенны в том, что Иран настолько слаб, что его капитуляцию можно обеспечить буквально одним ударом, после которого иранское руководство просто не сможет удержать власть. Объяснение второе и более вероятное: сторонники силовой акции против Ирана прекрасно понимают, что никакой "молниеносной победы" не будет, но им важно любой ценой убедить Трампа все-таки начать войну, а для этого нужно активно врать, что она будет быстрой и легкой.
Показательно, что сейчас перестала работать американская традиционная "предвоенная схема", в которой используется постепенное нагнетание медийной и дипломатической истерики за счет вбросов "разведывательной информации" о возрастающей угрозе со стороны будущей жертвы американской агрессии. Несмотря на все усилия американских СМИ и разведывательного сообщества, даже представители американских союзников, которые им помогали топить в крови Сербию, Ливию и Ирак, говорят о том, что американская "информация" об иранской угрозе не находит подтверждения. Если даже британская Guardian, ссылаясь на брифинг своего местного руководителя "операции по борьбе с ИГИЛ*", критикует американскую подготовку к войне с Ираном, значит, на информационно-дипломатическом фронте у Вашингтона все идет совсем не так, как надо. "Высокопоставленный британский генерал, (работающий. — Прим. ред.) в возглавляемой США коалиции против ИГИЛ*, заявил, что угроза со стороны иранских сил в Ираке или Сирии не увеличивается. Это прямо противоречит утверждениям США, используемым для оправдания наращивания военной мощи в регионе", пишет Guardian.
Американский журнал Newsweek описывает представления американских "ястребов" о том, каким образом будет происходить принуждение Ирана к капитуляции: "Источник в Пентагоне заявил, что варианты действий предполагают мощную кампанию ракетных ударов в попытке привести Тегеран к столу переговоров с Вашингтоном. "Это зависит от эскалации силы. Но, независимо от бравады со стороны Ирана, когда вы получаете по 500 ракет в день, это сильно вам вредит, что и является целью. Когда ваш оппонент ослаблен, вы получаете больше", — сказал один чиновник, знакомый с планами".
При этом, хотя собеседники Newsweek и утверждают, что нынешние действия (с переброской в зону Персидского залива не только ракет, но 120 тысяч американских солдат "на случай эскалации") вовсе не являются сигналом неминуемой войны, — элементарный здравый смысл и исторический опыт последних 30 лет указывают на то, что Вашингтон явно готовится именно к силовому сценарию. Причем он будет именно инициатором перехода конфликта в "горячую" фазу.
Самое влиятельное (и зачастую очень хорошо информированное) американское издание The New York Times сообщает, что Белый дом сознательно пытается довести ситуацию до настоящего вооруженного конфликта: "Один американский чиновник, выступая на условиях анонимности, заявил, что новые разведданные о возросшей угрозе со стороны Ирана не заслуживают планирования войны, осуществляемого (президентским советником по национальной безопасности. — Прим. авт.) Болтоном. Чиновник также заявил, что конечной целью кампании экономических санкций, проводимой администрацией Трампа в течение последнего года, было втянуть Иран в вооруженный конфликт с США."
Можно было бы традиционно предположить, что за действиями администрации Трампа стоят нефтяные интересы, тем более что военные интервенции против стран — экспортеров нефти — это давняя американская практика. Однако в данном случае причины скорее следует искать в политической плоскости. Президент США пришел к власти не только благодаря волне народного недовольства экономической политикой администрации Обамы, но и благодаря вполне четким обязательствам, которые он взял на себя в плане радикального решения "иранской проблемы". Эти обещания сыграли важную роль в той поддержке, которую Трамп получил от американского военно-промышленного лобби и от других игроков закулисной американской политики. Теперь, видимо, пришло время расплачиваться по счетам — даже несмотря на то, что в экономическом плане любая военная интервенция против Ирана станет источником очень серьезных проблем не только экономического, но и военного характера. И независимо от того, что по этому поводу думают и утверждают необоснованно оптимистичные планировщики из Пентагона.
Война с Ираном между тем неизбежно приведет к росту цен на нефть. Причем не только из-за сокращения иранского экспорта, но еще из-за того, что под угрозой окажется навигация в Персидском заливе. Кроме того, в рамках "асимметричного ответа" на американскую агрессию под ударом проиранских сил могут оказаться ключевые элементы нефтяной (как перерабатывающей, так и трубопроводной) инфраструктуры Саудовской Аравии.
Возможно, перспектива получить в предвыборный период настоящий энергетический кризис (который будет сильно влиять на цены в самих США) действительно остановит администрацию Дональда Трампа. Но если в Вашингтоне поверят в возможность решить иранский вопрос быстро и исключительно за счет массированных ракетных ударов, то вполне возможно, что экономические риски не будут приняты в расчет.
И еще.
Как бы ни развивалась ситуация дальше, уже сейчас Вашингтон можно поблагодарить за то, насколько эффективно он проводит рекламную кампанию российских комплексов ПВО. Ибо, наблюдая за американской подготовкой к бомбежкам Ирана и реакцией Вашингтона на появление С-300 в Венесуэле, многие страны начинают задумываться о том, что российскую "страховку" от эксцессов американской внешней политики нужно покупать срочно и за любые деньги.

далее

В статье профессора Китайского народного университета, опубликованной в Global Times, перечислены следующие "козыри":
1) эмбарго на поставку редкоземельных металлов в США,
2) блокирование доступа американских компаний на китайский рынок и
3) использование китайского портфеля американских государственных облигаций для обрушения рынка американских государственных долговых инструментов.
Каждую из этих "козырных карт" стоит рассмотреть подробно как с точки зрения воздействия на американскую экономику, так и сточки зрения возможных ответных мер США и последствий для мировой экономики в целом.
Запрет на поставку редкоземельных металлов в США будет действительно довольно болезненным ударом для американских производителей электроники, да и всего американского хай-тека. Ибо редкоземельные металлы — это ключевое сырье для производства смартфонов, различных чипов и другой продукции с высокой добавленной стоимостью, которые являются важнейшими "дойными коровами" таких американских компаний, как Apple и Boeing.
Агентство "Рейтер", которое трудно заподозрить в симпатиях к официальному Пекину, сообщает: "Соединенные Штаты вновь решили не вводить тарифы на редкоземельные металлы и другие важные минералы из Китая, подчеркнув свою зависимость от Китая в отношении группы материалов, используемых во всем: от бытовой электроники до военной техники."
Нельзя сказать, что Китай является монополистом на рынке таких материалов, но без китайских поставок на рынке образуется самый настоящий дефицит со вполне предсказуемыми ценовыми последствиями. Причем вероятно, что некоторые дефицитные позиции невозможно будет закрыть ни за какие деньги.
Однако не все так просто: в случае введения такого эмбарго Пекин столкнется с определенными сложностями технического характера. Если вводить санкции только против американских компаний, то они будут все равно покупать нужные материалы через японские или европейские компании-прокладки, что сведет эффективность эмбарго почти к нулю. А если ввести тотальный запрет на экспорт, то пострадают не только американские, но и европейские компании, что приведет к ответным действиям со стороны Евросоюза против китайских экспортеров в Европу, что будет очень болезненно для КНР, особенно в контексте экономической войны США, которая делает доступ на европейские рынки очень ценным для китайской экономики.
Получается, что эмбарго на поставку редкоземельных металлов — это мощное оружие, но его использование потребует невероятной точности и серьезных дипломатических усилий для того, чтобы избежать крайне неприятных побочных эффектов.
Блокирование доступа американских компаний на быстрорастущий и очень глубокий китайский рынок — это "второй козырь", о котором пишет Global Times. Его следует рассматривать не с экономической (хотя это может показаться логичным), а с политической точки зрения. В случае применения таких запретительных мер их цель будет заключаться не в том, чтобы нанести какой-то неприемлемый ущерб американской экономике, а в том, чтобы заставить всю мощь лоббистской машины американского корпоративного сектора работать против Дональда Трампа и поддерживать его политических противников.
По оценке S&P Dow Jones Indices, на Азию в целом приходится всего около 14 процентов объема продаж крупных американских компаний из индекса S&P 500. Если предположить, что на Китай приходится большая часть этого объема, то даже полное закрытие китайских рынков не станет катастрофой. Однако есть несколько важных нюансов: во-первых, Китай для многих американских компаний является единственной (и последней) точкой роста продаж. То есть закроется Китай — и будет неоткуда брать рост для графиков на презентациях.
Во-вторых, Китай играет ключевую роль во многих производственных цепочках, которые закачиваются продажами в США и на других рынках. То есть потеря доступа к китайскому производству будет жесточайшим ударом по конкурентоспособности американских компаний на мировом (и даже на американском) рынке. Особенно — в том случае, если у европейских и японских конкурентов доступ к китайским производственным мощностям будет сохранен полностью.
В этих условиях под удар будут поставлены прибыли американских корпораций и перспективы американского фондового рынка (который является важнейшим политическим барометром из-за того, что сбережения многих американцев вложены именно в акции). Эти проблемы можно попытаться купировать переносом производств в другие азиатские страны с дешевой рабочей силой и выгодными условиями, но это невозможно сделать быстро, да и делать рискованно — ибо Трамп ведет торговые войны со всеми, начиная от Евросоюза и заканчивая такими лояльными по отношению к США странами, как Япония или Индия. В этих условиях у американских компаний появится сильнейшая мотивация добиться того, чтобы Трамп не смог избраться на второй срок, а лоббистские и политические возможности у той части американского корпоративного сектора, которая пострадает от применения "китайского козыря", могут действительно сыграть ключевую роль в политической победе противников Трампа.
"Третий козырь" — это сброс "в рынок" китайского портфеля американских государственных облигаций. Global Times пишет: "Китай держит более одного триллиона долларов в казначейских облигациях США. Китай внес большой вклад в стабилизацию экономики США, купив долги США во время финансового кризиса в 2008 году. Штаты окажутся в жалком состоянии, если Китай ударит лежачего". Из этого можно сделать вывод, что сброс облигаций Пекин, скорее всего, "прибережет на сладкое" — в том смысле, что максимальный эффект от такого действия можно будет получить именно в момент очередного кризиса на американском фондовом рынке.
Сам по себе ход не сможет нанести катастрофического ущерба (хотя цены на американские облигации обязательно упадут), но если сделать это в момент максимальной американской уязвимости, то этот китайский портфель вполне может оказаться той самой "соломинкой, которая переломит спину верблюда".
В Пекине не наблюдаются шапкозакидательские настроения. Как справедливо отмечает в твиттере главред Global Times, "большинство китайцев согласно с тем, что США сильнее, чем Китай, и Вашингтон обладает инициативой в торговой войне. Но мы просто не хотим сдаваться и считаем, что США не смогут раздавить Китай. Мы готовы терпеть некоторую боль, чтобы преподать США урок".
По мере того как Китай будет выкладывать на стол свои "козыри", мировая глобализированная экономика будет трещать и рушиться — глобализация идет вспять, и, скорее всего, на выходе мы получим совсем другую экономическую систему, в которой будет больше протекционизма, а вместо глобального рынка появятся несколько крупных региональных рынков со своими правилами, доминирующими валютами, техническими стандартами и финансовыми системами. Для России это скорее хорошо, чем плохо, ибо нынешние мировые правила формировались в тот момент, когда Россия была не в лучшем состоянии, а сейчас будет хороший шанс извлечь максимальную выгоду из развалин, которые оставит война между Вашингтоном и Пекином.

далее

С точки зрения Джулиани, Зеленский виноват в нескольких грехах. Во-первых, в его окружении окопались "враги президента США" и "враги США". Об этом заявил сам Джулиани в интервью телеканалу Fox News после того, как администрация Зеленского отказалась сотрудничать с Джулиани в вопросе слива компромата на главного конкурента Трампа — экс-президента США Джо Байдена, а также его сына, которые отметились на Украине в контексте не только коррупционных скандалов, но и попыток влиять на выборы в США 2016 года с помощью компромата на политтехнолога Трампа Пола Манафорта. Во-вторых, Джулиани очевидным образом демонстрирует недовольство связями президента Зеленского и олигарха Коломойского, который "давит" на бизнесменов, близких к Джулиани и к финансированию избирательной кампании самого Трампа.
"Украинский миллиардер и олигарх Игорь Коломойский находится под следствием ФБР. Сейчас он вернулся на Украину из изгнания в Израиле и первое, что он сделал, — стал угрожать американским гражданам. Это реальный тест для президента. Арестуют ли его?" — написал Джулиани в твиттере.
Не требуется хоть сколь-нибудь серьезных аналитических усилий, чтобы понять невозможность выполнения требований, которые выдвинуты в адрес президента Зеленского. Невозможно себе представить, что он будет готов поддержать арест главного украинского олигарха, ибо для таких действий нужно, чтобы президент был по-настоящему самостоятельной фигурой. А в это сейчас могут верить только самые наивные российские либеральные журналисты, пишущие в когда-то респектабельных изданиях статьи о том, насколько стильно, независимо и современно смотрится "президент Зе" в сравнении с российскими политиками.
На самом деле Зеленского можно и нужно сравнивать именно с российскими коллегами, то есть с кавээнщиками, шоуменами, эстрадными исполнителями и мастерами стендапа на YouTube. Сравнивать с российскими политиками на Украине некого: Зеленский — это "исполнитель роли президента" в реалити-шоу, которое маскируется под страну, причем у Кевина Спейси в аналогичном амплуа все получалось намного лучше и убедительнее.
"Тест Джулиани" изначально задумывался как "тест", который Зеленский не может не провалить, и, соответственно, как "тест", за провал которого он не может не понести наказания. Возможно, такая терминология может показаться странной, но ее применение в отношении личного адвоката Трампа, который работает только по вопросам "повышенной важности", — вполне оправданно. Дело в том, что Джулиани — не совсем адвокат, а точнее, совсем не адвокат. Он — бывший генеральный прокурор США и бывший прокурор и мэр Нью-Йорка, который стал известен на всю страну благодаря самому прямому участию в делах, связанных с посадками наиболее влиятельных членов "старых семей" итальянской мафии в США, причем самого Джулиани часто обвиняли, в скажем так, "не совсем спортивном" поведении в отношении своих оппонентов.
С учетом биографии и связей этого эмиссара Трампа его твит, в котором он задается риторическим вопросом об аресте Коломойского, следует "перевести" и, скорее всего, перевод звучит примерно так: "Мистер Зеленский, у вас есть шанс предать вашего патрона вовремя. А если вы его не посадите, то его посажу я, а с вами разберусь потом".
Несмотря на то что сам олигарх Коломойский публично демонстрирует уверенность в том, что расследование ФБР, о котором говорит Джулиани, закончится ничем, — стоит отметить: все далеко не так однозначно. Во-первых, у мистера Джулиани в ФБР очень много друзей. Во-вторых, даже если Коломойского невозможно будет прижать за какие-то деяния, совершенные в США, американские силовые структуры вполне могут посчитать (подобных ситуаций очень много), что некие деяния олигарха, совершенные вне США, подпадают под американскую юрисдикцию, и такие деяния, вероятно, можно найти в достаточном количестве. И еще один важный момент: ФБР — это не Госдеп и не ЦРУ, у которых с администрацией Трампа отношения варьируются от холодных до враждебных. Если вынести за скобки самые верхние эшелоны (то есть политических назначенцев эпохи Клинтон), то ФБР — это буквально "клуб друзей Трампа" или, как писала британская Guardian, "ФБР — это Трампляндия". С точки зрения американских силовиков, действия Коломойского, который не желает сдавать Байдена и не хочет способствовать посадке тех, кто вмешивался в американские выборы на стороне клана Клинтон, вполне могут попадать в категорию "угроз национальной безопасности", а с такими угрозами разбираются жестко и далеко не всегда в белых перчатках.
Впрочем, протеже Коломойского даже при максимально неблагоприятных условиях может рассчитывать на содействие администрации Трампа в одном важном для себя вопросе. Если судить по содержанию его последнего перформанса в жанре стендап-комедии, то ему от США прежде всего хочется поддержки в виде антироссийских санкций. "США являются мощным и очень серьезным партнером для Украины, прежде всего в преодолении агрессии России. Самостоятельно преодолеть российскую агрессию в Донбассе и Крыму мы не сможем. Поэтому нам нужна ваша помощь. Хотел бы призвать вас, чтобы США продолжали ужесточение санкций против РФ", — заявил Зеленский.
Это по-своему логично: зачем просить что-то, чего точно не дадут? Поэтому надо просить то, что дадут точно, а именно: "реформы" (читай — повышение тарифов ЖКХ в рамках программы МВФ) и "санкции против России". Вот насчет санкций можно не сомневаться: не зря американский министр энергетики, который прибыл на инаугурацию Зеленского, пообещал обязательно ввести санкции против "Северного потока — 2". Правда, сделано это будет не ради Украины, а ради того, чтобы попытаться освободить место на европейском рынке для неконкурентоспособного американского СПГ.
Наблюдая за всем этим искрометным политическим шоу, нельзя не задаться вопросом: а есть ли у официального Киева план Б? Представим себе один из возможных сценариев развития ситуации через 12 месяцев: Коломойский обвинен ФБР в сговоре с целью вмешательства в выборы или в каком-то экономическом преступлении; санкции против "Северного потока — 2" — введены, но он достроен; договора по газовому транзиту с "Газпромом" — нет, как нет и запасов газа на следующую зиму; МВФ потребовал и добился многократного повышения тарифов ЖКХ, то есть тех самых тарифов, с ростом которых обещал бороться Зеленский.
Каким образом последний будет выкручиваться из этой ситуации? Впрочем, есть и позитивные перспективы: по крайней мере, и нам, и нашим украинским соседям гарантировано наслаждение искрометными шутками нового украинского лидера.
Вопрос — захочется ли смеяться самим украинцам.

далее

Суть алармистского материала The Times сводится к одному очень жесткому тезису, который британские журналисты продвигают в максимально безапелляционной манере: "Мистер Верхофстадт заявил, что если европейские лидеры не смогут остановить тренд популизма, Евросоюз будет разрушен в результате поддерживаемого Россией националистического переворота на выборах в 2024 году."
Стоит особо отметить тот факт, что видный европейский политик приравнивает вероятный результат народного волеизъявления на выборах к "националистическому перевороту". Это смотрится особенно иронично в контексте того, что фракция, которую он возглавляет, называется "Альянс либералов и демократов за Европу". С точки зрения европейского политического истеблишмента, чьим голосом бесспорно является этот бельгийский экс-премьер, видимо, предполагается, что либерализм и демократия подразумевают обязательное сохранение власти у тех, кто называет себя либералами и демократами. А если избиратели против, то в этом виноват лично Путин.
Кстати, в этой же логике можно называть любые выборы с неудобным результатом "националистическим переворотом", причем СМИ, которые публикуют эту позицию, даже не задумываются о риске разозлить читателей. Ибо та часть аудитории, у которой еще осталась толика здравого смысла и самоуважения, уже давно перестала читать или воспринимать всерьез мейнстримные СМИ.
Можно себя поставить на место типичного британского избирателя, который голосовал за Brexit и сейчас намерен голосовать за партию Brexit на выборах в Европарламент. Этому избирателю господин Верхофстадт и вторящие ему журналисты The Time говорят, что его поведение — результат влияния Путина, Кремля, "российских олигархов, близких к Кремлю". Избиратель неизбежно задает себе два вопроса ребром: знаком ли я с Путиным? Убедил ли меня Путин в том, что пора валить из Евросоюза? Если избиратель психически здоров, а шапочка из фольги не является его каждодневным головным убором, то он смело отвечает "нет" на оба вопроса, но на всякий случай запоминает, что о своих политических пристрастиях лучше никому не говорить, а то могут посчитать агентом КГБ.
И вот — несмотря на социальное, медийное и политическое давление (а сторонников Brexit объявляют нацистами, бьют и подвергают травле в соцсетях), все равно по опросам получается, что за партию Brexit (созданную "на коленке" буквально несколько месяцев назад) готовы проголосовать на выборах в Европарламент больше 30 процентов избирателей. То есть по результатам опросов за самых радикальных евроскептиков готовы голосовать больше избирателей, чем за две главные системные партии (лейбористскую и консервативную) вместе взятые. По оценкам американского информационного агентства UPI, евроскептические партии получат примерно 35% голосов на выборах в Европарламент.
Несмотря на то что фракцию евроскептиков можно будет маргинализировать, ее успех, совмещенный с Brexit, справедливо воспринимается европейским истеблишментом как вотум недоверия проекту объединенной Европы в ее нынешнем виде. От такой статистики европейский истеблишмент должен был бы прийти в ужас и заняться серьезной интроспекцией для выяснения причин ненависти к своему проекту (раз ее невозможно подавить даже масштабной кампанией социального давления).
Более того: социальное давление (к которому подстрекают почти все системные СМИ и большинство системных политиков ЕС и Великобритании) приводит к появлению в Великобритании и других странах ЕС "секретных евроскептиков". Эти люди не говорят о своей политической позиции даже близким друзьям и коллегам, не пишут о ней в соцсетях и врут в экзит-поллах из страха потерять работу или подвергнуться общественному остракизму. Зато эти "секретные евроскептики", что называется, "отрываются на полную катушку" в избирательной кабинке, а также массово делают пожертвования в пользу евроскептических партий.
Это вызывает крайнее недоумение у социологов и системных политиков. Ужас, который должен сопровождать эту политическую ситуацию, действительно фиксируется в рядах последних, но вот интроспекции — нет. Вместо интроспекции у них только Путин, который с их точки зрения в ответе и за Brexit, и за рост популярности евроскептиков, и за системные проблемы европейского проекта.
Даже если заявить, как это сделал Верхофстадт, что Найджел Фарадж (лидер партии Brexit) и Борис Джонсон (известный русофоб и потенциальный лидер британских консерваторов после отставки Терезы Мэй) работают в интересах Кремля, то это ничего не изменит. Это будет только злить тех самых "секретных евроскептиков". Причем не только в Великобритании, а по всей Европе.
Самый точный диагноз Евросоюзу поставил председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер, который винит во всем совсем не Путина и не "влияние кремлевских олигархов". В интервью Handelsblatt Юнкер пожаловался на то, что у Европы наблюдаются проблемы интимного характера: "Мы потеряли наше коллективное либидо", — заявил он. И добавил, что европейцы просто уже друг друга не любят. Несмотря на то что господин Юнкер приблизился к корню проблемы, есть основания полагать, что он ее все-таки идентифицировал не совсем точно: дело не в отсутствии любви европейцев друг к другу, а в интеллектуальной импотенции европейского политического истеблишмента. Это он все никак не может поверить в то, что сказка о "великом глобальном европейском проекте" закончилась, и политикам нужно (посыпав голову пеплом) переделывать проект с нуля. А до тех пор, пока это осознание не придет, они и дальше будут работать невольными пиарщиками России и российского президента.
Ведь если избирателям, которые хотят свободы, постоянно говорить, что этому их научил Путин, то европейцы сделают логичный вывод: где Путин, там — свобода. А это совсем не то, чего хотелось бы официальному Брюсселю.

далее

Баланс сил в вопросе ПАСЕ выглядит следующим образом. С одной стороны, в телефонном разговоре с Владимиром Путиным Ангела Меркель и Эммануэль Макрон высказались за полное восстановление прав российской делегации в ПАСЕ.

С другой стороны, представители Украины пообещали дать последний и решительный бой пророссийским депутатам ПАСЕ уже 3 июня и намекнули на то, что позиция лидеров Германии и Франции на них не производит впечатления. Шоу обещает быть феерическим, но гораздо важнее не то, как пройдут дипломатические баталии в ПАСЕ, а то, каким образом удалось добиться повышенной гибкости когда-то несгибаемой европейской позиции в отношении России.

Есть все основания полагать, что прогресс в вопросе ПАСЕ связан с банальным, но последовательным давлением на болевую точку наших европейских партнеров — то есть на их кошелек. Процесс приведения европейской позиции в соответствие со здравым смыслом начался после того, как в январе прошлого года спикер Государственной думы Вячеслав Володин заявил о замораживании взносов в ПАСЕ: "Пока не будет зафиксировано в регламенте ПАСЕ право национальных делегаций участвовать в работе Ассамблеи, говорить о том, что мы будем перечислять эти средства, было бы неправильно".

Нужно признать, что европейские официальные лица первоначально не поверили в то, что ПАСЕ останется без российского финансирования, а следовательно — и без значительной части своего бюджета.

Потом перед руководством ПАСЕ во весь рост встала перспектива ликвидации за ненадобностью самой организации: если в ПАСЕ нет России, то зачем существовать структуре, которая изначально была нужна как площадка для диалога законодателей Европы и нашей страны? ПАСЕ можно было бы перепрофилировать, но это долго, сложно и, по большому счету, бесполезно, так как без российских взносов бюджет организации вряд ли справился бы с ребрендингом и перепозиционированием, которые в любом случае вряд ли оказались бы успешными.

После финансового демарша российских парламентариев начался довольно забавный процесс, который наглядно продемонстрировал, что в Европе до сих пор есть политики, свято верящие в то, что Россию можно легко обмануть и для этого достаточно всего лишь проявить нужную настойчивость.

Генеральный секретарь Совета Европы Турбьерн Ягланд снова и снова — официально и кулуарно — требовал от России выплаты взносов и даже выставлял ультиматумы. Например, на летней сессии ПАСЕ прошлого года, которая проходила в Страсбурге, Ягланд "выставил России счет" и потребовал, чтобы взносы были уплачены: "Тридцатое июня (2018 года. — Прим. ред.) — это последний срок для выплаты взносов".

Прошел год.

Позиция спикера Госдумы и депутатского корпуса оставалась неизменной. И сам Ягланд, и его коллеги осознали, что Россия действительно не будет платить. И что если "вычеркнуть" Россию из ПАСЕ, то для России, в принципе, ничего не изменится — ибо, как мы помним, работать в ПАСЕ российская делегация уже и так не могла.

К январю текущего года ситуация начала приобретать комический характер, а в тоне сообщений функционеров Парламентской ассамблеи начали сквозить панические нотки. Тот же Ягланд поставил депутатов европейских делегаций перед фактом: нужно принимать урезанный бюджет и нужно учитывать, что введенные из-за России меры экономии вредят организации, так как сотрудники и обслуживающий персонал не будут долго терпеть заморозку зарплат.

Цена вопроса — примерно 60 миллионов евро. И эта цена, совмещенная с перспективой потерять "смысл жизни ПАСЕ", заставила европейских парламентариев взглянуть на ситуацию чуть более трезво.

Нельзя исключать, что финальным дипломатическим аккордом, который порвал европейские шаблоны, стало недавнее заявление Володина, который поднял ставки в самом прямом финансовом смысле и обозначил желательность возврата, в том числе, тех взносов, которые уже были уплачены ПАСЕ за период, когда российская делегация была лишена права голоса.

Даже если бы руководство Совета Европы захотело выполнить это требование, это было бы все равно невозможно, ибо денег в бюджете организации и так не хватает даже на нормальную повседневную деятельность.

Вероятно, на этом моменте лед окончательно тронулся, а вопрос возвращения российской делегации в ПАСЕ вышел на самый высокий политический уровень в Париже и Берлине, что и привело к тому, что официальная позиция Меркель и Макрона сильно разочаровала Киев.

"После министерского заседания Совета Европы в Хельсинки мяч сейчас находится на поле ПАСЕ. Именно там пройдут финальные бои за то, сможет ли Российская Федерация вернуться в Ассамблею, не выполнив никаких требований резолюций ПАСЕ, принятых в ответ на российскую агрессию против Украины. Наши оппоненты настроены любой ценой довести дело до конца. Россияне также понимают, что это их шанс", — заявил постоянный представитель Украины при Совете Европы Дмитрий Кулеба.

Украинские депутаты демонстрируют похвальную волю к победе, но их проблема — это не российская делегация, а позиция европейской дипломатии, зафиксированная на недавнем заседании Совета Европы. В финальном заявлении глав МИД стран СЕ была зафиксирована четкая позиция, которая сводится к тезису: "все участники организации должны иметь равные возможности для работы в ПАСЕ, но и взносы платить надо", что лишний раз доказывает важность именно финансового вопроса.

Независимо от того как завершатся июньские баталии в ПАСЕ, уже сейчас можно констатировать, что в России найден способ эффективного взаимодействия с европейскими партнерами. Он подходит даже для тех случаев, когда вроде бы уже все мосты сожжены, а поджегшие мосты европейские политики утверждают, что Россия должна "платить и каяться". Рецепт, который показал свою эффективность на примере продовольственных "антисанкций" и конфликта в Совете Европы, сводится к двум ингредиентам: нужно бить европейцев по кошельку и проявлять демонстративное железное, несгибаемое терпение.

Результат будет не сразу, но будет позитивным.

далее

Если бы предложение Коломойского было сделано в эдаком патриотическом порыве, то его можно было бы похвалить за смелость и пожалеть за глупость, но это явно не тот случай. Скорее всего, олигарх всея Украины вдохновился совсем другим (и вполне понятным для постсоветского бизнесмена) чувством, а именно — жадностью. В интервью Financial Times он четко заявил, что это коллективный Запад должен платить Украине, а никак не наоборот, и даже объяснил почему: "Это ваша игра, ваша геополитика. Вам нет дела до Украины. Вы хотите навредить России, а Украина — просто оправдание", — заявил он. Посыл понятен, и его можно легко перевести на "разговорный русский": Запад хочет навредить России. Украина предоставляет эту услугу и вредит России. За услугу должен платить клиент, а не исполнитель. Желание получить деньги за оказанные услуги — естественно, и вероятно, на него накладывается приписываемая этому "украинскому Макиавелли" вера в то, что долги (в том числе МВФ) отдают только "лохи" или, в крайнем случае, трусы.
У этой позиции есть несколько проблем, причем ни одна из них не является легко преодолимой. Проблема политического свойства: зиц-президент Зеленский, еще будучи кандидатом в таковые, лично приезжал на переговоры с делегацией МВФ и лично же (о чем есть соответствующее февральское сообщение агентства Bloomberg) обещал продолжить выполнять программу Фонда на Украине. Если господину Коломойскому кажется, что МВФ относится к тому типу организаций, которые можно "кинуть" без последствий, то это ошибочное мнение, причем его ошибочность многократно подтверждена историческим опытом. От МВФ можно уйти, но только в том случае, если страна, рвущая отношения с МВФ, может себе позволить выдержать экономический шок, изоляцию от мировых рынков капитала и, в крайнем случае, обладает достаточным силовым потенциалом для обеспечения собственной безопасности. Украина не соответствует ни одному из вышеперечисленных критериев.
Для МВФ в частности и для всех кредиторов Украины в целом, уступки официальному Киеву невозможны по той же самой причине, по которой они были невозможны в случае Греции — им нельзя создавать прецедент, который бы вдохновил многочисленных должников "кидать" своих западных кредиторов. Более того, украинский олигарх воспринимает опыт Греции каким-то очень странным образом, ибо весь финансовый демарш премьера-популиста Ципраса (который тоже угрожал МВФ) закончился тем, что так называемая "тройка" (МВФ, Еврокомиссия и Европейский центральный банк) просто сломала его через колено, заставила предать своих избирателей и провести все непопулярные реформы, на которых настаивал МВФ. Зеленский имеет все шансы закончить так же, как Ципрас — ненавидимый собственными избирателями бывший народный любимец как раз объявил о своей отставке после того, как его партия проиграла выборы в Европарламент.
С Украиной в случае попытки "долгового мятежа" могут обойтись даже жестче, чем с Грецией, ибо финансовый коллапс Греции все-таки предполагал серьезные риски для еврозоны (а Украина, в отличие от Греции, не входит в зону евро), а также колоссальные потери для немецких и французских банков, которые кредитовали греческое правительство и частные банки. Финансовый же коллапс Украины таких рисков не несет, а сама Украина в максимально хаотизированном состоянии представляет даже большие возможности для использования в качестве "тарана" против российских интересов. Помимо этого, следует учитывать, что значительная часть средств, которые выделялись МВФ для Украины, были "отложены" в золотовалютные резервы Украины. А это означает, что в случае по-настоящему серьезного конфликта с администрацией Трампа Киев может нарваться на их заморозку, не говоря уже о том, что в случае дефолта по кредитам МВФ Украина получит полноценный валютный кризис.
А теперь вишенка на торте. Широко известный в узких кругах американский журналист-расследователь Марк Эймс указывает на коллективный ультиматум, который влиятельные проамериканские НКО выставили Зеленскому: "Этот список требований украинских неправительственных организаций, финансируемых Западом, угрожающих свергнуть Зеленского, если он не выполнит их требования, — прекрасный пример (того, о чем говорит писательница. — Прим. ред.) Арундхати Рой: "гражданское общество" — это элитный конструкт, призванный подорвать и контролировать народную демократию.
Конечно, одна из подписавших — это НКО "Centre UA": та же самая НКО, финансируемая (миллиардером. — Прим. ред.) Омидьяром, Соросом, USAID, которая организовала Майдан. Это как пистолет, нацеленный на голову Зеленского. Возмутительно."
То, что для американского журналиста "возмутительно", для российского аналитика — "ожидаемо". В списке "красных линий", которые прочертили для Зеленского, фигурирует как запрет на проведение любого референдума по переговорам с Россией, так и запрет на пересмотр отношений с МВФ. Желания и мнения самих украинцев их не интересуют и интересовать не будут, ибо с их (возможно, справедливой) точки зрения рядовые украинские граждане отказались от своей политической субъектности, променяв ее на госдеповские "печеньки" и одесский пепел.
И только в одном можно согласиться с теми, кто с восторгом и завистью смотрит на украинскую ситуацию: в Киеве действительно нет скучной политики. Проблема в том, что хорошая государственная политика — это довольно скучная для внешнего наблюдателя сфера проектного и стратегического управления, а не направление шоу-бизнеса и уж точно не реалити-шоу, основанное на идее "а что будет, если всех убийц, предателей и моральных инвалидов из вселенной "Игры престолов" перенести в политику бывшей советской республики".
У знаменитой римской максимы про хлеб и зрелища есть неочевидное для многих ограничение: если в политике страны становится слишком много зрелищ, то в стране рано или поздно заканчивается хлеб. Независимо от того, победят ли в Киеве сторонники Трампа или сторонник Байдена, рядовым украинцам еще предстоит убедиться в том, насколько сильно они продешевили, разменяв шанс реальной независимости на билеты звездно-полосатого политического шоу.

далее

Отношения по линии Вашингтон — Брюссель и так далеки от идеальных, а если дело дойдет до реальных санкций, то они вполне могут пройти точку невозврата. Потенциальные антиевропейские санкции, которые, судя по заявлениям чиновников американского Минфина, включают в себя "отключение от американской финансовой системы", вполне могут привести к нежелательным для США дипломатическим последствиям. Рано или поздно страны, находящиеся под различными американскими санкциями, будут просто вынуждены кооперироваться между собой для того, чтобы противостоять американскому давлению. Администрация Трампа работает по принципу "посмотри на успешных предшественников и сделай все наоборот". Принцип "разделяй и властвуй" — проверен историческим опытом (от древних римлян до Макиавелли, Бэкона и Наполеона), но санкционная политика США сейчас строится по схеме "объедини всех против себя", что приводит в ужас тех мастодонтов американской дипломатии, которые еще помнят, насколько виртуозно США стравливали своих оппонентов между собой в ХХ веке.
Такой взгляд может показаться необъективным в силу того, что разлом на мелкие кусочки когда-то "единого Запада" очень выгоден России, однако к аналогичным выводам приходят аналитики влиятельных американских СМИ, которые смотрят на ситуацию не с восторгом, а с глубокой душевной болью. Агентство деловой информации Bloomberg сообщает читателям:

"Даже если Трамп проиграет в 2020 году, (немецкие официальные лица. — Прим. авт.) говорят, что доверие, которое поддерживало трансатлантическую дружбу на протяжении семи десятилетий, может быть навсегда утрачено. Германия уже начала создавать новые альянсы, которые будут защищать ее интересы в мире, где США этого не сделают. И некоторые из них не нравятся Вашингтону. "В будущем мы должны в гораздо большей степени взять свою судьбу в свои руки, если мы хотим быть сильными", — заявила Меркель на политическом митинге в пятницу в Мюнхене".

Именно в этом политическом контексте следует рассматривать последствия намерений Минфина США ввести санкции против специальной структуры, которую Евросоюз пытается запустить для обхода американских санкций в отношении Ирана.
Заместитель министра финансов США по вопросам борьбы с терроризмом и финансовой разведки Сигал Манделкер отправил письмо с угрозами в адрес руководства INSTEX — европейского "клирингхауса", созданного совместными усилиями Германии, Франции и Великобритании. Как отмечает The Washington Post, "идея создания INSTEX состоит в том, что компания, поддерживаемая тремя основными союзниками США, может связать руки американской администрации, поскольку любой шаг к санкциям в отношении INSTEX или компаний, торгующих через нее, создаст конфликтную ситуацию между Вашингтоном и (связкой) Берлин — Лондон — Париж". Ставка европейцев не сыграла, и у того же The Washington Post есть вполне логичное объяснение: "За экспериментом (то есть за механизмом обхода иранских санкций. — Прим. авт.) внимательно следят. Если его расширить, это может поставить под угрозу глобальное доминирование доллара США, который чаще всего используется для международных транзакций и позволяет Соединенным Штатам иметь некоторый контроль над мировой экономикой. <...> Если INSTEX или другие альтернативы будут успешными, международные торговые системы, которые обходят американскую валюту, могут ограничить способность будущих (президентских. — Прим. авт.) администраций США использовать санкции в качестве инструментов внешней политики".

Перед лидерами Евросоюза поставлен вопрос ребром: на какой уровень конфликта с США они готовы идти, чтобы проводить собственную внешнюю и энергетическую политику? В этом контексте парадоксальным образом стыкуются две вроде бы не связанные истории: санкции против европейского "клирингхауса", созданного для продолжения покупки нефти из Ирана, и будущие санкции против европейских партнеров "Газпрома", участвующих в проекте "Северный поток — 2". В иранском случае США пытаются контролировать, какую нефть могут покупать страны Евросоюза, а в случае санкций против "Северного потока — 2" Вашингтон тщится установить контроль над тем, какой газ может покупать Евросоюз.

Косвенно обе эти попытки набросить на шею Евросоюза энергетическую удавку связаны с другим ключевым (с точки зрения будущего США как мирового гегемона) вопросом: евро — это региональная европейская валюта или все-таки полноценный конкурент доллара в мировой торговле?

Стоит особо отметить, что если бы проблема находилась исключительно в сфере энергетики и валютного регулирования, то шансов на принуждение Европы к сохранению и углублению статуса американской колонии было бы значительно больше. Однако администрация Дональда Трампа не просто пытается лишить Евросоюз хоть каких-то шансов на собственную энергетическую и финансовую политику. Она одновременно добивается деиндустриализации Европы, а также вскрытия ее рынка для американских продуктов питания, которые, во-первых, не соответствуют европейским экологическим требованиям, а во-вторых, доведут своей искусственной дешевизной европейских фермеров до массового банкротства. В этом контексте угроза самого Трампа ввести санкции против немецких автопроизводителей, а также наказать Евросоюз в целом за государственную поддержку концерна Airbus, то есть главного конкурента американской компании "Боинг", которая сейчас переживает далеко не лучшие времена, — это всего лишь точечные элементы большой американской операции по превращению Евросоюза в эдакий аналог Украины. То есть сделать его территорией, стремительно теряющей какие-либо признаки принадлежности к развитому и высокотехнологичному миру.
У лидеров Евросоюза, даже если их интересует исключительно политическое самосохранение, а не место в истории, есть только один рациональный выход из ситуации: сближаться с теми, кто находится под аналогичным давлением Вашингтона. К счастью для Берлина и Парижа, в подобной ситуации находятся едва ли не все потенциальные геополитические партнеры и возможные ситуативные союзники. Причем те геополитические игроки, которые еще не попали под "каток Трампа", такие как Япония и Индия, имеют все шансы скоро оказаться у него на мушке. Судя по тому, что Ангела Меркель отменила свой уход из политики, а ее правительство продолжает защищать право Германии сотрудничать с "Газпромом" (по "Северному потоку — 2") и Huawei (по строительству сетей 5G в Европе), по крайней мере главный центр силы Евросоюза готовится дать последний бой американским геополитическим амбициям. И это тот самый случай, когда любые успехи Берлина будут очень на руку Москве.