Курт Волкер, спецпредставитель США в Украине, дал большое интервью радио "Эхо Москвы".К. Орлова:- Решение о поставке Украине летального оружия было озвучено почти сразу после того, как Дональд Трамп представил Стратегию Национальной Безопасности США.
А этом программном документе Россия, наравне с Китаем, названа ревизионистской силой и угрозой для США.
Решение по оружию Украине было принято в рамках этой стратегии?К. Волкер:- Я думаю, что здесь все даже проще.
Стратегия — это то, что нужно любой президентской администрации, а стратегия национальной безопасности определяет стратегическую обстановку, в который мы находимся, и то, в каком направлении должна двигаться политика, чтобы справляться с вызовами текущей действительности.
И это в глобальном контексте.
Что касается Украины, то здесь речь идет об очень узком вопросе — мы имеем страну, которая защищает свою территорию, потери которой составили уже больше десяти тысяч убитыми в этом конфликте, который не прекращается три с половиной года.
И это решение стало, на самом деле, снятием ограничений времен администрации Обамы.
Президент Обама в свое время наложил ограничения на оказание помощи Украине со стороны США.
У США установлены отношения в области обороны со многими странами, но Украина была, по сути, выделена в отдельную категорию.
Так что сейчас сняты ограничения, что позволяет относиться к Украине как к любой другой стране.
К. Орлова:- В недавнем интервью изданию Politico вы сказали, что ваша последняя встреча с Владиславом Сурковым в ноябре в Белграде была шагом назад в контексте допуска миротворческих сил ООН на Донбасс.
Это как-то повлияло на решение по поставкам летального оружия?
Как последняя капля?
Или это решение по оружию было неизбежно?К. Волкер:- Нет, здесь нужно разделять некоторые вещи.
Я все еще очень обнадежен в отношении Украины и хотел бы увидеть мир в Украине в 2018 году.
И это потребует от России отвода войск, вооружений и любой поддержки из Донбасса.
Но для этого нужны гарантии безопасности.
Нужно время и безопасное пространство, чтобы можно было выполнить требования Минских соглашений: провести местные выборы, провести избирательную кампанию, в конце концов, чтобы Верховная Рада начала процесс амнистии, чтобы специальный статус регионов, за который Рада уже проголосовала, был приведен в исполнение после выборов.
Для всего этого и нужны миротворческие силы на Донбасе.
И я все равно надеюсь, что мы сможем этого достичь, и что Россия хочет разрешить все эти вопросы и восстановить территории Донбаса за Украиной.
И в этом смысле наша ноябрьская встреча стала разочарованием, что мы не добились прогресса в этом вопросе.
Но мы надеемся провести новую встречу в январе.
И я надеюсь, что тогда нам удастся достичь прогресса. Посмотрим.
К. Орлова:- Выступая в декабре в Атлантическом Совете, вы сказали, что 2017 год стал самым ожесточенным в плане столкновений на Донбассе с момента начала конфликта в 2014 году, и что люди ошибаются, считая конфликт замороженным.
Но почему так происходит, и ошибаются ли люди потому, что этот конфликт больше не в центре внимания и не освещается достаточно?К. Волкер:- Да, я думаю, что люди начинают забывать об этом.
Они слышат об этом, когда их это удивляет, но потом теряют фокус и двигаются дальше.
Но реальность заключается в том, что в последние несколько недель на Донбассе шли самые ожесточенные бои со времен боев в Авдеевке в феврале.
В самом начале конфликта в 2014 году столкновения были самыми жестокими, но с тех пор 2017 год стал самым ожесточенным за три года.
И не только в контексте жертв среди мирного населения, хотя и они есть до сих пор — только на прошлой неделе после обстрелов из установок «Град» по деревне погибли несколько мирных жителей.
Но в целом потери среди населения огромны, и за прошедшие три с половиной года конфликта они только увеличиваются.
Инфраструктура во многих местах или уже разрушена, или находится под угрозой разрушения.
Большой проблемой сейчас является завод по очистке воды в Донецке.
Он находится на территории Украины, но прямо на линии конфликта.
И российские войска сейчас очень близко подступили к заводу, на котором хранятся, в том числе, цистерны с хлором.
И если по ним попадет оружие, что хлорные пары, которые образуются в результате, будут иметь разрушительные последствия для местного населения.
Этот год был очень жестоким в плане конфликта на Донбассе — с артиллерией, снайперами, и так далее.
И я думаю, что все это время Россия надеялась, что это надавит на Киев или приведет к смене правительства в Украине на более дружественное по отношению к России, более пророссийское, нормальное, как было раньше, в понимании России.
Но в реальности российская интервенция привела к прямо противоположному результату: создала в Украине правительство более националистическое, более скептическое в отношении России и более ориентированное на Запад, чем оно было когда-либо ранее.
И это, я думаю, стало непреднамеренным последствием российских действий.
И я надеюсь, что это и станет основой разрешения конфликта.
Что мы сможем прекратить конфликт и вернуть Украине контроль над ее территориями, прекратить вражду.
Потому что, без сомнения, очень грустно видеть, как русские и украинцы воюют друг против друга и убивают друг друга.
Так не должно быть.
К. Орлова:- Но что сделало именно 2017 год таким ожесточенным?
Почему именно этот год?
Это не кажется закономерным, по крайней мере мне.К. Волкер:- У меня на этот вопрос тоже ответа нет, кроме того, что Россия продолжает использовать этот конфликт, чтобы надавить на Киев.
Я не могу говорить за Россию и дать более точное объяснение ее действиям, но уровень насилия на Донбассе действительно вырос, особенно в последнее время.
Хотя был период в сентябре, когда все казалось более оптимистичным, это было в период так называемого возвращения режима прекращения огня.
И в этот раз все, казалось бы, шло хорошо, мы наблюдали существенное прекращение огня в течение двух недель.
Но потом уровень огня вернулся к обычному уровню, и в последние несколько месяцев он поднялся до чрезвычайно высокого уровня.
И это совпало с выводом Россией своих военных из Объединенного центра контроля и координации (JCCC).
Этот межвоенный центр был призван решать вопросы прекращения огня, в том числе, устанавливать прямые контакты между воюющими сторонами.
К сожалению, Россия покинула этот центр, и больше он не является инструментом решения вопроса о прекращении огня.
Россия требует, чтобы украинцы напрямую взаимодействовали с прокси-силами в Луганске и Донецке, которые не имеют никакого отношения к этим регионам, на самом деле.
Эти образования не имеет под собой ни основы, ни легитимности.
И даже по условиям Минских соглашений эти силы должны быть расформированы, а нормальный порядок вещей, нормальное государственное управление восстановлено.
Должны быть проведены нормальные выборы в областные органы власти.
И все это вкупе с особым статусом регионов, который ранее был одобрен украинским парламентом.
К. Орлова:- Вы говорите, что сентябрь стал месяцем относительного мира. К. Волкер:- И это как раз тогда, когда Россия внесла в ООН резолюцию по миротворческим силам ООН.
К. Орлова:- Об учреждении миссии по содействию защите наблюдателей ОБСЕ.К. Волкер:- Да, именно так.
К. Орлова:Но потом, очевидно, что-то произошло, что Россия изменила свой курс.
Поскольку Россия всегда использовала конфликт на Донбассе с целью шантажа Запада, могла ли на этот раз причиной стать политика США в отношении России в целом?К. Волкер:- Думаю, что Россия внесла резолюцию в ООН по доброй воле, в попытке показать, что она стремится к прекращению огня в регионе, что вот у нее есть конкретное предложение.
Но проблема с предложением России заключалась в том, что оно все так же содержало упоминание этих двух субъектов — так называемых народных республик Донецка и Луганска.
Но силы ООН не смогли бы установить мир, не создали бы условия безопасности, не смогли бы обеспечить безопасное проведение выборов, не смогли бы установить контроль над границей с Россией, и свободное перемещение вооружений и войск на украинско-российской границе продолжилось бы.
Так что миссия ООН не стала бы очень эффективное силой.
Она бы защищала наблюдателей ОБСЕ, но ничего бы не изменила в регионе.
Так что мы — и я имею в виду здесь Германию, Францию и США, сформировали идеи того, как можно пересмотреть резолюцию Совбеза ООН и что понадобится для того, чтобы она стала эффективной и настоящей миротворческой силой.
И это, например, такие вещи, как ответственность за контролем безопасности в регионе, за мониторингом движения и расквартирования тяжелого вооружения, и контроль украинской стороны российско-украинской границы.
Речь, конечно, не идет о закрытии границы, но она должна находиться под контролем.
Сейчас же граница полностью контролируется Россией.
В этом заключалась наша идея, и именно после того, как мы озвучили наши предложения России, прекращение огня — нет, это даже не было прекращением огня, скорее, низкий уровень нарушений режима прекращения огня, опять вернулся на запредельно высокие уровни.
И с тех пор ситуация только ухудшается.
https://echo.msk.ru/...a/2119648-echo/
Задумался; - "А будет ли вообще Олимпиада ?" 
Караганда
