Польские СМИ: только Россия могла придумать военные олимпийские игры

Не путайте божий дар с яичницей, святые сидели по скитам да и безграмотными были в большинстве, с медведями в основном общались, толку никакого - опиум кароче, с Толстым их рядом нельзя ставить.

извините что даю совет , почитайте его работы о христианстве, гарантирую шок.

Россия уделяет чрезмерное внимание Армейским международным играм. Это мероприятие нужно стране, чтобы поиграть мышцами и показать всем чья армия самая сильная. Такое мнение было озвучено в сюжете польского телеканала TVN 24.

"Военные олимпийские игры могли придумать только в стране, которая постоянно говорит о войне, везде видит угрозу для своей безопасности и которая все больше военизируется", - сказал корреспондент телеканала.

Он добавил, что сравнивать соревнования с военными олимпийскими играми, как это делают организаторы - неуместно, поскольку Олимпиада всегда имела мирный посыл.

"На этот раз это была лишь спортивная борьба. Хотя в этой конкуренции солдаты проверяют, кто лучше всего подготовлен к убийствам. Зрителям понравилось", - отметил журналист.

http://ruposters.ru/news/17-08 ... ssiya

Не путайте божий дар с яичницей, святые сидели по скитам да и безграмотными были в большинстве, с медведями в основном общались, толку никакого - опиум кароче, с Толстым их рядом нельзя ставить.

Гордыня - самый страшный грех.

Пшеки реально ссрутся от страха, в Бранево еще в прошлом году танки повыкатывали, парочку перед главным входом на базу поставили (типа т-72, но походу Польские Твярды), ИС правда с постаментов не сняли (2 шт), копают окопы и строят башни , нашим покуй, БТР на площадь в Кенике поставили, игры у нас

танковая часть в бранёво была всегда,да там 72ки,и видел с десяток лео,а у нас бф,как бы не потоп от старости

Польские СМИ: только Россия могла придумать военные олимпийские игры

Я не хотел сначала отвечать на постановление обо мне Синода, но постановление это вызвало очень много писем, в которых неизвестные мне корреспонденты — одни бранят меня за то, что я отвергаю то, чего я не отвергаю, другие увещевают меня поверить в то, во что я не переставал верить, третьи выражают со мной единомыслие, которое едва ли в действительности существует, и сочувствие, на которое я едва ли имею право; и я решил ответить и на самоё постановление, указав на то, что в нём несправедливо, и на обращения ко мне моих неизвестных корреспондентов. Постановление Синода вообще имеет много недостатков: оно незаконно или умышленно-двусмысленно, оно произвольно, неосновательно, неправдиво и, кроме того, содержит в себе клевету и подстрекательство к дурным чувствам и поступкам.

Оно незаконно или умышленно-двусмысленно — потому, что если оно хочет быть отлучением от церкви, то оно не удовлетворяет тем церковным правилам, по которым может произноситься такое отлучение; если же это есть заявление о том, что тот, кто не верит в церковь и её догматы, не принадлежит к ней, то это само собой разумеется и такое заявление не может иметь никакой другой цели, как только ту, чтобы, не будучи в сущности отлучением, оно бы казалось таковым, что собственно и случилось, потому что оно так и было понято.<…> Оно есть, наконец, подстрекательство к дурным чувствам и поступкам, так как вызвало, как и должно было ожидать, в людях непросвещенных и нерассуждающих озлобление и ненависть ко мне, доходящие до угроз убийства и высказываемые в получаемых мною письмах.<…> Так что постановление Синода вообще очень нехорошо. То, что в конце постановления сказано, что лица, подписавшие его, так уверены в своей правоте, что молятся о том, чтобы Бог сделал меня для моего блага таким же, каковы они, не делает его лучше.
......

То, что я отрёкся от церкви, называющей себя православной, это совершенно справедливо. Но отрёкся я от неё не потому, что я восстал на Господа, а напротив, только потому, что всеми силами души желал служить Ему. Прежде чем отречься от церкви и единения с народом, которое мне было невыразимо дорого, я, по некоторым признакам усомнившись в правоте Церкви, посвятил несколько лет на то, чтобы исследовать теоретически и практически учение церкви: теоретически — я перечитал всё, что мог, об учении Церкви, изучил и критически разобрал догматическое богословие; практически же — строго следовал, в продолжение более года, всем предписаниям Церкви, соблюдая все посты и посещая все церковные службы. И я убедился, что учение Церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же — собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающее совершенно весь смысл христианского учения.<…>

То, что я отвергаю непонятную троицу и не имеющую никакого смысла в наше время басню о падении первого человека, кощунственную историю о Боге, родившемся от Девы, искупляющем род человеческий, то это совершенно справедливо. Бога же — духа, Бога — любовь, единого Бога — начало всего, не только не отвергаю, но ничего не признаю действительно существующим, кроме Бога, и весь смысл жизни вижу только в исполнении воли Бога, выраженной в христианском учении.

Ещё сказано: «Не признаёт загробной жизни и мздовоздаяния». Если разуметь жизнь загробную в смысле второго пришествия, ада с вечными мучениями, дьяволами, и рая — постоянного блаженства, то совершенно справедливо, что я не признаю такой загробной жизни; но жизнь вечную и возмездие здесь и везде, теперь и всегда, признаю до такой степени, что, стоя по своим годам на краю гроба, часто должен делать усилия, чтобы не желать плотской смерти, то есть рождения к новой жизни, и верю, что всякий добрый поступок увеличивает истинное благо моей вечной жизни, а всякий злой поступок уменьшает его.

Сказано также, что я отвергаю все таинства. Это совершенно справедливо. Все таинства я считаю низменным, грубым, несоответствующим понятию о Боге и христианскому учению колдовством и, кроме того, нарушением самых прямых указаний Евангелия. В крещении младенцев вижу явное извращение всего того смысла, который могло иметь крещение для взрослых, сознательно принимающих христианство; в совершении таинства брака над людьми, заведомо соединявшимися прежде, и в допущении разводов и в освящении браков разведённых вижу прямое нарушение и смысла, и буквы евангельского учения. В периодическом прощении грехов на исповеди вижу вредный обман, только поощряющий безнравственность и уничтожающий опасение перед согрешением. В елеосвящении так же, как и в миропомазании, вижу приёмы грубого колдовства, как и в почитании икон и мощей, как и во всех тех обрядах, молитвах, заклинаниях, которыми наполнен требник. В причащении вижу обоготворение плоти и извращение христианского учения. В священстве, кроме явного приготовления к обману, вижу прямое нарушение слов Христа, прямо запрещающего кого бы то ни было называть учителями, отцами, наставниками (Мф. 23:8-10).

Сказано, наконец, как последняя и высшая степень моей виновности, что я, «ругаясь над самыми священными предметами веры, не содрогнулся подвергнуть глумлению священнейшее из таинств — Евхаристию». То, что я не содрогнулся описать просто и объективно то, что священник делает для приготовлений этого, так называемого, таинства, то это совершенно справедливо; но то, что это, так называемое, таинство есть нечто священное и что описать его просто, как оно делается, есть кощунство, — это совершенно несправедливо. Кощунство не в том, чтобы назвать перегородку — перегородкой, а не иконостасом, и чашку — чашкой, а не потиром и т. п., а ужаснейшее, не перестающее, возмутительное кощунство — в том, что люди, пользуясь всеми возможными средствами обмана и гипнотизации, — уверяют детей и простодушный народ, что если нарезать известным способом и при произнесении известных слов кусочки хлеба и положить их в вино, то в кусочки эти входит Бог; и что тот, во имя кого живого вынется кусочек, тот будет здоров; во имя же кого умершего вынется такой кусочек, то тому на том свете будет лучше; и что тот, кто съел этот кусочек, в того войдёт Сам Бог.

Ведь это ужасно!
........

Верю я в следующее: верю в Бога, которого понимаю как дух, как любовь, как начало всего. Верю в то, что он во мне и я в нём. Верю в то, что воля Бога яснее, понятнее всего выражена в учении человека Христа, которого понимать Богом и которому молиться считаю величайшим кощунством.<…>

«Тот, кто начнёт с того, что полюбит христианство более истины, очень скоро полюбит свою церковь или секту более, чем христианство, и кончит тем, что будет любить себя (своё спокойствие) больше всего на свете», — сказал Кольридж.

Я шёл обратным путём. Я начал с того, что полюбил свою православную веру более своего спокойствия, потом полюбил христианство более своей церкви, теперь же люблю истину более всего на свете. И до сих пор истина совпадает для меня с христианством, как я его понимаю. И я исповедую это христианство; и в той мере, в какой исповедую его, спокойно и радостно живу, и спокойно и радостно приближаюсь к смерти.

Россия уделяет чрезмерное внимание Армейским международным играм. Это мероприятие нужно стране, чтобы поиграть мышцами и показать всем чья армия самая сильная. Такое мнение было озвучено в сюжете польского телеканала TVN 24.

"Военные олимпийские игры могли придумать только в стране, которая постоянно говорит о войне, везде видит угрозу для своей безопасности и которая все больше военизируется", - сказал корреспондент телеканала.

Он добавил, что сравнивать соревнования с военными олимпийскими играми, как это делают организаторы - неуместно, поскольку Олимпиада всегда имела мирный посыл.

"На этот раз это была лишь спортивная борьба. Хотя в этой конкуренции солдаты проверяют, кто лучше всего подготовлен к убийствам. Зрителям понравилось", - отметил журналист.

http://ruposters.ru/news/17-08 ... ssiya

Поиграть мышцами можно и просто на учениях международного качества. А так - и весело и полезно.