На что надеятся хохлы?

Как советские республики делили советское имущество
Николай Кротов,
генеральный директор АНО «Экономическая летопись»

Осенью 1991 года, в последние месяцы существования СССР, появилась необходимость подвести финансовые итоги совместной жизни советских республик. В первую очередь, следовало солидарно признать долг Советского Союза и разделить его между собой. Вместе с тем, предстояло разделить и его зарубежные активы. Созданный после августа 1991 года Комитет по оперативному управлению экономикой при правительстве СССР начал переговоры с республиками и основными кредиторами. От соглашений между ними зависели получение отсрочек выплат долгов и выдача новых кредитов.

В конце октября 1991 года был подписан Меморандум о взаимопонимании в отношении задолженности СССР и ее правопреемников. В документе был определен порядок обслуживания долгов СССР после его упразднения на основе принципа солидарной ответственности. Это означало, что долг Советского Союза будет поделен и каждая республика станет его обслуживать самостоятельно. Республики брали на себя обязательство платить за своих соседей, если те не будут погашать свою часть задолженности. Меморандум подписали 12 республик, в том числе Украина.

В Москве 18 - 21 ноября завершились переговоры между представителями “Большой семерки” и 12 республик СССР. Представителям республик было твердо обещано приостановить предоставление всех западных кредитов в том случае, если они откажутся разделить и выплачивать долги бывшего Советского Союза. Виктор Геращенко, председатель правления Госбанка СССР в 1989 - 1991 годах, с 1991 года - председатель Госбанка СССР, рассказывает:

“На встрече все стороны согласились, что принимают на себя солидарно ответственность по погашению внешнего долга СССР в полном объеме. Говорилось также о том, что стороны «подготовят необходимые меры на разработку механизма мобилизации ресурсов для погашения внешнего долга и готовы вступить в ближайшие 7 - 10 дней в конкретные переговоры о реструктуризации долга». Договаривались, договаривались, но договориться не смогли”.

4 декабря 1991 года в Москве был заключен Договор “О правопреемстве в отношении внешнего государственного долга и активов Союза СССР”. Страны, субъекты бывшего СССР, обязались участвовать в погашении и нести расходы по обслуживанию государственного долга СССР в согласованных долях. Эти доли были определены на основании единого агрегированного показателя, рассчитанного на базе четырех показателей по данным за 1986 - 1990 годы: доли республик в экспорте, импорте, произведенном национальном доходе и численности населения. России досталась доля в 61,3%, Украине - 16,4%.

Был создан Межгосударственный совет по наблюдению за обслуживанием долга и использованием активов. Агентом по управлению задолженностью был назначен Внешэкономбанк СССР. Следует сказать, что, по проведенным в 1991 году расчетам, больше половины оплаченного валютой импорта шло в республики, тогда как около 90% валюты было получено от экспорта российской продукции. Пик платежей по советским долгам приходился на 1992 - 1993 годы, и следовало выплатить около 29 млрд. долларов.

После упразднения Советского Союза реализация Договора срывалось, ни одно из подписавших его новых государств, за исключением России, не хотело выполнять своих обязательств. Некоторые бывшие союзные республики, в первую очередь Украина, настаивали на первоочередном разделе активов СССР. Раздел и продажа этих активов по их утверждению позволили бы им оплатить соответствующие части долга.

Переговорный процесс с зарубежными кредиторами был заблокирован - те ожидали выплат только от России, отказывали ей в новых кредитах и изучали только российский платежный баланс. Россия, заинтересованная в возобновлении финансово-кредитных отношений с другими государствами, должна была бы обслуживать все долги бывшего СССР одна, взамен получив при этом лишь 61% его активов. Поэтому в начале 1992 года начались переговоры о так называемом “нулевом варианте”, при котором Россия брала на себя все обязательства по долгам, но заявляла права на все финансовые и материальные активы бывшего СССР.

Следует сказать, что активы СССР составляли тогда более чем 140 млрд. долларов (по курсу рубля в 1991 году) и значительно превышали объем долгов, что позволяло считать такое решение экономически обоснованным. На практике надежды на финансовые активы оказались неоправданными. Реально Россия могла надеяться на получение от своих должников 15 - 20 млрд. долларов, да и то в течение 20 - 25 лет.

В конце февраля 1992 года в Киеве состоялось совещание по внешней задолженности, на котором присутствовали представители всех республик бывшего СССР, кроме России. Инициатором стала Украина. Она хотела заставить международных кредиторов отказаться от признания России в качестве единственного правопреемника СССР и добиться снятия кредитной блокады с Украины. Чтобы заручиться поддержкой республик, она выдвинула план, по которому взяла на себя часть их долговых обязательств. В конце концов, Россия взяла внешние долги на себя, но оговорила, что коллеги после этого не будут претендовать ни на какие советские активы за рубежом.
Рассказывает Виктор Геращенко:

«От СССР коммюнике подписал председатель Межгосударственного экономического комитета Иван Силаев. Украинцы тоже тогда его подписали, но в дальнейшем, правда, не ратифицировали. Премьер Украины, бывший председатель Госплана республики Витольд Фокин, вел себя при этом безобразно, за него даже было стыдно перед шерпами “семерки”. Хоть под стол от стыда лезь! Постоянно бросал шапку, демонстративно уходил. Хорошо, что Гайдар имел неплохие дипломатические способности и хорошие нервы, сумел довести дело до конца. Витольд выкобенивался перед Кравчуком - раньше на заседаниях советского Совмина он себе такого не позволял. После того как удалось закончить переговоры, я подошел к шерпу Хорсту Келеру, будущему Федеральному президенту Германии (тогда статс-секретарю министра финансов страны), следившему, чтобы бывшие братские республики окончательно не переругались.

“Виктор, - поделился он своей радостью после трех часов спектакля, - хорошо все-таки, что удалось договориться! А то я уж думал - ни с чем придется возвращаться!”. От США шерпом был первый заместитель министра финансов США Дэвид Мэлфорд, он заявил тогда переговорщикам: “Если вы перед нами будете стирать грязное белье, учтите, вы никаких денег в качестве помощи не получите!».

Только осенью 1992 года новые независимые государства согласились, чтобы переговоры с западными кредиторами вела Россия, и начали подписывать с ней соглашения о “нулевом варианте”. В ноябре 1992 года было подписано соглашение с Узбекистаном и протоколы о “нулевом варианте” с Арменией, Казахстаном, Молдовой, Таджикистаном и Украиной. Протоколы отличались от соглашений тем, что долги и активы по соглашениям передавались России в управление на неопределенный срок. При этом имелось в виду, что полноценные соглашения будут подписаны позднее.

Страны-кредиторы дали согласие на соглашение по “нулевому варианту” на сессии Парижского клуба 2 апреля 1993 года. А затем начались чудеса. Некоторые страны заявили, что подписание договора премьер-министром достаточно для признания легитимности документа, кто-то сразу заявил, что их стране необходима ратификация парламентом. Украина подписала протокол, предоставив России право погашать украинские долги, после чего успокоилась и только под давлением западных кредиторов пошла на новые переговоры.

Рассказывает участник переговоров:
«Переговоры с нашими украинскими коллегами по их желанию были назначены на православное Рождество, на 7 января 1993 года. Прилетев в Москву, украинская делегация, возглавляемая вице-премьером Виктором Пинзеником, потребовала предоставить им все документы по задолженности. При этом коллеги заявили, что не верят нам, и потребовали провести аудит представленных материалов с помощью независимой зарубежной компании. Мы ответили, что готовы это сделать, но они должны оплатить немалые расходы исполнителя заказа. Тогда их энтузиазм пропал. Переговоры были перенесены на 16 января.

В следующий раз, понимая, что с украинцами будет тяжело договориться, для их убеждения мы пригласили от Парижского клуба заместителя главы Всемирного банка Жан-Клод Трише, а от Лондонского клуба - руководителя «российской группы» этого объединения, члена совета директоров Дойче банка К. Фонса. Члены делегации Украины, возглавляемой теперь первым вице-премьером Игорем Юхновским, заявили, что им нужен переводчик, так как русский язык для них чужой. Пригласили переводчиков, но они с трудом подбирали несуществующие украинские эквиваленты английским финансовым терминам.

Глава российской делегации Александр Шохин очень убедительно объяснил коллегам, в чем их заинтересованность в принятии соглашения, и, не получив возражений, предложил перейти к подписанию. Украинская сторона взяла тайм-аут и, возвратившись, заявила, что не может этого сделать, так как их интересы ущемлены. Пригласили иностранных руководителей, те по очереди столь же убедительно разъяснили коллегам их выгоды от подписания документов. Но картина в обоих случаях повторялась. Со всем соглашаясь во время беседы, украинцы после перерыва заявляли о своем несогласии. Высокие гости в недоумении, они были уверены, что вопрос очевидный и решится быстро, без осложнений, на 18:00 были забронированы обратные билеты. Отлет самолета отложили на час, а решения так и не было!

В конце концов, отказавшись от заключительного ужина, Трише улетел, пообещав прислать официальный отзыв Парижского клуба. Отзыв действительно пришел уже на следующий день, в нем говорилось, что позиция Украины для Клуба неприемлема. Так что подписать соглашение украинцам все-таки пришлось, но сделали они это только в 1994 году, вскоре дезавуировав его заявлением о необходимости ратификации этого решения Радой. Далее было заявлено, что зарубежные активы предприятий, работавших на территории УССР, должны даже при “нулевом варианте” отойти незалежной Украине, и они в подсчет общих активов входить не должны. После этого пошли требования вернуть валютные средства украинских предприятий, находящиеся на счетах ВЭБа».

Россия гасила долги по всем договорам поставок товаров на территорию республик, входивших в СССР. Даже по поставкам тех товаров, которые шли туда после августа 1991 года. И делала это вплоть до 1993 года.

После многочисленных претензий наших соседей российские экономические ведомства были вынуждены сделать расчет того, что республики давали в общий фонд Советского Союза и что получали взамен. Получалось, что донорами были только РСФСР и Белоруссия. В результате, до декабря 1994 года двусторонние соглашения о “нулевом варианте” были подписаны бывшими советскими республиками, включая Украину.

А вот что происходило с замороженными средствами бывших советских предприятий и физических лиц во Внешэкономбанке. Частные лица, имевшие счета во Внешэкономбанке в Москве, получили свои деньги без всяких препятствий. Среди них были и граждане других стран СНГ, в том числе Украины. А вот деньги, хранившиеся в бывших отделениях ВЭБа в республиках СНГ, должны были возвращать сами суверенные республики. После заявления о необходимости ратификации украинской Радой договора о советских долгах наши украинские братья начали выцыганивать у России дополнительные уступки. Вначале их переговорщики заявили российским, что Россия должна проявить добрую волю, выдав деньги частных лиц, находившиеся в киевском отделении ВЭБа. Участник переговоров рассказывает:

«Мы пошли навстречу, и наша страна перевела на Украину 10 млн. долларов “для малоимущих граждан”, имеющих валютные счета. Это не помогло. В 1999 году Правительство Российской Федерации снова пошло навстречу просьбам украинской стороны и, полагаясь на её заверения о том, что данный шаг будет способствовать ускорению ратификации соглашения о «нулевом варианте», нашло возможность выплатить Украине весь остаток задолженности перед физическими лицами. Излишне говорить, что и это не привело к ратификации.

Были выдвинуты новые требования - вернуть деньги украинским предприятиям, имевшим счета в ВЭБе, и национальные исторические ценности, хранящиеся в российских музеях. Вспомнили и о собственности и валютных резервах совзагранбанков. Мы на эти требования ответили, что предприятия УССР активно брали через ВЭБ кредиты и расплачиваться за них с нами не собираются, заявляя, что СССР уже нет и некому возвращать долги. Совзагранбанки, оказавшиеся осенью 1991 года неплатежеспособными, спасала только Россия. Хотя обращение Банка России к республикам СССР с предложением о солидарной помощи было, но оно осталось без ответа».

Вопрос остается открытым по сей день, и временный премьер Украины Яценюк недавно заявил, что Украина не подписала договор о советском наследстве и будет требовать раздела советских активов. Более того, украинская сторона обратилась с просьбой к зарубежным государствам временно не признавать за Россией правопреемства в отношении собственности бывшего СССР на территории соответствующих стран, так как она претендует на часть этой собственности. Тем самым Украина нарушает статью 18 Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 года.

Удивляет позиция российской стороны. Складывается впечатление, что все эти годы украинские долги интересовали только Внешэкономбанк. В посольство России на Украине (так говорил Тарас Шевченко) назначались такие «тяжеловесы», как Виктор Черномырдин. Но, то ли сумма, требующая урегулирования, была для Виктора Степановича несущественной, то ли песни под баян с местными олигархами для укрепления братской дружбы считались более важным делом, однако движения в этом направлении не было. Не удосужились решить этот вопрос и российские переговорщики, предоставлявшие Украине скидки на газ и кредиты ее экономике. Сама же эта проблема не разрешится.