— Не беспокойтэсь — разберемся! — Голос Сталина снова посуровел, но уже не настолько, как в первый раз. А потом его голос снова подобрел: — Ви настоящий кладезь бесценных сведений, товарищ Дубинин! — мне показалось, что Вождь усмехнулся. — Нам непременно нужно встретиться! — Так точно, товарищ Сталин! — почему-то по-уставному ответил я. — Тогда, как снова окажетесь в нашем времени, постарайтесь как можно бистрее связаться с любим особим отделом. Я дам команду, чтобы вас, по представлении, немедленно переправили в Москву… Товарищ Дубинин, ви меня хорошо слышите? — Так точно, товарищ Сталин! Слышу громко и четко! — снова по-армейски ответил я. Слышимость оставалась просто великолепной. «Блин, да как мы вообще можем разговаривать? — мелькнула мимолетная мысль. — Через ноосферу Земли, мать ее? Совершенно ясно, что дело тут не в чудесах техники: вряд ли мой корейский планшет сумел подключиться к правительственной связи образца сорок первого года». — О! Как ви по-военному отвечаете! — удивился собеседник. — Ви военный? Я как-то в прошлый раз забыл спросить… не только ваше имя. Хотя если подумать… то те сведения, которые ви мне дали тогда… — Да, товарищ Сталин, я военный! Правда, бывший… — чуть смутился я. — Комиссовали после ранения. — Ви воевали? Когда? С кем? — Можно сказать, что усмирял внутренний мятеж — после распада Союза некоторые провинции России тоже решили отделиться, вот армию и кидали… — Что?!! — буквально проревело из динамика. Сидящий рядом пожилой дядька аж подскочил. — Советский Союз распался?!! Как?!! Когда?!! — В девяносто первом году, товарищ Сталин! Как?.. — Я замялся. И что тут отвечать? Предательство? Но чего стоит страна, которую можно разрушить простым предательством? И как тогда объяснить, откуда в ПЛАНОВОЙ экономике может появиться такое понятие, как «недострой»? Как в ПЛАНОВОЙ экономике мог появиться такой субъект, как снабженец-«толкач»? А эти пресловутые выезды в «колхоз»? В СССР даже анекдоты ходили: «Для какой цели в СССР создается группа, объединяющая математика, физика, военного, музыканта, филолога и педагога? — Для уборки картошки!» или «Ну что, у вас опять мяса нет? — У нас нет рыбы. Мяса нет в магазине напротив». До какой же степени надо было довести народ, чтобы он позволил разрушить свою страну за доступ к колбасе и шмоткам! Да что там позволил — сам же радостно и разрушил, поддержав всяких уродов, обещавших колбасно-джинсовое изобилие. И ведь как сейчас жалеем… но из песни слова не выкинешь!
|