В июне 1941-го, после того как группа Стефана Бандеры – один из осколков разругавшегося за власть ОУН – попыталась на германских штыках объявить свою власть над Западной Украиной, сам «антифашист» действительно попал у своих немецких хозяев в немилость. Только совсем не за неприятие оккупации его родной Галиции или нацистской идеологии. Причина охлаждения отношений была по-германски проста – прямые нарушения пунктуального немецкого орднунга и самоуправство Бандеры. Запрос от ОУН(б) на «незалэжность» в имперские германские органы был отправлен заранее – сразу после начала войны. Их готовили и отправляли все группы украинских нацистов-националистов, кто хотел выпросить у НСДАП, имперской канцелярии и лично фюрера Адольфа Гитлера право порулить новым немецким жизненным пространством. Бандера среди прочих просителей «отличился» тем, что не стал ждать ответа от хозяев – испугался, что его обойдет на коллаборационистких виражах главный конкурент, глава другой крупной оуновской фракции Мельник. Ничтоже сумняшеся, Бандера и его коллеги решили обхитрить своих германских кураторов.
Почитаем реальные протоколы и документы. Для начала о просьбах Бандеры к немцам, о тех самых в которых про «дайте мне порулить, потому что я лучше, чем Мельник». Послушаем не бандеровцев, а тех, кому эти просьбы отправлялись - хозяев бандеровцев. Их реакция лучше характеризует унизительную роль прислужников, которую взяли на себя оуновцы и за которую хотели получить галицийскую косточку с барского стола.
++++++++
Письмо советника посольства В. Гросскопфа рейхсминистру иностранных дел И. Риббентропу
г. Берлин 1 июля 1941 г. Референт: посольский советник Гросскопф
Направленный Володимиром Стахивом 24 числа пр[ошлого] м[есяца] г-ну р[ейхсминистру] иностранных дел меморандум, как видно из сопроводительного письма Стахива, из группы украинских националистов из окружения Бандеры. Она представляет собой осколок первоначально единой Организации Украинских Националистов (ОУН), основанной полковником Коновальцем. Формально в качестве более легитимного преемника Коновальца рассматривает себя его бывший заместитель Мельник, к которому примкнула и бОльшая часть ОУН. Со своей стороны, Бандера обосновывает свои притязания на лидерство тем, что круг его сторонников активнее проявил себя и, таким образом, более решительно претворяет в жизнь идею Коновальца; Бандера и его люди ссылаются при этом также на покушение, жертвой которого в свое время был польский министр внутренних дел Перацкий, и это было делом их рук.
В национально-политической программе обеих групп ОУН особых различий нет. Группа Мельника, как известно, некоторое время назад направила в разные инстанции рейха свой меморандум, в котором выступала за создание Великой Украины с конкретными, названными в их предложении границами (об этих весьма своеобразных «границах украины» я писал здесь – АСъ). В меморандуме группы Бандеры речь идет о том же, но нет предложений относительно границ; в нем содержатся более пространные историко-политические рассуждения об украинской проблеме, из которых делаются определенные, адресованные рейху, выводы.
…
Анализа более точного положения дел в политике, настроений и прочих конкретных предпосылок, которых следует ждать на Восточной Украине, меморандум не содержит; об этой материи украинская эмиграция, которая к тому же по большей части состоит из выходцев с Западной Украины, по всей видимости, мало осведомлена.
Осмелимся предложить, чтобы г-н р[ейхсминистр] иностранных дел воздержался от ответа на меморандум и передал его как материал в ответственный за эти вопросы отдел.
Настоящим представлено г-ну рейхсминистру иностранных дел.
Гросскопф
+++++++++
Бумаги-просьбы пошли своим чередом, а история - своим. Бандера и Стецько не стали ждать ответа – по лембергскому радио вперемешку с немецкими приказами было зачитано нечто упоминащее не только восхваления Адольфу Гитлеру и немецкому сапогу, вступившему на украинские земли, но и «слава Бандере» и «про незалэжность». Кто-то из немцев, разбиравшийся в языках недочеловеков, услышал эти перлы, выпучил глаза – реакция последовала незамедлительно. События эти в немецких документах получили уголовное название «лембергское дело».
+++++++++
Запись беседы представителей немецкой администрации и вермахта, членов Украинского национального комитета и С. Бандеры
3 июля 1941 г.СЕКРЕТНО
Запись беседы с членами Украинского национального комитета и Степаном Бандерой от 3 июля 1941 г.
Присутствовали: с немецкой стороны унтер-статс-секретарь Кундт, д-р Фёль, асессор фон Бюлов, позднее присоединился полковник Бизанц; с украинской стороны д-р Горбовий, проф. Андреевский, Мудрый, д-р Шухевич, позднее присоединился Степан Бандера.
…
Ба[ндера]: В борьбе, которая сейчас идет, все борются за самостоятельную, независимую и свободную Украину. Мы боремся за укр. помыслы и укр. цели. Когда началась решающая битва, я отдал моим людям приказ сделать все, чтобы сражаться вместе с немецкими войсками. Я дал указание немедленно создать в занятых немецкими войсками областях администрацию и правительство. Это поручение я отдал еще перед войной.
К[ундт]: С ведома какого-либо немецкого учреждения?
Бан[дера]: Основой нашего полного и успешного сотрудничества с немецкими учреждениями была цель создания самостоятельного укр. государства. В эти два года мои люди шли ради нее на смерть и сегодня продолжают сражаться за нее.
Кундт: Я задал конкретный вопрос, по Вашему ли приказу после вступления немецких войск было провозглашено укр. земельное правительство и знало ли об этом какое-либо немецкое учреждение. Значение имеет не то, что вы представляли себе в результате сотрудничества с Германией, а только вопрос, знало ли немецкое учреждение о провозглашении правительства.
Ба[ндера]: Прежде чем вы начали боевые действия, я приблизительно 15 июня подал в рейхсканцелярию меморандум, в котором сказано, что следует немедленно приступить к формированию правительства. Я отдал приказ после освобождения украинцев создать в небольших областях правительства земель, а в более крупных государственное правительство. Этот приказ перед началом операции был передан через границу повстанческим группам с распоряжением, чтобы эти группы тотчас же вступили в бой и создали на освобожденных территориях земельное и государственное правительствоI.
Кундт: Поставили ли Вы об этом в известность Абвер?
Ба[ндера]: Да, но Абвер и до и после начала войны заявлял, что некомпетентен в решении этих вопросов. Это было в Берлине. Подчеркиваю, это было не в форме некоего соглашения. Мне сказали, что офиц[иальные] инстанции еще не приняли никакого решения и что, возможно, возникнет укр. правительство, которое будет передано в руки укр. Это был просто разговор, а не обещание.
…
Ба[ндера]: Я отдал этот приказ как руководитель организации ОУН, т.е. как руководитель украинских националистов, так как эта организация возглавляет украинский народ. По поручению ОУН я объявил себя вождем украинского народа. ОУН была единственной организацией, которая вела борьбу и которая имеет право на основании нынешней борьбы сформировать правительство.
Ку[ндт]: Это право принадлежит немецкому вермахту и фюреру, который завоевал страну. Он имеет право назначить украинское правительство.
Ба[ндера]: Это было бы правительство, созданное по приказу германского правительства. И все же временно оно образовалось само, также с целью сотрудничать с немцами.
Ку[ндт]: Произошло ли это по согласованию с немецким военным комендантом?
Ба[ндера]: Я не знаю, сделали ли люди это на местах с согласия немецкихинстанций или нет. Я дал инструкции делать все, что можно сделать по согласованию с немцами. Я полагал, что это согласовано, так как об этом сообщили порадио вместе с сообщениями немецкими.
Ку[ндт]: Интересно, что упоминания о немецком фюрере и немецком вермахте передавались на немецком и украинском языках, все остальное же только на украинском.
Ба[ндера]: Насчет событий в самом Лемберге я не был поставлен в известность.На собрании Украинского национального комитета в Лемберге присутствовал Стецко. Был ли там Старух, когда все это случилось в Лемберге, не знаю. Гриньох присутствовал там в качестве военного священника в немецкой форме.
Ку[ндт]: Моя задача сегодня заключалась в том, чтобы, во-первых, разъяснить вам, господа, какой ответ я на данный момент получил на запрос, который в свое время отправил в Берлин, а во-вторых, внести ясность во вселембергское дело. Дальнейшее меня не касается, мое дело только проинформировать об этом.
Хочу кое-что сказать господину Бандере: То обстоятельство, что он подал меморандум в рейхсканцелярию, еще не означает согласия относительно того, что его собственные замыслы совпадают с желаниями правительства рейха. Таким образом, он не может сказать, что то,что он сделал, было правомерным, а вследствие этого и то, что господа из Абвера, ведомства фюрера, якобы знали о ваших намерениях эти намерения не одобрили. В какой мере и каким образом фюрер поддержит или не поддержит идеи и не только г-на Бандеры – очень многие другие украинские политики также передавали свои меморандумы – зависит исключительно от фюрера.
+++++++++++++++
Вот такая беседа… В результате её Бандера и был отправлен в Берлин и помещен под почетный домашний арест. Кстати, это не моя вольная формулировка, а точные слова из Сообщения Отдела IVA Реферата 1 СС начальника Полиции безопасности и СД о событиях на оккупированной территории СССР от 7 июля 1941 г. (IV A 1 – B. № 1 B/41 g.Rs)
http://istmat.info/node/38965
Pегиcтpaция
25.08.16, 18:07
