Вопрос россиянам:кто вам ближе:жители ЛДНР или Чечни,Дагестана,ингушетии итд

А давно вы обращались к "поактикующий психолог"-у? Помог, или опять вам в дурке лечится посоветовал?

Я могу еще отнем рассказать,но профессиональная этика для меня святое

Ну так там де есть и сябры с донбасянами

Я могу еще долго о нем рассказать,но профессиональная этика для меня святое

Ed Hardy - нацистский ублюдок.

Убегать?
Канать, обрываться.
Правильно. Говорить неправду?
Фуфло толкать.
Хорошо?
Тики-так.
Пивная?
Тошниловка.
Ограбление?
Гоп-стоп.
Нехороший человек?
Редиска.
Хороший человек?
... Забыл! Сейчас. Фрей-фея, действительно: фрей-фея.

ФРЕЙ – неопытный вор; человек; житель сельской местности

ФРЕЙГЕР – (уст.) жертва

ФРЕЙ ФЕЯ – гордый человек, независимый, богатый

ФРЕЯ – женщина

Ed Hardy - нацистский ублюдок.

Ну он из понаехавших в Одессу, все они на поскоте обитают, одэсыты. Вся эта братия с любашовок ,кремидовок, беляевок, татарбунар и коминтерново .Отсюда и взгляды села на обыденные предметы.

Профессионал! Да-да. Мы знаем

это из какого словаря? ссылку плиз

Таки и ты, даун, ну не брат ты мне, гнида черножопая....
Брат у меня, ну правда двоюродный, в Донецке до сих пор живет.
А тебя, дауна канадского, я в "родственниках" и видеть не желаю.

Это имя американского татуировщика. Сейчас под этим брендом выпускают всякие шмотки и косметику для загара.

Hardy was born in 1945 in Costa Mesa, California. He attended the San Francisco Art Institute and graduated with a Bachelor of Fine Arts in printmaking.[1] Hardy was a student of Sailor Jerry Collins and, through his association, was able to study tattooing in Japan in 1973 with the Japanese classical tattoo master Horihide.[2] He became recognized for incorporating Japanese tattoo aesthetics and technique into his American style work.[1]

«Кука» — российская мелодрама, снятая Ярославом Чеважевским в 2007 году.

БАЛЛАДА О ДЕТСТВЕ

Час зачатья я помню неточно.
Значит, память моя однобока.
Но зачат я был ночью, порочно,
И явился на свет не до срока.
Я рождался не в муках, не в злобе,
Девять месяцев - это не лет.
Первый срок отбывал я в утробе:
Ничего там хорошего нет.

Спасибо вам святители, что плюнули да дунули,
Что вдруг мои родители зачать меня задумали,
В те времена укромные, теперь почти былинные,
Когда срока огромные брели в этапы длинные.
Их брали в ночь зачатия, а многих даже ранее,
А вот живет же братия - моя честна компания.

Ходу, думушки резвые, ходу,
Слово, строченьки, милые, слово!
В первый раз получил я свободу
По указу от тридцать восьмого.
Знать бы мне, кто так долго мурыжил -
Отыгрался бы на подлеце,
Но родился и жил я и выжил,
Дом на Первой Мещанской в конце.

Там за стеной, за стеночкою, за перегородочкой
Соседушка с соседушкою баловались водочкой.
Все жили вровень, скромно так: система коридорная,
На тридцать восемь комнаток всего одна уборная.
Здесь зуб на зуб не попадал, не грела телогреечка.
Здесь я доподлинно узнал, почем она, копеечка.

Не боялась сирены соседка,
И привыкла к ней мать понемногу.
И плевал я, здоровый трехлетка,
На воздушную эту тревогу.
Да не все то, что сверху от бога -
И народ зажигалки тушил.
И, как малая фронту подмога,
Мой песок и дырявый кувшин.

И било солнце в три ручья, сквозь дыры крыш просеяно
На Евдоким Кириллыча и Кисю Моисеевну.
Она ему: Как сыновья? - Да без вести пропавшие!
Эх, Киська, мы одна семья, вы тоже пострадавшие.
Вы тоже пострадавшие, а значит обрусевшие.-
Мои - без вести павшие, твои - безвинно севшие.

Я ушел от пеленок и сосок,
Поживал - не забыт, не заброшен.
И дразнили меня "недоносок",
Хоть и был я нормально доношен.
Маскировку пытался срывать я,
- Пленных гонят,- чего ж мы дрожим?
Возвращались отцы наши, братья
По домам, по своим да чужим.

У тети Зины кофточка с драконами, да змеями -
То у Попова Вовчика отец пришел с трофеями.
Трофейная Япония, трофейная Германия:
Пришла страна Лимония - сплошная чемодания.
Взял у отца на станции погоны, словно цацки, я,
А из эвакуации толпой валили штатские.

Осмотрелись они, оклемались,
Похмелились, потом протрезвели.
И отплакали те, кто дождались,
Недождавшиеся отревели.
Стал метро рыть отец Витькин с Генкой,
Мы спросили:- зачем? - Он в ответ,
Мол, коридоры кончаются стенкой,
А тоннели выводят на свет.

Пророчество папашино не слушал Витька с корешом:
Из коридора нашего в тюремный коридор ушел.
Да он всегда был спорщиком, припрешь к стене - откажется
Прошел он коридорчиком и кончил стенкой, кажется.
Но у отцов свои умы, а что до нас касательно,
На жизнь засматривались мы вполне самостоятельно.

Все - от нас до почти годовалых
Толковищу вели до кровянки,
А в подвалах и полуподвалах
Ребятишкам хотелось под танки.
Не досталось им даже по пуле,
В ремеслухе живи не тужи.
Ни дерзнуть, ни рискнуть, но рискнули -
Из напильников сделать ножи.

Они воткнутся в легкие
От никотина черные,
По рукоятки легкие трехцветные наборные.
Вели дела отменные сопливые острожники.
На стройке немцы пленные на хлеб меняли ножики.
Сперва играли в фантики в пристенок с крохоборами,
И вот ушли романтики из подворотен ворами.

Было время и были подвалы,
Было дело и цены снижали.
И текли, куда надо, каналы
И в конце, куда надо, впадали.
Дети бывших старшин да майоров
До бедовых широт поднялись,
Потому, что из всех коридоров
Им казалось сподручнее вниз.

1975