В солдатской столовой Западного военного округа

— Срочная служба стала более привлекательной по двум причинам: с одной стороны, вырос престиж армии, с другой — служить стало безопаснее. Кроме того, сейчас закон запрещает занимать должности на госслужбе тем, кто не служил. В итоге уклонистов становится меньше. Зато в общественный совет при Минобороны очень часто обращаются с жалобами на то, что желающих служить не призывают. С каждым годом количество таких людей в каждом регионе увеличивается. По моим данным, людей, которые сами идут, а их не берут, более 3% от общего числа призывников (8–10 тыс. человек), — рассказал «Известиям» Александр Каньшин.

Член думского комитета по обороне, депутат-коммунист Владимир Бессонов придерживается той же точки зрения.

Читайте еще:
Ноль мой пароль
Ноль мой пароль
Журналист Максим Кононенко — о том, возможно ли защитить персональные данные в социальных сетях
— Существенно сокращается количество уклонистов, и возникает другая проблема — проблема попасть в армию, — сказал он «Известиям». По оценке Владимира Бессонова, количество желающих служить, которых не берут военкоматы, составляет 10–14% по отношению к тем, кто отправляется в войска.

В последние несколько лет в весенний и осенний призывы к местам службы отправляют примерно по 150 тыс. молодых солдат, то есть, по мнению Владимира Бессонова, обойденными вниманием армии оказываются 30–45 тыс. юношей.

Впрочем, тем, кто оказался за бортом плана по призыву, по его мнению, не стоит отчаиваться.

— Призовем их в ближайшие призывы, — заверил Владимир Бессонов. В 2017 году, по его словам, ожидается очередная демографическая яма, когда число граждан, достигших 18-летнего возраста, будет ниже, «и у тех, кого не могли призвать, появится возможность попасть в нашу Российскую армию».

Не годен к строевой

Прошлой весной в Генштабе заявляли, что в ходе призывной кампании, во время которой поставили под ружье 154 тыс. человек, призывную комиссию прошли около 600 тыс. молодых людей. То есть три четверти граждан призывного возраста оказались не призванными.

Тогда же глава Минобороны Сергей Шойгу констатировал, что количество контрактников в Российской армии превысило число военнослужащих по призыву. Профессиональных воинов, по данным Минобороны, на тот момент было 300 тыс. (заявлялось, что к концу года планируется увеличение их числа до 350 тыс.), а призывников — 276 тыс.

Отметим, что полностью выполненный в 2014 году план по призыву составлял 308 тыс. человек. «Потерявшиеся» 32 тыс. призывников, очевидно, это комиссованные уже в войсках по состоянию здоровья, а также уволившиеся в запас, которых еще не успели заменить молодым пополнением.

Председатель Союза комитетов солдатских матерей, член общественного совета при Минобороны Валентина Мельникова обращает внимание на то, что в этом и кроется большая проблема: военкоматы по-прежнему выполняют план любой ценой, массово призывая молодых людей с различными недугами, что оборачивается серьезными трудностями уже после их прибытия в часть.

Такие молодые люди серьезно рискуют здоровьем из-за несоответствия их возможностей условиям службы, а командиры рискуют карьерой, поскольку несут за них ответственность. Государство же не только не получает солдата, но и тратит немалые деньги на его лечение.

Как заявила «Известиям» Валентина Мельникова, месяц пребывания солдата в госпитале обходится казне в 100 тыс. рублей. И за те деньги, что тратятся на лечение незаконно призванных не вполне здоровых молодых людей, можно было содержать множество контрактников.

По оценкам Валентины Мельниковой, более 50% новобранцев по состоянию здоровья не соответствуют требованиям своей воинской должности, а в целом она считает, что в России сейчас нет ни одного 18-летнего юноши, который не имел бы никаких недугов и идеально подходил по здоровью для несения военной службы.

Социальный лифт

Депутат Владимир Бессонов высказывает противоположное мнение: престиж службы вырос настолько, что в войска в массовом порядке стали отправляться сильные и здоровые молодые люди из благополучных семей.

— Мы внесли поправки в законодательство, благодаря которым нельзя занимать должности на государственной службе, если ты не отслужил в армии, не имея на то законных оснований, — рассказывает парламентарий. — И после этого в армию устремились сыновья чиновников. Зачастую это ребята, которые ведут здоровый образ жизни, занимаются физической подготовкой, сдали нормы ГТО и некоторые даже прыгали с парашютом. И поскольку это ребята здоровые и трезвые, они как бы становятся центром силы в армии и создают хороший климат в войсках и подразделениях.

Врач одного из московских военных госпиталей Владислав Н. рассказал «Известиям», что в последние годы «срочники стали отличаться интеллигентностью».

— Они умные, хорошо образованные и даже офицеры к ним по-другому относятся. Если солдат вежлив и воспитан, то лишний раз на него никто не будет орать матом. А служить идут и из-за льгот при поступлении в вузы, и из-за будущей карьеры. В любом случае «качество» призывников, если так можно говорить о людях, повысилось, — говорит военный врач.

— Постепенно в общественном сознании происходят изменения, — соглашается Александр Каньшин. — Раньше говорили, что в армию идут только дурачки, которые не поступили в вуз — «не поступишь — пойдешь в армию». А сейчас даже создание научных рот говорит о том, что постепенно интеллектуальный потенциал Вооруженных сил поднимается.

Действительно, по итогам весеннего призыва 2014 года, когда в войска было отправлено 154 тыс. человек, в Минобороны констатировали, что 30 тыс. из них (19%) имели высшее образование, а около 40 тыс. (25%) уже были подготовлены по конкретным военно-учетным специальностям в учреждениях ДОСААФа.

Председатель Общероссийского профсоюза военнослужащих Олег Шведков рассказал «Известиям», что в целом основная часть призывного контингента по-прежнему происходит из маленьких городков, рабочих поселков и деревень, и если что и изменилось за последние десятилетия, так это то, что по сравнению с 1990-ми и 2000-ми годами эти молодые люди более здоровые.

— До недавнего времени у каждого второго был недобор веса, и приходилось их по две недели откармливать, прежде чем приступать к обучению по воинской специальности. Сейчас таких проблем стало меньше. Видимо, в деревнях стали лучше питаться по сравнению с 1990-ми годами, — заключил он.