образ будущего России от crimsonalter

далее

Ирония судьбы: президент США Дональд Трамп решил провести масштабный военный парад в Вашингтоне, посвятив его празднованию Дня независимости США 4 июля, причем ирония ситуации проявляется даже в мелочах. Например, американские журналисты с удивлением обнаружили на улицах Вашингтона самые настоящие ржавые танки, а представители Пентагона заявили, что внешний вид боевой техники на самом деле не имеет особого значения.
Для того чтобы шоу было красочным, в Вашингтоне установлены огромные экраны и, как написал Дональд Трамп в своем твиттере, "это шоу вы запомните на всю жизнь!"
The New York Times — главное печатное издание США — в красках описывает предстоящий праздник разнузданного милитаризма:

"Аудитория выступления господина Трампа будет состоять из тысяч военнослужащих, собранных Белым домом для создания телевизионной картинки, когда главнокомандующий страны окружен силами, которые он возглавляет. Если погодные условия позволят, то будут исполнены традиционные песни для каждого рода войск, их офицеры будут стоять рядом с президентом, и в небе над ними проревет шествие самолетов с участием в том числе (президентского. — Прим. ред.) Air Force 1 и "Голубых ангелов" (пилотажной группы. — Прим. ред.). Сотни гостей, многие из которых были отобраны Национальным комитетом Республиканской партии, будут наблюдать с VIP-трибун, которые возводится рядом с (президентским. — Прим. ред.) подиумом".

Нельзя не отметить, что это празднование предполагает чествование события, которое произошло даже не в прошлом веке, а в довольно далеком от нас 1776 году. Однако столь большая отдаленность причины праздника от сегодняшнего дня не мешает американцам продолжать им гордиться, а вашингтонским политическим лидерам — использовать его для стимулирования патриотических чувств.
Проведение вашингтонского парада в честь Дня независимости США не стоило бы особого внимания, если бы не один важный нюанс: общественная и медийная реакция на это празднование и демонстрацию военной мощи очень наглядно показывает слабость американского общества и политической системы. То, что раньше вызвало бы единение на почве общего патриотизма и консолидацию общества, сейчас становится поводом для политического и общественного конфликта. Америка теряет, точнее, уже потеряла одно из своих самых важных преимуществ: умение сплачиваться, тогда когда речь идет о национальных интересах и продвижении патриотических ценностей. За очень редким исключением (например, во время Вьетнамской войны) американские политики и, тем более, военные исходили из того, что патриотизм и армия — это нечто святое, а все "антимилитаристские" и "антиимперские" лозунги и идеологии использовались исключительно в качестве информационного оружия, которое успешно работало против геополитических противников США.
Штаты выиграли информационную войну против СССР не только за счет Голливуда, "300 сортов колбасы" и условной "жвачки с колой", но еще и за счет того, что части нашего общества было привито презрение к самому понятию "патриотизм". А естественная героизация армии была заменена презрением к ней. Поразительно наблюдать за тем, как это страшное информационное оружие используется внутри самих США для внутриполитических разборок. С точки зрения информационных войн это эквивалент использования боевых отравляющих веществ в гражданской войне — в некотором роде точка невозврата.
Лоуренс Трайб, известный либеральный активист и профессор Гарвардского университета, отреагировал в твиттере на новость MSNBC о том, что "во вторник в Вашингтон прибывают танки в преддверии трамповского празднования 4 июля", шокирующим сравнением: "Сходство с преддверием (инцидента. — Прим. ред.) на площади Тяньаньмэнь является пугающим".
Самые разные СМИ, от новостных до деловых, от The New York Times до Bloomberg, пишут о том, что парад — это плохо, ужасно, империалистично, политизированно и очень дорого (при том, что парад по самым смелым оценкам стоит всего один миллион долларов, а бюджет Пентагона составляет более 700 миллиардов долларов).
Журналисты вдруг вспомнили о таких вещах, как сдержанность и умеренность, которые якобы очень к лицу великой державе, и пользуются случаем подчеркнуть, что сами американцы (в основном молодежь и сторонники Демократической партии) не считают США такой уж великой страной. Трампу даже предъявляют претензию в том, что он захотел провести парад после визита во Францию, во время которого он был поражен размахом и грандиозностью французского парада в честь взятия Бастилии.
Президента США обвиняют в милитаризации американской политики, что смотрится особенно смешно на фоне "художеств" его предшественников в Ливии, Сирии или Ираке, что, впрочем, не отменяет вероятности того, что Трамп действительно пытается использовать парад в качестве инструмента психологической "накачки" американского общества в преддверии возможного военного столкновения с Ираном.
Однако если раскол в американском обществе и элите будет углубляться дальше, то скоро вполне может выясниться, что Трамп готовился не к той войне: если почитать, что пишут его сторонники и противники в соцсетях, и прочувствовать тот уровень взаимной ненависти, который испытывают друг к другу столь непохожие половины американского народа, то невозможно отделаться от мысли о том, что следующая американская война будет не империалистической, а гражданской.

далее

Газовая проблема — это одна из серьезных уязвимостей Украины, а доходы от газового транзита составляют примерно три процента украинской экономики, без которых Зеленский получит полномасштабную рецессию в первый же год своего президентского мандата. План украинского лидера не отличается оригинальностью и выглядит довольно прямолинейно. Но вполне возможно, что его сторонники (включая некоторых российских политологов и журналистов, которые видят в Зеленском пример "политика нового поколения") придут к выводу, что в данном случае "все гениальное просто".
В вопросе "Северного потока — 2" идея Зеленского лучше всего описывается цитатой из выступления его самого: "Нас никто не спрашивает! Единственное решение этого вопроса (проблемы "Северного потока — 2". — Прим. ред.) — у меня будет встреча в США с президентом. Это единственный человек, который, я уверен, решит этот вопрос в сторону Украины", — заявил украинский лидер.
Несмотря на то что идея подключить Дональда Трампа к блокированию газопровода не нова, президент Украины подал ее в совершенно новом внешнеполитическом контексте. Зеленский будет просить президента США как-то решить "газовый вопрос" не с позиции силы, а с позиции максимальной слабости — после того, как его надежды на содействие со стороны европейских политиков были перечеркнуты. Это не субъективная оценка "российской пропаганды", которую можно было бы обвинить в попытке выдать желаемое за действительное, а оценка самого украинского президента: "Что мы можем сделать? Кстати, о президенте Дуде (президент Польши Анджей Дуда. — Прим. ред.): у меня встреча официальная будет в сентябре, будем поднимать этот вопрос. Но что реально работает, реально — будет работать?! <...> Потому что я думаю, что госпожа Меркель, господин Макрон не будут влиять на продолжение строительства "Северного потока". Потому что на них влияет очень сильно их локальный бизнес, они ничего с этим сделать не могут", — заявил Зеленский, также подчеркнув, что, "кроме Дании, вся Европа будет поддерживать строительство "Северного потока", нет смысла скрывать. Это как возвращение России в ПАСЕ — вопрос решен уже давно".
Оценке, которую украинский лидер дает позиции Германии и Франции, стоит верить безоговорочно. А вот к его оценке перспектив американского вмешательства в строительство "Северного потока — 2" стоит отнестись максимально скептическим образом. Для такого двойственного отношения есть простое объяснение: Зеленский уже лично встречался с Меркель, и его слова о европейской позиции — это, скорее всего, результат неприятного личного опыта и болезненного расставания с иллюзиями по поводу европейской солидарности с Украиной. Надежды же на вмешательство Дональда Трампа не основаны на результатах личного общения, ибо даже дата встречи с президентом США еще не определена, — то есть Зеленский исходит из своих предположений о возможностях и желаниях американского лидера, а не из объективной реальности.
Практика между тем показывает, что представления украинских политиков о возможностях и желаниях их западных коллег очень редко стыкуются с реальностью: чтобы в этом убедиться, достаточно вспомнить их заявления о многомиллиардных европейских инвестициях в постмайданную Украину, а также железную уверенность в том, что Россия никогда не вернется в ПАСЕ.
В США действительно уже давно обсуждаются несколько санкционных пакетов, направленных против "Северного потока — 2". Но было бы крайне наивным полагать, что для их принятия не хватает личной просьбы Зеленского во время встречи с Трампом. Администрация Трампа не дала ни одного повода подозревать ее в сдержанности и осторожности, особенно когда речь идет о санкциях, активно используемых как против конкурентов США, так и (в форме пунитивных тарифов) против американских союзников — таких как Евросоюз, Канада или Индия. Если санкции против "Северного потока — 2" еще не введены, то для этого есть вполне очевидные (для Вашингтона, но не для Зеленского) причины. Их можно разделить на две категории: причины дипломатического и экономического характера.
Проблема дипломатического характера заключается в том, что Берлин еще в августе 2017 года (когда рассматривалась первая версия американского санкционного пакета против "Северного потока — 2") довольно явно указал на перспективу ответных мер в адрес американских компаний в случае, если немецкие компании попадут под американские кары. Министр экономики Германии тогда заявила: "Мы считаем, что это (санкции против "Северного потока — 2". — Прим. ред.) противоречит международному праву, просто и ясно. Американцы не могут наказать немецкие компании за то, что у них есть деловые интересы в другой стране. Конечно, мы не хотим торговой войны. Но важно, что Европейская комиссия сейчас рассматривает контрмеры. <…> И правильно делает".
Нет никаких оснований полагать, что европейская позиция с тех пор изменилась, а жалобы Зеленского на Макрона и Меркель можно считать косвенным, но сильным доказательством того, что наиболее влиятельные лидеры европейских стран хотят и дальше защищать "Северный поток — 2". Гнев официального Киева можно понять: с точки зрения украинского президента, поведение Меркель и Макрона, вероятно, выглядит как предательство европейских идеалов Украины. Но нужно учитывать тот факт, что в бюджеты Германии и Франции налоги платят все-таки европейские партнеры "Газпрома", а не "Нафтогаз".
Более того, некоторые из европейских партнеров "Газпрома" и совладельцев "Северного потока — 2" вообще не являются частными компаниями в чистом виде: французское государство владеет блокирующим пакетом акций энергетического гиганта Engie, а австрийское — является совладельцем OMW. То есть когда Зеленский пытается заблокировать "Северный поток — 2", он фактически покушается на многомиллиардные государственные доходы Франции и Австрии (и это не считая налогов). Удивительно, что кого-то в Киеве после этого удивляет несговорчивость европейских партнеров по газовым вопросам.
Очевидно, что перспектива ответных санкций Евросоюза является сдерживающим фактором в вопросе введения американских санкций. Тем более что у Еврокомиссии в запасе есть ответная мера, которая будет абсолютно безболезненной для Европы и крайне болезненной для американских компаний, которые занимаются экспортом СПГ: Евросоюз может просто забанить импорт американского сжиженного газа в Европу. Европейский рынок от этого никак не пострадает, ибо рынок СПГ вполне конкурентный: начиная от Катара и заканчивая Россией. А вот американские экспортеры вряд ли будут рады закрытию европейского рынка и потере будущего и текущего потенциала хоть каких-то продаж только ради того, чтобы у "Нафтогаза" или официального Киева улучшилась переговорная позиция против "Газпрома".
Возможно, Зеленскому не приходила в голову эта идея, но можно смело делать ставку на то, что американские экспортеры СПГ поддерживали Трампа на выборах не для того, чтобы Трамп обеспечивал заработки украинской ГТС, а для того, чтобы Трамп способствовал заработкам американских компаний. Собственно, когда европейские лидеры отвечают на любые американские претензии к "Северному потоку — 2" предложениями оставить газопровод в покое, но при этом расширить инфраструктуру импорта СПГ, — они обращаются именно к интересам американских энергетических компаний.
Экономический аспект проблемы тоже накладывает определенные ограничения на эффективность возможных американских мер. Если посмотреть на конкретные санкционные предложения, которые вот уже несколько лет обсуждаются на уровне конгресса и сената, то получается, что значительная часть их предполагает санкции не против европейских энергетических компаний (ибо сенаторы и конгрессмены тоже учитывают риск зеркальных санкций Евросоюза), а против компаний, которые физически участвуют в прокладке газопровода, а также обеспечивают страховку кораблей-укладчиков. Проблема таких предложений заключается в том, что в крайнем случае (и это есть то самое экономическое ограничение, которое делает санкции малоэффективными) "Газпром" или дружественные российские финансовые структуры могут эти компании просто выкупить, о чем в марте писал Wall Street Journal: "Российские чиновники заявили Меркель, что санкции США приведут к тому, что "Газпром" выкупит западные компании (участвующие в строительстве. — Прим. ред.) и завершит строительство газопровода самостоятельно, — это утверждают представители Германии и ЕС, а также представители "Газпрома".
В общем, есть лишь два варианта, которые позволяют объяснить оптимизм президента Украины.
Первый: он все еще верит, что, несмотря на предательство Европы, всемогущий президент США придет и заставит "Газпром" отменить "Северный поток — 2" и подписать выгодный Украине транзитный контракт. В таком случае Зеленский наивен.
Второй вариант: Зеленский все знает и не испытывает иллюзий, но заранее готовит себе оправдание за все будущие газовые и экономические проблемы — их можно будет свалить на Трампа.
Возможно, самому Зеленскому от этого будет легче, но вряд ли мысль о том, что во всем виноват Трамп (вместе с Меркель и Макроном), согреет его избирателей.

далее

Арест миллиардера Джеффри Эпштейна стал главной политической новостью недели в США и имеет все шансы вырасти в главный политический скандал десятилетия в том случае, если во время судебного разбирательства начнут всплывать данные о его высокопоставленных клиентах. Специальный корреспондент CNN Эрика Орден пишет со ссылкой на документы окружного суда Нью-Йорка, что во время обыска в офисе Эпштейна в его сейфе были обнаружены компакт-диски с надписями вида "юная (имя) + (имя)", и это вполне может означать, что миллиардер-сутенер занимался не только и не столько проституцией с привлечением несовершеннолетних, но и сбором компромата на своих клиентов, особенно из политической и деловой среды.
В этом контексте особенно интересным представляется прошлое мистера Эпштейна, о котором напоминает The New York Times: "66-летний Эпштейн смог избежать федерального уголовного преследования в 2007 и 2008 годах (когда он был уличен в сексуальной связи с несовершеннолетней и отделался беспримерно мягким наказанием в исключительных "миллиардерских" условиях. — Прим. авт.) благодаря широко раскритикованной сделке со следствием, снисходительные условия которой продолжают создавать проблемы для Министерства юстиции". Как подчеркивает The New York Times, "до сделки о признании вины г-н Эпштейн, бывший управляющий хедж-фонда, дружил с Дональдом Дж. Трампом, бывшим президентом Биллом Клинтоном и принцем Эндрю, герцогом Йоркским", и нельзя исключать, что его широкий круг знакомств повлиял на снисходительность, которую проявила американская Фемида.

Дополнительный интерес к этой интерпретации событий может быть связан и с тем, что несовершеннолетние жертвы Эпштейна еще несколько лет назад утверждали, что американские власти скрыли доказательства его вины. Британская The Guardian указывает именно на это: "Одна из пострадавших (в деле Эпштейна. — Прим. авт.) заявила, что власти США скрывают ужасные доказательства деятельности, в которую она была вовлечена, работая в качестве так называемой секс-рабыни Эпштейна. Она заявила, что стала жертвой серьезных усилий по сокрытию" (незаконных действий. — Прим. авт.).
У журналистов ведущих западных СМИ, которые утверждают, что Эпштейн дружил с представителями высших эшелонов американской власти, есть серьезные аргументы. Британская The Guardian напоминает: "Бортовые журналы частного самолета Эпштейна показали, что бывший президент Билл Клинтон совершил по меньшей мере 26 рейсов на нем с 2001 по 2003 год — то есть в тот же период, к которому, как считается, относятся новые обвинения". Следует отметить, что у частного самолета, о котором пишет британская и американская пресса, была кличка Лолита-экспресс, а летал он в основном на частный остров миллиардера, известный "яркими вечеринками".
Впрочем, в близком кругу хороших знакомых Эпштейна были не только демократы, но и будущий президент-республиканец Трамп, который еще в 2002 году говорил о нем буквально следующее (цитата из New York Magazine): "Я знаю Джеффа (Эпштейна. — Прим. авт.) уже 15 лет. Потрясающий парень. С ним очень весело. Говорят даже, что он любит красивых женщин так же, как и я, и многие из них молоды. В этом нет никаких сомнений — Джеффри наслаждается своей общественной жизнью".
В свете открывшихся фактов о скандальном миллиардере-сутенере те давние слова Трампа играют совсем другими красками, он вряд ли рад своей позитивной оценке оскандалившегося финансиста, тем более что прокурор, с которым Эпштейн заключил ту самую (невероятно выгодную для себя) сделку со следствием, сейчас работает в администрации американского президента.
Ситуация может развиваться самым причудливым образом, и нельзя исключать, что сейчас судьба многих американских политиков находится или в руках самого Эпштейна, или в руках следователей ФБР, которые получили доступ к компромату, который тот собирал долгие годы. Дело очень легко может стать политическим: если прокуроры сконцентрируются на клиентах, связанных только с одним флангом американского политического спектра, то это может серьезно повлиять как на политический процесс в США в целом, так и на президентские выборы 2020 года в частности. Ибо довольно значительное количество избирателей вполне может решить не голосовать за кандидата от партии, которая окажется замешанной в столь жутком скандале. Сценарий, в котором судебное заседание по делу Эпштейна превратится в презентацию всех компрометирующих видеозаписей и фотографий его клиентов независимо от их политической принадлежности, представляется маловероятным, ибо такому развитию событий будет сопротивляться весь политический и деловой класс Соединенных Штатов.
Чтобы убедиться в том, что за Эпштейна "впишется" очень широкая политическая коалиция, достаточно указать на интересный факт: команда звездных адвокатов, которые обеспечили ему невероятно выгодную "сделку со следствием" в 2007-2008 годах (причем она была осуществлена с грубейшими процедурными нарушениями), состояла из гарвардского профессора Алана Дершовица (известного демократа и ярого сторонника Хиллари Клинтон), Кеннета Старра — республиканца, экс-прокурора, который занимался составлением акта импичмента против Билла Клинтона, и Джея Лифковица — юриста администрации Джорджа Буша, который работал специальным посланником США по вопросам соблюдения прав человека в КНДР. Когда дело доходит до защиты миллиардера, организовавшего на своем личном острове бордель с несовершеннолетними для топовых политиков страны, то конфликты между республиканцами и демократами почему-то уступают место поразительной способности к продуктивному взаимодействию.
Возможно, дело Эпштейна действительно станет детонатором для тектонических изменений в американской политике, но верится в это с трудом. Аналогичные надежды были и десять лет назад, когда Эпштейна уже один раз брали с поличным. Наиболее вероятным (хотя и не единственно возможным) финалом этой истории будет максимально тихое окончание судебного процесса, от которого видимым образом не пострадает ни один из по-настоящему высокопоставленных клиентов миллиардера-педофила.
Кстати, несмотря на все это, американские чиновники, дипломаты и журналисты будут продолжать читать мораль представителям других стран. Более того, они будут утверждать, что всему миру можно только завидовать американскому верховенству права, а уж о том, чтобы политики других стран смогли когда-то приблизиться к высоким моральным стандартам американских сенаторов, конгрессменов и президентов, можно только мечтать. Нам будут снова и снова предлагать учиться у американского политического класса, но это как раз тот случай, когда завидовать и перенимать передовой западный опыт совсем не хочется.

далее

Кризис 2008 года тоже начинался с проблем у системного американского банка Lehman Brothers, банкротство которого и запустило обвал финансовых рынков. Определенные параллели между Lehman Brothers и Deutsche Bank провести действительно можно, однако, к счастью, кризис пока не наступил — регуляторы, чиновники и политики Евросоюза делают все для того, чтобы проблемы главного банка Германии и, пожалуй, одного из ключевых банков всего ЕС не превратились в детонатор кризиса, похожего на тот, что произошел десять лет назад. На стороне чиновников и политиков Евросоюза — опыт, полученный при борьбе с прошлым эпизодом финансовой паники, но при этом их усилия спасти системный немецкий банк пока напоминают попытки закрыть глубокое штыковое ранение небольшим пластырем и добрым словом.
Американский деловой телеканал CNBC сообщает: "Сцена, разворачивающаяся в офисах Deutsche Bank по всему миру, может показаться очень знакомой тем сотрудникам (финансовых компаний на. — Прим. авт.) Уолл-стрит, которых задел финансовый кризис более десяти лет назад. В понедельник началась первая волна нескольких раундов увольнений крупнейшего кредитора Германии, который в воскресенье объявил о сокращении 18 000 рабочих мест. Deutsche Bank, который когда-то стремился конкурировать с ведущими инвестиционными банками Уолл-стрит, заявил, что реструктуризация направлена на снижение затрат на 25%".
Легко догадаться, что банк переходит к массовым увольнениям не от хорошей жизни, а от тех убытков, которые вот уже десять лет давят на его финансовое здоровье и причину которых менеджмент банка не только не может устранить, но и даже не в состоянии прямо описать.
The New York Times указывает на корни проблем главного немецкого банка: "Финансовый кризис, начавшийся в 2008 году, обнажил историю иногда уголовных правонарушений, включая манипулирование рынка процентных ставок, отмывание денег и нарушение санкций Соединенных Штатов против таких стран, как Иран. Скандалы, которые продолжались еще долго после кризиса, подорвали репутацию Deutsche Bank и привели к штрафам в миллиарды долларов".
Но самый главный элемент кризиса — это так называемая книга деривативов Deutsche Bank, то есть набор деривативных финансовых инструментов, которые находятся на балансе немецкого банка и которые вот уже много лет "кровоточат деньгами", причем как немецкие финансовые регуляторы, так и сам менеджмент "Дойче" отказывается опубличить конкретный набор "токсичных" активов, которые вот уже десять лет отравляют его финансовое состояние.
Сокрытие убытков и их источников — это не метафора, а сухая реальность европейского (да и американского) бэнкинга: например, в 2018 году финансовый журнал International Financing Review писал о том, что тогдашний директор немецкого банка Джон Крайан признал наличие очередного портфеля "токсичных активов" размером в 60 миллиардов евро, притом что до этого Крайан и его предшественники проводили несколько аудитов (в том числе в 2017 году) как раз для идентификации таких активов, которые "гниют" на балансе банка. "Токсичные активы", то есть деривативные контракты, которые приносят банку убытки, были заключены еще до кризиса 2008-го, и банк их скрывал в течение целого десятилетия, причем каждый раз его руководство обещало, что теперь с "Дойче" все хорошо и никаких скрытых источников убытков у него не осталось. Напоминаем: последний "токсичный сюрприз" размером в 60 миллиардов евро был обнаружен на балансе Deutsche Bank в прошлом году, а уже в этом банк вынужден увольнять сотрудников, чтобы остаться на плаву, что заставляет подозревать очевидное: инвесторам, акционерам и рынку в целом не рассказали всю правду о состоянии одного из главных системных банков Евросоюза. Вполне возможно, что Deutsche Bank сейчас платит за грехи, которые он скрыл во время финансового кризиса.
Для того чтобы понять серьезность проблемы, надо обозначить монетарный размер этого набора "токсичных деривативов", тех самых инструментов, которые легендарный инвестор и миллиардер Уоррен Баффет назвал "финансовым оружием массового поражения". В 2015 году The Wall Street Journal проанализировала финансовую отчетность немецкого банка и пришла к интересному выводу:
"В своем годовом отчете за 2015 год Deutsche Bank заявил, что (номинальный размер его позиций. — Прим. авт.) по производным инструментам (деривативам. — Прим. авт.) составил 41,940 триллиона евро (46,99 триллиона долларов). Для сравнения: валовой внутренний продукт Германии в 2015 году составил 3,032 триллиона евро".
Конечно, размер возможного ущерба от коллапса Deutsche Bank несколько ниже вышеупомянутой астрономической суммы: часть деривативов имеют ограничение по максимально возможному убытку, часть обязательств приходится на сделки по активам, для которых Deutsche Bank выступал как продавец и покупатель одновременно, но с разными контрагентами, и так далее. Однако даже если размер максимально возможных убытков в случае коллапса этого системного немецкого банка — всего (консервативно) пять процентов от номинального размера его общего набора "токсичных активов", то этого хватит для того, чтобы нанести глобальному финансовому сектору удар, эквивалентный примерно половине немецкого ВВП, а это может привести к чудовищным последствиям.
Несколько месяцев назад Deutsche Bank активно "сватали" — его пытались продать немецкому Commerzbank или любому другому европейскому покупателю из банковского сектора, но ни один крупный банк не захотел брать на себя его обязательства и риски, которые "зарыты" у него на балансе. Вполне возможно, что банкиры знают (или подозревают) о том, что широкой публике пока не известно. Несмотря на успокаивающие заявления руководства банка и обещания "все исправить и реструктурировать", его акции падают, причем на пике 2008 года они стоили по 140 долларов за акцию, а сейчас котируются около 7,5 доллара.
Ситуация вокруг Deutsche Bank напоминает о том, что мир (особенно финансовый), как и десять лет назад, сидит на пороховой бочке, только в ней не порох, а "токсичные" финансовые инструменты на балансах самых уважаемых мировых банковских структур. Кризис не закончился — кризис ждет. С учетом того, что Deutsche Bank считается американскими СМИ "любимым банком Трампа", есть риск того, что желающих кинуть спичку в эту бочку найдется вполне достаточно, несмотря на все возможные последствия.

далее

Практика показывает, что те, кто поддержал идею "русских офшоров", и это прежде всего президент Владимир Путин, были правы: система, пусть и медленнее, чем хотелось бы, начинает работать. Бизнесмены, уставшие "глотать пыль" (то есть страдать от произвола западных властей, предсказанного президентом еще много лет назад), постепенно возвращают свои компании в российскую юрисдикцию. Знаковых и статусных "возвращенцев" уже достаточно для того, чтобы говорить о том, что идея вполне доказала свою жизнеспособность и полезность.
В феврале этого года Владимир Путин на форуме "Деловой России" выступил за продление льготного режима редислокации иностранных компаний в российские специальные административные районы (более известные как "российские офшоры") на островах Русский в Приморье и Октябрьский в Калининграде:
"Именно изъяны национальной юрисдикции, надо признать это, недостаточность гарантий защиты частной собственности вынудили многих предпринимателей регистрировать свои активы за рубежом и выводить эти активы. Как вы знаете, мы предусмотрели амнистию капитала, которая действует до 1 марта 2019 года, при этом частные лица освобождаются от ответственности за ряд правонарушений экономического, валютного и налогового законодательства. Мы с коллегами обсуждали ситуацию, которая складывается в этой сфере, считаем, что еще на один год как минимум можно продлить амнистию капитала для тех граждан, которые переводят свои деньги в Россию, также регистрируют свой бизнес в районах с особыми правовыми условиями".
Уже сейчас очевидно, что продление было сделано не зря. Компания En+ (одна из главных бизнес-структур Олега Дерипаски) заявила о том, что с 9 июля она "включена в Единый государственный реестр юридических лиц России в качестве международной компании (публичного акционерного общества)", о чем получены соответствующие документы от Корпорации развития Калининградской области.
Решение о перерегистрации в России было принято еще в конце прошлого года, но на сам процесс ушло больше шести месяцев. "Переезд" En+ из британского офшора на острове Джерси в Россию многим казался несбыточной идеей из-за сделки, которую Олег Дерипаска заключил с Министерством финансов США с целью снятия санкций со своих компаний. В инфополе ранее распространялась абсолютно недостоверная информация о том, что структуры российского бизнесмена якобы перешли под американское и британское управление. Американские СМИ, такие как агентство деловой информации Bloomberg, а также многочисленные сенаторы и конгрессмены от Демократической партии США, протестовавшие против снятия санкций, интерпретировали сделку в совсем другом ключе — а именно как отступление Минфина США, после которого структуры Дерипаски окажутся под усиленным (хотя и косвенным) влиянием российского государства. Переезд En+ в калининградский офшор можно считать однозначным индикатором того, чья интерпретация событий ближе к реальности.
Получается довольно забавная ситуация. Санкционное давление на российский бизнес, которое должно было, по замыслу западных русофобов, привести к эдакому "бунту бизнеса против российской власти", имеет скорее обратный эффект. Вряд ли американский Минфин предполагал при введении санкций против структур Дерипаски, что продолжением истории с санкциями будет совсем не "бунт", не сброс активов и даже не "показательное банкротство", а настоящий кризис на мировом рынке алюминия (собственно, из-за него Минфин США и пошел на попятную), перетасовка собственников, а в конце концов — перерегистрация En+ в "российском офшоре".
Впрочем, было бы ошибкой считать, что создание "российских офшоров" направлено исключительно на создание эдакой тихой гавани для компаний, которые уже попали или могут попасть под американские санкции. Хотя даже если бы смысл существования владивостокских и калининградских "островов" сводился только к противодействию санкциям — это уже было бы стоящим геополитическим проектом.
Но деофшоризация экономики в целом и учреждение специальных административных районов в частности — это еще и создание полноценной финансовой инфраструктуры для серьезного геополитического игрока XXI века. Финансовая репатриация — это начинающийся тренд, который можно объяснить как сугубо экономическими, так и политическими причинами. Обостренный инстинкт самосохранения, наличие которого является едва ли не обязательным условием ведения успешного бизнеса, подсказывает знаковым российским бизнесменам, что на Западе им придется не просто глотать пыль, но и расставаться с активами, а если сильно не повезет, то можно попрощаться не только с активами, но и со свободой. Формула "деньги зарабатывать тут, а тратить — на Западе" уже не очень привлекательна, а местами даже опасна для пользователей.
В результате в Россию возвращаются или уже вернулись некоторые компании, которые даже не проходили по санкционным спискам.
В прошлом году в Россию "переехали" с Кипра структуры Алишера Усманова. "Кипрская USM Holdings Limited, косвенно владеющая контрольными пакетами акций "Металлоинвеста", "Мегафона" и другими активами, завершает их перевод в Россию. <...> Реструктуризация обусловлена курсом на деофшоризацию экономики", — цитирует пресс-служба USM члена совета директоров холдинга Ивана Стрешинского.
Также в Россию "прибыли" структуры известного бизнесмена Алексея Мордашова. "ООО "Севергрупп", осуществляющее деятельность по управлению инвестициями в интересах Алексея Мордашова, и ПАО "Силовые машины" сообщают о завершении процесса передачи 100%-ного пакета акций ПАО "Силовые машины" ООО "Севергрупп". Реструктуризация активов проведена с учетом реализуемых государством мер по деофшоризации экономики, а также с целью повышения прозрачности структуры компании и совершенствования корпоративных процедур", — сообщается в пресс-релизе компании, который цитируют "Вести".
Список знаковых "возвращенцев" будет пополняться и дальше, но самым важным признаком успеха станет переезд в российскую юрисдикцию (неважно, в офшоры или в условный Воронеж) компаний, которыми владеют бизнесмены из ближнего зарубежья, Южной Америки, Азии, Африки и Восточной Европы. Мы уже писали, что у каждого серьезного геополитического игрока нашего времени есть "свои" офшоры, которые являются как инструментом контроля за собственным частным бизнесом, так и тихой гаванью для бизнесов дружественных стран и экономических колоний. У США есть Невада и Делавэр, у Великобритании — россыпь карибских островов, Гибралтар и остров Джерси, у Евросоюза — Люксембург и Андорра, и даже у наследников идей Мао есть свои настоящие офшоры — Гонконг и Макао, через которые проходят сотни миллиардов долларов ежегодно. Россия в данном аспекте мировой экономики выступает в роли догоняющего — но это не страшно. Дорогу осилит идущий, а первые успехи российской деофшоризации и "российских офшоров" внушают определенный оптимизм.

далее

Американская законодательная система устроенна довольно странным (с точки зрения цивилизованного европейца) образом. Она позволяет "пристегивать" к любому законопроекту, особенно бюджетного или квазибюджетного характера, поправки, которые, по сути, являются отдельными законами и зачастую не имеют никакого (вообще никакого) отношения к теме основного законопроекта. Это своего рода узаконенная форма шантажа, которая позволяет группам депутатов проворачивать нехитрую схему: если стране нужен оборонный бюджет, то пусть с бюджетом будут приняты их поправки (зачастую даже не бюджетного характера), — например предполагающие введение санкций против российского государственного долга. Именно такую "поправку" внесли в проект оборонного бюджета на 2020 год калифорнийские конгрессмены-демократы Максин Уотерс и Брэд Шерман.
В случае если оборонный бюджет будет принят в таком виде и потом подписан Дональдом Трампом, последует наложение полного запрета на операции с российскими государственными долговыми инструментами, который будет распространяться на всех граждан США. Под долговыми инструментами подразумеваются облигации российского Министерства финансов и ценные бумаги Центрального банка России, которые будут выпущены через 180 дней (и позже) после принятия этого законопроекта. Нетрудно заметить, что санкции такого рода уже предлагались как администрации Обамы, так и администрации Трампа, и в обоих случаях Белый дом решил воздержаться от таких шагов.
Если меры такого рода будут введены, то их последствия можно будет разделить на правовые и психологические. После введения пакета американские инвесторы не смогут покупать новые выпуски российских государственных облигаций (что в теории должно негативно повлиять на их цены в будущем и привести к тому, что Минфину придется предлагать более высокую доходность для размещения новых облигационных выпусков).
Очень вероятно, что их авторы рассчитывают на психологический аспект: многие инвесторы, чтобы не подвергаться лишнему риску, сочтут хорошей идеей вообще уйти с российского рынка и распродать по любой цене уже имеющиеся пакеты российских облигаций (даже тех, которые пока не попадают под санкции). Если таких инвесторов будет много, то их одновременный уход с российского рынка государственных облигаций (в том числе рублевых) может оказать негативное воздействие как на котировки всех государственных долговых инструментов, так и на курс рубля.
У этих расчетов и надежд есть, однако, несколько серьезных проблем, из-за которых две президентские администрации США не захотели вводить именно такие санкции. Проблема первая: влияние американских инвесторов на российский рынок госдолга, а также влияние американских инвесторов на общий объем спроса на рубли — недостаточно велики для того, чтобы нанести серьезный и долгосрочный ущерб российскому рынку. Достаточно посмотреть на статистику двух крупных российских размещений валютных государственных облигаций. В июне Минфин сообщал, что "почти 60 процентов объема доразмещенных евробондов России на 2,5 миллиарда долларов приобрели инвесторы из Великобритании, из США — 26 процентов". В марте статистика была аналогичной: "Инвесторы из Великобритании выкупили более половины новых еврооблигаций России, а инвесторы из США — 20 процентов, — сообщил Минфин. Санкции и "враждебная риторика" Запада не подорвали доверие к российским активам, заявили в ведомстве".
То есть даже если все американские инвесторы уйдут, то этого не хватит для обвала. Более того, "просевшие" цены по облигациям станут еще более привлекательными для европейских и азиатских инвесторов.
Вторая проблема: санкции тривиальным образом можно обойти с помощью любой серьезной офшорной зоны. Запрет на прямое владение российскими облигациями в том виде, в котором его сформулировали американские конгрессмены (а по-другому его сформулировать очень сложно), дает возможность получать все бонусы от инвестиций в российские государственные ценные бумаги без прямого владения ими: американский инвестор (неважно, физическое лицо, компания или инвестиционный фонд) покупает акции или паи в офшорном (например, британском или швейцарском) фонде, который, в свою очередь, покупает российские облигации. Формальности соблюдены, но толку от них в плане давления на Россию и на рубль — никакого. Возможно, ответственных за санкции в администрациях Обамы и Трампа даже беспокоила вероятность получить обратный психологический эффект: если ввести против России такие безрезультатные санкции и нарваться на массовое "санкционное жульничество" со стороны американских инвесторов, то это будет выглядеть очень плохо с точки зрения имиджа США как мировой державы — ну что это за гегемон, в котором инвесторы обходят санкции, чтобы инвестировать в Россию? Кстати, именно на этот сценарий фактически жаловались американские финансовые структуры, об интересах которых заботится Министерство финансов США, которое уже один раз призывало отказаться от санкций такого рода, чтобы не "снижать конкурентоспособность" американского финансового сектора на мировом рынке финансовых услуг.
Третья проблема: на фоне ухудшения отношений по линии Брюссель — Вашингтон шансы на то, что европейские инвесторы станут избавляться от российских активов по психологическим причинам, — крайне малы. Европейские компании и инвесторы продолжают сотрудничать даже с российскими компаниями, которые попали под "секторальные санкции" США, что намекает на готовность идти на риск ради сохранения возможности доходов от партнерства с российскими структурами и инвестиций в Россию.

Следует учитывать, что в данный момент российские государственные облигации — это очень желанный и в своем роде уникальный финансовый инструмент, который совмещает высокую надежность и высокую доходность, что обеспечивает серьезный спрос со стороны западных инвесторов. Из-за действий ЕЦБ, Центрального банка Японии, Федрезерва и других западных центральных банков в мире очень сложно найти надежные облигации с хоть сколь-нибудь серьезной доходностью, а по оценке Financial Times на данный момент около 12,5 триллиона долларов государственных облигаций в мире вообще торгуется с отрицательной доходностью. Например, немецкие государственные облигации со сроком от 0,5 до десяти лет сейчас можно купить только "в убыток" (то есть с гарантированной отрицательной доходностью), а по данным Европейского центрального банка средняя доходность десятилетних государственных облигаций стран еврозоны с высоким инвестиционным рейтингом составляет минус 0,2 процента, а средняя доходность десятилетних государственных облигаций всех стран еврозоны в целом составляет плюс 0,2 процента. На этом фоне убедить европейских (да и многих американских) инвесторов в том, что нужно отказаться от покупок российских государственных облигаций (как валютных, так и рублевых), — практически невыполнимая задача.
Британский публицист Томас Джозеф Даннинг когда-то написал о том, что "капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты", подчеркнув, что при "десятипроцентной доходности капитал согласен на всякое применение", а при более высокой доходности — готов на любой риск, но это было в совсем другие времена, с другой монетарной политикой и финансовой системой. Сейчас инвесторы готовы с презрением отнестись к риску санкций за куда более скромные доходности (три-четыре процента в долларах), а уж если Европейский центральный банк и Федрезерв пойдут на еще более сильное снижение ставок, то спросу на российские долговые инструменты вообще ничто не сможет помешать.
Американских конгрессменов-демократов можно понять — им хочется сделать больно России, чтобы смыть с себя позор поражения на президентских выборах 2016 года и заранее "наказать" ее за вероятное поражение кандидата от демократов на выборах 2020 года. Но вряд ли они смогут достигнуть своей цели. Им помешают или лоббисты американских инвестиционных фондов, или суровая экономическая реальность финансовых рынков, которая будет толкать европейских и американских инвесторов в теплые объятия русского медведя.

далее

Сделка по покупке российских систем С-400 могла бы показаться изолированным инцидентом, но после того как Турция начала геологическую разведку в территориальных водах Кипра, стало ясно, что перед нами результат переосмысления конкретной страной возможностей, которые есть у Вашингтона и Брюсселя. Практика показывает, что в вопросе эффективных пунитивных мер в условиях новой геополитической реальности мультиполярного мира у США и Евросоюза все далеко не так радужно, как им хотелось бы.
Телеканал Euronews в красках описывает санкции, которые министры иностранных дел Евросоюза совместно решили ввести против Турции в качестве наказания за геологическую разведку на кипрском шельфе (который, по версии Анкары, принадлежит никем, кроме Турции, не признанной Турецкой Республике Северного Кипра):
"Европейский союз сократит свою финансовую помощь Турции и прекратит переговоры на высоком уровне со страной в рамках комплекса санкций за бурение у побережья Кипра. Министры иностранных дел ЕС, которые встретились в Брюсселе в понедельник, решили сократить помощь Турции до 2020 года на 145,8 миллиона евро. Они также приостановили переговоры по авиационному соглашению и двусторонние переговоры на высшем уровне между двумя странами. Наконец, они предложили Европейскому инвестиционному банку — некоммерческому кредитному учреждению ЕС — пересмотреть свою кредитную деятельность в Турции, которая в прошлом году составила 358,8 миллиона евро".
Легко заметить, что такие санкции — не более чем мелкий раздражитель. На кипрском шельфе — нефти и газа на миллиарды долларов, и при этом Евросоюз даже не стал угрожать санкциями турецким нефтяным компаниям, не стал вводить ограничения против кораблей, участвующих в геологической разведке, не стал вводить личные санкции против турецких должностных лиц и предпринимателей. Это не санкции, это позор дипломатии Европейского союза, которая продемонстрировала свою тотальную импотенцию, когда речь зашла о защите интересов не самых крупных стран — членов Евросоюза.
С американскими санкциями за покупку С-400 тоже возникают сложности. Как видно на китайском и российском примерах, Вашингтон ограничительные меры легко вводит и неохотно снимает, но в данном случае угрозы пока не подкрепляются реальными делами.
Нет, сомнений в том, что рано или поздно какие-то меры все-таки будут введены, нет. Проблема в том, что они, скорее всего, окажутся символическими. The New York Times, главное печатное издание США, объясняет серьезность ситуации, которая может превратиться в полноценный кризис НАТО:
"По мнению стратегов Пентагона, сделка (по покупке. — Прим. ред.) С-400 является частью плана президента Владимира Путина по разделению НАТО. Американским чиновникам явно не по себе, когда их спрашивают о будущем альянса или даже о том, как Турция могла бы оставаться активным членом НАТО при использовании средств ПВО российского производства".
По-хорошему, за такой проступок из НАТО нужно выгонять. Но администрация Дональда Трампа откровенно боится идти на столь радикальные шаги — тем более что потом вернуть все назад будет уже очень проблематично, а президенту США вряд ли хочется войти в историю в качестве "главнокомандующего, развалившего НАТО". Более того: оголение юго-восточного фланга НАТО в случае ухода Турции — кошмар еще больший, чем С-400 на службе турецкой армии.
Ввести санкции против Эрдогана лично и против его окружения, наверное, можно, но это только усилит антиамериканские настроения у части турецкой элиты. Конечно, Турцию, скорее всего, лишат допуска к новейшим разработкам, таким как F-35. Но, судя по реакциям турецких властей, такое наказание за проявление государственного суверенитета на них не производит особого впечатления. В этом смысле "турецкий прецедент" довольно показателен, ибо демонстрирует, что американское законодательство, которое практически принуждает президента вводить ограничения против тех стран, которые совершают крупные сделки с российскими оборонными предприятиями, на самом деле не такое зубастое, как кажется. Следовательно, у российских экспортеров оружия могут появиться дополнительные покупатели.
Как Эрдоган, несмотря на сложную ситуацию в экономике и поражение проэрдогановского кандидата на (повторных. — Прим. ред.) выборах мэра Стамбула, оказался в положении лидера, который может безнаказанно доставлять неприятности Вашингтону и Брюсселю? Турецкому руководителю, вероятно, удалось нащупать болевые точки Евросоюза и США, и эти точки дали возможность Анкаре изменить прозападный курс, который Турция когда-то последовательно демонстрировала. Уязвимая точка ЕС — тот самый "западный либерализм", об истечении срока годности которого недавно говорил Владимир Путин. Из-за сирийского кризиса, а также из-за непрекращающегося потока экономических мигрантов из Афганистана и прочих азиатских стран у турецкого руководства есть возможность сравнительно легко "открыть ворота в Европу" для потоков мигрантов и даже помочь им логистически. И тем самым устроить Германии, да и всему Евросоюзу, в целом кризис похлеще, чем в 2015 году. Тот, первый кризис, напомним, едва не стоил Меркель политической карьеры. А закрыть границу Евросоюза перед носом сотен тысяч голодных азиатских мигрантов не позволяют постулаты того самого "западного либерализма". В этих условиях вводить по-настоящему болезненные кары против Анкары европейские политики просто боятся.
Уязвимая же точка США — в желании любой ценой сохранить 1) НАТО (хоть в каком-то виде) и 2) свое активное присутствие на Ближнем Востоке. В данный момент — с прицелом на очень вероятную войну с Ираном, которой добиваются многие "ястребы" в администрации Трампа. Опять же, в этих условиях исключение Турции из НАТО или любая другая форма по-настоящему серьезных санкций — слишком тяжелый удар по позициям США на Ближнем Востоке. А значит, скорее всего, придется ограничиться символическими мерами.
Так что если только Турция не скатится в полноценный экономический кризис (а такой риск есть и он связан скорее с финансовой политикой турецких властей, а не с санкциями), то она может стать примером успешного противостояния одновременно с двумя "великими державами" современности — США и Евросоюзом. Такой пример обязательно окажется заразительным, и для отношений США и ЕС с другими странами он не предрекает ничего хорошего.

далее

Читая статью Рэя Далио об "изменяющихся парадигмах" финансовых рынков, сложно отделаться от ощущения, что это пишет не влиятельный американский миллиардер, а российский или китайский финансовый колумнист, ибо Далио довольно бесцеремонным образом указывает на те самые уязвимые точки американской финансовой системы и монетарной политики Федрезерва, о которых уже много лет пишут оппоненты США, да и сторонники более вменяемой экономической политики в самих Штатах.
В качестве причины перехода США в режим фактической девальвации собственной валюты основатель Bridegewater Associates указывает на то что все методы стимулирования американской (и в целом западной) экономики уже исчерпали себя или близки к этому состоянию, а долгов при этом набрано столько, что без девальвации от них невозможно избавиться: "Поскольку эти формы смягчения (денежно-кредитной политики. — Прим. авт.) (то есть снижение процентных ставок и QE [QE — покупка центральными банками государственных и ипотечных облигаций]) перестают работать хорошо и остается проблема слишком большого количества долговых и недолговых обязательств (например, пенсионных и медицинских обязательств), другие формы смягчения (наиболее очевидно — обесценивание валюты и монетизация финансового дефицита [правительств]) будут становиться все более вероятными".
Наверное, стоит перевести на разговорный русский технический термин, который использует Рэй Далио: "монетизация дефицита" — это, по сути, венесуэльский или зимбабвийский вариант решения финансовых проблем правительства, который предполагает, что правительство, чтобы выплатить пенсии, пособия и зарплаты бюджетникам, не зарабатывает деньги (например, через сбор налогов или дивидендов от государственных корпораций), а просто их печатает. Причем в очень больших количествах, что неизбежно приводит к девальвации печатаемой валюты, ибо деньги теряют свою покупательную силу.
Будущее, в котором центральные банки западного мира (и прежде всего США) переходят к радикальным мерам поддержки экономики (а на самом деле — к попыткам сдержать системный кризис), таким как отрицательные процентные ставки, выглядит совсем непривлекательно. Пострадает социальная сфера (ибо пенсии и пособия будут выплачиваться девальвированными деньгами), а инфляция будет просто "сжигать" сбережения тех, у кого они есть. Прогноз американского миллиардера вряд ли понравится следующему американскому президенту — независимо от того, будет ли это Трамп (который надеется переизбраться в 2020-м) или кто-то из кандидатов Демократической партии. Рэй Далио предсказывает американское будущее на следующие несколько лет: "Думаю, весьма вероятно, что когда-нибудь в следующие несколько лет 1) центральные банки исчерпают возможности стимулирования рынков в условиях слабой экономики и 2) будет огромное количество долгов и прочих обязательств (например, пенсии и здравоохранение), которые надо будет выплачивать и которые не будут финансироваться за счет (государственных. — Прим. авт.) активов. Иными словами, я думаю, что парадигма, в которой мы находимся, скорее всего, закончится, когда а) реальная процентная ставка будет снижена настолько низко, что инвесторы, удерживающие долговые обязательства, не захотят их удерживать и начнут переходить к чему-то, что считают лучшим, и б) одновременно большая потребность в деньгах для финансирования [государственных] обязательств будет способствовать [так называемому] "большому сжатию". В этот момент не будет достаточно денег для удовлетворения потребностей, поэтому должна произойти некоторая комбинация больших монетизируемых дефицитов, обесценивание валюты и значительное увеличение налогов. Эти обстоятельства, вероятно, увеличат конфликты между обеспеченными капиталистами и неимущими социалистами. Скорее всего, в течение этого времени держатели долга получат очень низкую или отрицательную номинальную и реальную прибыль в девальвируемых валютах, что фактически будет налогом на богатство".
Проблема в следующем: в прогнозе Рэя Далио делается акцент на том, что девальвация доллара будет "налогом на богатство", но это только часть последствий того сценария, который он описывает, причем далеко не самая важная. Дело в том, что резкая девальвация валюты (которая с точки зрения потребителя выглядит как резкий рост цен по сравнению с его доходами) всегда является прежде всего "налогом на бедных". То есть на тех, у кого нет реальных активов, на тех, у кого нет пассивного дохода, нет акций, а есть только зарплата и надежда на пенсию.
Есть большая вероятность того, что на алтарь интересов американских и европейских правительств, да и интересов западного банковского сектора в целом, положат именно западную "социалку", ибо социальные обязательства, набранные западными правительствами в эпоху экономической стабильности, будут выполнены через монетизацию. То есть через выплату обесцененных денег. Получается, что формально все будет честно, но по сути государства просто сбросят с себя оковы социальных обязательств перед гражданами.
В качестве главного способа сохранения сбережений и лучшего инструмента для инвестиций в этот черный экономический период основатель Bridgewater Associates предлагает самый древний инструмент накопления капитала — то есть золото. Выгоды золота очевидны: его невозможно напечатать, его нельзя девальвировать правительственным указом, над ним не властны негативные процентные ставки по банковским депозитам (которые уже есть в некоторых европейских странах и, скорее всего, будут во всем западном мире в будущем), а на фоне отрицательных доходностей государственных облигаций и других долговых инструментов (о чем пишет Далио в своем прогнозе) золото смотрится не только как хороший инструмент сбережения, но и как высокодоходная инвестиция.
Совет американского миллиардера одинаково применим как для рядовых инвесторов, так и для крупных инвестиционных фондов. И тем более он применим для государственных валютных резервов. Страшно себе представить, что будет с валютными резервами тех стран, которые ориентируются исключительно на доллар, если прогноз Далио о будущем США реализуется. На этом фоне очень предусмотрительными и своевременными выглядят действия российского Центрального банка, который ударными темпами наращивает количество золота в российских золотовалютных резервах. Каждый месяц на лентах информагентств появляются сообщения о покупках золота Центробанком, и уже даже западные СМИ (которые зачастую демонстрировали определенный скепсис в отношении наращивания Россией золотых резервов в ущерб доллару США) признают, что по большому счету эта стратегия себя уже оправдала. В том смысле, что цена золота (а значит, и ценность российских резервов) — растет. Американское агентство Bloomberg недавно опубликовало материал под заголовком "Золотая ставка Путина выиграла", в котором указывается, что "на протяжении многих лет Россия была самым большим в мире сторонником государственных инвестиций в золото: даже в то время, когда цены на золото находились в депрессивном состоянии, она упорно продолжала наращивать свои резервы. Теперь, когда золото находится на самом высоком уровне с 2013 года, эта тактика окупается".
Если прогноз американского миллиардера, который звучит откровенно пугающе, сбудется хотя бы частично, то массированные закупки золота Россией войдут в мировую финансовую историю как самая удачная инвестиция века. Причем у такой инвестиции будут далекоидущие геополитические последствия.

далее

Важно, что от действий американского лидера пострадал не только биткоин, но и проект компании "Фейсбук" по запуску криптовалюты Libra, которая уже получила поддержку от консорциума крупных американских компаний, таких как Mastercard, Visa и Ebay. Очевидно, что политики (причем независимо от идеологической ориентации) видят в неконтролируемых или "корпоративных" криптовалютах очевидную угрозу для государства и, опосредованно, для национальных валют, включая американский доллар.
Любимое информационное оружие президента Трампа — это его личный твиттер, который он использует не только в качестве "политической шпаги", но и как инструмент манипуляции экономической реальностью. До недавнего времени американский лидер с помощью своего твиттера влиял на три важных экономических фактора: нефть, индекс S&P 500 и курс доллара, но теперь Трамп обратил внимание на еще один фактор, который может нанести ущерб государственным финансам США и разразился гневной тирадой, направленной против биткоина и других "криптоактивов":
"Я не фанат биткоина и других криптовалют, которые не являются деньгами и чья ценность очень изменчива и "держится на тонком воздухе". Нерегулируемые криптоактивы могут способствовать незаконному поведению, включая торговлю наркотиками и другую незаконную деятельность. <...> Точно так же "виртуальная валюта" Libra Facebook будет иметь мало репутации или надежности. Если Facebook и другие компании хотят стать банком, они должны ходатайствовать о получении новой банковской хартии (то есть получить лицензию на банковскую деятельность. — Прим. ред.) и подчиняться всем банковским правилам, как и другие банки — и национальные, и международные. У нас есть только одна реальная валюта в США, которая сильнее, чем когда-либо, — она надежная и заслуживает доверия. Это, безусловно, самая доминирующая валюта в мире, и она всегда будет оставаться такой. Эта (валюта. — Прим. ред.) называется доллар США!" — написал Трамп в твиттере.
Показательно, что цена биткоина отреагировала на президентские твиты падением. В этом смысле, по крайней мере пока, можно считать, что у Трампа лучше получается воздействовать на цену биткоина, чем на нефтяные цены.
Естественно, сторонники криптовалют и инвесторы в криптоактивы обрушились с критикой на президента США. Один из ключевых аргументов тех, кто недоволен его позицией, заключается в том, что доллар вообще-то тоже ничем не обеспечен. И тут нужно признать, что они однозначно правы, но только с формальной, а не с практической точки зрения. Более того: они вообще не поняли суть претензий американского лидера, который в данном случае, вероятно, озвучил не столько свой личный взгляд на ситуацию, сколько консолидированную позицию финансового сектора и политического класса. Однозначно, с формальной точки зрения, валюте США можно предъявить обвинение в том, что она ничем не обеспечена. Но на практике она обеспечена готовностью американских авианосных групп "приехать в гости" к кому угодно, кто сомневается в ценности и уникальности доллара. Более того: как убедился на личном смертельном опыте полковник Каддафи, любые попытки организовать антидолларовую коалицию хотя бы на региональном уровне или запустить конкурирующую валюту для торговли энергоносителями будут пресекаться максимально жестким образом, а там, где недостаточно авианосцев, будут работать американские спецслужбы, которые имеют большой опыт стимулирования "цветных революций". Оттого даже страны, которые обладают собственными "ядерными зонтиками", движутся к дедолларизации медленно, осторожно, координируя действия между собой и стараясь не допустить лишнего ущерба для собственных экономик.
Главная претензия Трампа к биткоину и криптовалюте, которую пытается запустить Марк Цукербег и его партнеры, вообще не имеет отношения к "обеспеченности" ценности тех или иных криптоактивов. И тем более не имеет отношения к тому, что криптоактивы могут использоваться и уже используются в качестве финансового обеспечения криминальной деятельности, ибо вообще-то любимой валютой для трансграничных преступных групп остается наличный доллар. Претензия носит совсем другой характер: биткоин и проект Libra посягают (пускай и с минимальными шансами на успех) на монетарную монополию государства, то есть делают то, за что американские власти всегда были готовы карать превентивно, нещадно и максимально болезненно. Барону Ротшильду приписывают фразу "позвольте мне выпускать и контролировать деньги нации, и мне все равно, кто будет издавать законы", и Трамп (хотя и не выражается в столь резких терминах), видимо, разделяет эту позицию, а значит, явно не готов допустить ситуацию, в которой контроль над выпуском денежной массы уйдет неким (вероятно, китайским) "майнерам биткоина" или консорциуму, связанному с Марком Цукербергом.
Судя по реакции компании "Фейсбук" на серию критических выступлений со стороны официальных лиц, включая Трампа, нескольких конгрессменов (как демократов, так и республиканцев) и даже министра финансов США, "Фейсбук" и его союзники по консорциуму криптовалюты Libra прекрасно осознали, где находятся "красные флажки". Агентство Рейтер сообщает, что "в понедельник Facebook Inc заявила, что не приступит к запуску своей криптовалюты Libra до тех пор, пока не будут решены нормативные вопросы, поскольку министр финансов США предпринял необычный шаг, сказав, что у него есть серьезные опасения, что Libra может быть использована для незаконной деятельности."
В этом контексте стоит вспомнить ту критику, которой подвергся российский ЦБ из-за его позиции по регуляторным ограничениям криптовалют. Председатель Банка России Эльвира Набиуллина заявила на выступлении в Госдуме, что "объем криптовалют в мире не такой большой — 20 крупных криптовалют составляют около 250 миллиардов долларов США. Масштаб пока не очень большой, пока не угрожает нашей денежной системе. Но наша позиция здесь однозначна: мы против легализации криптовалюты именно как платежного средства".
Это не признак технофобии, не признак непонимания криптовалют и уж точно не признак нежелания перенимать передовой западный опыт. Совсем наоборот: каждое государство, которое заботится о собственном суверенитете (в том числе экономическом), будет стараться избавиться от хождения у себя в стране "параллельных валют", которые государство не контролирует. С одной стороны, для криптоинвесторов это благо, ибо такое отношение со стороны монетарных властей самых разных стран поддерживает эдакий ореол "революционности" и "контркультурности", который очень ценен для некоторого сегмента сторонников криптовалют. С другой стороны — нужно признать, что надежды на легализацию и превращение криптоактивов в реальный финансовый инструмент, конкурирующий за внимание инвесторов с облигациями, золотом или традиционными валютами, вряд ли реализуются в ближайшее время.

далее

Обращение редакции The New York Times к Дональду Трампу — это удивительное явление, если учитывать, что редакция главного американского СМИ — это заклятые враги американского президента, некоторые из которых были бы рады его импичменту, а некоторые, вероятно, предпочли бы увидеть его в тюрьме, причем сам Дональд Трамп отвечает владельцам и управляющим The New York Times полной взаимностью. Есть только одно логическое объяснение происходящему: сближение Китая и России до такой степени пугает и расстраивает медийную и экспертную элиту Демократической партии США, что их ведущие представители, "глашатаи и главари" демократического политического дискурса в США готовы проглотить гордость и стать в позу просителей перед самым ненавистным для них американским политиком.
Из текста The New York Times можно легко определить то конкретное событие, которые вызвало такую панику: "Одним из поразительных предупреждений в недавнем аналитическом отчете Пентагона о растущей стратегической угрозе со стороны России является то, что ее президент Владимир Путин может применить против нас прием "обратный Никсон" и разыграть свою собственную версию "китайской карты" против Соединенных Штатов. Это отсылка к стратегии бывшего президента (Никсона. — Прим. авт.), который стравил этих двух противников (Китай и СССР. — Прим. авт.)".
По большому счету к президенту Трампу обращен месседж "господин президент, вы ненавидите нас, но послушайте хотя бы аналитиков Пентагона". Редакция The New York Times полностью согласна с выводом, сформулированным одним из авторов аналитической записки Пентагона, профессором Джоном Арквиллой (John Arquilla), который считает, что "Мировая система и американское влияние в ней будут полностью перевернуты, если Москва и Пекин сблизятся еще сильнее".
Самый забавный элемент прошения редакционного совета The New York Times к Трампу — это фрагмент, в котором авторы пытаются найти подходящее оправдание и ответ на напрашивающийся вопрос о том, где они были раньше и почему сближение России и Китая, а также необходимость как-то наладить отношения с Россией взволновали их только сейчас, а не в 2014-м или 2016 году. Оказывается, светлые умы интеллектуальной элиты Демократической партии были искренне уверены в том, что любое сближение между Россией и Китаем — это всего лишь временный "брак по расчету" и что вообще-то Россия и Китай являются природными врагами. Редко, очень редко американские "менеджеры политического дискурса" публично признаются в том, что они ошиблись и что их представление о реальности отстает от этой самой реальности лет эдак на тридцать. Будет забавно, если в каких-то будущих мемуарах кто-то из редакции The New York Times признается, что и в 2018 году они считали Россию эдаким ослабевшим СССР с плановой экономикой, очередями за мясом и ржавыми ракетами.
К сожалению, нельзя не заметить, что (помимо констатации очевидного факта, что российско-китайское сближение — это угроза американской гегемонии и возможности заниматься произволом на глобальном уровне, причем эту констатацию руководители The New York Times подсмотрели у американских военных аналитиков) ничего рационального в письме Трампу нет. Вероятно, причина заключается в страхе перед собственными читателями и партактивом, которых редакторы того же издания несколько лет накачивали конспирологией о российском вмешательстве в американские выборы, а до этого накачивали историями о том, что российская экономика "порвана в клочья" санкциями Барака Обамы. Для того чтобы у читателей и партактива Демократической партии не треснул шаблон, через который они смотрят на реальность, в тексте, посвященном необходимости недопущения российско-китайского сближения, есть ритуальные вставки с тезисами о том, что Россия все-таки вмешивалась в американские выборы (и у этого вмешательства должны быть последствия), а также о том, что "Китай является растущей державой и доминирующим партнером; Россия снижается. Китай имеет вторую по величине экономику в мире; Россия даже не в первой десятке".
Шизофреничность такого подхода можно легко вскрыть вопросом: если Россия — слабая, увядающая, с микроскопической экономикой и так далее, то почему создание альянса по линии Москва — Пекин наводит на вашингтонскую элиту, от Пентагона до The New York Times, такой хтонический ужас? Зачем тогда умолять Трампа остановить это сближение? Можно было бы еще заметить (традиционное для Демократической партии США) неумение работать с экономической фактурой: если мерить экономики не по номинальному ВВП, а по ВВП с учетом паритета покупательной способности (то есть взять меру, более близкую к реальным гамбургерам, баррелям и киловаттам), то Китай, по данным МВФ за 2018 год, — это первая (а не вторая) экономика мира, а Россия, по данным того же МВФ, шестая экономика мира, чуть меньше Германии, но больше Франции, Великобритании или Италии.
К сожалению, те предложения, которые по версии редакции ведущего американского СМИ должны быть реализованы Трампом для минимизации риска российско-китайского сближения, могут вызвать только громкий смех. И, пожалуй, сожаление о том, что часть американской элиты продолжает жить в какой-то параллельной или даже перпендикулярной реальности. Президенту США предлагают: "США и Россия могли бы расширить свое сотрудничество в космосе. Соединенные Штаты уже зависят от российских ракет в полетах к Международной космической станции. Они также могли бы продолжать тесно сотрудничать в Арктике в качестве членов Арктического совета, который заключил юридически обязательные соглашения, регулирующие поисковые и спасательные операции и реагирование на разливы нефти. И они могли бы возродить сотрудничество в области контроля над вооружениями, особенно путем продления Договора по сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений".
Надо иметь какие-то очень странные представления о геополитике и дипломатии, чтобы поверить, что предложение по нормализации американо-российских отношений, которое не содержит снятия санкций, инвестиций, ухода США с Украины, отказа от санкций против "Северного потока — 2" и других мер, направленных на решение актуальных двусторонних вопросов, может быть воспринято хоть сколь-нибудь серьезно.
"Выигрышный ход" в партии с Россией и Китаем, который предлагает редакция The New York Times, выглядит смешно, глупо и неадекватно той реальности, в которой находится мир в 2019 году.
Впрочем, важны не конкретные предложения от демократического сегмента американской элиты. Важно то, что постепенно в американской элите формируется консенсус: с Россией воленс-ноленс придется договариваться. Идеолог внешней политики администрации Трампа, банкир-политтехнолог Стивен Бэннон недавно сделал скандальное заявление о том, что объединенному Западу нужна Россия, сейчас руководство The New York Times просит президента США "оторвать" Россию от Китая, хотя и предлагает для этого совсем смешные методы. Процесс признания ошибочности той политики, которая проводилась в адрес России, уже идет полным ходом. Конечная и практически неизбежная точка у этого процесса — это реальная попытка договориться.
Хотя нельзя не заметить, что к моменту, когда Вашингтон созреет для реальных переговоров, его возможности предложить что-то действительно интересное, скорее всего, будут крайне сомнительными.

далее

Последний "российский скандал", связанный с сенатором от штата Кентукки Рэндом Полом, произошел в прошлом году, когда сам сенатор Пол честно рассказал американским СМИ о том, что он лично привез в Москву письмо от президента Дональда Трампа российскому президенту Владимиру Путину. Очевидно, что такие деликатные задания никогда не поручаются случайным людям, и пресса сделала логичный вывод о том, что сенатор Пол — доверенное лицо Трампа, с которым президент США не только играет в гольф, но и не боится поручить корреспонденцию, которую он не готов доверить Госдепу США или ЦРУ. Сейчас республиканского сенатора от штата Кентукки не только называют личным другом американского президента, но еще и подозревают в том, что он и его команда экспертов по геополитике серьезным образом влияют на внешнеполитическую стратегию Дональда Трампа, что сильно огорчает сторонников жесткого обострения отношений с Москвой.
Нельзя не отметить, насколько сенатор Рэнд Пол непоколебим в своих убеждениях и равнодушен к медийному давлению. На пике антироссийской истерики, когда республиканские сенаторы и конгрессмены считали правильным в обязательном порядке угрожать нашей стране санкциями и обвинять Кремль во всех смертных грехах, кентуккийский республиканец демонстрировал ледяное спокойствие и делал скандальные заявления о том, что с Россией нужно налаживать нормальные отношения. "Для меня было честью доставить письмо президента Дональда Дж. Трампа администрации президента Владимира Путина", — заявил он в 2018 году, подчеркнув необходимость общения двух лидеров, а также сотрудничества российских и американских законодателей и даже расширения культурного обмена между США и Россией.
Можно было бы предположить, что в условиях антироссийской охоты на ведьм в США политик с такой здравой позицией оказался бы в тотальной изоляции и никак не смог бы повлиять на действия американских законодателей в отношении санкционной политики Вашингтона. Однако практика оказалась сложнее теории, и американские СМИ с удивлением констатируют, что сенатор Пол как минимум смог добиться переноса рассмотрения санкций против "Северного потока — 2" в сенатском комитете по внешней политике, причем сложившаяся ситуация заставляет их сделать вывод о том, что ему также удается посеять сомнения в разумности введения санкций в умах других сенаторов.
Понятно, что такого "лоббиста отказа от санкций" будут обвинять в работе на Кремль, "Газпром" и российские спецслужбы, но если посмотреть на утекший в прессу текст письма, которое, собственно, и заставило сенаторов (по крайней мере на сегодняшний день) не рассматривать санкционный пакет против "Северного потока — 2", то выясняется, что на самом деле аргументы против санкций являются вполне проамериканскими, а не пророссийскими. Более того: сенатор Рэнд Пол, по сути, повторяет аргументы энергетических экспертов и специалистов Stratfor, указывающих на то, что США нанесут себе геополитический ущерб, пытаясь остановить строительство "Северного потока — 2".
"Перед тем как голосовать, комитет (сената по внешней политике. — Прим. ред.) должен подумать о том, являются ли санкции против наших союзников по НАТО, а также против нейтральной третьей стороны (Швейцарии. — Прим. ред.) хорошей антироссийской стратегией", пишет Рэнд Пол в своем письме и предупреждает о последствиях антироссийских санкций: "Я настоятельно прошу своих коллег пересмотреть этот подход. Если мы так будем продолжать, если мы будем чертить линии, которые нельзя переходить, если мы будем вести себя с нашими друзьями так же, как мы ведем себя с нашими врагами, то именно мы, а не кто-то другой, будем виноваты в том, что у нас останется меньше друзей. Я настоятельно призываю вас выступить против этого законопроекта".
Легко заметить, что сенатор от штата Кентукки занимается довольно неблагодарным делом: он пытается объяснить коллегам, что долгосрочные геополитические интересы самих США важнее, чем возможность покрасоваться на ТВ перед журналистами, которые будут восхищенно спрашивать у них про нелегкую борьбу сенаторов с Путиным и "Газпромом". Пока у него неплохо получается, но нельзя исключать, что это временное явление и санкции через сенатский комитет по внешней политике, а потом и через сенат все-таки пройдут.
Важно другое: демарш сенатора Пола можно воспринимать как один из сигналов пускай медленной, но все-таки рационализации американской внешней политики, которая в черепашьем темпе переходит к осознанию того, что задавить всех окружающих санкциями нельзя и что, по крайней мере, с некоторыми другими геополитическими игроками (за исключением разве что Китая) придется договариваться. За последние месяцы в пользу нормализации отношений с Россией (пусть и на очень разных условиях и в очень разных контекстах) высказались представители диаметрально противоположных в идеологическом смысле частей американской элиты — от правого ультрапопулиста и серого кардинала кампании Трампа Стивена Бэннона до левого редакционного совета антитрамповского The New York Times.
Возможно, на конкретном примере санкций против "Северного потока — 2" еще большая часть американской элиты поймет пагубность своей внешнеполитической стратегии, но если этого не произойдет, то пострадают от этого прежде всего интересы самого Вашингтона.

далее

Джонсону предсказывают неприятную встречу с экономической силой, которая, по мнению американских журналистов, уже несколько раз "унизила" британских премьеров. И даже больше: американское агентство деловой информации Bloomberg предупреждает Бориса, что его ждет такой обвал британского фунта, который вполне может положить конец яркой политической карьере господина Джонсона.
Главная проблема нынешнего жильца дома на Даунинг-стрит, 10, заключается в том, что он превратил Brexit в своего рода личный политический фетиш и символ. То есть на карту выхода Великобритании из Евросоюза он поставил в буквальном смысле все. Более того: Джонсон даже умудрился сжечь все личные мосты, ибо после его громогласного антипутинского манифеста отказ от исполнения Brexit именно 31 октября этого года, причем неважно, по какой причине, будет для него личной политической катастрофой и нанесет ему имиджевый ущерб, несовместимый с политической жизнью. Выхода нет, и Джонсону придется выводить Великобританию из Евросоюза, что называется, "хоть тушкой, хоть чучелом". С другой стороны, шансов на то, что нынешний премьер Великобритании сможет каким-то образом договориться о выгодных условиях сделки по выходу из Евросоюза, практически нет.
Старый состав Еврокомиссии не будет пересматривать те крайне унизительные и очень невыгодные для Лондона условия, на которые согласилась Тереза Мэй, после чего ее собственные однопартийцы принудили ее к отставке.
Новый состав Еврокомиссии вряд ли пошел бы на уступки, но еще и не успеет это сделать, даже если захочет: полномочия новых комиссаров Евросоюза начинаются лишь 1 ноября, то есть как раз после дедлайна, который нарисовал сам себе Джонсон. Более того, любые новые предложения со стороны Еврокомиссии потребуют согласования со всеми странами — членами Евросоюза, а этот процесс вряд ли можно завершить за оставшееся до 31 октября время.
Есть еще одна дополнительная проблема — если попробовать "подвесить" ситуацию, то есть затянуть переговоры, то Великобритания может дойди до парламентских (возможно, досрочных) выборов, на которых и Джонсона, и его партию просто уничтожат в политическом смысле разгневанные избиратели, которым хочется Brexit сейчас, немедленно и любой ценой. Именно эти разгневанные избиратели обеспечили радикальной антиевропейской партии Brexit Party победу на выборах в Европарламент — и они же могут легко сделать ее лидера премьером вместо Джонсона. Вот и получается, что наиболее вероятным (хотя и не единственно возможным) сценарием развития событий становится так называемый жесткий Brexit, или Brexit без сделки, то есть выход из Евросоюза без какого-либо соглашения о том, как Великобритании и Евросоюзу после этого жить и строить отношения, начиная от экономики и заканчивая государственными границами.
Агентство Bloomberg объясняет последствия "жесткого Brexit" в исполнении Джонсона: "Новый премьер-министр Британии сейчас создает условия для самой сложной битвы в своей карьере. Это битва не с каким-либо политиком, на которого может произвести впечатление уверенность, обеспеченная образованием в Итоне и Баллиоле, а битва с валютным рынком. Это может быть проблемой. Валюты невосприимчивы к личному обаянию. У валютных рынков есть опыт унижения британских премьер-министров, даже величайших из них. <...> И для фунта стерлингов, и для Джонсона Brexit — уже отсроченный выход Великобритании из Европейского cоюза, это вопрос всепоглощающей важности. Для рынков критический момент заключается в том, что Британия не должна выходить из ЕС без соглашения с остальными членами. Такой сценарий оставил бы Великобританию во власти тарифов, продиктованных Всемирной торговой организацией. Это, несомненно, приведет r первоначальному хаосу и к тому, что Великобритании придется торговать на гораздо худших условиях со своими крупнейшими партнерами... "
В том же материале перечисляются "политические скальпы", которые валютные рынки сняли с британских политических лидеров, включая премьеров Гарольда Вильсона, Джона Мейджора и даже Маргарет Тэтчер, ни один из которых не смог спасти свою политическую карьеру после возникновения проблем с курсом фунта.
Хотя Борис Джонсон, представитель высших слоев британской элиты и родственник сразу нескольких европейских королевских семей, славится своей самоуверенностью и способностью идти напролом, эксперты нескольких банков скептически относятся к сценарию, в котором фунт сохранит свою нынешнюю стоимость после "жесткого Brexit". Колумнист Bloomberg напоминает британскому премьеру, что падение фунта ниже паритета (то есть ниже уровня "один к одному") по отношению к доллару или евро будет политической катастрофой: "Британцы не привыкли к мысли, что одна чужая валюта стоит больше, чем один фунт. Нарушение паритета по отношению к евро или доллару было бы легко понятным и унизительным событием".
Создается впечатление, что критики планов Бориса Джонсона не понимают самого главного. Дело тут совсем не в курсе британской валюты. Какими бы ни оказались последствия "жесткого Brexit", у Джонсона уже есть идеальный ответ на любые претензии разгневанных избирателей и бизнесменов: надо было доказать Путину, что западный либерализм жив. Ну а то, что ради этого пришлось девальвировать валюту и пойти на жесткий разрыв отношений с Евросоюзом, — это дело житейское и совсем небольшая цена за демонстрацию Кремлю жизнеспособности британской государственной идеологии. Тот факт, что это "доказательство" и "победа" будут существовать только в голове самого британского премьера и на страницах британских джингоистских СМИ, никого смущать не будет. Ибо британская политика постепенно перенимает черты украинской, в которой вот уже несколько лет даже тарифы на газ поднимаются для того, чтобы что-то доказать Кремлю.

далее

Версия о введении этих санкций из-за желания срочно предпринять какие-то антироссийские меры с целью погасить реактуализацию токсичной для Трампа темы "российского заговора" косвенно подтверждается реакцией американских СМИ, таких как Forbes. На новый пакет санкций против России американские журналисты реагируют с удивлением. Они явно не ожидали именно такого формата продолжения американо-российского "политического диалога", а то, что ради идентификации предлога для этого пакета пришлось "откопать Скрипаля", тоже можно считать косвенным подтверждением теории о том, что санкции вводятся именно ради решения внутриполитических проблем вашингтонской администрации, а не из-за каких-то новых действий России.
Очередной санкционный пакет предусматривает запрет на финансирование российского правительства со стороны МВФ и Всемирного банка, причем эта мера сопровождается также и запретом на оказание российским властям "технической" помощи, под которой обычно подразумеваются консультации по макроэкономической политике. Этот жест со стороны Вашингтона можно интерпретировать по-разному: или была сознательно выбрана тотально символическая мера, или "дизайнеры санкций" (как и многие сенаторы и конгрессмены) застряли в своем восприятии России на уровне конца 90-х годов. Для многих развивающихся государств или для стран, находящихся в колониальном положении (таких как Украина), прекращение кредитования со стороны МВФ — это в буквальном смысле приговор, после приведения в исполнение которого моментально следует девальвация валюты, а местами и массовые бунты. Когда-то Россия была в аналогичном положении и "давление через кредиты МВФ" действительно было чрезвычайно эффективным. Например, 20 лет назад, еще до того, как Владимир Путин стал президентом, страницы информационных агентств и СМИ пестрели заголовками вида "США выступают против предоставления России новых кредитов Международного валютного фонда, пока не будет подготовлен полный отчет об использовании ранее выделявшихся стране средств", и это вызывало истерику. Ибо без кредитов МВФ Россия не могла бесперебойно выплачивать пенсии и зарплаты бюджетникам (хотя пенсии тогда были на уровне 17 долларов) и тем более не могла обслуживать внешний долг. Сейчас этой проблемы нет, так как кредиты МВФ были досрочно погашены в 2005 году, а соотношение государственного долга к ВВП у России одно из самых низких в мире.
При этом нельзя сказать, что эффекта от этих американских санкций совсем не будет, но его сложно оценивать как отрицательный. Если МВФ в рамках соблюдения духа санкционного режима перестанет лезть к России с советами по поводу того, куда вложить российские золотовалютные резервы и резервные фонды (то есть "оказывать техническую помощь"), российское инфополе от этого только выиграет.
Вторая санкционная мера из нового пакета, введенного Трампом, производит странное впечатление. В теории санкции против российского госдолга могли бы нанести определенный ущерб российским финансовым рынкам и ограничить возможности российских корпораций по привлечению капитала на международных рынках, но на практике создается ощущение, что над текстом санкций поработал или российский лоббист, или кто-то, очень заинтересованный в продвижении интересов американских банков, которые не хотели бы пострадать от санкций.
С точки зрения чистого пиара санкции звучат очень впечатляюще: Минфин США решил запретить американским банкам участвовать в первичном рынке российского госдолга, который выпущен не в российских рублях. С точки зрения практики все смотрится не столь внушительно: если запрет распространяется только на первичный рынок российских государственных валютных облигаций, то это означает, что Минфин США сделал все, чтобы создать максимально комфортные условия для американских банкиров: покупать рублевые облигации (а именно их в основном выпускает российский Минфин) — можно, покупать российские валютные облигации на вторичном рынке (то есть у других держателей) — можно, покупать облигации российских государственных и окологосударственных компаний — можно. Важный нюанс: вышеперечисленные интерпретации — это не оценка журналистов, а цитаты из специальных технических разъяснений "санкционного департамента" американского Министерства финансов (которые никто, кроме узких специалистов и американских банкиров, читать не будет): "запреты не распространяются на облигации или займы, номинированные в рублях" и санкции "не запрещают банкам США участвовать на вторичном рынке суверенного долга России".
Также следует учитывать, что составители санкций ограничились запретами, наложенными только на американские банки, что выводит за скобки инвестиционные и пенсионные фонды. То есть, например, Калифорнийскому пенсионному фонду сотрудников службы пожарной охраны и полиции не понадобится продавать его скандально известный пакет российских облигаций, о которых писали агентство Bloomberg и Los Angeles Times.
Получилось, что и волки сыты, и овцы целы: в том смысле, что и русофобам кинули кость, и американских инвесторов не обидели, ведь, как пишет Financial Times, иностранным инвесторам очень нравятся российские государственные рублевые облигации, причем этот интерес не ослабевает из-за риска санкций:
"С финансовой точки зрения самым ясным признаком того, что санкции больше не рассматриваются в качестве важного фактора, является динамика доли ОФЗ — федеральных рублевых облигаций — в руках иностранцев. Эта доля значительно снизилась из-за санкций, введенных весной 2018 года, но иностранные инвесторы в последнее время вернулись на местный рынок, и доля ОФЗ, принадлежащая иностранцам, постепенно повысилась примерно до одной трети".
К сожалению, если администрация Трампа хотела добиться определенного ослабления рубля и воздействия на российский финансовый рынок, то результат был достигнут. Правда, не за счет санкций, а за счет заявления самого Трампа о предстоящем продолжении американо-китайской экономической войны и введении пунитивных тарифов на китайский импорт в объеме 300 миллиардов долларов. Это заявление подорвало веру финансовых рынков в светлое будущее мировой экономики (по крайней мере, в обозримой перспективе), и, соответственно, на финансовых рынках началась тотальная распродажа активов: под раздачу попали как американские ценные бумаги, так и китайские акции, а также нефть и валюты развивающихся экономик, в том числе и рубль. По большому счету, это — лишь очередное напоминание о том, что здоровье мировой экономики в целом влияет на Россию в гораздо большей степени, чем очередные американские санкции. Это не означает, что определенные круги в США остановятся: задачи демонстрировать американской публике, что Трамп — "самый жесткий президент в отношении России", никто не отменял.

далее

Практически все мировые рынки, включая фондовые рынки США, Европы, Японии, самого Китая и России, падают, ибо инвесторы и спекулянты (справедливо) воспринимают "валютную войну" как синдром серьезных проблем мировой экономики и (несправедливо) считают, что в этих условиях лучше заблаговременно избавиться от рисковых активов, а под это определение в нынешние времена подходят почти все акции и валюты. В цене растут в основном максимально надежные финансовые инструменты — такие как государственные облигации (в основном США и стран Евросоюза), а также золото и акции золотодобытчиков. "Под раздачу" паникующих инвесторов попадают также цены на нефть и курсы валют, связанных с нефтью и прочими "биржевыми товарами", например, чилийский песо или бразильский реал.
Проблема тех, кто спешит "убежать в надежную гавань" в виде американских облигаций и некоторых долларовых активов, заключается в том, что уже к вечеру 5 августа Вашингтон дал понять, что американская сторона не оставит действия Пекина без ответа. А значит, самый вероятный сценарий развития событий заключается в начале так называемой гонки ко дну между долларом и юанем.
The New York Times пишет: "Торговая война между Соединенными Штатами и Китаем вступила в более опасную фазу в понедельник, поскольку Пекин позволил себе ослабить курс своей валюты, китайские предприятия прекратили делать новые закупки американских сельскохозяйственных товаров, а казначейство президента Трампа (то есть Минфин США. — Прим. ред.) официально признало Китай манипулятором валюты".
В современном мире представления о том, что такое валютная манипуляция и зачем она нужна, серьезно отличаются от представлений, к которым привыкли обыватели: "валютную войну" выигрывает та сторона, которая может искусственно занизить курс своей валюты и добиться тем самым сразу нескольких положительных эффектов.
Во-первых, экспорт из этой страны становится дешевле и начинает вытеснять конкурентов с международных рынков, что приносит стране-манипулятору дополнительные рабочие места и бюджетные доходы. Во-вторых, занижая курс своей валюты, страна-манипулятор создает барьер для импорта, который становится довольно дорогим, что открывает возможности для замещения импорта в том случае, если у страны есть соответствующие компетенции и производственные мощности. В-третьих, если у страны есть серьезные долговые обязательства, взятые в своей валюте, и при этом есть доходы в иностранной валюте, то девальвация превращается в эдакий инструмент списания долгов — номинально они остаются теми же, но их реальный размер падает.
Именно поэтому Министерство финансов США при Трампе очень тщательно следит за тем, чтобы другие страны не пытались занизить курс своей валюты, и угрозы признания конкретных стран "валютными манипуляторами" с соответствующими наказаниями раздавались из Вашингтона в адрес Китая, Японии, Индии, Вьетнама и даже России. Вероятно, переход курса юаня к доллару за психологическую отметку в семь юаней за доллар стал, с одной стороны, ответом Пекина на новые американские тарифы, а с другой, — той последней каплей, которая заставила Вашингтон перейти к еще более активным действиям. Эти действия неизбежно будут предполагать снижение курса доллара в отношении других валют.
The New York Times подчеркивает, что для администрации Трампа ослабление доллара — это очень нужный и желанный ход в борьбе против Китая, и в команде Трампа несколько раз "подходили к снаряду" в плане девальвации американской валюты:
"Господин Трамп все чаще ищет способы противодействия Китаю, в том числе рассматривает вопрос о том, должны ли Соединенные Штаты ослабить свою собственную валюту. Господин Трамп и его советники обсуждали вмешательство на валютных рынках, чтобы искусственно ослабить доллар США в конце июля, но президент отказался от этой идеи. <…> "Китай всегда использовал валютные манипуляции для кражи наших предприятий и заводов, нанесения вреда нашему труду, снижения заработной платы наших рабочих и опускания цен наших фермеров. Больше нет!" — написал президент (в твиттере. — Прим. ред.), добавив: "Это должно было быть остановлено много лет назад!"
Может показаться, что это личная прихоть эксцентричного президента и его команды финансистов, но, как подчеркивают американские СМИ, ослабление доллара в качестве решения экономических и внешнеполитических проблем завоевывает сторонников по обе стороны американских политических баррикад. Yahoo Finance сообщает даже о "двухпартийных" инициативах в плане снижения курса доллара: "Президент Дональд Трамп не единственный, кто хочет ослабить доллар США, чтобы помочь американским экспортерам конкурировать с Китаем. Пара сенаторов представит двухпартийный законопроект в среду, чтобы понизить стоимость доллара США через налог на иностранные инвестиции. <…> Сенаторы планируют ввести "Билль о конкурентоспособном долларе для рабочих мест и процветания". Согласно плану, Федеральная резервная система могла бы "взимать плату за рыночные активы" за иностранные покупки американских акций, облигаций и других активов, чтобы выровнять курс американского доллара".
Легко догадаться, что такие радикальные меры, как налог на покупку иностранцами американских финансовых активов или принуждение Федеральной резервной системы США к интервенции с целью понижения курса доллара, — это не признаки здоровой экономики, и уж точно их предлагают не от хорошей жизни.
Девальвация доллара в любой форме довольно болезненным образом ударит по его репутации и надежности, а сохранение доллара в качестве главной мировой валюты является важным элементом стабильности американской экономики. Еще генерал де Голль называл статус доллара "чрезмерной привилегией" США. Теперь этой привилегией готовы рискнуть ради того, чтобы выиграть экономическую войну с Китаем и Евросоюзом, да и "сжечь" в девальвации набранные за последние 20-30 лет непомерные долги и социальные обязательства — тоже соблазнительное предложение с точки зрения интересов американского политического класса.
Очевидно одно. У "гонки ко дну" в плане соревновательной девальвации мировых валют в том случае, если она действительно начнется, не будет ни финиша, ни победителя — это классический случай конфликта, в котором проигрывают все.
Россия — часть мировой экономики, и полностью изолироваться от последствий валютных и экономических конфликтов — не получится. Но на фоне других стран Россия с ее низким долгом и большим объемом золотовалютных резервов, значительная часть которых была вовремя переведена из долларов в золото (а этот драгоценный металл ФРС США девальвировать и подвергнуть санкциям не может при всем желании), смотрится вполне неплохо, особенно если учитывать российскую стратегию, озвученную президентом Путиным. Напомним, что на вопрос об участии России в мировых экономических войнах Путин ответил китайской пословицей: "Когда тигры дерутся в долине, умная обезьяна сидит и смотрит, чем это закончится".

далее

Гардиан сообщает о результатах работы британских специалистов по химическим атакам и российским шпионам: "Скотланд-Ярд изучил роль российского президента Владимира Путина в нападении (с использованием. — Прим. ред.) "Новичка" в Солсбери. По оценкам британских спецслужб, Путин, "вероятно", одобрил нападение в марте 2018 года на Сергея Скрипаля, бывшего российского офицера, и его дочь, которые оба были тяжело больны, но выжили."
Можно было бы посмеяться или погрустить над тем, что когда-то респектабельные силовые структуры ее величества теперь используют термин "вероятно" для описания своих результатов, и предположить, что продолжение расследования позволит им в будущем перейти к использованию термина "очень вероятно" (того самого "хайли лайкли", к которому мы уже все привыкли). Проблема в том, что вся эта история, в которую теперь пытаются за уши притянуть "след российского президента", демонстрирует полное нежелание официального Лондона делать хотя бы минимальные шаги навстречу здравому смыслу. Кстати, отставка Терезы Мэй сделала ситуацию еще более безнадежной.
С другой стороны, если очередное обострение "дело Скрипаля" приведет к тому, что любителям вывозить из России в Лондон капиталы будет в Лондоне максимально неуютно, то это даже к лучшему.
...Нельзя не отметить, что некоторые официальные лица все-таки пытаются сохранить хотя бы минимальные стандарты профессионализма, что в условиях атмосферы тотальной русофобии граничит с подвигом. Британские СМИ цитируют позицию заместителя комиссара лондонской полиции Нила Басу, который отвечает за контртеррористическую работу всей британской полиции. Басу не только заявил, что расследование инцидента продолжается, но и подчеркнул необходимость сбора соответствующей доказательной базы: "Придется доказывать, что он (то есть Путин. — Прим. ред.) был прямо замешан", — сказал он и добавил, что "для того, чтобы получить европейский ордер на арест (российских "агентов", которых британцы считают виновными в инциденте . — Прим. ред.) надо иметь дело, которое можно отдать прокуратуре в этой стране. У нас нет дела, которое можно отдать в прокурорскую работу. Мы — офицеры полиции, и поэтому мы должны искать доказательства. Было огромное количество спекуляций на тему того, кто в ответе (за инцидент. — Прим. ред.), кто отдавал приказы, и все это на основе экспертных знаний о России. Я же — должен идти с доказательствами".
В данном случае можно только посочувствовать лондонскому комиссару, от которого требуют организовать европейский ордер на арест "российских агентов", а также, возможно, предъявить обвинения лично Владимиру Путину. На фоне уже сделанных заявлений британских спецслужб требования каких-то реальных доказательств смотрятся странно, смешно и непоследовательно. Какие доказательства могут быть нужны в эпоху тотального "хайли лайкли"? Впрочем, проблему решат просто: европейский ордер на арест "российских агентов" — это в любом случае политический жест, и для него найдут политические основания, ибо шансов на его исполнение в любом случае нет. А вот о том, почему именно сейчас понадобилось опять "откапывать Скрипаля", стоит поговорить особо.
Если посмотреть на текущую британскую ситуацию с точки зрения интересов новоиспеченного премьера Бориса Джонсона, то перед ним стоят две исполинские проблемы: Брекзит и Путин, причем "проблему Путина" мистер Джонсон создал сам, объявив в программной статье, что британцы докажут Путину жизненную силу либерализма с помощью Брекзита. Судя по тому, как продвигаются переговоры по линии Брюссель — Лондон (спойлер: никак), шансы Джонсона на то, что ему удастся принудить Евросоюз к подписанию более выгодного для Великобритании соглашения о Брекзите, тают с каждым днем. А дней до "принудительного Брекзита", намеченного на 31 октября, осталось не так уж много.
Более того: есть серьезные основания полагать, что та победа, которой так активно добивается британский премьер, то есть "Брекзит любой ценой" — окажется не просто горькой, а токсичной.
Конфедерация британских промышленников (организация, объединяющая работодателей) в недавно выпущенном аналитическом отчете указывает: "жесткий Брекзит", то есть выход страны из Евросоюза 31 октября и без соответствующего договора, будет иметь очень серьезные последствия, и, "какой бы ни была подготовка", не может быть такой вещи, как жесткий Брекзит без негативных последствий для рабочих мест и экономического роста". "Краткосрочный шок будет серьезным", говорится в отчете, причем британские промышленники настаивают на том, что "последствия жесткого Брекзита будут сказываться годами".
Также многочисленные банкиры и финансисты предсказывают катастрофические последствия для британской валюты и финансовых рынков в том случае, если Джонсон пойдет по пути жесткого разрыва с Евросоюзом. С точки зрения политического пиара может получиться очень некрасивая ситуация: британский премьер будет выглядеть (в глазах избирателей и недружественных СМИ) как человек, который ради своих политических амбиций, включающих в себя демонстрацию идеологического превосходства над Владимиром Путиным, нанес колоссальный ущерб миллионам британцев и британской экономике.
Демонстрация жизнеспособности западного либерализма получится мягко говоря неубедительной, а этого жилец Даунинг-стрит, 10 допустить не может. И тут на помощь могут прийти доблестные британские шпионы и следователи, которые вовремя напомнят почтенной публике о том, что "хайли лайкли" лично президент России участвовал в организации "химической атаки на британской территории". И авторы этого жалкого пиар-маневра будут рассчитывать на то, что праведный гнев обывателей и желание объединиться вокруг премьера Джонсона, который будет бороться с российской угрозой, отвлечет их от негативных эмоций, вызванных падением фунта или дефицитом европейских лекарств в магазинах.
Если этот сценарий развития событий действительно верен, то можно уже сейчас сказать, что "российская угроза" вряд ли поможет премьеру Джонсону. Впрочем, это уже не имеет значения. Судя по действиям официального Лондона, команда британского премьера настроена попробовать.