Похоже, что Константинопольский патриарх таки дарует автокефалию укроцеркви

Для скакложывотных-аскаридов существует другое волшебное слово - "БЕГОМ !"

Не вопрос. Могу переформатировать предложение. Шиш вам , пока не скажете волшебное слово - "пожалуйста". Бего-о-о-м
бл...

Юноша, я в неделю трачу больше, чем ты за год зарабатываешь

Слишком примитивно. В Крыму проводилась политика интеграции полуострова в Российскую империю. Какое нах перетягивание? У кого перетягивать? У Османской империи? Ей дали пиздюлей и лишили права голоса в данном вопросе. Все, кто захотел, уехали из Крыма к Османам. Несмотря на всю лояльность новой власти, во время Крымской войны татары выступили на стороне коалиции. После войны прошла вторая волна эмиграции в Турцию. После ВОВ Сталин провёл третью волну - уже с выселением.

_________________
"Мне не нравится многое в стране, потому что я - патриот. Те, которым нравится все, наверное, блядь, шпионы"

- ну дык в какую страну направили, то и опрывдываешь...вон Апартеидик - полный питорас, например, как по сексуальной, так и по умственной ориентации...хехе

_________________
Все виды неприязни ко мне прошу выражать исключительно в суицидальной форме.

АдэсаФорева - ты чтоль откинулся?

Как туфли синии... все еще норм?

Деду телек вернул?

_________________

Киевляне в большинстве не желают ходить в автокефальную церковь, создаваемую Константинополем.

Будут ходить, как миленькие.
Предать веру для них ничего не стоит.

_________________
У меня аллергия на дураков,
организм сразу начинает ругаться матом.

Вера , заметьте, не предаётся.

А что же тогда?Сменяется, продаётся?

_________________
У меня аллергия на дураков,
организм сразу начинает ругаться матом.

И что это значит, что "пряников" у "Царя" для татар не хватило, или они от них сами отказались?

КОНСТАНТИНОПОЛЬ, КОНСТАНТИНОПОЛЬ… ЗАЧЕМ ЖЕ ТЫ ТАК ПОСТУПИЛ?

Священник Валерий Духанин

Чем выше человек, тем больнее его падение. Чем величественнее положение, тем сильнее последствия ошибок. И статус первенства способен стать соблазном, когда забывается слово Христа: Многие же будут первые последними (Мф. 19: 30); Всякий, возвышающий сам себя, унижен будет (Лк. 18:14).

Константинополь, Константинополь! Город великих святых и великих еретиков, город, познавший славу православного царства и испытавший позор разорения и жалкого подчинения сынам Османской империи. Твой вклад в историю неоценим: ты обратил ко Христу народы и царства, ты знал непревзойденных святых-богословов, чьи творения – образец веры всем нам, но в твоих же пределах зарождались и ереси, благодаря тебе происходили и смуты.

Ты, некогда царственный град, изгнал двух лучших своих святителей – Григория Богослова и Иоанна Златоуста. Обоим не нашлось места в твоих знатных стенах. Ты имел Нестория своим предстоятелем и знал Евтихия как влиятельного настоятеля монастыря, наставника высоких лиц и придворных.

В тебе пересекались судьбы народов, в тебе шла борьба, в тебе препирались о тонкостях веры: святой император Юстиниан слагал гимн Единородному Сыну и Слову Божию, а еретичествующий император Анастасий включал в Трисвятое монофизитское прибавление «распныйся за ны». В пределах твоей империи зародились обширные ереси, разделившие христиан, и твои императоры так и не смогли преодолеть этих трагичных дроблений. Ты обличал ошибки католицизма, и ты же заключал с ним унию, пытаясь спастись от меча мусульман. В тебе побеждала истина, но с Божия попущения побеждал и ее антипод: не всякое твое слово – выражение истины, не всё, что изречено тобой, непогрешимо и безошибочно.

Твой меч, наследник победоносного римского гладиуса, не устоял против зульфикара – обоюдоострого меча Мухаммеда. Твои сыны рабски пополнили войска янычар, а вместо духовно величественных куполов твоих храмов гордо возвысились острые минареты мечетей. Ты предан в руки мусульман, претерпел разорение, утратил самое имя, превратившись в Стамбул, лишился возможности ясной проповеди среди иноверцев в своих же пределах. И ныне паства твоя рассеяна по всему миру, как птенцы без гнезда, как чада, лишенные крова. Ты знаешь, что такое скорбь разделения, что такое боль отсечения чад от ее матери. Зачем же эту боль причиняешь другим?

Зачем пытаешься отсечь от Церкви-матери дорогих ее сердцу чад? Зачем способствуешь грозовым тучам сгуститься над головами наших братьев и сестер, чья верность канонической Церкви подобна подвигу мучеников, готовых страдать, но не отречься, претерпеть истязания, но не уйти из родного церковного крова?

Время смуты есть испытание. Во всякой смуте особенно болезнен удар со стороны того, о ком мы думали как о друге, союзнике, единомышленнике. Поддержавший врага есть предатель. Удар предателя – всегда в спину и потому особенно горек.

Но с нами есть Тот, Кто не предаст, не обманет, не подведет, – наш Господь и Спаситель. История – сплетение человеческих противоречий, немощей, грехов – не есть бесконтрольный процесс, мы не оставлены Божиим Промыслом. И когда вокруг Святой Руси сгущались сумерки, а рядом витали хищные птицы, жаждущие насыщения от тел павших на поле битвы, Господь подавал Свою благодатную помощь – сила Божия совершалась при нашей немощи (ср.: 2 Кор. 12: 9). И потому Россия выстоит. Что нам бояться врагов, если с нами – Сам Бог?

Когда человек хочет услышать, он прислушивается. Нашей жажды единства, нашего желания сердца не слышат. Мы жаждали единства еще с начала 1990-х годов – нас разделили на разные государства. Мы жаждем единства духовного – нас пытаются разделить и теперь, хотят рассечь живое тело церковное на части, пролить кровь, ибо всегда, когда рассекается живой организм, проливается кровь, а боль пронизывает всё тело. Но голоса нашего сердца не слышат.

Когда нас не хотят слышать люди, то нас всегда слышит Бог – к Нему обратим наши молитвы, моления, слезные просьбы. Он помогает тогда, когда помочь не может никто и ничто. Он воскрешает мертвых, исцеляет больных, возвращает утраченное, спасает погибших.

Время, отведенное нам, судьбоносно. Вершится будущее Святой Руси. Это будущее зависит в том числе и от нас, наших молитв, просьб сердечных, деятельного участия в поддержке единства.

Да не победит разделение – порождение того, кто разделяет, чтобы над разделенными властвовать. Да исполнится молитва Спасителя Богу Отцу: Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино… да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них (Ин. 17: 21, 26).

Боже, не допусти рассечения тела Твоей Церкви Святой!

Огради от расхищения паству Твою!

И да не оскудеет в сердцах наших любовь – залог единства с Тобой и единения с нашими ближними!

Аминь.

Священник Валерий Духанин
18 сентября 2018 г.

http://pravoslavie.ru/115812.html

Автокефалия на Украине: как быть, если межцерковного права не существует

АНДРЕЙ ШИШКОВ | 17 СЕНТЯБРЯ 2018 Г.

В ситуации отсутствия межцерковного права бессмысленно апеллировать к договорам 300-летней давности, а апелляция к канонам в ситуации отсутствия правовой системы является ни чем иным, как обоснованием произвола - что помогло бы разрешить проблему единства и суверенности автокефальных церквей, размышляет секретарь Синодальной библейско-богословской комиссии Русской Православной Церкви Андрей Шишков.

До сих пор я воздерживался от того, чтобы комментировать ситуацию вокруг украинской автокефалии, потому что события развивались так стремительно, что порождали только эмоции и нежелание разбираться по существу. Однако пришло время разобраться.

Поскольку я написал уже немало статей на эту тему, а моя диссертация «Вопрос о верховной власти в Церкви в современном православном богословии» почти закончена, у меня сложилось некоторое понимание того, что происходит и какие шаги необходимо предпринять для выхода из кризиса. Я бы хотел обозначить здесь несколько тезисов.

1. Вопрос провозглашения автокефалии не регулируется каноническим правом Православной Церкви. В канонах лишь однажды напрямую поднимается вопрос об автокефалии в связи с Кипрской Церковью. Однако, этот случай не задаёт критериев для определения того, что такое автокефалия и какова процедура ее провозглашения.

В Православной Церкви также нет устоявшегося обычая провозглашения автокефалии, который мог бы стать источником для правового решения вопроса. В каждом конкретном случае автокефалия провозглашалась по-своему. В большинстве из них это деяние сопровождалось разрывом общения между новой автокефальной церковью и кириархальной церковью (как правило, на многие десятилетия). Вряд ли можно считать такой «обычай» подходящим для создания правовой основы.

2. В современной Православной Церкви отсутствует институт права на уровне отношений между автокефальными церквами (аналог международного права). Будем по аналогии называть его межцерковным правом, хотя это и несколько режет слух. Существует лишь обычай, признающий существование автокефальных церквей, принадлежность которых к Православной Церкви определяется через категорию евхаристического общения.

Видимым проявлением (манифестацией) этого общения является совместное участие членов разных автокефальных церквей в Евхаристии (как на уровне иерархии, так и – простых верующих). Символом этого общения также является поминание за литургией, возглавляемой предстоятелем церкви, других предстоятелей автокефальных церквей в согласии со священными диптихами. Однако, диптих — это обычай. Он может быть основанием для права, основанного на обычае, а может и не быть.

3. В отсутствие системы правового регулирования на всеправославном уровне отношения между автокефальными церквами выстраиваются совсем на другой основе. Источником организации экклезиального порядка становится не общее для всех участников право, а ничем не ограниченная воля автокефальных церквей, которые выступают здесь в роли разнообразных суверенов (суверенная воля не обязательно принадлежит главе церкви, она может быть локализована в предстоятеле, синоде или соборе). Таким образом, пространство отношений между автокефальными церквами — это пространство столкновения суверенных воль.

Назовём эту систему децизионистской (здесь должна быть отсылка к К. Шмитту). И любые действия в этом пространстве, с точки зрения права, могут быть квалифицированы как произвол. Соответственно, все комментаторы, которые пишут о каноничности/неканоничности тех или иных действий, попадают в ловушку. Вопрос о каноничности (легальности) может ставиться только тогда, когда существует система права, которая включает в себя не только правовой кодекс, но и практику правоприменения, а также органы следящие за правоприменением.

Апелляция к канонам в ситуации отсутствия правовой системы является ни чем иным, как обоснованием произвола.
4. В 1960-х годах в рамках всеправославного предсоборного процесса предпринимались попытки создать общую для всей Православной Церкви систему права, однако они провалились. Дальше вопроса о кодифицировании источников права и проектов документов, призванных регулировать отдельные стороны межцерковных отношений, ничего сделано не было. Вопрос об институтах правоприменения на всеправославном уровне даже не ставился. К сожалению, автокефальные церкви демонстрировали постоянное пренебрежение даже теми скромными правилами, которые были приняты, чтобы регулировать всеправославный предсоборный процесс.

Больше всех преуспел в этом Константинопольский патриархат, который постоянно нарушал зафиксированные всеправославными предсоборными совещаниями правила и регламенты, но также в этом участвовали и другие автокефальные церкви. Например, решения синаксисов предстоятелей 2014 и 2016 годов прямо противоречили выработанному регламенту, согласно которому все ключевые решения по проведению собора должны были приниматься всеправославными совещаниями. Это говорит лишь о том, что никто не рассматривал эти правила как действующее право.

5. Соответственно, возникающие между церквами конфликты не могут быть разрешены в рамках общецерковного права (потому что его нет). Варианты разрешения двухсторонних конфликтов укладываются в два сценария: а) победа одного суверена над другим (когда одна сила значительно превосходит другую), в этом случае одна из сторон теряет свой суверенитет и признает верховную власть другой стороны; б) достижение компромисса, которое выражается в заключении договора между сторонами.

Однако второй вариант не означает, что этот договор не может быть нарушен, поскольку отсутствует инстанция, следящая за выполнением договоров. В ситуации отсутствия межцерковного права бессмысленно апеллировать к договорам 300-летней давности, потому что единственными гарантами выполнения такого договора являются воли двух суверенных сторон. Это как если бы сейчас Австрия вдруг заявила, что никогда не отпускала Венгрию и предъявила бы документы из прошлого, подтверждающие это (пример с Австрией и Венгрией — произвольный, здесь может быть любой случай изменения границ государств до установления системы международного права).

Разрешение трёхсторонних конфликтов и конфликтов с ещё большим числом участников в децизионистской системе ещё сложнее. Аналогично тому, как Константинопольская церковь апеллирует к документам 1686 года, утверждая неканоничность нынешнего положения Украинской церкви, Русская церковь могла бы оспорить каноничность Греческой архиепископии в Америке, которая была образована параллельно юрисдикции Русской церкви и должна была бы сейчас войти в состав Православной Церкви в Америке, которая получила свою автокефалию в 1970 году от церкви-матери. Однако, такие споры лишь усугубят проблему.

6. Сегодня в православной экклезиологии существует два различных понимания того, как устроена верховная власть в Православной Церкви. Ни одна из этих моделей не может быть названа общепринятой и нормативной. Первая модель опирается на существующую практику межправославных отношений и описывает верховную власть с помощью понятия автокефалии. Согласно этому пониманию, верховная власть локализована в автокефальных церквах и осуществляется в их границах. Каждая автокефальная церковь суверенна и не существует никакой власти, которая бы доминировала над автокефальной церковью (гипотетически это мог бы быть всеправославный собор, но его власть превышала бы власть автокефалий только потому, что проявлялась благодаря сложению суверенных воль). Такую модель можно для краткости назвать «равные без первого».

Вторая модель опирается на теорию, продвигаемую иерархам и богословами Константинопольского патриархата и описывает верховную власть с помощью понятия первенства. Согласно этому пониманию, верховная власть в Церкви локализована в персоне вселенского патриарха, занимающего первое место в диптихах Православной Церкви. Эта модель предполагает, что вселенский патриарх обладает дополнительными эксклюзивными властными полномочиями по отношению к другим церквам (управление диаспорой, провозглашение автокефалий, всеправославный арбитраж, созыв всеправославного собора и т.д.). Такую модель для краткости можно назвать «первый без равных» (термин, который запустил в обиход в 2014 году митрополит Элпидофор Ламбриниадис).

7. Важно понимать, что право вселенского патриарха единолично предоставлять автокефалию не имеет никакого иного источника, кроме суверенной воли собора Константинопольской церкви, который в начале сентября это право подтвердил. Вновь напомню, вопрос о провозглашении автокефалии отсутствует в канонических источниках. Системы межцерковного права, в которую это право могло бы быть инкорпорировано, не существует. Нет и консенсуса других суверенных воль о делегировании такого права вселенскому патриарху.

Именно поэтому само существование такого права в пространстве межправославных отношений является произволом, а его применение на практике — актом агрессии одного суверена по отношению к другому.
8. Совершенно очевидно, что межцерковные отношения нельзя рассматривать вне общественно-политических процессов. Церкви существуют не в «чистом» пространстве экклезиального, а в сложном пространстве, где церковные и политические интересы переплетены. Однако, влияние «внешних» политических игроков не меняет механизма принятия решений в пространстве межцерковных отношений, потому что «светское» международное право не регулирует отношения между церквами, а значит сохраняется ситуация столкновения суверенных воль (просто источники, из которых складывается суверенитет становятся более сложными в описании). Решение конфликта все равно будет находиться в пространстве межцерковных отношений, даже если его участники будут подталкиваться к действиям «извне».

9. Внутренний конфликт существующей системы межправославных отношений — это конфликт между двумя базовыми ценностями этой системы: единством и независимостью. Как сочетать стремление к выявлению всеправославного единства с независимостью автокефальных церквей? Существующие подходы, как это ярко проиллюстрировал Критский собор, очевидно, не справляются с этим. Подход, связанный с подчинением автокефалий суверенной воле вселенского патриарха, совершенно не устраивает автокефальные церкви (во всяком случае значимую их часть), которые не готовы видеть в нем гаранта единства в таком ключе. С другой стороны, акцент на абсолютной независимости автокефалий не позволяет достичь единства, потому что то пространство, в котором автокефальные церкви встречаются, становится пространством столкновения суверенных воль. Вся система отношений между автокефальными церквами вот уже 100 лет находится в перманентном кризисе, который в последние годы только обострился.

10. Единственным, на мой взгляд, способом разрешения конфликта между единством и независимостью, является создание на всеправославном уровне системы права, которой был бы передан суверенитет (пресловутое верховенство закона). Иными словами — власть законов, а не людей. На практике это означает возвращение к всеправославному соборному процессу и его основным принципам — в первую очередь к коллегиальности и консенсусу. Только, следуя этим принципам, возможно создание правовой системы, которая бы, с одной стороны, объединяла все мировое православие, а, с другой — защищала независимость автокефалий. В нынешних действиях Константинопольской церкви я с сожалением вижу отход от принципов всеправославного соборного процесса и обесценивание результатов Критского собора. Можно ли сказать, что это констатация его окончательного провала?

В заключение я бы хотел сказать, что испытываю сдержанный пессимизм относительно перспектив переустройства системы межправославных отношений, потому что это зависит от тех самых суверенных воль, о которых много говорилось выше. Кроме того, препятствием является присущее современным православным (и на уровне культуры, и на уровне богословия) пренебрежительное отношение к праву. Частью нашего современного православного этоса является риторика «власти любви, а не права» и высмеивание «юридизма».

Источник – Фейсбук Андрея Шишкова

Самые драматичные последствия будут для жителей Украины

ВЛАДИСЛАВ ПЕТРУШКО | 14 СЕНТЯБРЯ 2018 Г.

То, что сейчас происходит, печально не только для Украины и украинского православия. На наших глазах происходит нечто драматическое со всей системой мирового православия. То, что раскол на Украине углубляется, это одна сторона вопроса. Но, пожалуй, еще более значимо то, что Константинополь сегодня с очевидностью демонстрирует стремление стать безусловным лидером православного мира. Причем не просто каким-то моральным лидером, а именно в качестве властного института присвоить себе диктаторские прерогативы по отношению ко всем поместным Церквям.

У Патриарха Варфоломея католическая риторика старого образца

Парадокс заключается в том, что, говоря о предоставлении автокефалии Украинской церкви, Константинопольская Патриархия вообще разрушает само понятие автокефалии, существующее в православной Церкви. Понятие автокефалии как самоуправления той или иной поместной Церкви фактически уничтожается, потому что патриарх Константинопольский присваивает себе право вмешиваться в дела других Церквей, выкраивать из них новые поместные Церкви по своему усмотрению, принимать апелляции, судить и т.д. То есть по сути он претендует примерно на то, чем всегда обладали папы Римские в католической Церкви.

Происходит не просто переустройство всего канонического строя православной Церкви как единого организма, а сама традиционная православная экклезиология, то есть учение о Церкви, разрушается. Мы всегда критиковали католиков, прежде всего, именно за то, что они признают видимого главу Церкви в лице папы Римского, тогда как, с точки зрения православных, ее возглавляет Иисус Христос.

Ровно те же самые обвинения можно адресовать и Константинополю, который теперь претендует на роль аналогичного «восточного Папы». Это стало совершенно ясно после того, как появилась информация о том, что именно прозвучало в речи Патриарха Варфоломея на синаксе Константинопольского патриархата, который состоялся в начале сентября. Он заявил, что только тот, кто состоит в общении с Константинопольской кафедрой, может считаться православным, что Константинопольская кафедра – глава Тела Церковного. То есть даже сама эта риторика фактически взята из католической экклезиологии, причем старого образца.

Сейчас даже сами католики от таких брутальных форм толкования папства стараются отмежевываться. У них сейчас папство сочетается с соборностью – они стараются проводить какие-то Синоды, за последние 100 с лишним лет у них прошли два Собора, которые они назвали Вселенскими (Первый и Второй Ватиканские). Нелепо и одновременно трагично, что эта средневековая католическая экклезиология вдруг преподносится как православное понимание Церкви первенствующей по чести кафедрой, которая теперь хочет конвертировать это первенство чести в первенство власти в православном мире.

Взорвать весь православный мир, а не только углубить раскол на Украине

Конечно, появление еще одной православной юрисдикции на Украине, причем неважно будет ли это Константинопольская или автокефальная юрисдикция, углубит раскол, потому что огромное количество православных людей на Украине не хотят никакой автокефалии, а хотят оставаться тем, чем они были – частью Московского Патриархата, часть единой Церкви Руси, родившейся в общей для украинцев, белорусов и великороссов Днепровской крещальной купели.

Но проблема намного шире – именно в амбициях Константинополя, в его стремлении занять какое-то совершенно особое место в православном мире, который, собственно, перестанет быть православным, если этому сегодня не дать отпор и не отреагировать. Это уже будет какое-то католичество восточного обряда, парадоксальным образом не связанное пока с Римом. Хотя, кто знает, какие планы у Константинополя, учитывая давние дружеские связи Фанара и Ватикана, совместные сослужения в день апостолов Петра и Павла в Риме и апостола Андрея в Константинополе.

Все это, конечно, очень и очень тревожно и все это очень неприятно – то, что затеял Константинополь. Он играет с таким огнем, что может запросто взорвать весь православный мир, а не только углубить раскол на Украине.

Назначение экзархов на Украине – это уже нарушение канонического пространства РПЦ и УПЦ МП как ее составляющей. Шаг этот предпринят без согласования с Патриархом Кириллом и митрополитом Онуфрием. Сейчас Константинопольский Патриархат объясняет это тем, что они фактически дезавуируют акты конца 17 века, которыми Константинополь передавал Киевскую митрополию в состав Московского Патриархата. Хотя само дезавуирование этих актов фактически уже даже не столь значимо, если Константинополь считает для себя допустимым вмешиваться в дела других поместных Церквей, считает, что он единственно имеет право давать право автокефалии.

Очевидно, что вслед за Русской Церковью, жертвами амбиций Фанара станут и другие поместные Церкви, у которых тоже имеются проблемы канонического порядка. Это и Сербская Церковь с проблемой македонского раскола, это и Антиохийский патриархат с проблемой юрисдикции Катара, на который претендует Иерусалимский Патриархат, это и Грузинская Церковь с проблемой Абхазии. Есть много таких кандидатов на вмешательство Патриарха Варфоломея якобы с целью «уврачевать» раскол, как он это представляет (хотя в реальности он его только углубляет).

Константинополь всегда видел в Русской Церкви конкурента

Весь 20 век (особенно в первые десятилетия) Константинопольская патриархия последовательно реализует цель – создать некую виртуальную Византию, в которой не император, а Патриарх Константинопольский был бы безусловным верховным иерархом, предстоятелем, который бы на католический манер подчинил себе весь православный мир.

Это началось фактически сразу после революции, когда Константинополь стал вмешиваться в дела страждущей от гонений большевиков Русской Церкви и создавать свои юрисдикции в отпавших частях исторической Российской империи – в Финляндии, в Эстонии, в Латвии пытались это же сделать, Польской Православной Церкви дали автокефалию без ведома Русской Церкви. Константинополь уже тогда действовал сходным образом. Можем также вспомнить, как наших русских обновленцев признали тогда в Константинополе и как пытались низложить св. Патриарха Тихона, предлагали по этому поводу свои услуги большевикам — причем, не безвозмездно.

То есть Константинополь всегда видел в Русской Церкви конкурента. Это для нас, может быть, сейчас идея «третий Рим» звучит не так существенно, а для них это крайне болезненная мысль – что Россия стала преемником погибшей Византии, что Россия стала империей. Пока империя существовала, они, конечно, использовали ее ресурсы и побаивались выступать против. Но когда Российской империи не стало, руки у Константинополя были развязаны, и сразу же начались проблемы в церковной жизни в отпадших от России регионах. Тут же началось повсеместное переустройство церковной жизни в диаспоре, и Константинополь повсеместно в Старом и Новом Свете стал учреждать свои структуры, очень вольно трактуя 28-е правило Четвертого Вселенского (Халкидонского) Собора.

Константинополь стал считать своей юрисдикцией вообще всю мировую диаспору за исключением тех территорий, где существовали свои поместные православные Церкви.То есть, где только можно, Константинополь мешал Русской Церкви, вел себя совершенно не по-братски (и не по-матерински, если уж они себя называют Церковью-матерью).

Возможно, будет создана какая-то новая структура

Кому сейчас на Украине могут дать автокефалию? Раскольничий «Киевский патриархат» утверждает, что именно ему. Но я думаю, что так просто взять и признать преданного анафеме Филарета (Денисенко) законным патриархом автокефальной Церкви на Украине – было бы уже совсем вызывающим шагом. Предварительно надо хотя бы снять с него анафему. Данный факт может быть оспорен хотя бы в силу того, что не Варфоломей налагал на него анафему. Кроме того, каноны предусматривают, что всякий, кто сообщается с раскольником, сам тоже признается раскольником и подлежит прещению. Думаю, Константинополь поостережется давать автокефалию «Киевскому патриархату». К тому же, Церкви, которые получали автокефалию, никогда ее не получали сразу в патриаршем статусе.

Мне кажется, более вероятен другой вариант: будет создана какая-то новая структура в своей юрисдикции. Но не факт, что она вообще получит в скором времени автокефалию. Может быть, будут обещать, будут об этом говорить, но, скорее всего, этот процесс затянется. Раскольники уверяют, что может быть созван Собор, на котором они объединятся (УАПЦ и УПЦ КП), а также пригласят всех желающих из Украинской Православной Церкви Московского Патриархата. И вот якобы эта новая структура и получит от Константинополя автокефалию. Но что это будет за структура? Она будет изначально нелегитимной, и Константинополь должен будет ее предварительно «усыновить». Опять-таки мы возвращаемся к вопросу Константинопольской юрисдикции на территории Украины, от которой уже будут отталкиваться при решении/нерешении или затягивании вопроса об автокефалии.

На мой взгляд, вариант с появлением структуры Константинопольского Патриархата на Украине весьма вероятен, судя по той решимости, с которой Фанар взялся вмешиваться в церковную жизнь Украины. И, видимо, Константинополь в этом вопросе подстегивают не только собственные амбиции, но и заинтересованные в этом политические силы, причем не столько даже на Украине, с которой, конечно, мало кто-то всерьез считается, сколько на Западе, прежде всего в США.

Американская Греческая архиепископия является «локомотивом экономики» Константинопольской Патриархии и во многом задает тон в политике Фанара через тех представителей греческой диаспоры, которые входят в политическую элиту США (а таких немало). Я думаю, на Фанаре, конечно, сильно влияние США, Госдепа, и в данном случае их интересы, конечно, совпадают с интересами Константинопольской Патриархии, так же как и интересы Порошенко.

Думаю, Константинополь почувствовал политический интерес у определенных сил к теме украинской автокефалии. Если раньше эта тема интересовала только Фанар и Киев, то сейчас, в политическом тренде западной политики — тотальная русофобия, и Константинопольская патриархия на этом фоне заметно осмелела.

Предоставление автокефалии от РПЦ может быть воспринято как предательство

Может ли РПЦ предоставить автокефалию Украинской Православной Церкви? И Русская Церковь, и другие поместные Церкви всегда стояли на той позиции, что Церковь-мать, от которой отделяется Церковь-дочь, сформировавшаяся к самостоятельной жизни, предоставляет ей автокефалию. Собственно, именно так Русская Церковь предоставила автокефалию, например, Американской Церкви ( Константинополь ее не признает, считая, что именно он должен был это сделать, а не РПЦ) или Польской Церкви (уже вторично, после первого незаконного предоставления ей автокефалии Константинополем).

В этом смысле, да, РПЦ могла бы предоставить Украинской Церкви автокефалию. Но нужна ли она ей? Если сама Украинская Церковь заявляет, что статус ее абсолютно независим, что его достаточно для нормального протекания церковной жизни на Украине, что каноническая связь с Москвой, с Русской Церковью нужна для православных Украины как символ исторического единства того православия, которое восходит к древнерусской, киевской традиции, к временам святого равноапостольного князя Владимира. Полная автокефалия не нужна Украинской Церкви, судя по ее собственным заявлениям, потому что УПЦ МП и так совершенно самостоятельна в своей деятельности, в своей внутренней жизни.

Собственно, эта автокефалия реально ничего не даст, кроме как возможность политикам прикрываться этой автокефалией как очередным атрибутом «незалежности». Мало того, значительной частью православных верующих это было бы воспринято отрицательно, постольку сама идея автокефалии уже серьезно опорочена раскольниками. Даже само навязывание автокефалии государственной властью Украины уже вызывает сопротивление.

Так что верующими на Украине предоставление автокефалии Украинской Церкви Москвой может быть воспринято как предательство со стороны Московского Патриархата. Люди отстаивали церковное единство Святой Руси – и вдруг Московский Патриархат возьмет и откажется от них, предоставит самим себе? Мне кажется, люди даже просто не поймут такой шаг. Да и не решит это уже ничего. Константинополь не признает эту автокефалию.

Самые драматичные последствия будут для жителей Украины

Мне кажется, надо быть готовыми к худшему развитию событий, возможно, даже к разрыву общения с Константинопольским Патриархатом. Это уже было в истории Русской Церкви. Мы разрывали общение на полтора века, после того как Константинополь принял Флорентийскую унию. Русская Церковь тогда была вынуждена перейти к автокефалии, уйти и юрисдикции униатского Константинополя, дабы сохранить свое православие. Хуже от этого было только Константинополю.

Если бы не его амбициозная политика, то, возможно, после гибели Византии перенесенная на русскую почву византийская богословская традиция могла бы как-то развиваться, продолжаться. Но, поссорившись с Москвой, Константинополь лишил себя этой возможности и под османским игом сам был вынужден деградировать в плане духовного просвещения, в плане богословия. Как видно, и тогда, и сейчас для Фанара важнее другие ценности – торжество власти над другими поместными Церквями, а не какое-то реальное развитие православия.

Как данная ситуация может отразиться на жизни верующих? В греческой церковной традиции очень много ценного. Многие русские паломничают на Афон, в Грецию, Турцию, поклоняются святыням и общаются со священниками, монахами, старцами. Будет очень жалко, если на все эти контакты с православными греками конфликт между Москвой и Константинополем тоже окажет свое влияние.

Но самые драматичные последствия, конечно, будут для жителей Украины… Если действительно автокефалия будет дарована какой-то части украинского православия, и Порошенко признает легитимной эту Церковь, а не Украинскую Православную Церковь Московского Патриархата, неизбежно начнется перераспределение церковной собственности, изъятие храмов, изъятие монастырей, и прежде всего Киево-Печерской и Почаевской лавр. Это будет покушение на крупнейшую религиозную конфессию Украины, какой является УПЦ МП.

И, конечно, это не пройдет безболезненно: верующие могут встать на защиту своих святынь, на защиту своей духовной жизни. И тогда на Украине (а там, как мы знаем, к сожалению, в захватах храмов не раз участвовали разного рода правые радикалы — националисты) просто может начаться религиозная война. Порошенко, при своем низком рейтинге, конечно, рад затеять сейчас в стране какую-нибудь заварушку, чтобы под этим предлогом отменить или перенести выборы. Но это игра с огнем. Он, видимо, не понимает до конца, что такая религиозная война может просто снести его режим.

Записала Ольга Лунина

Греческий митрополит призвал Константинопольского Патриарха покаяться

НОВОСТНАЯ СЛУЖБА | 17 СЕНТЯБРЯ 2018 Г.

17 сентября. ПРАВМИР. Митрополит Кифирский и Антикифирский Серафим призвал Константинопольского патриарха Варфоломея покаяться и прекратить провоцировать дальнейший раскол Церкви.

“Я был очень глубоко опечален, услышав о прерывании церковного общения патриархата России с Вселенским патриархатом. К этим печальным и плачевным результатам привело упорство Константинопольского патриархата по предоставлению автокефалии украинским раскольникам, которые отделены от нашей святой Православной церкви, то есть от всех православных патриархатов и поместных автокефальных православных церквей, и составляют незначительное меньшинство украинского народа”, — заявил митрополит, слова которого приводит РИА Новости.

По мнению элладского митрополита, Константинопольскому Патриарху вместо общения с Папой Римским следует объявить покаяние.

“Раскольники, как известно, не являются Церковью, и общение с ними запрещено божественными и святыми канонами, Апостольскими и Вселенскими соборами. К чему тогда это упорство и настойчивость Вселенского патриарха Варфоломея по признанию раскольников как автокефальной Церкви? Для провокации расколов и разделений в единой всеобщей и апостольской Церкви Христа?” — отмечается в заявлении.

Митрополит Серафим напомнил, что до недавнего времени Константинопольский патриархат признавал только каноническую Украинскую православную церковь под руководством митрополита Онуфрия.

“Сейчас он по своим личным причинам дает автокефалию раскольникам Украины и пересматривает священный порядок и каноническую православную архиепископию Украины, которую признает не только Русская православная церковь, но и все другие поместные православные церкви”, — говорится в заявлении митрополита.

Иерарх отметил, что многие смуты были вызваны и спровоцированы решениями Священного синода, прошедшего на Крите в июне 2016 года, и заявил, что молится о разрешении духовного кризиса и избавления от болезненных для единства Церкви последствий.

Кифирская и Антикифирская митрополия входят в Элладскую православную церковь.

Это значит, что примитивно рассуждаешь. Какое нах перетягивание? У кого перетягивать? У Османской империи? Ей дали пиздюлей и лишили права голоса в данном вопросе.

Пля

Аспирант... чем ты тута больше хвалишься, тем больше у всех очучение, что ты клон ОдесыФорева...

_________________

Гы... Попы ужо начинают имущество делить..:



Украинская православная церковь «Киевского патриархата» в случае получения автокефалии станет крупнейшей в мире, оставив позади Московский патриархат, об этом заявил предстоятель непризнанной УПЦ КП Филарет.

«Еще в советские времена украинская церковь составляла около 60% приходов всей российской церкви. Фактически украинский экзархат составлял больше половины всего Московского патриархата», – заявил он в интервью «РБК Украина».

«Когда теперь будет создана автокефальная Украинская церковь, к ней отойдет не меньше половины приходов, и Московский патриархат не будет самым крупным в мире», – сказал Филарет.

По его словам, Московский патриархат «уже не будет иметь такого влияния», а «в мировом православии наступит мир».

Он также заявил о готовности принять всех архиереев Московского патриархата в новую поместную церковь. Филарет отметил, что, по его подсчетам, в «единую церковь» готовы перейти до двух третей епископата.

«Их будет стимулировать то, что приходы МП сами начнут туда переходить. Так что архиереи могут остаться без приходов, и будут вынуждены идти за своей паствой», – сказал Филарет.

По его словам, УПЦ КП получит автокефалию на синоде Константинопольской церкви 9-10 октября.

_________________