Пучков/Креда про гражданскую войну

Вот, значит, у нас господин Врангель. Гражданская война закончилась очень символично: Русская армия, она так называла себя – «Русская армия», конечно она не была русской армией, потому что господина Врангеля поставили англичане. Англичане решили, что первый патриот – Деникин своё отработал, Врангель сидел в Константинополе (у них были там трения с ним), они его вызвали и говорят: мы этого убираем, ставим тебя. И Врангель в Крым приезжает, заметим, на английском линкоре «Император индии», он приезжает в Севастополь, главнокомандующий Русской армией. Ну у них там заведено: что они приезжают и уезжают на иностранных кораблях. Эвакуируется со своей армией… Но на это уже никто не обращает внимание, все интересуются, как большевики проехали в пломбированном вагоне…

Д.Ю. Да…

Сергей Кредов. …а то, что главнокомандующий русских армий приезжает линкорах…

Д.Ю. Британских.

Сергей Кредов. …британских, это не важно.

Д.Ю. Наших геополитических партнёров.

Сергей Кредов. Да. И вот, обратимся к довольно известному документу – договору Врангеля с французами.

Д.Ю. Ещё и с французами.

Сергей Кредов. Да. Ну так французы, сначала его опекали англичане, потом им это вообще надоело, они же деньги считают, они поняли, что этот…

Д.Ю. Не справляется.

Сергей Кредов. Да, это не лечится. И они передали это дело французам и французское правительство было единственное европейское правительство, которое признало правительство Врангеля. И вот, договор Врангеля с французами, он заключает с ними, то есть, что будет, если Врангель победит. Этот документ не секретный. Врангель обязуется:

«1) Признать все обязательства России и ее городов по отношению к Франции с приоритетом и уплатой процентов на проценты.»

Д.Ю. Неплохо.

Сергей Кредов. Нормально. Здесь много подводных камней, можно сказать, все фразы не такие простые.

«2) Франция конвертирует все русские долги и новый 6,5 %-ный заем с частичным годовым погашением на протяжении 35 лет.»

То есть всё, что они должны, конвертируется, в новый и всё. То, что они там грабили чего-то там, составы вывозили и то, что их под Парижем спасли в своё время и прочее, это всё не считается. Вот надо всё. На минуточку, 35 лет… 1920-ый плюс 35… это 1955 год, это значит, вот до этого времени…

Д.Ю. Расплачиваться.

Сергей Кредов. …Врангель и его компания, они должны расплачиваться. И как расплачиваться:

«3) Уплата процентов и ежегодные погашения гарантируются: а) передачей Франции права эксплуатации всех железных дорог европейской России...»

Д.Ю. Отлично.

Сергей Кредов. Пункт «а». Ну надо же гарантировать и так далее…

«б) передачей Франции права взимания таможенных и портовых пошлин во всех портах Чёрного и Азовского морей…»

Эти моря уже есть, а другие плохо знают, но вот эти, все пошлины мы взымаем в погашение процентов.

«в) предоставлением в распоряжение Франции излишка хлеба на Украине и Кубанской области…»

В течение известного количества лет, причём, за исходную точку берётся довоенный экспорт, ну то есть, когда был самый высокий урожай, 1913 год…

«г) предоставлением в распоряжение Франции 75% добычи нефти и бензина…»

Трёх четвертей добычи, это значит, самое прибыльное отрасль просто рубится под ноль.

«д) передачей 1/4 добытого в Донецком районе угля…»

В течение известных лет, то есть вообще всё. Более того:

«4) При русских министерствах финансов, торговли и промышленности в будущем учреждаются официальные французские финансовые и коммерческие канцелярии…»

То есть они ещё будут сидеть контролировать, они будут получать зарплату (ну это известно, как у нас было в девяностые годы) ещё из бюджета и так далее.

Д.Ю. Да, да.

Сергей Кредов. Но за это:

«Франция берёт на себя задачу восстановления русских оружейных и снарядных заводов, причём в первую очередь вооружается новая армия. Франция и Россия заключают наступательный и оборонительный союз, сроком на 20 лет.»

То есть русские будут за них ещё и воевать. Когда немцы на них напали бы, Россия ещё за них и воевала бы. Соответственно, это полное ограбление всего

Сергей Кредов. Да. В Керчи открывают памятник Врангелю. Ну и на открытии были люди, естественно, попы были, куда без них, но был и первый заместитель министра культуры Владимир Владимирович Аристархов. И вот его речь (я посмотрел по интернету), он говорит следующее… Ну, наверное, тоже надо голосом Левитана… вот отсюда…

Д.Ю.

«Аристархов Владимир Владимирович, первый замминистра культуры на открытии памятника Врангелю в Керчи, 2016 год: «Сегодня мы вспоминаем великого человека – Петра Николаевича Врангеля, чьё имя должно встать по праву в один ряд с выдающимися полководцами нашей истории, вместе с Дмитрием Донским, Александром Невским и другими нашими великими военачальниками. Именно здесь, в Крыму, был показан образец того, что Россия может быть русской, национальной, державной и правильно устроенной, чему и сегодня не грех поучиться…»

Сергей Кредов. Да. Это просто уже… я вот здесь набросал свой вариант такого слова, как это могло бы звучать…

Д.Ю.

«Мы поставили памятник русскому генералу, который: торговал суверенитетом России, заключал союзы с её злейшими врагами, нанёс удар в спину соотечественникам во время войны за независимость, и чей высший воинский «подвиг» – вывоз остатков армии под французским флагом в Турцию, что сопоставимо по значению с переходом Суворова через Альпы.»

Или такой человек, как Михаил Дроздовский. Известный тоже человек – «дрозды», харизматичный один из лидеров. Вот он в дневнике пишет, они провели карательную экспедицию в селе (он жёсткий был очень по отношению к населению человек), там расстреляли кого-то, сожгли несколько домов, забрали имущество, живность и пришли в следующую деревню, «дроздовцы»…

Д.Ю. А красная пропаганда о расстрелах и изъятиях уже докатилась и туда, наверное, да?

Сергей Кредов. Ну конечно, да. И вот цитата:

«Оттуда заехали в Долгоруковку — отряд был встречен хлебом-солью, на всех домах белые флаги, полная и абсолютная покорность всюду… Как люди в страхе гадки: нуль достоинства, нуль порядочности, действительно сволочной, одного презрения достойный народ… при безнаказанности не знающий препон дикой разнузданности и злобы, а перед сильными такой трусливый, угодливый и низкопоклонный…»

Люди затерроризировали всех в округе, приходят туда, какое же быдло перед ними… Это что, это пишет русский человек, что ли, я не знаю, по отношению к своему населению? Это оккупант так пишет… какой-нибудь фашист мог так написать…

Д.Ю. А вот ты уже третий раз казаков упомянул, что приезжают с казаками и это какая-то грозная антисила вообще.

Сергей Кредов. Ну как, казаки и крестьяне, известно – это же враги. И те для них враги… то есть, крестьянин для казака…

Д.Ю. Я так понимаю, они выполняли строго карательные функции, да? Эти самые казаки.

Сергей Кредов. Для крестьянина конечно казаки были… ну как… в сентябре 1919 года Деникин послал Мамонтова в рейд по красным тылам (генерал донской) и они очень быстро сбились на грабежи. (Это всё у Шолохова описано. Похожая вещь.) И возвращались оттуда, у них обоз тянулся 60 километров. Шестьдесят километров! И они посылали телеграммы себе домой: мы сейчас приедем, привезём…

Д.Ю. Из АТО.

Сергей Кредов. Да. Деникин пишет в своих воспоминаниях, что, когда, кажется, терские казаки вступали в Союз добровольческой армии, они пытались заключить договор с условием, что любой освобождённый город им отдают на разграбление на три дня. Это же не отношение к своей стране, это чисто оккупация. Деникин пишет, что нет, я этого не подписал. Но ясное дело, что такая возможность им давалась. Но не подписал, а иначе, зачем они пойдут на Москву. Они не пойдут на Москву. Собственно, это один из ответов, почему они и не дошли. И не могли дойти.

Д.Ю. И что получили в итоге в ответ.

Д.Ю. Что такое Комуч, не все знают?

Сергей Кредов. Комуч – это Комитет членов Учредительного собрания. Правительство, которое возникло в Самаре после чехословацкого мятежа в июне 1918 года, они четыре месяца просидели там. Это реализация идеи Учредительного собрания. Вот то, что большевики не дали реализовать, вот они прекрасно там реализовали, всё что хотели – вот вам, никто вас не трогает, сидите там. Вот они и четыре месяца там продержались.

И они, эсеры, великолепное законодательство там ввели – они посмотрели, как сделали большевики и где надо, всё сделали наоборот. У большевиков продразвёрстка – нет, свободные цены на хлеб у нас. У нас церковь мы не обижаем. Ну законодательство просто загляденье. Вот они сидели и ждали благодарности от населения.

Д.Ю. Что получили?

Сергей Кредов. Получили они следующее: поскольку промышленность в стране развалена и городу крестьянину просто нечего дать за продовольствие, нечего, это проблема у всех – у большевиков, у белых, просто везде эта проблема, то естественно крестьяне, во-первых, они вломили цены совершенно бешенные, в десятки раз на свою продукцию и всё это понесли на рынок.

А армия, какая у них там возникла, она говорит: ребята, нет, так не пойдёт, мы должны на что-то жить. Идите к чёрту, мечтатели, оторванные от жизни. Мы сами будем заготавливать себе провизию. И они пошли по деревням, уже солдаты. Они окружали деревню… и там было зафиксировано первый случай в Гражданскую войну артиллерийского обстрела деревень. Это говорилось на съезде, который проходил в Самаре в августе или сентябре, крестьяне говорили. Началось самообеспечение, просто полный беспредел, резня.

И вот эти самые мечтатели, которые считали большевиков полными идиотами, они через два месяца поняли, что…

Д.Ю. Интеллектуалы.

Сергей Кредов. …рынок хлеба, что-то у нас не получается.

Д.Ю. Кто бы мог подумать.

Сергей Кредов. Рынок хлеба не получается, они это дело порушили, стали пытаться что-то делать, но воли партии, которая была у большевиков, у них не было, поэтому, там просто всё взорвалось в конечном счёте и всё это правительство уже в сентябре всё сгнило и ушло.