Лахтари замучили пленных моряков
Девять автоматчиков под командованием лейтенанта Андрея Егорова, пользуясь темнотой, ворвались на окраину населённого пункта и навязали врагу бой. Демонстрируя направление главного удара, небольшая группа автоматчиков должна была сдержать натиск превосходящих сил противника. Храбро дрались отважные бойцы! Три раза контратаковали финны горстку храбрецов, три раза откатывались назад, оставив более 60 убитых и раненых. Ряды наших автоматчиков тоже редели. Их осталось только пить. Смертью героя погиб офицер Егоров. Главный старшина Анкудинов, раненный в голову и грудь, принял командование на себя. Боезапас был на исходе Анкудинов приказал сапёру Дуднику взять тело убитого офицера Егорова и идти в тыл, а на обратном пути захватить боезапас.
Остались только трое: Анкудинов, Тарасов и Ростовцев. Финны пошли в четвёртую контратаку. Краснофлотцы сражались, пока хватало сил. От полученных рал балтийцы пали без сознания, и тогда финны утащили полумёртвых моряков в расположение своей части.
Когда наши части прогнали финнов, они обнаружили останки трёх балтийцев. Вот акт, составленный на месте варварской расправы финнов с нашими товарищами. Акт этот подписан старшим лейтенантом медицинской службы А. П. Смерчковым, старшиной 2-й статьи М. М. Негода и краснофлотцами Пилипенко и Остапенко.
«Мы, нижеподписавшиеся, в составленном нами медицинском акте свидетельствуем о дикой расправе финских мерзавцев, учинённой над тремя советскими моряками-автоматчиками: главным старшиной Николаем Филипповичем Анкудиновым, краснофлотцами Сергеем Сергеевичем Ростовцевым и Григорием Андреевичем Тарасовым, чьи изуродованные и обезглавленные трупы были нами обнаружены на скотном дворе в ныне освобождённом посёлке.
Финские негодяи выместили свою звериную злобу к советским людям на трёх тяжело раненных моряках. Все три трупа обнажены до колен, причем головы отделены от туловища ударами топора. У старшины Анкудинова выдавлены оба глаза, отрезаны уши и нос. До неузнаваемости изуродованы грудь, спина и область половых органов. Не менее тяжёлым пыткам подверглись также во время допроса Тарасов и Ростовцев. У первого из них в нижней части живота вбит острый деревянный кол и обрублены все пальцы на левой руке. На теле Ростовцева 11 ножевых ран, нанесённых в область сердца, живота и половых органов. Комиссия категорически свидетельствует, что три советских моряка попали в плен к финнам в тяжёлом состоянии, имея несколько ранений, о чём также свидетельствуют повязки и вата, обнаруженные нами возле трупов...»
Сваренный живьём боец
Недавно моряки Ладожской Военной флотилии, выбив финнов из одного опорного пункта, северное реки Тулоксы, обнаружили бывший лагерь русских военнопленных. За колючей проволокой краснофлотцы нашли железную бочку. В ней лежал боец со страшными волдырями и ранами по всему телу. Неподалеку валялась красноармейская пилотка и пробитая осколками снаряда каска. Медицинская экспертиза и составе офицеров Третьякова, Тарасенко, лейтенанта медицинской службы Подгорной и сержанта Важнова установила следующее: захватив тяжело раненного и не имеющего возможности сопротивляться красноармейца (фамилии его установить не удалось) в плен, финские лахтари пытали его, нанося по и без того израненному телу уколы ножом. Взбесившиеся финские мерзавцы выдумали такую пытку, при упоминании о которой кровь стынет в жилах и в горле останавливается дыхание: они втиснули красноармейца в бочку с водой и подвесили бочку над костром...В жесточайших муках погиб красноармеец.
Палачи-садисты
18 июня 1944 года наши части выбили финнов из населенного пункта Каунярванкюля. Возле одного из домов бойцы обнаружили четыре обезображенных трупа. С величайшим трудом удалось установить личность погибших товарищей. Это были — младший сержант Я. М. Самохин, ефрейтор Парфёнов, старший сержант Козлов и младший лейтенант медицинской службы Александров.
Вот что установила на основе допроса пленных и уцелевших жителей специальная экспертная комиссия. Четыре советских воина, будучи в разведке, попали в окружение и сражались до тех пор, пока не пали тяжело раненными, истекая кровью. В бессознательном состоянии они были связаны, и их перетащили в Каунярванкюля. Здесь их привели в чувство и подвергли мучительному допросу. Ни один из советских патриотов не проронил ни одного слова. Тогда разнузданные финны, обычно трусливо удирающие при появлении наших войск, показали свою волчью натуру, они начали избивать палками раненых, да к тому же ещё связанных, русских воинов, но и этими издевательствами им не удалось добиться ни слова от пленных русских. И тогда маннергеймовцы развязали ноги Самохину и приказали ему бежать. Самохину было только 24 года. Ему, вероятно, очень хотелось жить. Он слышал вдали гул наших орудий, и он побежал. Но это был только «ловкий трюк» финских садистов. Как только юноша сделал несколько шагов, шюцкоровший офицер, хохоча во всё горло, разрядил свой пистолет в ноги несчастному бойцу. Самохин упал на колени. Точна орава собак, набросились на бойца маннергеймовцы. Они со смехом разорвали на Самохине брюки и со всего размаха всадили ему нож в половые органы, потом вытащили нож и снова всадили его в живот, снова вытащили и снова всадили его в живот. Второй шюцкоровец схватил Самохина за волосы и, выхватив из ножен финский нож, воткнул его в горло стонавшему краснофлотцу. Вид крови опьянил бешеных собак-финнов. Они начали соревноваться в том, кто больше нанесёт ран русскому. Псы опомнились лишь тогда, когда увидели, что колят ножами мёртвое тело.
Тогда финны выбрали следующую жертву. Они придумали новый «трюк». Привязав к ногам Парфёнова мину, они и ему приказали бежать. Парфёнов так же, как и Самохин, был совсем молод. Ему было 26 лет. Но Парфёнов видел смерть своего друга, и он не пожелал бежать. Бледный от потери крови и от пережитых потрясений, он стиснул зубы и гордо отвернулся от презренных палачей. Взбешенные маннергеймовцы накинули на шею Парфенову верёвку и потянули его. Раздался взрыв. В воздухе пронеслась и упала оторванная нога. Там её, на расстоянии 25 метров от трупа, нашли потом наши бойцы. Когда улеглась пыль, поднятая взрывом, лахтари набросились с финками на умирающего бойца. Солдат всадил ему лезвие финки по самую рукоятку между лопаток и со звериным рыком несколько раз провернул нож в теле, а офицер хладнокровно зарядил свой пистолет и снова разрядил его прямо в горевшие ненавистью к врагам глаза русского воина.
Наступила очередь Козлова. Он уже умирал от ранее полученных ран, но и его не миновала жестокая, предательская рука финского палача! Шюцкоровец с обезьянними ужимками подошёл к связанному Козлову и, утрируя жесты парикмахера, взял бойца кончиками пальцев за нос, второй рукой, вооружённой окровавленной финкой, он медленно и старательно отрезал Козлову нос... Козлов умер. Обозлившийся финн схватил автомат и выпустил очередь в мертвеца.
Младший лейтенант Александров тяжело дышал, он пробовал вырваться из пут, чтобы умереть свободным. Попытку Александрова заметил офицер, он поднял с земли тяжёлую дубину и ударил пленного по голове. Это послужило сигналом для остальных лахтарей. Каждый из них старался посильнее ударить советского офицера. Сначала они начали забрасывать Александрова тяжёлыми камнями. Кровь сочилась по лицу, по груди, по одежде. Одежда на связанном побурела от крови, но ни одного стона не услышали финны от мужественного офицера. Тогда один из маннергеймовцев прицелился и выстрелил Александрову прямо в голову...
Думаю, что после прочтения содержимого этого документа вопросов насчёт Маннергейма и его роли в борьбе против нашего народа не останется. Зверства финских союзников Гитлера были под стать палачам их СС.
И ещё – финских палачей в 1944 году наши деды называют именно «маннергеймовцы».
