…По нехорошей траектории к колоннам, поддерживающим могучий балкон на втором этаже отделения (там располагался кабинет начальника) подошел капитан первого ранга.
– Смирно! – гаркнул он, видимо, Тульскому, потому что никого больше рядом не было, и, расстегнув штаны, начал справлять малую нужду прямо на ступеньки подразделения МВД.
Артур так растерялся, что даже оцепенел на пару секунд, но потом насупился и, громко кашлянув, сказал:
– Товарищ моряк, разрешите обратиться!
– Обращайтесь! – ничуть не смущаясь и не отрываясь от дела, жестко ответил старший офицер.
– Может, не будем ссать на милицию?! – Тульский начал заводиться: что же за день-то такой сегодня, прям все норовят о милиционеров ноги вытереть.
– Фамилия?! – рявкнул морской полковник, тыча в Артура пальцем.
– Младший лейтенант Тульский, – бодро отрапортовал Артур, одновременно крепко ухватывая моремана за шиворот черного мундира.
– Отставить!!! – начал вырываться капраз. – Ах ты… Пошел вон, штатская сволочь!!!
Из окна высунулся Воксов:
– Что? Что еще?!
– Да ничего! – огрызнулся Тульский и ловко втолкнул офицера в двери отделения, а потом, не дав ему опомниться, обхватил сзади и, чуть приподняв, занес в дежурную часть. Воксов сразу увидел, что черные флотские брюки были расстегнуты и слегка забрызганы, поэтому моментально все понял.
– Товарищ капитан первого ранга, ну что вы, в самом деле, – решил по-доброму засовестить пьяного дежурный капитан милиции, по-отечески развел руками, улыбнулся морскому капитану и сделал уважительный шаг навстречу гостю. Но моряк гостеприимства не оценил. Наверное, он спьяну решил, что находится в плену у американских морских пехотинцев, потому что достаточно ловко вмазал с размаху Воксову жестким форменным ботинком в промежность. Дежурный засипел, чуть согнулся и по-футбольному прикрыл пространство между ног, мотая головой. Далее опешивший Тульский услышал, прямо скажем, неожиданный текст:
– А вот это ты зря сделал… угроза НАТО! – утробно проурчал дежурный с дрожью незаслуженной обиды в голосе. Мтишашвили от возмущения шумно набрал воздух в легкие – если бы у него был кинжал, то сталь сверкнула бы в воздухе. Старший сержант Лебедев быстро выбросил недокуренную сигарету в сторону окна и ловко расстегнул манжеты. В окно он не попал, попал на телетайп, и окурок зажевало, так как машина отбивала ориентировку.
Увидев, что «наших снова бьют», Артур развернул за плечи морского волка к себе лицом и ударил его лбом в переносицу – дворовые инстинкты мгновенно пересилили социалистическую законность и уважение к старшему по званию. Ожидаемый эффект не последовал – капраз не согнулся пополам и руки его не прильнули к носу – наоборот, в его просоленных морскими ветрами глазах вспыхнул недобрый огонек. Даже не шелохнувшись, офицер слизнул кровь с верхней губы и ухмыльнулся:
– Пес цепной! Учись, салага!
И мгновенно ответил обалдевшему Тульскому тем же приемом. Его лоб ткнул Артура по брови – будто с пятого этажа горшок цветочный упал. Голова у Тульского загудела, он не упал, но сделал пару оторопелых шагов назад. Через секунду Артур обнаружил себя сидящим на полу с раскинутыми в стороны, как у детской куклы, ногами.
– Ну что, мусорская твоя рожа?! Давай еще по разу! Ну!!! Поглядим, кто первый сломается!!! – растопырив пальцы, попер на него каперанг.
Артур загородился было рукой, но его спас Воксов, он прыгнул на моряка сзади, обхватил за шею и, подцепив пальцами ноздри, дернул наверх. Моряк рухнул – ментовская выучка – дело серьезное: жестко, но наверняка!
– Что?! Что?! Суки!!! – хрипел капраз. – Руки! Убе… ри… руки… щупальца от Андреевского… флага… гэпэушные…
Тут уж на него навалились всей гурьбой. Однако одолели не сразу – разок капитан первого ранга вырвался. За этот разок он успел сломать сиденье кресла из Ленинской комнаты и звезданул этим обломком мебели Мтишашвили, а шваброй зацепил неоновую лампу (она испуганно мигала до утра) и тряпкой, намотанной на швабру, мазанул по роже Воксову.
– Ну, б лядь!!! – совсем озверел Воксов и запустил в голову моряку толстенной (страниц на четыреста) книгой КП. – Ну, б лядь, я тебе сейчас устрою!..
Когда дежурный размазал грязь по лицу, ему стало по-настоящему обидно, и он пошел на абордаж – кость в кость. Моряк, однако, и не думал сдаваться.
– Боевая тревога! Торпедная атака! – заорал он, поняв по интонации Воксова, что дело принимает серьезный оборот. Дежурный на мгновение растерялся от непривычных боевых кличей, и каперанг ловко сбил его с ног двумя ударами в нос, а потом, перепрыгнув через барьер, отделявший место оперативного дежурного от посетителей, схватил зачем-то трубку местного телефона.
– Слушаю, – ответил на том конце провода дежурный РУВД.
– Капитан первого ранга Удравов!!! Третья, четвертая торпеды – ТОВСЬ!!! – заорал невменяемо моряк. Но в этот момент превосходящие силы противника добрались наконец-то до его рук и шеи. Трубка упала и начала раскачиваться между столом и полом, в ней щебетал встревоженный голос дежурного РУВД:
– Воксов! Воксов! Алло!!! Вы чего там?! Алло?!
Реагировать на эти призывы было некому, поэтому дежурный РУВД, безуспешно попытавшись перезвонить в 16-е отделение по городскому телефону, испуганно обратился к старшине:
– Гриш, а Гриш! Сгонял бы ты в 16-е? Что-то мне голос Воксова не нравится… Чегой-то там у них… Я недопонял, а трубки они не берут…
Тем временем возле стола Воксова, подмяв под себя все, что на нем было с утра, охали люди. Силы капитана первого ранга закончились лишь тогда, когда наручники защелкнулись на его правом запястье и щиколотке левой ноги, – при этом оперуполномоченный Тульский обмотал шею агрессора телефонным проводом и с нехорошим выражением на лице пытался затянуть его.
– Ши-и-и… третья… че… пли… – угасал морской командир. Его подняли и бросили к связанному негру. Увидев перед собой чернокожую харю, моряк точно понял, что попал в плен, и завыл, а негр, тоже испугавшись, заверещал:
– Я иностранный! Просу посла!
– Посла так посла – легко согласился старший сержант Лебедев и, встав на спину связанному иностранцу, несколько раз слегка попрыгал на нем.
– Еще посла? – поглаживая распухшую губу, переспросил осатаневший сержант.
– Нет посла! – согласился задержанный. В этот момент очнулся каперанг:
– Акустик, почему не докладываете пеленги цели и торпеды?
– Пеленги не сошлись! – злорадно отрапортовал сержант, готовившийся, кстати, к поступлению в Кораблестроительный институт. – Давайте команду на всплытие! Еще один фортель – и применим глубинные бомбы!
Чуть оглядевшись, помятая компания заметила тихо лежавшего мужика, которого притащил Артур. На нем явно были видны следы ног – один явственно отпечатался даже на лице. Тульский на всякий случай прилип ухом к груди «подкидыша», испугавшись, что его могли насмерть затоптать в потасовке.
– Живой! – ласково улыбнулся хорошей новости оперуполномоченный. Воксов с сомнением посмотрел на тело – он уже никому не доверял и поэтому предложил:
– А давайте-ка и его свяжем?!
– Нечем, я и так уже без ремня, – развел руками Лебедев.
Артур зачем-то пошарил у себя в карманах, потом наклонился к «подкидышу», рассмотрел лицо:
– А нос-то – вбитый… Боксер, наверное… Все-таки надо связать, от греха…
Тульский быстро вернулся к себе в кабинет – на его столе демонстративно скучала Регина, всем своим видом излучая недовольство и раздражение. Артура шатнуло к стенке – напомнил о себе удар морского лба. У Регины расширились глаза от внешнего вида растерзанного любовника.
– Две секунды! – обещающе крякнул Тульский, вытаскивая из-под тахты пыльный моток альпинистского снаряжения.
– От квартирных воров осталось! – зачем-то объяснил он Регине, выбегая из кабинета…
«Подкидыша» перемотали от души, как будто собирались его топить, а потом отгрузили все в ту же комнату для задержанных.
Огляделись и ужаснулись.
Воксов вспомнил, что телефон давно не звонил, и обнаружил, что все провода вырваны к чертовой матери. Начали отряхиваться, восстанавливать связь и разминать ушибленные суставы.
Из помещения для задержанных забарабанил ногами в дверь моряк. Артур приоткрыл камеру:
– Чего изволите, Ваше Благородие?
– Русского офицера с рабами в один кубрик!..
– Будет исполнено, Ваше Превосходительство, – Тульский захлопнул дверь и крякнул: – Ну до чего ж здоровый! Одно слово – подводник! Кстати, надо бы в комендатуру отзвониться, пусть забирают своего красавца!
– Зачем же? – не согласился мудрый Воксов. – Он уже на ящик коньяка начудил! Вот утречка дождемся и…
– Действительно, зачем человеку жизнь портить! – поддержал его Мтишашвили, мгновенно высчитав свою долю в несколько бутылок.
– Ага, так давайте развяжем его! Он еще на полящика нагромит! – разнервничался Лебедев: говорить внятно ему мешала опухшая губа: – И второго давайте ослобоним – опять же, на бананы поднимемся!!!
– Нет, – покачал головой Воксов. – Я на свои поминки, но с его коньяком, попасть не хочу…
В этот момент в отделение, возбужденно пыхтя, влетел наряд РУВД:
– Что у вас происходит?
В ответ начался общий истерический хохот:
– Во… во… вовремя вы…
– Так что случилось?
– Наводнение!
Воксов снял трубку исправленного телефона:
– Это Воксов, у нас все нормально!
– Точно нормально? – засомневался дежурный РУВД.
– Ну, так, – маленькое наводнение…
– И какие меры предпринимаете?
– Отчерпываем ведрами, Сань! Ты прям как с Луны…
Воксов мог себе позволить такой тон, так как вышестоящий дежурный был его постоянным собутыльником и партнером по домино. Кроме того, Воксов вообще дежурил по 16-му последний раз – он дождался-таки давно обещанного повышения по службе.
В дверь камеры для задержанных снова застучали. Старшина из прибывшего наряда решил поинтересоваться и сунул голову в узилище.
– Я офицер, хамье мусорское! – донеслось оттуда.
– Товарись, товарись, звонить послу! Товарись! Я просу…
– …Последнего слова! – закончил за негра старшина, захлопывая дверь. – М-да, ну и народец вы подобрали!
– Вах! – гордо отозвался Мтишашвили, пытавшийся починить сломанную во время свалки фирменную авторучку с раздевающейся женщиной. – Такие кадры на дороге не валяются.
Тут Воксов всех перебил, дублируя поступившую по городскому телефону информацию:
– Большой, 16, квартира 3,– через окно выносят вещи! Мигом!!!
Полетели на заявку, Артур, естественно, примкнул к экипажу. Когда долетели – разобрались. Оказалось, что вещи не вытаскивают, а, наоборот, втаскивают – хозяева приехали с дачи и потеряли ключи. Оттуда прямиком рванули на 21-ю линию, там в коммуналке зарезали наркомана. Его приятель, он же свидетель поножовщины, еле дышал от принятого в вену. Артур попытался из него хоть что-то вытрясти, но вытряс лишь пару фуфыриков из-под ангидридного раствора да перочинный ножик… Потом долго ждали прокурорского следака, разводя тары-бары с соседями: «Мы же сто раз предупреждали – у них тут целая банда…» В общем, в отделение вернулись лишь под утро.
Притихший негр, освобожденный от пут, смирно сидел за столом, руки у него были сложены, как у примерного первоклашки. Он искательно улыбался и всем подобострастно кивал.
– Ну что, Лумумба?! – обратился Тульский к подданному джунглей. Африканец заулыбался еще шире и развел руками:
– Был Германия – полисия бьет! Приехал Союз – милисия бьет!
– Понимаю, дружище, – апартеид! – согласился Артур. – Нам на политинформациях про это даже слайды показывали…
Его внимание привлекла группа совещающихся в погонах. На общем мышином фоне красиво выделялась черная военно-морская форма. Тульский тихонько подобрался к ним – Воксов, Мтишашвили и старший сержант Лебедев увлеченно «разводили» красу и гордость атомного подводного флота.
– Мужики, вы уж не серчайте… Накатило что-то на меня! – оправдывался капитан первого ранга, потирая запястья и крутя шеей. Вид у него был… сутулый и какой-то неловкий.
– Да мы все понять можем! Ты взгляни на мою рожу! – подсовывал свою распухшую губу, как аргумент, алчный Лебедев. Его, чуть не всхлипывая, поддерживал Воксов:
– А мне что – штаны снять? Яйца – как арбузы, наверное!
– И кто заплатит за банкет?! – поворачивал беседу «ближе к телу» Мтишашвили. Троица давно уже распределила между собой роли, цена «банкета» тоже была вчерне обсуждена, страшились продешевить…
– А про мой лоб, конечно, никто и не вспомнил?! – встрял в увлекательную беседу Артур, возмущенный тем, что коллеги начали без согласования с ним заминать побоище, учиненное моряком.
– Сынок, все будет красиво! Капитана первого ранга
Удравова знают все! – несколько неопределенно пообещал подводник.
– Не сомневаюсь! – язвительно хмыкнул Тульский.
…Сошлись на ящике коньяка (минимум – грузинский, «три звездочки»), приличном закусоне (минимум – тяжелая сетка с рынка) и четырех шерстяных тельняшках. Мтишашвили выторговал себе еще зачем-то нагрудный знак «За дальний поход».
http://fanread.ru/book/2679975/?page=30
Pегиcтpaция
25.06.16, 17:52
