Обстановка на сирийских фронтах заметно деградировала: террористы провели успешные контрнаступательные действия на севере и востоке Сирии.

За последнюю неделю ИГИЛ* и «Джабхат ан-Нусра»* при поддержке «сочувствующей» им «оппозиции» удалось не только вернуть под свой контроль имеющий ключевое значение город Хан Туман провинции Алеппо, но и создать вполне реальную угрозу блокирования Пальмиры с запада.

По данным иранских источников, бандформированиям удалось закрепиться на газовых полях «Шаер» в 15 километрах от трассы Хомс — Пальмира. В настоящее время правительственные войска вынуждены в очередной раз выбивать боевиков с занятых высот.

Эти действия носили явно спланированный характер и были проведены практически синхронно. Надо признать, что сирийское военное командование оказалось не готово к такому развитию событий. Увлекшись идеей возвращения контроля над границей с Турцией на севере провинций Алеппо и Латакия, генералы Сирийской Арабской Армии перебросили на это направление наиболее боеспособные части, в том числе отряды «Тигров» генерала Сухейля, ставшего широко известным после взятия Пальмиры.

Именно здесь и возникли ассоциации с «первой чеченской». Разумеется, действующий с 27 февраля режим прекращения боевых действий сковывал руки правительственным войскам. Но объявленный «режим тишины» в ряде районов провинций Латакия и Алеппо, а также в Дамаске, в прямом плане спутал все карты генштабу сирийских вооруженных сил. Он стал своеобразным вариантом «Хасвюртовских соглашений» 1996 года.

Армия, развернутая в наступательные порядки, осталась на исходных позициях, а террористы, пользуясь «тишиной», осуществили маневр силами и провели вышеупомянутые операции. Причем американцы, выступившие инициаторами введения «режима тишины», на наступление боевиков в районе Алеппо никак не отреагировали. При этом сирийцы были вынуждены соблюдать навязанные им условия, ведь гарантом этого выступила Россия.