для вас это просто слова
а для меня события, которые я видела собственными глазами.
кстати, видео взятия всех перечисленных объектов когда-то были в ютубе, при желании можете найти и посмотреть на этих "60 человек"

но я ж говорю - я понимаю, он писатель
имеет право на художественный вымысел

для вас это просто слова
а для меня события, которые я видела собственными глазами.
кстати, видео взятия всех перечисленных объектов когда-то были в ютубе, при желании можете найти и посмотреть на этих "60 человек"

но я ж говорю - я понимаю, он писатель
имеет право на художественный вымысел

Моя позиция по Донбассу - она и с Чечнёй тоже не очень связана. Это как бы связано со всей моей жизнью, потому что для меня это, как и для многих в России, всё случившееся на Донбассе было разрешением всего того комплекса болезненных ощущений, которые испытывали мы, начиная с 91-го года. Всё, что происходило в стране, я воспринимал как колоссальное недоразумение. Недоразумение и унижение. И я, конечно же, в связи с началом пресловутой «Русской весны» чувство близкое к восторгу испытал: потому что для меня это возвращение к искомому, к тому что казалось мне утерянным. В каком-то смысле, как литературный человек, я вижу в этом возвращение в пространство пушкинских стихов, на тушинскую батарею, в пространство поэмы Есенина «Пугачёв» и поэмы Есенина «Анна Снегина», в пространство стихов Багрицкого и рассказов Бабеля, в пространство романа Шукшина «Я пришёл дать вам волю», романа «Тихий Дон», наконец. Все типажи, которые, как я думал, уже не существуют, русские, пассионарные, харизматичные, жертвенные, достоевские — они вдруг ожили. Вот эти пацаны и мужики, которых я там, на Донбассе, увидел в огромном количестве. Как только заехал, я их с тех и встречаю, вот уже два года: там 30-40 тысяч ополченцев прошло из России за всё это время. Просто невозможная цифра — я думал их в природе уже нет. Я был уверен, что осталось пятьсот нацболов и ещё какие-то отдельные бодрые старики вроде Александра Андреевича Проханова, а всё остальное население живёт в другой совершенно среде, утеряло свой, поэтическим языком выражаясь, огненный дух. И вдруг они невесть откуда появляются: эти Моторолы, эти Мозговые: для меня всё это было счастьем. Гришки Мелеховы и персонажи «Слова о полку Игореве» на Руси не перевелись — ещё бы не счастье. Я абсолютно так это воспринимаю — очень пафосно и вовсе этого не стесняюсь, я вдруг увидел: вот он русский человек, он есть, он в силе. - Правильно ли понимаю, что эти новые люди, в отличие от предыдущего опыта общения с такими харизматиками были до определенного момента деполитизированы. Нацболы - ребята харизматичные, но политически жёстко ориентированы. А вот эти мужики, как тот же Захарченко, они были до определённого момента совершенно деполитизированы. Как ощущается этот контраст между теми кто пришел в политику сознательно и теми, кто оказался в ней вынужденно? - Вдруг выяснилось, что никакого контраста особенно и нет. Есть ряд каких-то базовых ценностей: советских и досоветских, они незримо содержатся в воздухе, как выяснилось. И если человек понимает фильм «Русь изначальная», фильм «Кутузов», фильм «Они сражались за Родину», помнит какую-то строчку Симонова, какую-то строчку Исаковского — то всё срабатывает на раз. Вот у Захарченко всё это сработало — тем более, что его предки воевали ещё на Бородинском поле — в казачьих подразделениях Платова, у него деды воевали и за красных, и за белых, и по количеству Героев Советского Союза, его род — один из первых на Украине. Так что тут никакая политизированность не важна, тут просто память просыпается — и поехало!

Источник: Писатель Захар Прилепин

Вы верно заметили, на внешнем уровне они все совершенно неполитизированы, как и неполитизирован любой русский человек был в каком-нибудь декабре 17-го года, или накануне войны 12-го года, или накануне разинского восстания, или, скажем, накануне похода Иоанна Грозного на Астраханское царство, или накануне Крещения Руси. Никто, я думаю, не рассуждал тогда особенно, ни в какой избе ни о какой политике не говорили… Но вот это пресловутое чувство, которое новейшими учёными отрицается, чувство Родины, чувство причастности, чувство того, что психотип и генотип в тебе русский живёт - оно безусловно существует, и люди вдруг в одну секунду понимают, что: это мой кровоток, моя земля, моё кровное ощущение, я растворён здесь и за это несу прямую ответственность. И вдруг мгновенно вскипает бешенство: кто смеет отрицать моё право говорить на родном языке? Потому что язык — это не набор слов, это набор кодов, который связывает тебя с прошлым и будущим. Это твой личный ключ к твой душе, растворённой в твоём народе. Имеется, конечно, некоторое удивление, что действовать начинают люди, от которых этого совершенно не ждёшь. Не столько про самого Захарченко говорю, сколько про определённый психотип. Каким образом из шахтёра, бизнесмена, околобандитского персонажа, - это же всё одновременно намешано во многих, кто делал карьеру в 90-е годы, - как вдруг пробуждается человек вольный и гордый. Так же как в вышеназванномромане «Тихий Дон»: не весть из кого, из каких-то случайных персонажей, вдруг возникают мифологические герои. Мы сегодня думаем иногда, что они должны быть как-то оформлены эстетически, что лучшее должно вырасти из какой-то особой почвы, что претендующих на власть учить должен Аристотель... а герой просто из земли вырастает, и гром и молнии мечет вокруг себя. Это здорово, это показывает, что история здесь и сейчас происходит, и дух дышит там, где хочет.

Источник: Писатель Захар Прилепин

- В чём же разница между этими типажами новороссийскими и центральнороссийскими? - Наверное, есть какая-то. Но в начале этой войны там было где-то 50 на 50, а иногда и 60 на 40 даже соотношение в пользу российских пассионариев. Ну, 50 на 50 точно, давайте на этом сойдёмся. Поэтому говорить о том, что донецкие как-то ярче, задорнее и активнее, чем здесь, не стоит - думаю, что плюс-минус мы видим один и тот же типаж. Другое дело, что разные типажи - типаж донбасский и типаж харьковский. Они действительно, быть может, отличаются. Про это мне Костя Долгов, один из участников харьковских событий, говорил. «Потому что в Харькове не нашлось у нас таких харизматичных, упёртых, злых и активных», - примерно так говорил. Лимонов это тоже заметил, и Елизаров Миша, они оба харьковские и сразу сошлись, что всё-таки интеллигентность Харькова сыграла плохую шутку: потому что у них там были все возможности сделать то же самое, что и в Донецке. Они отчасти и сделали - захватили администрацию, но там не было того же самого Захарченко, который взял 60 человек, вооружил их, и захватил сначала городскую администрацию, потом телевидение, а потом все подходы к зданиям заминировал — и всё! То есть взял и сделал, и нужен был для этого один человек, с командой своих друзей. Причём на свои деньги он это сделал. Это очередное моё личное удивление, я там пишу про это отдельную главу: мы всегда считали, что революция среднего класса всегда будет иметь буржуазный флёр, что она будет либерального толка. Собственно, это и Майдан, и наша Болотная. Об этом написал левый философ Борис Кагарлицкий в своё время книгу, которая так и называлась: «Революция среднего класса». Наши либералы искренне убеждены, что на Донбассе прошёл переворот охлоса, бомжей, бандитов и шахтёров. А это не так. Процессом управляли — поголовно! - люди обеспеченные или более чем обеспеченные, все они были представителями среднего класса, почти как на Болотной, только с другой идеологической подкладкой. Но по степени обеспеченности — они абсолютно все были упакованы, все имели большие возможности. Вот Захарченко собирался уезжать в Латинскую Америку, не на ПМЖ, просто у него жена не могла забеременеть, а им сказали, что там хорошая клиника. И, говорит Захарченко, когда начался майдан, они вообще не думали про него — скачут и скачут. Губарев собирался квартиру себе покупать, Долгов был пиарщик серьёзный, и так далее. Они все были при делах, об этом стоит напомнить, потому что любимое развлечение российской буржуазии говорить: «Вы всё это делаете, потому что вы нам завидуете». Но эти глупости тут не работает, потому люди на Донбассе были богаче, чем средние посетители Болотной. Я не буду называть, какое было состояние у Захарченко, но это весомая цифра. Мы там сидели как-то, выпивали с ближайшим окружением Захарченко, они говорят: «Мы все были гораздо богаче до войны». Когда первый год войны шёл, они свои деньги тратили, они вооружали тысячи людей: то есть в этом есть определённая аномалия. Но вот разницы между российскими мужиками и местными нет никакой, потому что они все вперемешку, в любое подразделение приезжаешь – этот русский, этот малоросс, этот вообще с Западной Украины, есть ребята и со Львова, есть ребята с Киева, есть ребята из России, и они сами себя таким образом не очень идентифицируют: донецкий, луганский или рязанский. - То есть это своеобразная война за человеческое достоинство? - Да. Именно. И ещё вспомнил вот что. Захарченко как-то сказал одну вещь, и, наверное, это правда. Войну на Донбассе выиграло поколения 40-летних, сказал он. Вот за это наши замайдановцы-заукраинцы зацепятся, они скажут, что типа «взрослые мужики» выбрали всем жизнь. Ну и ладно. Захарченко говорит: «35-45-летние - именно они победили». Хотя там по командирам если смотреть, - то и Гиви, и Моторола, они моложе. Но Захарченко так сказал, и я смотрю – ну да, там средний возраст действительно такой... мужицкий… Особенно когда был первый «призыв», – собирались мужики по 35, 40, 45 лет, и очень много было вообще стариков.

Потом я с местными молодыми пацанами-ополченцами разговаривал, которые с Донецка, с Луганска, они говорят: «Из моего класса я один воюю, из двух параллельных – два человека». В целом поколение 16-17-18 летних пролетело — это война оказалась не по их части. Единицы из них воевали.

Но Захарченко так сказал, и я смотрю – ну да, там средний возраст действительно такой... мужицкий… Особенно когда был первый «призыв», – собирались мужики по 35, 40, 45 лет, и очень много было вообще стариков.

Потом я с местными молодыми пацанами-ополченцами разговаривал, которые с Донецка, с Луганска, они говорят: «Из моего класса я один воюю, из двух параллельных – два человека». В целом поколение 16-17-18 летних пролетело — это война оказалась не по их части. Единицы из них воевали.

У Захара потрясающее сочетание интеллекта, смелости, таланта. и человечности.
Не скажу, что Прилепин мой кумир, но именно с его мнением о различных ситуациях, моё совпадает с точностью до 99%.