Безусловно, можно подобрать и другие термины (мировой полицейский, участковый, посредник-миротворец), но это не меняет сути.
Россия столбит себе место нового главного силового игрока в мире, в чьи функции входит следить за соблюдением правил игры на международной арене и в случае необходимости приводить нарушителей к порядку.

Старая мировая конфигурация разваливается. США, бывшие мировым жандармом в предыдущий период, полностью дискредитированы на данном поприще и просто не справляются с задачей. А вернее, занимаются прямо обратным – разрушают правила и рамки, порождают бессистемное насилие и хаос.
А значит пришло время нового мирового полицейского.

Встает вопрос: почему Россия?
Ответ прост: других вариантов просто нет.

Тройка самых сильных армий мира (а мировой жандарм должен быть из ее числа, иначе эту «работу» просто не потянуть) известна: США, Россия, Китай.
США свою смену отработали.

Китай на эту роль не подходит, причем по многим причинам. Во-первых, активно прокачивая последние годы свои вооруженные силы, он слишком давно (несколько десятилетий) не проверял их в деле, так что пока боеспособность китайской армии и ее способность решать подобные задачи просто неизвестна. Во-вторых, специфика китайской цивилизации такова, что она вызывает недоверие у слишком многих стран и культур на планете, а в Юго-Восточной Азии особенно. Ну, и плюс Китай осуществляет столь агрессивную экономическую экспансию в самых разных уголках мира, что значение второго пункта можно смело умножать на три.
Так что именно на России сошлись все карты:

1. сильная армия, неоднократно за последние двадцать лет доказавшая свою боеспособность и в данный момент проходящая модернизацию. Причем модернизация заточена под решение военных задач, требующих именно оперативности, мобильности и современных технологий.

2. взвешенное военно-политическое руководство, способное принимать неординарные и даже рискованные решения, но не склонное к авантюрам. При этом силовые решения, хотя к ним готовы, являются самой крайней мерой, к которой Кремль прибегает, когда переговорные возможности исчерпаны полностью.

3. достаточно слабая экономика, что снимает опасения многих стран из серии «дашь палец, откусит руку». Россия не вызывает опасений как потенциальный агрессивный мировой гегемон, который сможет подмять под себя весь мир, как это сделали Штаты.
4. национальная культура, которая позволяет легко находить общий язык с самыми разными народами. Плюс твердое следование традиционным ценностям, что совпадает с установками большинства стран, где может потребоваться вмешательство.

Остаются вопросы: а зачем России это надо? В чем смысл посылать наших солдат гибнуть в разные точки планеты, потому что даже при самых современных методах ведения войны боевые потери неизбежны, и Сирия стала тому примером? В чем смысл тратить наши военные бюджеты на решение проблем чужих, отдаленных от нас стран?
Ответ стоит начать с масштабного геополитического аспекта.

Мир находится в состоянии глобального кризиса и перестройки всей мировой системы. Традиционно подобные периоды человечество сопровождают войны. В прошлом веке это вылилось в две мировые войны с общим количеством жертв под сотню миллионов человеческих жизней.

Этого достаточно, чтобы представить себе перспективы Третьей мировой, если она таки начнется. К тому же ситуация такова, что «пороховые бочки» этой войны уже готовы, а к некоторым даже фитили подожжены.

В этой ситуации у России есть два прямых интереса. Программа максимум – чтобы война вовсе не случилась, потому что практика показывает, что выигрывают от таковой только наши заокеанские партнеры. Программа минимум – если война все-таки неизбежна, минимизировать ущерб от нее и вовлечение в нее России.

Соответственно, российская стратегия очевидна: «тушить» уже зажженные «фитили» и не допускать возгорания новых, особенно вблизи собственных границ (с тимуровским приветом Армении и Азербайджану). Однако в некоторых случаях проблему невозможно решить политическими и дипломатическими методами, и тогда прилетают вежливые стратегические бомбардировщики и позволяют вернуть ситуацию на рельсы политического диалога.

Важнейшее значение военной операции в Сирии именно в том, что Россия продемонстрировала всему миру, что она может это делать. Она может очень ограниченным силовым вмешательством останавливать расползание хаоса в, казалось бы, безнадежной ситуации.

Однако помимо высоких геополитических материй у России есть очень простой материальный интерес занять место мирового жандарма, простите – участкового.

Тысяча лет отечественной истории сформировала замечательный феномен, которым страна по праву гордится – русская армия. Россия умеет воевать. Некоторые даже утверждают, что Россия любит воевать, но оставим эту тему для другого раза. Однако насчет умения сомнений нет – воевать мы умеем.

А еще у нас к войне и собственной армии очень романтическое отношение, в которое за последние пару десятилетий добавилась горькая оскомина – не очень-то мир ценит подвиги и жертвы России, даже самые безусловные и бескорыстные. Вот уже и братушки не такие уж братушки, и главный вклад в спасение мира от чумы нацизма, по версии Запада, внесли американцы.

Так не пора ли России добавить щепотку прагматизма? Тем более, что с моральной стороной дела в работе мирового полицейского полный порядок – он останавливает войны (пусть даже силой) в залитых кровью странах, он возвращает правила и порядок туда, откуда они, казалось, навсегда ушли.

Кремль неоднократно прямо говорил, что результатом урегулирования сирийского кризиса станут контракты и концессии там для российских компаний. А это денежный поток в российскую казну, это пенсии и зарплаты бюджетникам, это дороги, детские сады и атомные ледоколы в России.

Остается только один самый последний вопрос: но как же наши мальчики? неужели они должны умирать за финансово-геополитические интересы государства?
Главное, что надо понимать, что никаких «мальчиков» там нет. И не будет. Наши мальчики-призывники служат на Родине, тренируясь на учениях. А для «полицейской» работы у России есть мужчины. Мужчины-профессионалы, офицеры и контрактники, которые сознательно выбрали себе дело жизни.

И это дело жизни - российская армия - возникло именно потому, что все попытки России в истории "никуда не лезть" и отказаться от геополитических амбиций приводили к тому, что беда приходила к нам в дом, и платить за это приходилось страшную цену.

Достаточно сравнить 15 тысяч наших военных, погибших за десять лет афганской войны, с миллионами жизней, которые потеряла страна в результате национальной катастрофы 1990-х. Так что, самое время вернуться к недавнему напоминанию одного знатока нравов питерских улиц: «Если драка неизбежна, бей первым».

Я уже не раз обращал внимание, что смена фаз в политических процессах происходит не враз, одномоментно и повсюду, а ступенчато. Сначала на фоне распада прежнего центра, в нашем случае однополярного, складывается новый коалиционный центр (на основе резолюции СБ ООН 2253 от 25.12.15), а после этой «смены центра» идет довольно быстрый процесс переключения связей от прежнего центра к новому – во всех значимых частях и процессах. Так, начавшееся перемирие в Сирии является переключением связей группировок от политических центров разжигания войны к альтернативным политическим центрам умиротворения (российский, англо-американский и условно «саудовский»).

Завершается такое переключение связей промежуточным узлом «смена режима». В предыдущем «философском» посте приведены исторические примеры такой «смены режима», совпадающей, как правило, со «сменой центра» в политическом процессе уровнем выше. Наверное, в прошлый раз это было удачным предсказанием о «смене режима» в глобальной политике в период весеннего равноденствия, поскольку весь этот событийный залп одновременно на всех континентах и во всех проблемных зонах, где идет глобальная игра – это она и есть, смена режима протекания глобальной политики.

Характерная особенность названных и ряда предшествующих событий – в их полной необратимости. Можно пытаться сгладить эффект внешне, использовать энергию проигравших для частичного реванша на отдельных направлениях, но в целом прежний центр однополярного мира разрушен, в том числе и его собственными последними конвульсиями. Поэтому никакой иной основы для проведения политики, кроме координации между частями нового коалиционного центра не осталось.

И вся последующая конкуренция будет идти в рамках последовательности глобальных контртеррористических операций, обеспечивающей управляемость в длительный период переформатирования мировой финансовой системы от доллара как ЕМС к глобальным валютным зонам и межгосударственному согласованию стоимости ключевых ресурсов. Одним из признаков этого, кстати, является уход из России западных рейтинговых агентств, как и проявление полной неадекватности и политической ангажированности их оценок.

Предположим даже, что Хиллари как бывший лидер бвышего ядра однополярного мира, сможет не мытьем так катаньем добиться номинации на съезде Демпартии. Это будет означать только одно – раскол и распад демпартии, отказ половины демократов голосовать за нее на выборах. Что касается республиканцев, то там тоже сугубо арьергардные бои со стороны «неоконов», уже склоняющихся с призывом голосовать за Хиллари против Трампа. Попытка не допустить автоматической номинации Трампа может выгореть, но это приведет лишь к политическому торгу противников неоконов и выдвижению компромиссной пары, где Трамп, скорее всего, будет кандидатом в вице-президенты (точно не в госсекретари;)

Раскол в обеих партиях с уходом неоконов и клинтонитов в активную оппозицию, возбуждающую уличные беспорядки и бунты штатов против Союза, неизбежен как закат солнца. Вопрос только в том, насколько истеблишмент обеих партий напуган кризисом и понимает чреватость резких шагов просто для существования не только двух главных партий, но и США, политическими скрепами которых были до сих пор эти «нанайские мальчики.

Срочный визит Обамы на Кубу вслед за посещением ее папы и патриарха тоже связан с попыткой не допустить раскола и распада Штатов, по крайней мере – сейчас, в критическую фазу мирового кризиса. Лояльность «латиносов» в западных штатах имеет важнейшее значение в случае попытки Хиллари разыграть карту «фергюсонов», черных беспорядков как способа давления на истеблишмент. Для этого вовсе не помешаеют проявления дружелюбия черного президента к кубинцам и ответный, пусть и сдержанный, позитив, а точнее – готовность Обамы уважить гордость латиноамериканских лидеров, пусть даже почти отставных.

Среди всех интриг глобального равноденствия с затмением саама странная с виду – это забота западных «неястребов» о судьбе нелётчицы Савченко. Зачем это «голубю мира» Керри или его немецкому коллеге мараться о заведомо гнилую и дурно пахнущую нацистскую психопатку? Притом, что главарь той же банды под следствием в Киеве, как и еще тридцать его подельников. Сами же «небратья» признали айдаровцев бандитами. Я уже не говорю, что жертвами были журналисты как и сама свобода слова. Причем потому, что своим репортажам мешали неандертальцам с минометами охотиться на мирных беженцев. Все это отлично известно западным политикам, как и тот факт, что это заступничество за людоедов останется навечно в истории.

Но все равно, Керри еще в прошлом году в Сочи заявлял о судьбе Савченко как своей важной заботе. А после этого на отмывание добела этой черной суки были брошены все силы наглосаксонского агитпропа и все наличные силы подручных грантоедов. Зачем, почему так важна для них Савченко?!

Сама по себе нисколько не важна, век бы глаза ее не видели. Но все дело именно в прецеденте судебного преследования за военные преступления по национальному российскому законодательству, без создания международного трибунала. Или думаете случайно, в «красном дипломате» Керри аккурат к его визиту в Москву оказалась «голова Караджича», срочно осужденного Гаагским трибуналом после многих лет затягивания. Попытка давления на Путина с целью дезавуировать хотя бы де факто этот прецедент.

Ведь фактически осудили не только персонально Савченко, но на весь мир с фактами и правовыми аргументами в руках доказали недееспособность, отсутствие государства в Киеве. До сих пор всеми силами пытались использовать компромиссную позицию России в пользу мирных переговоров, Минских соглашений, как ползучую легитимизацию режима в Киеве. Хотя Кремль никогда не отступал от признания событий февраля-2014 как государственного переворота со всеми вытекающими. Однако под давлением Запада и желая иметь влияние на Европу, Кремль называл выборы в Киеве «шагом в правильном направлении» и признал Порошенко стороной в переговорах, наравне с Донбассом.

Теперь, после приговора российского суда позиция России звучит как официальное непризнание дееспособности Киева, констатация отсутствия правосудия на этой территории. Не случаен отказ стороны защиты от апелляции в Верховный суд РФ и в ЕСПЧ, иначе правовая позиция России могла быть закреплена на более высоком уровне. Напомню, что ЕСПЧ не рассматривает дела по существу, а только со стороны соблюдения прав сторон, подсудимых и потерпевших. Причем именно ЕСПЧ обязал Россию внести в Уголовный кодекс РФ поправку о необходимости защиты интересов потерпевших граждан России в форме уголовного дела, если в зарубежной стране преступление не расследуется властями (кажется, прецедент касался туристки на Кипре).

Готовность западных «голубей» защищать даже гнуснейшую тварь важна для киевских политиков и генералов, резонно опасающихся, что Запад их поматросит и бросит один на один с Россией. Если бы Керри и Штайнмайер на защищали Савченко, то Киев, его лидеры уже здесь и сейчас перестал бы прислушиваться к их пожеланиям. Хотя так и так игнорирует и шантажирует новыми военными авантюрами ради кредитов и возможности хапнуть и тут же перепродать приватизируемые активы. Остались только хватательные и ховательные инстинкты, на которых еще можно как-то играть, пытаясь не допустить сползания Б/У в состояние «черной дыры» а ля ИГИЛ, где бал вершат нацики, контрабандисты и работорговцы. Если учесть еще и какие-то договоренности Киева с Анкарой о размещении беженцев, то Европе грозит ИГИЛ под боком в прямом, а не только в переносном смысле.

Однако и этот наиболее вероятный тренд развития ситуации к западу от Днепра лежит строго в русле перехода от однополярного банкстерского к многополярному финансово-контрольному мироустройству. Наличие контрабандистского анклава на запале Украины при фактическом отсутствии государства в Киеве, одно название, делает Европу сильно зависимой именно от рычагов влияния Кремля на украинские полукриминальные элиты. В том числе и наличия «кнута» в виде уголовного преследования. Западу очень хочется получить в совместное с Россией пользование хотя бы прилагаемый к «кнуту» «пряник» возможной амнистии, помилования, обмена, чтобы сохранять рычаги влияния.