Регистрация: 18.08.2014 Сообщения: 38095 Откуда: Харьков Благодарил (а):2012 раз.
Поблагодарили:3002 раз.
Максимилиан Волошин «Дом поэта»
Дверь отперта. Переступи порог. Мой дом раскрыт навстречу всех дорог. В прохладных кельях, беленных извёсткой, Вздыхает ветр, живёт глухой раскат Волны, взмывающей на берег плоский, Полынный дух и жёсткий треск цикад.
А за окном расплавленное море Горит парчой в лазоревом просторе. Окрестные холмы вызорены Колючим солнцем. Серебро полыни На шиферных окалинах пустыни Торчит вихром косматой седины. Земля могил, молитв и медитаций — Она у дома вырастила мне Скупой посев айлантов и акаций В ограде тамарисков. В глубине За их листвой, разодранной ветрами, Скалистых гор зубчатый окоём Замкнул залив Алкеевым стихом, Асимметрично-строгими строфами. Здесь стык хребтов Кавказа и Балкан, И побережьям этих скудных стран Великий пафос лирики завещан С первоначальных дней, когда вулкан Метал огонь из недр глубинных трещин И дымный факел в небе потрясал. Вон там — за профилем прибрежных скал, Запечатлевшим некое подобье (Мой лоб, мой нос, ощёчье и подлобье), Как рухнувший готический собор, Торчащий непокорными зубцами, Как сказочный базальтовый костёр, Широко вздувший каменное пламя, Из сизой мглы, над морем вдалеке Встаёт стена… Но сказ о Карадаге Не выцветить ни кистью на бумаге, Не высловить на скудном языке. Я много видел. Дивам мирозданья Картинами и словом отдал дань… Но грудь узка для этого дыханья, Для этих слов тесна моя гортань. Заклёпаны клокочущие пасти. В остывших недрах мрак и тишина. Но спазмами и судорогой страсти Здесь вся земля от века сведена. И та же страсть, и тот же мрачный гений В борьбе племён и в смене поколений. Доселе грезят берега мои Смолёные ахейские ладьи, И мёртвых кличет голос Одиссея, И киммерийская глухая мгла На всех путях и долах залегла, Провалами беспамятства чернея. Наносы рек на сажень глубины Насыщены камнями, черепками, Могильниками, пеплом, костяками. В одно русло дождями сметены И грубые обжиги неолита, И скорлупа милетских тонких ваз, И позвонки каких-то пришлых рас, Чей облик стёрт, а имя позабыто. Сарматский меч и скифская стрела, Ольвийский герб, слезница из стекла, Татарский глёт зеленовато-бусый Соседствуют с венецианской бусой. А в кладке стен кордонного поста Среди булыжников оцепенели Узорная турецкая плита И угол византийской капители. Каких последов в этой почве нет Для археолога и нумизмата От римских блях и эллинских монет До пуговицы русского солдата!.. Здесь, в этих складках моря и земли, Людских культур не просыхала плесень — Простор столетий был для жизни тесен, Покамест мы — Россия — не пришли. За полтораста лет, с Екатерины, Мы вытоптали мусульманский рай, Свели леса, размыкали руины, Расхитили и разорили край. Осиротелые зияют сакли, По скатам выкорчеваны сады. Народ ушёл. Источники иссякли. Нет в море рыб. В фонтанах нет воды. Но скорбный лик оцепенелой маски Идёт к холмам Гомеровой страны, И патетически обнажены Её хребты и мускулы и связки. Но тени тех, кого здесь звал Улисс, Опять вином и кровью напились В недавние трагические годы. Усобица, и голод, и война, Крестя мечом и пламенем народы, Весь древний Ужас подняли со дна. В те дни мой дом, слепой и запустелый, Хранил права убежища, как храм, И растворялся только беглецам, Скрывавшимся от петли и расстрела. И красный вождь, и белый офицер, — Фанатики непримиримых вер — Искали здесь, под кровлею поэта, Убежища, защиты и совета. Я ж делал всё, чтоб братьям помешать Себя губить, друг друга истреблять, И сам читал в одном столбце с другими В кровавых списках собственное имя. Но в эти дни доносов и тревог Счастливый жребий дом мой не оставил. Ни власть не отняла, ни враг не сжёг, Не предал друг, грабитель не ограбил. Утихла буря. Догорел пожар. Я принял жизнь и этот дом как дар Нечаянный, — мне вверенный судьбою, Как знак, что я усыновлён землёю. Всей грудью к морю, прямо на восток, Обращена, как церковь, мастерская, И снова человеческий поток Сквозь дверь её течёт, не иссякая.
Войди, мой гость, стряхни житейский прах И плесень дум у моего порога… Со дна веков тебя приветит строго Огромный лик царицы Таиах. Мой кров убог. И времена — суровы. Но полки книг возносятся стеной. Тут по ночам беседуют со мной Историки, поэты, богословы. И здесь их голос, властный, как орган, Глухую речь и самый тихий шёпот Не заглушит ни зимний ураган, Ни грохот волн, ни Понта мрачный ропот. Мои ж уста давно замкнуты… Пусть! Почётней быть твердимым наизусть И списываться тайно и украдкой, При жизни быть не книгой, а тетрадкой. И ты, и я — мы все имели честь «Мир посетить в минуты роковые» И стать грустней и зорче, чем мы есть. Я не изгой, а пасынок России. Я в эти дни — немой её укор. И сам избрал пустынный сей затвор Землёю добровольного изгнанья, Чтоб в годы лжи, паденья и разрух В уединеньи выплавить свой дух И выстрадать великое познанье. Пойми простой урок моей земли: Как Греция и Генуя прошли, Так минет всё — Европа и Россия, Гражданских смут горючая стихия Развеется… Расставит новый век В житейских заводях иные мрежи… Ветшают дни, проходит человек, Но небо и земля — извечно те же. Поэтому живи текущим днём. Благослови свой синий окоём. Будь прост, как ветр, неистощим, как море, И памятью насыщен, как земля. Люби далёкий парус корабля И песню волн, шумящих на просторе. Весь трепет жизни всех веков и рас Живёт в тебе. Всегда. Теперь. Сейчас.
Регистрация: 12.09.2015 Сообщения: 44178 Благодарил (а):1648 раз.
Поблагодарили:2507 раз.
Я пробегаю жадным взглядом Вестей горючих письмена, Чтоб душу, влажную от сна, С утра ожечь ползучим ядом. В строках кровавого листа Кишат смертельные трихины, Проникновенно лезвиины, Неистребимы, как мечта. Бродила мщенья, дрожжи гнева, Вникают в мысль, гниют в сердцах, Туманят дух, цветут в бойцах Огнями дьявольского сева. Ложь заволакивает мозг Тягучей дремой хлороформа И зыбкой полуправды форма Течет и лепится, как воск. И, гнилостной пронизан дрожью, Томлюсь и чувствую в тиши, Как, обезболенному ложью, Мне вырезают часть души. Hе знать, не слышать и не видеть... Застыть, как соль... уйти в снега... Дозволь не разлюбить врага И брата не возненавидеть
_________________ Великие умы обсуждают идеи. Средние умы обсуждают события. Мелкие умы обсуждают людей.
Неплохо. Но кроме эмоций - ничего практичного. Даже нет рецепта русского борща.
жизнь без эмоций не жизнь. Когда они кончаются значит всё. Умер душевно
Я извиняюсь, но, ислам тоже весьма эмоциональная религия. В смертники идут, считают за честь. Матеря гордятся.
Здоровые эмоции, как у собак - добро. Остальное - манипулирование и зло. Рассчитать не сложно.
Дурак. Любовь она идёт из нутри. А пропаганда смерти снаружи от проповедни ов. Эрос и танатос. В вечная борьба. Добра со злом. Любовь таки спасёт миръ. В общечеловеческом смысле.
Неплохо. Но кроме эмоций - ничего практичного. Даже нет рецепта русского борща.
жизнь без эмоций не жизнь. Когда они кончаются значит всё. Умер душевно
Я извиняюсь, но, ислам тоже весьма эмоциональная религия. В смертники идут, считают за честь. Матеря гордятся.
Здоровые эмоции, как у собак - добро. Остальное - манипулирование и зло. Рассчитать не сложно.
Дурак. Любовь она идёт из нутри. А пропаганда смерти снаружи от проповедни ов. Эрос и танатос. В вечная борьба. Добра со злом. Любовь таки спасёт миръ. В общечеловеческом смысле.
Что такое "любовь изнутри" (пишется слитно)? Ты можешь мне сказать что это такое? Это инстинкт, рефлекс или продолжения тебя, но БЕЗ ТЕБЯ?
Регистрация: 01.12.2014 Сообщения: 2811 Откуда: X-TORRENTS.ORG Благодарил (а):424 раз.
Поблагодарили:110 раз.
Одни восстали из подполий, Из ссылок, фабрик, рудников, Отравленные тёмной волей И горьким дымом городов.
Другие — из рядов военных, Дворянских разорённых гнёзд, Где проводили на погост Отцов и братьев убиенных.
В одних доселе не потух Хмель незапамятных пожаров, И жив степной, разгульный дух И Разиных, и Кудеяров.
В других — лишённых всех корней — Тлетворный дух столицы Невской: Толстой и Чехов, Достоевский — Надрыв и смута наших дней.
Одни возносят на плакатах Свой бред о буржуазном зле, О светлых пролетариатах, Мещанском рае на земле…
В других весь цвет, вся гниль империй, Всё золото, весь тлен идей, Блеск всех великих фетишей И всех научных суеверий.
Одни идут освобождать Москву и вновь сковать Россию, Другие, разнуздав стихию, Хотят весь мир пересоздать.
В тех и в других война вдохнула Гнев, жадность, мрачный хмель разгула, А вслед героям и вождям Крадётся хищник стаей жадной, Чтоб мощь России неоглядной Pазмыкать и продать врагам:
Cгноить её пшеницы груды, Её бесчестить небеса, Пожрать богатства, сжечь леса И высосать моря и руды.
И не смолкает грохот битв По всем просторам южной степи Средь золотых великолепий Конями вытоптанных жнитв.
И там и здесь между рядами Звучит один и тот же глас: «Кто не за нас — тот против нас. Нет безразличных: правда с нами».
А я стою один меж них В ревущем пламени и дыме И всеми силами своими Молюсь за тех и за других.
...
_________________ только тогда можно молчать и быть невозмутимым , когда есть лук и стрелы : иначе возникают ссоры и пустословие .