Дитеру Болену, продюсеру и автору песен Modern Talking, 7 февраля исполняется 70 летМузыкальный журналист Илья Воронин рассказывает, как дуэт Modern Talking стал народным для всех жителей СССР, чья молодость пришлась на вторую половину 1980-х годов. Популярности вполне могло и не быть, если бы не творческий подход одного талантливого московского диск-жокея.
В воскресенье, 25 мая 1986 года, примерно в 11:25 утра на территории, где телевизоры ловили сигнал Первой программы ЦТ СССР, случилось землетрясение. Но сейсмологи ничего необычного в тот день не зафиксировали — и не могли. Просто потому, что земля из-под ног ушла у людей в переносном смысле. В эфире популярной телепрограммы "Утренняя почта", в самом конце, уже после популярных тогда исполнителей вроде Людмилы Гурченко, Николая Караченцова и Игоря Скляра, включили запись западногерманской группы Modern Talking, сопроводив бегущей строкой: "В моем сердце горит огонь, который я буду поддерживать всю жизнь".
Строчка в каком-то смысле оказалась пророческой. Большинство из тех миллионов телезрителей, что начинали свой воскресный день с "Утренней почты", испытали серьезное эмоциональное потрясение. "У меня, как и у большинства советских граждан, после увиденного мир сразу разделился на две половины: до и после. Показ фрагмента этого выступления можно сравнить лишь со взрывом бомбы", — вспоминает один очевидец. "Я, ученица 6-го класса, потеряла дар речи. Сижу разинув рот и не могу даже позвать маму, настолько я была поражена увиденным и услышанным", — вспоминала ту передачу еще одна телезрительница, которая в следующую субботу решила прогулять школу (суббота тогда была учебным днем), чтобы посмотреть повтор и еще раз услышать те две песни от пока еще не знакомого ей, но уже самого любимого музыкального коллектива.
По следам "Модного Токаря"Сергей Минаев к тому моменту уже прекрасно знал о Modern Talking, поскольку работал диск-жокеем на нескольких популярных дискотеках столицы, в том числе и тех, где отдыхали иностранцы. В 1985 году в ФРГ вышел первый альбом дуэта Дитера Болена и Томаса Андерса The 1st Album, главной ударной силой которого стала песня You’re My Heart, You’re My Soul. Примерно к этому времени Минаев нашел свою фишку — он стал поющим диск-жокеем. У него было музыкальное образование и (пусть и не такой долгий и успешный) опыт работы в группе "Город", поэтому ему было несложно и интересно. А умение работать с микрофоном на дискотеках того времени было крайне важным для любого человека, называвшего себя диск-жокеем.
Он любил не просто говорить что-то подбадривающее, а исполнять собственные версии известных хитов, и это пользовалось настолько большой популярностью, что сегодняшнее название официального сайта Минаева "Диск-жокей №1" не далеко ушло от истины. Так у Минаева появилась своя версия первого хита Modern Talking, которую он назвал "Хлеб и Соль". "Когда дошла очередь до советского плясуна, я понял, придется петь. Скрепя сердце, переняв манеру, спел на дискотеке в "Интуристе". Результат был феноменальный: вместо приевшегося Челентано и "Мамы-Марии" "Хлеб и Соль" заказали 12 раз подряд! Вот те раз, — подумал я, — и судьба русскоязычного Modern Talking на территории СССР была решена", — вспоминал сам Минаев.
Каким бы успехом ни пользовался диск-жокей, он все равно был ограничен пространством собственной дискотеки. Поэтому если бы не "писатели", то есть люди, которые в Советском Союзе зарабатывали на жизнь нелегальным копированием и распространением популярной музыки, скорее всего, работы Минаева прошли бы мимо основной массы советских граждан. К середине 1980-х, несмотря на различные идеологические запреты и серьезные кары за занятия предпринимательской деятельностью, по всему Союзу уже действовали так называемые "Студии звукозаписи". Как правило, это были палатки, в которых за определенную сумму можно было переписать себе на аудиокассету или бобину что-то такое, что невозможно было купить в музыкальных магазинах и отделах, курируемых монополистом, фирмой грамзаписи "Мелодия". "Писатели" — главные люди в этой области, которые заботились об ассортименте своих "студий" и отвечали за копирование и распространение музыки.
[img]data:image/svg+xml,%3csvg%20xmlns=%27http://www.w3.org/2000/svg%27%20version=%271.1%27%20width=%27488%27%20height=%27324%27/%3e[/img]
В середине 1984 года власти попытались как-то обуздать молодежную музыку, которая практически вся в страну попадала нелегальным путем. Первым делом было запрещено прослушивание порядка 75 западных и 40 отечественных групп — за нарушение можно было нарваться на крупный штраф или получить тюремный срок. "В целях усиления борьбы с влиянием буржуазной идеологии, повышения идейно-художественного уровня самодеятельных ВИА, рок-групп и дискотек" — так объяснялось действие властей в пояснительной записке. Тогда же на дискотеках были введены нормы, сколько должно звучать музыки советской эстрады, сколько западной, а сколько из соцстран.
"Надо было идти в отдел культуры, отпечатать программу дискотеки и залитовать ее. Но это все оставалось чистой формальностью — делалось все для отчета отдела культуры, который в университете и отвечал за дискотеки", — вспоминает Виктор Савюк, впоследствии придумавший бренд приставок Dendy, а тогда, в середине 1980-х, еще студент факультета математики и кибернетики МГУ. Хорошей советской музыки, подходящей для молодежных дискотек, всегда было мало, и творческое решение, придуманное Сергеем Минаевым — музыка иностранная, слова русские, — в свое время помогло многим диск-жокеям по всей стране обходить запреты и ограничения.
В профессиональной среде никто долго не мог понять, как именно у Минаева получается убирать из фонограммы оригинальный голос и заменять его своим. Широкое хождение даже получил миф, будто у него есть некая коробочка, которая позволяет стирать вокал и оставлять музыку
Однако все было гораздо прозаичнее — оригинальная фонограмма создавалась на студии Муслима Магомаева звукорежиссером Игорем Замараевым с помощью работы над длинной версией западного исходника. Так появились на свет практически все пародийные песни Минаева. При этом популярность диск-жокей и его музыка получили практически так же, как и первые герои русского рока — в обход официальных каналов. Его композиции не крутили по телевизору, не включали на радио, зато под них активно танцевали на дискотеках и дома.
Инфекция "Модерн-токизм"Ко времени народной популярности Минаева Юрий Чернавский был уже очень известным и востребованным музыкантом и композитором: он успел поработать с Пугачевой, сделать группу "Динамик", вместе с Владимиром Матецким записать сверхуспешный рок-альбом "Банановые острова", подарить несколько вечных хитов Михаилу Боярскому, Владимиру Преснякову — младшему. Одним словом, он находился в зените своего творчества. Тогда Чернавский и услышал про то, как какой-то московский диск-жокей "косит под Modern Talking, но по-русски". Заинтересованный и всегда чуткий на новое и модное, он поехал посмотреть на дискотеку. "Зал прыгал до потолка, как на батуте", — вспоминал Чернавский впоследствии в своих мемуарах.
Минаев к этому времени уже прекрасно понял, что именно нужно для счастья советскому молодому человеку. После того эфира "Утренней почты" популярность Modern Talking (сначала благодаря тем самым "писателям", а потом и "Мелодии", которая в 1987 году, всего через год, но по советским меркам практически сразу, официально выпустила второй альбом немецкого дуэта) в СССР уже походила на помешательство. "Строжайшие запреты идеологов ЦК партии были не в состоянии противостоять двум красавчикам из ФРГ. Толпы визжащих малолеток сносили кордоны затравленных комсомольцев, большинство которых тоже были полностью инфицированы "Модерн-токизмом" и "Бони-эмизмом". Кислые ВИА, на коротком поводке у Союза композиторов, хирели на глазах. Концертные залы пустовали", — вспоминал то время Чернавский.
В репертуаре Минаева помимо "Хлеба и Соли" появились еще более успешные (и действительно смешные) пародии: "Шери Бренди" (Cheri Cheri Lady), "Братец Луи" (Brother Louie) и "Сиреневый кадилак" (Geronimo’s Cadillac), а его популярность уже бежала впереди него. Сергей Лисовский, который тогда был инструктором Бауманского райкома комсомола и принимал активное участие в жизни Минаева, даром времени не терял и довольно быстро договорился с Чернавским об открытии Всесоюзного объединения студии популярной музыки "Рекорд".
В конце 1986 года "Рекорд" провел первую в СССР массовую дискотеку — на Малой спортивной арене "Лужников" собралось 10 тыс. человек послушать, как Сергей Минаев исполняет западные хиты, которые он сделал своими и народными. Вырядившись в белое платье, он кокетливым женским голосом пел "Путь на юг я выбрала один, я летом езжу только в Крым...", что с восторгом принимала многотысячная ликующая аудитория. Чернавский, вдохновленный увиденным, потом написал песню "Маргарита": выдержанная в том же "модерн-токинговском" ключе, она была оригинальной и открыла Минаеву доступ к радио- и телеэфирам.
Осенью 1987 года в СССР приехал Томас Андерс, дав десять концертов (по пять в Москве и Ленинграде). Modern Talking на тот момент уже распался (он потом соединился вновь в 1998 году, но это было мало кому интересно), поэтому за дуэт отдувался один лишь Томас Андерс. Болену это все было уже не так интересно — у него появился свой проект Blue System, да и был он более востребованным музыкантом, писавшим песни для популярных в 1980-е исполнителей вроде C.C Catch или Криса Нормана.
Сергей Минаев на волне своей популярности даже устроил новогоднюю дискотеку, которая транслировалась в эфире Первой программы ЦТ. Той самой, которая годом ранее открыла советским людям Modern Talking, а теперь была вынуждена двигаться согласно новой политике партии, которая сводилась к трем словам: гласность, перестройка, ускорение. И делать это было интересно вместе с зажигательным диск-жокеем Сергеем, который про себя потом столь же смешно спел: "А ну-ка покажи нам пару новых идей! Брось хмуриться и рассмеши людей, диск-жокей Сергей!"
https://tass.ru/opinions/19904471
