Промышленность и СВО. Глава из книги полковника Пинчука "Клаузевиц и пустота"

https://www.apn.ru/index.php?n ... 43156

АПН публикует главу восьмую из новой книги полковника Андрея Пинчука «СВО. Клаузевиц и пустота», которая была издана в этом году под авторским псевдонимом "Михаил Головлёв".





Клаузевиц: «Силы должны быть сконцентрированы в подавляющую массу. Это фундаментальная мысль. Всегда готовьтесь ко всему и как можно заранее».

Перед тем, как давать какие-то штрихи проблемам промышленности, столь критически отразившимся на СВО, необходимо рассмотреть укреплённую модель, которая продуцирует множество последствий. Потому что попытки вникнуть в те или иные технологические, коррупционногенные, экономические или организационные коллизии и недостатки бессмысленны и вредны без понимания корней.

Итак. Примерно с 2008 года, после осетинской кампании, мюнхенской речи Путина, последовало усложнение отношений с западным сообществом. Российское руководство сделало несколько базовых выводов. Каждый из них влёк определённые последствия.

В части промышленности стало очевидным, что уровень материального снабжения как армии, так и страны в целом отечественными комплектующими, оборудованием и в целом товарами критически зависим от Запада и недостаточен для внутренней устойчивости.

Примерно в это же время и в этой связи модным становится термин «импортозамещение», под которым начинает подразумеваться создание российских аналогов западной продукции. Благо резко выросшие сырьевые доходы позволяют такую роскошь, бессмысленную с точки зрения прогресса, потому что любое замещение является вторичным процессом, подражательством тем, кто в это время идёт дальше, конкурирует со свободным развитием, навязывает отставание и формирует огромные коррупционногенные риски.

Здесь принципиально важно понять, какой логикой руководствовалось российское руководство в тот момент.

Мы можем предположить, что сводилась она к следующим постулатам:

– внутренняя промышленность фактически уничтожена или дефрагментирована в сравнении с советскими мощностями и внешними мировыми процессами;

– советское наследие оказалось в руках либо случайных людей, либо ненадёжного олигархата, либо «красных директоров и генеральных конструкторов», которые монетизировали его в виде самостоятельных вотчин кормления;

– при этом наличие финансовых возможностей позволяет (в те времена) на внешних рынках удовлетворить большинство потребностей. Себестоимость и затраты отечественных аналогов в силу особенностей производительности труда, транзакционных издержек всегда выше, чем за рубежом.

Итог: усилия были сделаны на задачах взятия под контроль утраченных промышленных объектов и возможностей, и их консолидации. Так стали появляться сначала субхолдинги, холдинги, а затем – госкорпорации.

В силу особенностей логики подобных процессов, главной целью холдингов и корпораций стала максимизация прибыли, главный организационный подход – выстраивание нишевой, жёстко интегрированной вертикально-горизонтальной системы подчинения.

Естественно, при таких целях вопросы промышленности как таковой уходили на второй план (несмотря на абсолютно верный и при этом нереализованный призыв Путина к удвоению ВВП, который мог быть реализован лишь наращиванием промышленного потенциала).





Даже поверхностный анализ кадровых решений в промышленных холдингах и корпорациях показывает, что большинство решений по топ-менеджменту – это назначения сотрудников спецслужб и силовиков, доверенных финансовых менеджеров и банковских работников, которым, очевидно, ставили главной целью лояльность; обеспечение «схем поглощения и слияния»; освоение значительных материальных ресурсов – земель под застройки, продажу и перепрофилирование зданий и т. п.

В это же время промышленная политика стала фактически сводиться к выстраиванию схем освоения государственных средств. Главной целью такой политики стало формирование ограниченного пула крупных и значимых государственных партнеров («отраслевых лидеров») и меры их господдержки.

Как же в таком случае осуществлялось развитие промышленности? Зачастую оно стало имитационным.

Что это значит на практике? Рассмотрим типичный пример.

Бизнесмен, к примеру, хочет построить новый завод. В чем его маржа прибыли? В доходах от реализации конечной продукции, как должно быть в теории?

Далеко не факт. Тогда в чём? Простая калькуляция показывает, что цена так называемого инжиниринга промышленных объектов, цена поставки иностранного оборудования для этого завода, затраты на переподготовку кадров, затраты на конструкторскую документацию дают выгоду в «коротких деньгах» значительно большую, чем многолетнее и рискованное производство как таковое.

При этом государство, заинтересованное в «импортозамещении», компенсирует значительную долю затрат или под ритуальные слова о партнерстве и его стратегичности, или просто выдает бизнесмену деньги под закупки, исследования, разработки. Да, это сопровождается не менее ритуальным оформлением условной промышленной кооперации, наукоемких разработок, что нередко лишь прикрывает схемы и договоренности. Оформление и правильная презентация, не вызывающая лишних вопросов, превращаются в отдельный и ключевой вид искусства.

Дальше – дело техники. Что же нужно этому бизнесмену? Для начала – естественно, благосклонность государственного чиновника. Нет оснований сомневаться, что ключик к сердцу государственного мужа будет подобран. Более того, сама логика выбранной парадигмы предполагала подобное «партнерство» и взаимопроникновение.

Следующий этап – найти поставщиков зарубежного оборудования и проектировщиков производства. Здесь важно, чтобы промышленный проект был прописан именно под то оборудование, которое есть у иностранных партнеров бизнесмена. Ведь под него будут выданы государственные субсидии, которые за бюджетный счет покроют все издержки и даже с лихвой, а надежный контакт с иностранным партнером позволит максимально завысить цены, сформировав люфт огромной доходности.

Тут можно, кстати, договориться с исследовательским институтом или университетом, которые оформят НИОКР, в рамках которого какие-то элементы оборудования или производства будут на бумаге модернизированы, признаны «нанотехнологичными», «цифровыми», «геномными», «квантовыми» и прочими на злобу дня.

Либо будет оформлена так называемая «локализация», то есть подтверждение того, что часть производства осуществляется в России. При этом вопрос передачи конструкторской документации и реальности этого производства будет оставлен за скобками. Максимум,что будет получено – «отверточная» сборка или «перебивка шильдиков», то есть придание признаков «русскости» иностранной, чаще всего китайской, тайваньской продукции.

Затем – необходимость миновать формальности. Большинство закупок, например, в России проходят на основании Федеральных законов №№44 и 223. Но как же преодолеть проблемы конкуренции по их процедурам?

Конечно, существует куча ухищрений для конкурсов – подставные фирмы, «карусели» партнеров с отказами от участия и смещениями на нужную компанию, игры на электронных площадках и т. п. Но зачем, если вопрос решается довольно высоко и намного проще?

Ведь достаточно договориться так, что условия конкурса будут написаны именно под этого бизнесмена или компанию – удивительным образом условия по специализации, результативности и опыту предприятия, возрасту и квалификации исполнителей, количеству персонала, лицензиям и прочему будут соответствовать именно этой организации. Итог закономерен.

В результате получается успешная фирма с мерами тотального бюджетного софинансирования. Одна проблема – нет самого производства. В таком случае реальный продукт будут выдавать рабочие советского типажа с небольшими зарплатами, трудящиеся на устаревшем оборудовании, пока их обеспеченный менеджмент на респектабельных форумах будет рассуждать о новом технологическом укладе, цифровизации, безлюдном производстве и интернете вещей, презентовать отсутствующие в сериях товары как оправдание поддержки бюджета.



Зачастую в итоге строятся большие промышленные площадки с образцовым их оформлением, красиво расставленными станками и показательным порядком. Это шоу-румы. В них громко гудит оборудование, куда-то деловито мимо проверяющих ходят люди, но реально ничего массового не производится. Все производства – в тех самых неказистых цехах с устаревшим оборудованием.

Либо менеджеры отправятся в китайскую провинцию Шеньджень или на Тайвань (а иногда и в Украину, как на «Мотор-Сич»), где местные предприятия начнут изготавливать продукцию, комплектующие с российскими логотипами. Далее – поставки в Россию узлами и агрегатами и «отверточная» сборка под видом полноценного производства. Дешевле, проще и быстрее.

Картина типична для большинства промышленных отраслей.

Так контракты с господдержкой, субсидии софинансирования, консорциумы смыкаются со встречными государственными пожеланиями некоей стратегической стройности и логики как квазизамены и эвфемизмы промышленной идеологии и госплана. В итоге под них формируются федеральные программы и проекты, национальные инициативы, точки роста, и далее – насыщаются нацпроекты. Вроде бы всё логично. Вроде бы.

При таких подходах в сухом остатке остается лишь экстенсивное советское наследие, создающее реальный прибавочный продукт. Потому что подобные или попадающие в логику описанным схемы, составляющие значительную часть «импортозамещения», к реальному производству отношения не имеют. Тогда откуда там взяться магазинам к автоматам, маскировочным сетям, аптечкам, бронежилетам и разгрузкам, шлемофонам и многому-многому другому? Маржа на их изготовление маленькая, нагрузки на производственные мощности большие, наукоемкость особенно не пропишешь, на учениях «Первому» не похвастаешься, в парке «Патриот» зевакам не продемонстрируешь, и, в общем, вообще не понятно, зачем это нужно. Ну, это если в бой не ходить…

Именно здесь скрыт и ответ на столь интересующий многих вопрос – где же все те образцы многочисленной передовой техники, так гордо демонстрирующейся на различных форумах и испытаниях?

Ответ простой: создание так называемых ОКРов – опытно-конструкторских мелкосерийных или штучных образцов приносит значительную прибыль. Здесь щедрые и богатые затраты на исследования, сертификацию и стандартизацию, патентование, мелкосерийное производство, многочисленные закупки и поставки оборудования и уникальных комплектующих.

Беда этих процессов только в том, что при таком подходе невозможно создать крупносерийное производство.

Ведь это уже совсем другой уровень проблемы – реальное производственное оборудование, расчеты производительности и повышения эффективности, логистики, проблемы широкой линейки комплектующих, ремонтная база, подготовка соответствующих специалистов и их рыночная востребованность, ёмкость рынка, себестоимость и конкурентоспособность продукции и так далее и так далее.

На этом высоком уровне уровень доходов существенно ниже или отсутствует, риски и ответственность в разы выше, а задачи реальной промышленной кооперации требуют нестандартных решений, меняющих весь облик и архитектуру и промышленности, и её финансового сопровождения, и экономики в целом. Тогда вопрос – зачем эти лишние проблемы?

В российских СМИ до СВО было принято козырять большим разнообразием различных разработок. Такие подходы хороши для конструкторских бюро и НИИ.

Но ведь большое количество различных образцов вооружения и техники требует различных складов, запчастей, обеспечивающего персонала, разных штатных единиц в подразделениях, где они будут использованы. В итоге такое разнообразие выгодно постоянному циклу «освоения бюджетов», но не армии. Армии нужна унификация. Один автомат Калашникова, один вертолёт «Ми-8», один танковый дизельный двигатель «В-2» заменили десятки и сотни результатов «игр разума и схем».

По этой причине доклады должны были касаться качества внедрения, количества техники и производственных площадок для этого; создания унифицированных платформ, позволяющих из типовых комплектующих формировать различные образцы под потребности, например, базовых моделей гусеничного и колесного парка с разными последующими моделями. Однако этого сделано не было.

В итоге – на передовой не оказалось не только достаточного количества автомобильной техники, но и магазинов к автоматам, танковых шлемофонов, бронежилетов и разгрузок, касок, раций и многого-многого другого. Да и откуда им взяться? Ведь под них нужны большие производственные линии, а маржа производства с них очень низкая.

И ещё раз вспомним, как, благодаря западной помощи, воюет украинская сторона. Высокоточное оружие, цифровая связь, тактические системы управления боем, разведывательные комплексы, наступательные и корректирующие беспилотные средства. В ближайшей перспективе – системы управления авиабомбами, планирующие боеприпасы.

Чем на это должна отвечать Российская армия? Известный тезис о доблести русского солдата не должен прикрывать техническую неоснащенность.

Многие племена американских индейцев воевали всю жизнь, отличались доблестью и бесстрашием. Японские самураи без остатка посвящали себя военному делу, долгу и чести. Индийские народы веками оттачивали свой дух. Но все они, как и многие другие, терпели сокрушительное поражение от часто намного менее доблестного, но при этом оснащённого по новым техническим нововведениям и познавшего передовые военные правила противника. Порядок бьёт класс.

Соответственно, ключевой вопрос к российской промышленности: её готовность и реальная вовлечённость в обеспечение победы. И здесь есть простые, без каких-либо сложных раскладов вопросы и показатели.

Налажено ли теперь, после всех выводов по СВО, массовое производство средних и тяжёлых беспилотников типа «Орлан-30» для корректив артиллерии и пехоты с чётким определением норм достаточности, оргштатными изменениями, складами, нормативами использования, обучения, ремонта и замены?

Поставлено ли на поток производство российских аналогов системы GDAM, которая, как известно из СМИ, превращает авиабомбы в управляемые торпеды и будет с весны 2023 года поставляться Западом в Украину? И аналогичных систем для артиллерии?

Если да, то, где же результаты в виде уничтоженных западных ракетных комплексов противника?

Или в войска массово стали поступать российские «Хаймарсы» – комплексы «Торнадо-С», о разработке и внедрении которых российское Минобороны заявило ещё в 2017 году?

Возникли ли новые подходы к обеспечению солдата, с изменёнными по итогам выявленных в ходе СВО недостатков стандартами аптечек, изменёнными сроками и условиями эксплуатации в ходе боевых действий имущества, с новыми показателями бронезащиты, обеспеченности приборами ночного видения, биноклями, радиосвязью, средствами маскировки, автотранспортом?

2015-й год, июль.«На разработку отечественных комплектующих для судостроения потрачены миллиарды. "Деньги съели, а результат ноль”, —сказал Рогозин на Морской коллегии в Петербурге».

И далее: «Морская коллегия при правительстве России под председательством Дмитрия Рогозина пришла к выводу, что миллиарды, вложенные в импортозамещение в области строительства кораблей и судов, потрачены впустую. Доля иностранных комплектующих в судовых машинах и приборах — 95%...

Днем 2 июля в здании Госуниверситета морского и речного флота имени Макарова прошло первое в 2015 году заседание морской коллегии при правительстве РФ (проходит дважды в год) под председательством вице-премьера России Дмитрия Рогозина. На ней несколько десятков участников — чиновники Минпромторга, главы судостроительных компаний, исследовательских институтов — пришли к общему выводу: в идею импортозамещения в судостроительной отрасли вложены миллиарды рублей и, как выяснилось, бесполезно...

"Активная часть основных производственных фондов имеет износ более 70%. Удельная трудоёмкость производства (Время, затраченное на выпуск единицы продукции.— Прим. ред.)в отрасли в три-пять раз выше, чем за рубежом. Всё ощутимей становится кадровый голод, вследствие чего падает качество производства. Степень использования мощностей — не более 25 – 30%.

Понятно, что в таких условиях заказчики судов и морской техники на протяжении последних лет традиционно отдавали предпочтение импортным комплектующим, оставляя российским производителям, в лучшем случае, сборку корпусов и монтаж закупленного за рубежом оборудования”, — заявил вице-премьер Дмитрий Рогозин.

По его словам, несмотря на все указания, в том числе Президента РФ Владимира Путина, в конкурсной документации на заказ судов и кораблей указывается конкретное оборудование с точным названием марки и фирмы иностранного производителя. В результате участие отечественных предприятий в строительстве судов исключается уже на начальном этапе их проектирования.

Более того, при создании новых типов гражданских судов, вопреки положениям ФЦП "Развитие гражданской морской техники”, не предусматривается использование машин и приборов российских производителей, хотя их разработка была успешно завершена, в том числе в рамках этой же самой программы, сказал Рогозин…

Примеры приводил замглавы Минпромторга Андрей Дутов. По его словам, около 60 – 70% стоимости каждого военного корабля приходится на оплату изделий машиностроительных и приборостроительных компаний…

Однако вся элементная база в этих приборах — то есть составные части этих изделий — полностью иностранная. "Во всех программах импортозамещения элементная база занимает основную тему: что нужно замещать, как и от чего избавляться, как найти партнеров, которые будут надежно и качественно поставлять в Россию данную элементную базу, и так далее”, — сказал замминистра…

Другая проблема в приборостроении – отсутствие серийности. "Практически всё производится в единичном экземпляре, поэтому цена возрастает, а качество, которое необходимо достигнуть, не достигается”, — отметил чиновник».



Вот такое вот импортозамещение.

Ну и финализируем мы наш анализ кантовским взглядом в безбрежный космос. Нами уже указывалось на принципиальную важность спутникового разведывательного обеспечения боевых действий в ходе СВО.

В этой связи ещё один взгляд на статистику.

По состоянию на 1 января 2022 года на орбите Земли находилось 4852 активных спутников. США – 2954 космических аппарата (КА). Россия – 102 КА. 1 КА серии «Арктика-М»; 2 КА серии «Электро-Л»; 3 КА серии «Метеор-М»; 1 КА серии «Канопус-В-ИК»; 4 КА серии «Канопус-В»; 2 КА серии «Персона».

Ещё раз: у России 102 спутника. Только у США – 2954.

В принципе этого достаточно для понимания процессов. Кто-то скажет – «не всё однозначно и есть нюансы»? Эта фраза в условиях СВО может быть произнесена только в окопе на передовой.

сдаваться?

_________________
«Храматыка е выскусьтво правыльно чытаты ы пысаты…»
Американская Террористическая Организация ВСУ, ИГИЛ, Аль-Каида.

После прошлогодних событий политика Минфина радикально изменилась, перейдя на курс, который можно кратко обозначить как «деньги есть». 6 февраля министр финансов на подкасте «Легкие деньги» на 1-м канале высказался по наболевшей за прошлый год теме экономической стабильности. Он заявил, что в 2023-м реальная зарплата должна вырасти на 2,6%, а реальные доходы — на 2%. Инфляция постепенно будет падать, и ожидается, что она достигнет 5,5%. Дефицит госбюджета сократится и составит 2% от ВВП на фоне 2,3% за 2022 год. Спад экономики при худшем раскладе дойдет до 0,6%.

Отдельно он отметил, что доллар и евро не являются заслуживающими доверия расчетными валютами:

«Доллар, евро, фунты и так далее — это так называемые резервные конвертируемые валюты, считались топовыми расчетными единицами. Ситуация показала, что это совершенно ненадежный инструмент, который могут просто взять и отменить. Поэтому доверия к такого рода расчетным единицам у нас нет. Оно потеряно».
Силуанов заверил, что количество операций в долларах и евро продолжит уменьшаться.

Особый интерес вызывает загадочная фраза министра:

«Я знаю, что денег много не бывает, и, конечно, предложений о тратах всегда больше, чем есть ресурсов, но денег у нас много…».

Не надо. Пусть Вафлер подрочит

Вафлер, ты конечно можешь и дальше дрочить, но вот это вот тупые высеры безмозглика, абсолютно неуместны

Новые позитивные прогнозы ЦБ и МВФ

10 февраля Банк России выпустил новую версию среднесрочного макропрогноза на 2023 год с улучшенными показателями по динамике ВВП: ранее ожидался спад на уровне 1-4%, а теперь показатель должен оказаться в диапазоне от -1 до +1%.

Характерно, что оптимистичные прогнозы озвучиваются не только с российской стороны. Более того, последние тезисы МВФ еще амбициознее! В январе Международный валютный фонд обозначил, что в 2023 году российский ВВП вырастет на 0,3%. Напомним, что ранее организация указывала на возможный спад в 2,3% — видимо, экономика России крепнет не по дням, а по часам.

Аналогичным образом МВФ немного ошибся в прогнозах за прошлый год. В 2022-м спад составил лишь 2,2% вместо предполагаемых 3,4%.

Вафлер, дрочи дальше.... Хотя уже можешь приступить к сосанию...

Вафлер, пушки оптимистичными прогнозами не заряжают и на голову не надевают. Свободен, долбоеб

Кароч опять москаляки красиво не делают. А может лучше этот военный стратех скажет какой процент мужчин из Донбасса, способных держать оружие, пошли воевать?

_________________
...для достижения своих собственных эгоистических, хорьковых целей... (с) ВВП

Реакция Запада

Стремительное восстановление российской экономики вызвало у европейской публики настоящий шок. Ошарашенный прогнозами МВФ французский журналист высказался в прямом эфире:

«Мы ожидали, что экономика рухнет, мы ожидали годы спада, годы удушья для России и вот последние прогнозы МВФ о росте говорят нам прямо противоположное: Россия не только не погрузится в рецессию, но её рост в ближайшие два года может быть выше, чем в Европейском Союзе или Соединённых Штатах».

———————————————————————————————————————————————————

Вафлер, дрочи ещщо..

А назовет сей пассажир такие предприятия? В качестве примера.

_________________
«Когда гонишь глистов из кошки, то для врача это спецоперация, для глистов— война, для кошки— очищение» (ц)

хороший вопрос. Уверен,что waheed таких много знает

А причем тут вахид?
Вы открыли тему - вам на вопросы по ней и отвечать!

_________________
«Когда гонишь глистов из кошки, то для врача это спецоперация, для глистов— война, для кошки— очищение» (ц)

К тому, что очень многие его глянцевые фотографии блестящих цехов смахивают на эти самые шоу-румы

Т.е. вы слились.
Понятно. как и всегда у вас.))

_________________
«Когда гонишь глистов из кошки, то для врача это спецоперация, для глистов— война, для кошки— очищение» (ц)